Свободные Земли

Сергей Наумов

Что нужно сегодняшнему читателю? По мнению автора этой книги, в мире, где зло диктует свои правила жизни, людям необходимо объединить все силы в борьбе за мирное существование, свободу и творческое созидание. За мир, где царили бы Любовь и Магия. Автор авантюрного фэнтези с элементами немного наивного и доброго юмора, находясь в местах лишения свободы, сумел вместить в один яркий водоворот сюжета магов, гномов, русалок, ведьм и простых людей, которые перемещаются во времени и пространстве.

Часть вторая

Глава 1

В которой время переносится в СССР и обратно, а также появляются новые герои

Бенечка был очень тихий, спокойный мальчик. На уроках в школе он всегда сидел смирно и слушал учителя. Он сильно тянулся к знаниям, всегда на-отлично отвечал урок и, кроме того, сам много читал. Джон Толкин — был его любимым автором, а любимые увлечения Бенечки — математика и физика. Беня тихо учился и тихо окончил школу с золотой медалью. Без проблем и также тихо он получил красный диплом и поступил в аспирантуру. Уже там, готовясь к защите, однажды в его мозгу щелкнул какой-то не тот переключатель. Ему приснились различные формулы и алгоритмы, кривые и время-содержащие кристаллы. Он, а теперь уже Бенедикт Ааронивич Кац, занялся разработкой своей теории. Позже Беня пришел к выводу, что его теория опровергает все то, чего достигла популярная мировая наука. И однажды Беня решился. При полной аудитории профессоров, докторов наук и всяких других деятелей-светил, он озвучил свою теорию о взаимодействии волн и плазмы в искривленном пространстве, и его влиянии на перемещение во времени и пространстве при помощи твердых и жидких кристаллов, на которые воздействуют звуковыми волнами различной частоты… Некоторое время аудитория, заполненная «светилами», сидела молча, разинув рот. Тут вскочил с места один из самых уважаемых профессоров — Преображенский. Он гневно раскритиковал Бенину теорию, назвав все «бредом сивой кобылы». Беня очень обиделся за свое детище. Обозвав профессора старым тупым козлом, он послал его и всех «светил» следом. В итоге, Беню поперли.

Трудности, свалившиеся на худые Бенины плечи, не сломили его. Оказавшись лицом к лицу с судьбой-злодейкой, Беня еще с большим усердием принялся работать над своим проектом. Чертеж установки уже был почти завершен… Однажды, совершенно случайно, ему встретился один человек, который пригласил Беню к себе на должность главного энергетика. И поехал Беня в далекий Сибирский край, в поселок Верхний Таежный. Работа главного энергетика, а также просто электрика заключалась в осмотре трансформаторов, снятии показателей счетчиков и в замене лампочек в столбах поселка. В большом срубе — электро-мастерской, Беня и жил. У него было предостаточно свободного времени для своего занятия. Однажды директор деревоперерабатывающей фабрики задумал устроить сушилку для досок в разрушенном здании рядом с мастерской Бени. Тот напросился работать и туда, пообещав самостоятельно все отстроить. При помощи местных алкашей и материалов с фабрики, Беня разделил здание на две половины и полностью их отделал. В одной половине была сушилка, а во второй появились огромные серверы и, собственно, сама Бенина установка, на которую он потратил двадцать пять лет своей жизни. И вот, уже несколько лет работала сушилка, и ни у кого ни разу не возник вопрос — почему она жрет так много энергии?!

Наступил третий день попытки запуска установки. Два предыдущих дня закончились провалом. Перепроверив еще раз все и заметив некоторые детали, Беня сидел и высчитывал параметры. Потом он пошел в серверную. Всем своим установкам он давал женские имена, те, что сгорели, были «Анастасия» и «Елизавета». Третью он назвал в честь жены одного из президентов США — «Меланьей». В отличие от предыдущих, эта установка отличалась большей сферой и двойным кольцом приемников.

Беня зашел в центр приемников и положил там детский раскрытый зонтик с изображением мультяшных героев. Включив мониторы, Беня произвел предстартовый запуск и стал вводить параметры: 8888-11-0-0711-12-88.111.4—33. Подойдя к одному из мониторов, на котором была изображена дорога среди полей, он поместил на дорогу гоблина с большой дубиной на плече. Затем, нажав несколько кнопок, ударил по красной клавише.

