Капитан

Сергей Васильевич Моисеев (2024)

Продолжении книги «Нерушимый форпост». Капитан попадает в плен. События разворачиваются на планете совсем другой звёздной системы.

Часть 15

До обеда, команда обычно пропадала где-то на корабле, выполняя какие-то технические работы, а потом разбредались по интересам. Кто-то шёл в библиотеку или смотровой зал, а кто-то в спортзал. Лишь к вечеру вся команда собиралась в кают-компании и вела нескончаемые диалоги. Капитан успевал везде. И фильмы посмотреть и книги почитать и в спортзал сходить. Времени было предостаточно. Вечерами он охотно рассказывал о Земле и о новой колонии. Вопросов было так много, что он не успевал задавать свои. Незаметно для себя, он даже приобрёл ореол героя в глазах каунов. О таком противоборстве с пунерианцами они и мечтать не могли. Правда, на одно из рассуждений капитана о независимости, Лис заметил:

— Это всё так. Вряд ли кто-то сейчас готов сражаться с пунерианцами. Но время придёт. Некоторые всё же думают о будущем нации и готовятся к восстанию. Если этого не сделать, то в конце концов наша цивилизация сгинет во мраке космоса. Время есть. По крайней мере, пока не остыла планета и не погасло светило.

Потихоньку интерес к капитану остыл. Его уже не докучали вопросами и он перешёл к своим проблемам. Улучшив момент, он спросил Сорика:

— На вашей планете ещё не придумали, как обходиться без карты? — улыбнулся капитан. — Я пока ничего не придумал, как мне жить дальше.

— Ты же не собираешься жить на Ранкоре, — резюмировал Сорик и получив утвердительный ответ, продолжил: — Ранкор — это туристический рай и как положено любому раю, под солнцем места хватает всем. Сотни тысяч туристов каждый день прибывают на орбиту и всех их надо обслужить, пока они будут дожидаться своего рейса на планету. Таких как ты, там сотни, если не тысячи. И никто особо не проверяет их. Так что устроится на работу не проблема. Главное, не спускаться на сам Ранкор. Там проверки куда серьёзнее и устроиться на работу тоже проблематично. Так что не отчаивайся. Сотни орбитальных отелей и комплексов к твоим услугам. Единственно, что может осложнить твою жизнь, — заметил он, — так это твоя зверюга. Пунерианцы не жалуют других домашних питомцев, кроме как своих собственных, и если даже никакой агрессии твоя псина не проявит, то запросто могут пристрелить его. Одного вида будет достаточно. А вид у него впечатляющий, — усмехнулся Сорик. — Придётся держать его на привязи в какой-нибудь каморке. Иначе, ему там не выжить. Да и тебе тоже. Начнётся разбирательство, поскольку любое происшествие не остаётся без внимания и там быстро найдут кто ты есть кто. Без вариантов.

— Как всё сложно у вас, — вздохнул капитан. — А с вашей планеты нельзя убежать?

— Тут вообще всё глухо, — с сумрачным оттенком заметил Сорик. — Тебя даже на планету не пустят. Мы вообще закрытая зона, — пояснил он. — На Брее производят практически все типы космических кораблей и топливо для них. Одних научных центров и лабораторий здесь больше, чем во всех остальных мирах вместе взятых. Так что так просто туда не попадёшь.

— Час от часу не легче, — взгрустнул капитан. — Ладно. Будем осваивать Ранкор.

— Это самый простой путь, — поддержал его Сорик. — Как только ты получишь новую карту, то подзаработав, сможешь улететь ещё дальше. А чем дальше от центров, тем проще жить. Можно даже завербоваться каким-нибудь стюардом и вообще улететь сразу с Ранкора. — посоветовал он. — Тебе, с твоей псиной, это даже лучший вариант. Ранкор неподходящее место для него.

— Спасибо, — поблагодарил капитан. — Приму к сведению. И всё-таки, — рассеяно заметил он, — я не совсем понял, почему на Ранкоре такой бардак. Мне кажется, с этим кодом, — ткнул он себя в грудь, — всё-таки будут проблемы.

Сорик снисходительно усмехнулся и так же снисходительно пояснил:

— Невозможно сразу чётко идентифицировать кого-либо с далёких планет. На это уйдут годы, пока запрос достигнет другой системы и вернётся обратно. Поэтому на орбите и существует относительная свобода. В базе данных, есть конечно, все эти коды, но процесс порабощения идёт и обновление происходит постоянно. Пунерианцы уже сталкивались с этим и чтобы не создавать излишнюю нагрузку на таможню, ввели облегчённый режим пропусков. К тому же, в этом не всегда был злой умысел.

— С чем «этим»? — не понял капитан.

Сорик расплылся в улыбке.

