Охотники за сновидениями. Рай

Селестина Даро (2024)

Привет! Меня зовут Элеонора и я — глава организации «Охотники за сновидениями». Я из XXII века и, знаете, там все сильно изменилось за сто лет: люди больше не видят снов, не испытывают чувств, не заводят домашних животных, не едят фрукты и овощи, и не смотрят на Луну. Потому что Луны больше нет. Здесь, в прошлом, Охотники попытаются сделать все для того, чтобы спасти Землю от Хаотического Распада.

Глава 6. Когда Луна падает

С тех пор, как я пришла к Леону в сновидении и мы побывали в Зале Создателей, прошло уже пару дней. Я боролась с искушением следить за ним в реальности. Я бы начала с «Лабиринта Фавна». Возможно, он бы появился там еще раз. Лишь настойчивые просьбы Ворона «обождать с этим» и «не торопиться» отрезвляли меня. Но сегодня ночью я дала себе обещание попробовать прийти к нему в сновидение снова.

За это время мы с Вороном также успели выяснить, что никто на полянку со скамейкой в лесу охранных чар не ставил. Дело оказалось в том, что первый потенциальный Охотник потерял карту. По-те-рял! Это первый подобный инцидент в истории «Охотников». Карта попала не в те руки, и у кого она оказалась мы пока не узнали. Больше всего из-за потерянной карты переживал Ворон. Я же относилась к этому со спокойствием. Мне казалось, что карта, все равно, вернется к нам в нужный момент. Возможно, именно потому так и получилось, что кандидатов возникло сразу двое за короткий промежуток времени: один из них не выдержал испытания еще на этапе получения карты.

Я распахнула дверь своего домика и вышла наружу. Вечерняя прогулка перед сном мне не помешает. Несмотря на то, что территория лагеря Охотников была не слишком ухоженной, здесь было красиво. Особенно живописно после дня города: цвели тюльпаны красных, желтых и оранжевых оттенков, осыпали все вокруг белыми лепестками яблони, радовали солнечным настроением одуванчики. Темные исполинские сосны, лиственницы и редкие березки органично вписывались в местный пейзаж. Я улыбнулась радостно и одновременно печально и набрала полную грудь воздуха. Периодически мне казалось, что за деревьями кто-то есть, наверное, кто-то из наших тоже решил прогуляться перед сном. От центрального домика в сторону леса бежал черный кот. Он повадился выпрашивать у нас еду, приходя в гости от соседских дачников. Я волновалась, что кот, вкушая нашу необычную пищу, может обзавестись какими-нибудь странностями. Но для черного кота, возможно, это было бы даже естественным.

Подул теплый июньский ветерок, мягко касаясь моей кожи. Воздух был напоен ароматами все еще цветущих тюльпанов и хвойных деревьев. А еще розмарином.

К одному из домиков мы пристроили полностью стеклянную оранжерею и выращивали там различные травы. По большей части, этим занималась Оливия Форестер (Охотники появлялись у нас из разных уголков света, отсюда и такое количество необычных имен и фамилий). У нее настоящий талант в том, что касается растений здесь и в светимых снах тоже.

Я оглянулась по сторонам. Вот уже год как все это стало для меня домом. Неспешно дойдя до причала, услышала отрывистые лающие и каркающие звуки, чем-то напоминающие крик чаек. Ближайшая ко мне сосна вся снизу доверху была усеяна небольшими совами. Поблизости к берегу, над водой, кружила пара летучих мышей.

Когда мне показалось, что пункт прогулка выполнен и рядом с ним можно поставить зеленую галочку, я пошла обратно в свой домик. Я потянула ручку на себя, дверь заскрипела. Вымыв руки сосновым мылом, освежила лицо и переоделась в синюю шелковую комбинацию.

Верх торгового центра заканчивался изумительной красоты стеклянной крышей. Внутри располагался просторный холл, по краям которого вокруг пролегали лестницы, переходящие сначала в балконы, а затем — в полноценный второй этаж. Здесь было довольно много зелени, дышалось легко. Видимо, воздух поступал не только через систему фильтрации, но и естественным путём. Тут он был"вкусный". Фильтрованный воздух таким не был. Он казался мне неживым и душным. Я стояла за одной из колонн и наблюдала за Леоном. Я не знала, почувствовал ли он, что я уже нахожусь в его сне или нет. По крайней мере пока он никак этого не показывал.