— Код нельзя стереть или уничтожить полностью. Но можно подделать. Что мы и собираемся, собственно, сделать с твоим. Пунерианцы уже сталкивались с подобным явлением, когда у двух разных гуманоидов был одинаковый код. Поэтому им приходиться отправлять запрос на исходную планету, чтобы понять, что вы не враг. Так что у тебя будет лет пять, чтобы спокойно жить и работать.

— Вы можете изменить мой код? — удивлённо переспросил капитан.

— Да, — подтвердил Сорик. — Можем. Изначально этот корабль планировали использовать в армии и поэтому медотсек оборудовали дополнительной установкой, чтобы клеймить рабов. Два раза его возвращали на ремонт, а потом и вовсе бросили. А установка осталась. И благодаря прежнему ИИ, мы и её перепрограммировали. Так что у тебя никаких проблем быть не должно.

— С чего такая забота обо мне, — улыбнулся капитан, подозревая, что всё это неспроста.

— Почему не помочь хорошему человеку?

— многозначительно улыбнулся Сорик.

Время летело быстро. Капитану всё было интересно и он практически обследовал весь корабль. Наверное, не осталось места, где бы он не побывал. За исключением конечно, рубки управления и центрального энергетического узла. Туда его не пускали. Но капитан не сильно расстраивался по этому поводу. Нельзя так нельзя. Зачем создавать проблемы экипажу. Наверняка это как-то отслеживается и у них, потом будут неприятные вопросы. А то и последствия. Хотя никакого главного компьютера типа «папа» или «мама», который бы следил за всеми действиями на борту, он не заметил, приличия и осторожность следовало соблюдать.

Вечерами они собирались в кают-компании и вели долгие беседы. Правда, почему-то всегда какой-нибудь член экипажа отсутствовал. С чем это было связано капитан не знал и спросить не решался. Надо будет, скажут сами.

В один из таких дней, когда говорить особо, прямо скажем, было не о чем, Сорик обвёл всех ухмыляющимся взглядом и вопросил:

— О чём будем говорить? О бабах или снова о космосе?

Видимо, его глубокая мысль до многих не дошла и никто на неё не отозвался.

Пришлось за всех отдуваться капитану.

— Лучше второе, — предложил он. — В девках я не силён, да и если честно, без того печаль гложет. Я уже проклял за все эти годы свою глупость. Надо было не геройствовать, а уматывать без оглядки. Давай лучше о космосе. Где вас ещё не носило? — улыбнулся капитан.

— Да как сказать, — задумался Сорик. — В империи пунерианцев мы были почти везде. По крайней мере, где проложены трассы. А так… — снова задумался он. — Вселенная безгранична.

— Кстати, — влез в разговор Лис. — А что по этому поводу думают человеки?

— Земляне, — улыбнулся капитан. — Человек — это собирательный образ. Личность там…. И так далее. Правильно говорить: люди. А в отношении всей человеческой расы — земляне.

Покончив таким образом с понятиями, он продолжил:

— У нас тоже вселенная безгранична. Для этого существует более ёмкое понятие — космос. По крайней мере, для меня. Потому что вселенных может быть много, а космос один, — пояснил капитан. — Довольно долго у нас главенствовала так называемая теория большого взрыва. Это когда из некой сингулярности — небольшой по размерам точки, вобравшее от чудовищного гравитационного сжатия всё вещество прошлой вселенной, в результате взрыва родилась эта вселенная. В теории, конечно, нет упоминания о прошлой вселенной. Это, так сказать, моя собственная версия событий. Но с чего бы тогда этой точке взяться? — задал каверзный вопрос капитан.

— У нас такой теории не было, — парировал Лис. — Понятия не имею.

Капитан слегка озадаченно поджал губы, склонив голову на бок, и как бы принимая ответ, продолжил:

— Но сравнительно недавно, лет этак двести, стали придерживаться другой теории. Там всё мирно и тихо. Никаких взрывов нет и всё происходит благодаря неким флуктуациям в вакууме. Короче. Всё чинно и благородно. Как любят выражаться в ваших, да и в наших фильмах, никто из создателей не пострадал, — улыбнулся капитан.

— Это ближе к нашей теории, — оценивая разные стороны, закивал Лис. — Правда, может и у нас что-нибудь изменилось. Не знаю. Сейчас мы отрезаны от науки. Всё новое скрыто в тайных лабораториях, — с сарказмом усмехнулся он. — Нам доверяют нажимать только кнопки.

— Правильно нажимать кнопки тоже наука, — улыбнулся капитан. — Похоже, вам и этого не доверяют.

— Да, — смущённо улыбнулся Лис. — Раньше здесь всем заведовал искусственный интеллект, но пару раз его удалось перепрограммировать и теперь, кораблём управляет простенький контроллер. Так безопасней.

— А чем ИИ может навредить пунерианцам? — удивлённо вскинул брови капитан.