На ветку одного из небольших деревьев, стоящих в кадках внутри, сел яркий крупный попугай. Я и раньше видела в торговых центрах птиц, в основном, мелких пичужек, но попугай меня удивил. По всей видимости, и Леона тоже. Большой ара повернулся к нему, его глаза блеснули. Попугай четко произнес:

— Леон, REM-25… Передай Элле… — Слова превратились в обычное чириканье, и птица улетела.

«Мы ограничили эти способности вакциной REM-25», — шептали воспоминания в моих мыслях.

Кажется, Леон начал понимать, осознавать, что все это — просто сон. Он подошел к дереву и потрогал веточку. Она выглядела и ощущалась совсем как настоящая. Он закрыл себе нос. Любопытно было наблюдать за его эмоциями, которые четко читались на его лице. Особенно, когда он осознал, что все равно дышит с закрытым носом, а, значит — спит! И как же забавно одновременно.

Послышался звук удара. Недалеко от меня на мраморном полу вспыхнул огнем камень. Стеклянную крышу торгового центра пробило. Вслед за ним посыпались и другие…

Я подбежала к Леону и взяла его за руку. Леон посмотрел на меня удивленно.

— Почему ты мне все время снишься? — спросил он.

— Наверное потому, что ты меня даже не пытаешься найти! — разочарованно воскликнула я.

— А почему я должен тебя искать? Я тебя не знаю! И даже имени твоего не знаю! К тому же, скорее всего, ты существуешь только в моих снах.

Меня словно огрели дубинкой. Не знает моего имени? Не знает меня?! Существую только во снах?

Люди в панике бегали вокруг, пытаясь укрыться. Одна женщина остановилась посреди холла и закричала:

— Луна падает! Пророчество сбывается…

— Я уже год как ничего не помню о своей прошлой жизни, — вздохнул Леон. — Если ты из неё, где же ты была все это время? Ты из моей прошлой жизни?

Я растерялась и замешкалась. Что-то больно кольнуло и сжалось в области сердца. Леон знал, что это сон. Он просто не помнил меня. Я создала вокруг нас непроницаемую сферу, чтобы дать нам возможность спокойно поговорить.

— Скажешь мне, как тебя зовут? — спросил Леон настороженно.

— Элеонора, — ответила я приглушенно и показала ему своё запястье.

— Так значит, ты девушка из книги, — прищурился он. А я еле удержалась от того, чтобы не закрыть себе лицо рукой. — Это все, вероятно, всего лишь игра моего воображения? — Он взял меня за запястье, разглядывая ту самую бабочку-татуировку.

По моему телу пробежала дрожь. Его прикосновение даже во сне ощущалось приятным. Но… он меня не помнит. Иронично. Я ждала его, словно глоток воды в пустыне. А он не знал даже моего имени. Все это время я для него просто не существовала.

Включилась защитная реакция моей психики и я громко рассмеялась. От этого смеха на душе остался токсичный осадок.

— Нет конечно, — твердо произнесла я. — Я и правда из Охотников. Они, кстати, существуют не только в книге, но и на самом деле. И я их главная. — Я задумалась на минуту, а Леон удивленно вытаращил глаза, а потом сказал:

— Знаешь, мне не очень-то во все это верится. И, кстати, замечу, что в книге их лидер — просветленный старикан.

Наш разговор начал меня порядком злить. Но я продолжила придерживаться диалога так, как если бы вела его с любым другим кандидатом. По-крайней мере, попыталась.

— В книге старикан, а в реальной жизни — я, — ответила с нажимом. — И в сновидениях тоже я. А прообраз «старикана» мы с Ворона списали. Он такой же ворчун.

— Ворона? — переспросил Леон.

— Не птицы, просто его так зовут. — Я закатила глаза, потому что мне казалось, что уж кто кто, а Леон-то должен понимать меня не то, чтобы с полуслова, а с полувзгляда. Ну ничего, мы над этим ещё поработаем.

— Он всегда ходит в черной мантии и, вроде как он пришёл из мира мь’ершхов — древних разумных птиц. Смотри, — я повернула свою левую руку запястьем к Леону, — видишь, та самая бабочка — Аврора Морфо.

— Это просто сон, — парировал Леон. — Я в нем таких татуировок сколько угодно себе напридумываю, — добавил парень.

Вот упертый!

— Это вы вкладываете карты в книги? — кажется, любопытство все же взяло верх над упрямством.

— Наконец-то дельный вопрос, — хлопнула я в ладоши, — да, мы. Конкретно я.

Я собралась, теперь ожидая от него более глубоких и пикантных вопросов. Обычно начинающие Охотники быстро входят во вкус.

— И книги, как я уже пыталась сказать, пишем и печатаем тоже мы, — предвосхищая еще вопрос сказала я, — так мы набираем новичков в нашу организацию. Новая кровь, все дела.

— Но ведь книгу может взять кто угодно.

— Не может, — ответила я. — В этом мире ничего случайного нет. И если карта выбрала тебя, значит нам абсолютно точно по пути.

Я подмигнула Леону.

— Так вы с этим Вороном собираетесь учить меня таким сновидениям, в которых я понимаю, что сплю, да? Спасибо, конечно, но у меня и самого, как ты видишь, неплохо получается.

Я испугалась, что Леон окончательно откажется от карты и я больше никогда его не увижу. Одно радовало — Леон понял из книг все верно. Он их читал.

— Неплохо-то, может, оно и неплохо, но ты многого не знаешь. Судя по тому, что сейчас ты удерживаешь осознание за счет меня, опыта в светимых снах у тебя не так уж много. Ты ведь не хочешь, к примеру, однажды попасть в лабиринт и не проснуться? — Я серьезно посмотрела на него.

— Я, на самом деле, не против, чтобы меня учили, — ответил Леон, и его глаза сверкнули. Он разглядывал переливы созданной мной сферы, а потом вдруг перевел взгляд на мои губы.

Я хотела было выругаться из-за того, что Леон ерничал, но когда он столь внезапно перевел свое внимание, я ощутила, что мне вдруг стало нечем дышать. Мои щеки покраснели. А это ведь только сновидение! Как я отреагирую, когда встречу его в реальности? «Рано об этом думать», — одернула я себя.

— Тогда следующая встреча — завтра ночью, — я попыталась придать своему голосу нотки веселья и убрала защитную сферу.

Зона катастроф тут же объяла нас насыщенными событиями.

Луна раскололась на куски. Она взрывалась.

Мы сели в троллейбус. Он ехал, несмотря на то, что его дуги были сложены, а электричество в городе отключилось.

На крыши многоэтажек начали опускаться НЛО…

Я еле разлепила глаза. Было серое и скучное утро вторника. Небо затянуло тучами, я взяла с собой зонт. Мне просто необходимо было хоть с кем-то поделиться тем, что Леон не помнит меня, не помнит! Это могло означать лишь одно — в нас стреляли Нёбиумом — веществом, которым стирали память в корпорации. Все это знали, и никто не противился, потому что любое сопротивление было равнозначно смерти.

Почему Элайну просто не стерли память «Нёбиумом»? Почему не отпустили его? Или это не помогало от проснувшихся чувств?

В сновидении Леона побывал сновидец в форме попугая. Он передал ему сообщение для меня… Кто это мог быть? Я же запечатлела аурический след… Но тогда у меня не было времени в это вникать. Меня больше занимали губы Леона, как и его — мои. О чем я вообще думаю? Мне стоит сосредоточиться на аурическом…

Я перепроверила трижды. Как?! Это Элайн передал сообщение Леону для меня. Мой брат-близнец! Неужели он жив? Или нет, и тогда это его душа просто пыталась связаться со мной, чтобы передать мне что-то жизненно важное? Жаль, что я не проверила след сразу! Я могла бы с ним поговорить. Я должна попытаться найти его во сне.

Теперь я уже была не уверена, что мне с кем-то еще стоит делиться этой информацией… Даже с Вороном. Нужно сначала все хорошо обдумать.