— Знания, — снисходительно бросил Лис. — Там где не может пролезть каун — пролезет машинный код.

— Ну да, — слегка смутившись, согласился капитан. — Об этом я как-то не подумал. Хотя… — упорствуя, добавил он, — какие там знания? Это всего лишь программа.

— В нашем случае это не совсем так, — возразил Лис. — Все подобные компьютеры были объедены в единую, глобальную сеть и по сути, что знал один, знали все.

— Тогда, — посочувствовал капитан, — вам следовало быть осторожнее в подмене политик. Или как там у вас называется.

— Там тоже не дураки сидят, — усмехнулся Лис. — Не сразу, конечно, но засекли. И даже не сразу приняли меры. Удобно же контролировать всех и вся. Усилили защиту, конечно. Но не помогло. И только тогда порушили сеть. Горевали, наверное, страшно, — съехидничал он. — Такой надзор потерять. Зато сейчас мы в шоколаде. Делаем, что хотим.

— Это ненадолго, — засомневался капитан. — Что-нибудь ещё найдут.

— Найдут, конечно, — согласился Лис. — И даже уже нашли. Только это не про нас. На грузовозы им наплевать. Далеко на них не уйдёшь и дальше трассы не сунешься. Так что проблем с нами почти нет. И заморачиваться с нами потому не стали. А что там с теорией взрыва? — оживился он. — Мне что-то интересно стало. Почему её зарубили?

Капитан невольно почесал в затылке, пытаясь придумать, как проще обрисовать ситуацию.

— Ну не совсем зарубили, конечно. Страсти и при мне ещё бушевали, как помню, — смущённо начал он, — но раз приняли другую гипотезу, то значит, не всё так славно в этом королевстве. А всё началось с мелочи, — уверенно продолжил капитан. — В этой теории взрыва вселенная расширяется практически мгновенно и этот факт почему-то всегда обходили стороной. Хотя сами же последователи утверждали, что скорость света конечна. А тут на тебе. Никаких ограничений. Ну и конечно нашёлся умник, — наморщил капитан лоб, — сейчас не вспомню фамилию. Который заявил, что это невозможно. Как он объяснил, процесс перемещения материи или частиц, которые образовались в результате взрыва, может происходить только в какой-нибудь среде. В данном случае: вакууме. А это не пустое пространство, как думают некоторые, а среда. В теории взрыва же, получается, что вещество расширяется в пустоте, поскольку законы физики там не работают. А этого не может быть, утверждал этот деятель. И вообще, пустоты не бывает, поскольку, как известно, природа не терпит пустоты. Пустота и вправду понятие чисто житейское, — посетовал капитан. — Настоящей пустоты быть не может. Если есть пустое пространство, то оно всё равно заполнено неким полем, которое мы просто не видим. Но это уже не пустота. И вот эта сущая мелочь, — улыбнулся капитан, — по сути, развалила могучую империю взрыва. Конечно, никто ничего доказать не сможет и эти распри продлятся ещё века, но зерно сомнения посеяно. И дало всходы.

— Ну, я бы поспорил, — задумался Лис. — Может там была среда. Только ещё более разрежённая, чем вакуум. Тогда и скорости будут другие…

Капитан едва заметно улыбнулся, но спорить не стал.

— Может и так, — согласился он.

Капитан не собирался разжигать яростные споры на тему, в которой он мало что смыслил. По своему опыту он знал, что теория взрыва привлекательна своей простотой и очень заразна. И чтобы совсем успокоить Лиса, добавил:

— Это всё равно не объясняет, откуда взялась вся эта прорва материи.

— Да, — сокрушенно кивнул Лис. — Это поистине дьявольская загадка, на которую ответа нет. Почему всё так случилось? — задал он самому себе вопрос.

— Ну, — не утерпел капитан, — на вопрос «почему», простой ответ всё же существует.

— И какой? — вперил Лис в капитана настороженно-любопытный взгляд.

— Дело в том, — повёл кистью капитан, как бы показывая неоспоримую очевидность факта, — что абсолютно «ничего» тоже быть не может. У нас даже слова такого нет, — усмехнулся он. — «Ничего» — это всё равно в чём-то или где-то. Даже «пустота» не подходит. Проще говоря, мы существуем благодаря тому, что иного просто не дано. Абсолютное «ничего» в глобальном масштабе быть не может. Всё равно хоть что-то, но должно быть. Это трудно понять, — поспешил заметить он, — и ещё труднее принять. Но это так. Полное отсутствие всего даже труднее представить, чем бесконечность.

Лис несколько секунд переваривал парадигму капитана, но видимо так и не придя к окончательному решению, то ли восхищаясь, то ли выражая сарказм по этому поводу, воскликнул:

— Ну вы даёте, земляне. Теперь понятно, почему у вас вселенные взрываются. Это ж надо так завернуть…