Сфера вспыхнула белым светом, и от нее к приемникам поползли пляшущие плазменные дуги. Они достигли приемника и замерли, и лишь одна все никак не останавливалась, а била то в центр круга, то в стену, напротив. Зонтик исчез! Укусив себя за кулак и радостно взвизгнув, Беня схватил мышку и стал водить гоблина в разных направлениях. Зонтика нигде не было… Немного подумав, Беня стер гоблина: «Надо перепроверить расчеты! Но результат уже есть!» Беня выключил оборудование и побежал в мастерскую — считать.

***

Посередине дороги, прямо на пути у войска, двигавшегося из Троеречья в Цивилизацию, вдруг возник чудовищный гоблин с дубиной на плече. Немного постояв, он повертелся в разные стороны и снова исчез. Удивленные, с копьями наперевес, воины нигде его не обнаружили.

***

В самой чаще Синего леса река Памяти делает крутой поворот и разделяется на два рукава, омывающих большой невысокий остров. Остров имеет форму месяца, и за ним тянется дурная слава даже среди кентавров, заселяющих Синий лес. Заросший непроходимым колючим кустарником, остров весь покрыт идеально ровными параллельными тропинками. Все тропинки имеют две полосы. Будто кто-то огромными волокушами проделал эти следы в траве… Вдоль острова есть пять таких парных тропинок и поперек — десять. Расположены они под углом ровно в девяносто градусов. Над островом никогда не дует ветер, и птицы там не поют. Этим жарким солнечным днем прямо с неба на перекресток дорог упал зонтик, качнулся пару раз и замер.

***

Где-то в СССР, 1977 г.

Полтора года назад Фрунзик уехал из дедушкиного дома с бригадой шабашников дяди Ашота. Решив начать самостоятельную жизнь и в ней подзаработать немного денег, Фрунзик полтора года трудился на совесть. Строительство современной птицефабрики — дело ответственное. Потому Фрунзик Овикович Еремян очень ответственно месил раствор, подносил кирпич и убирал мусор со стройплощадки. Однажды к ним на стройку приехали студенты из сельхозинститута, посмотреть, как должен выглядеть современный птичник.

Тогда Фрунзик влюбился. Среди студентов была Валя!.. Невысокая девушка из села Никольское в соседней области. Пригласив ее на один танец в местном клубе и проводив до автобуса, он решил обязательно разыскать девушку после.

Стройка закончилась. Получив расчет, Фрунзик отбыл. Сойдя с поезда, он сдал свой чемоданчик в камеру хранения, предварительно спрятав там деньги и взяв с собой только двести рублей. Фрунзик Овикович Еремян, двадцатиоднолетний парень, ростом сто пятьдесят семь сантиметров, отправился на поиски неизвестного, но уже почти родного села Никольское!

***

Беня снова пересчитал вводимые параметры: «Может изменить временной интервал?!» — бурчал он себе под нос. Все пересчитав снова, Беня припаял к спутниковой антенне усилитель и преобразователь собственного изготовления, и понес вешать антенну на пустую мачту ЛЭП.

В серверной Беня положил в центр приемников старый кирзовый сапог, включил мониторы и ввел параметры: 8888-11-07-11-1977-02-88.11.7.33…

Снова вспыхнула сфера, и дуги поползли к приемникам.

— Ну давай, «Меланья»! Не подведи! — взмолился Беня и впился глазами в один из мониторов.

Дуги встали на место, но одна дуга отскочила от стены на потолок, с потолка ударила в сапог и ослепительно вспыхнула. Сапог исчез… Запахло горящим пластиком. Дымил один из серверов. Беня, схватив порошковый огнетушитель, побежал спасать свое детище.

***

Где-то в СССР, 1977 г.

Сквозь сон Максим слышал, как отец встал, проскрипев протезом, зашел и включил в комнате Максима радио на полную мощность.

— Батя, хоть в выходной я могу выспаться!?

Максим натянул одеяло на голову. Из радио диктор громко поздравляла всю страну с шестидесятилетием Великой Октябрьской Социалистической Революции. Следом заиграл революционный марш. Максим встал и выключил радио. Сон пропал. За окном уже почти расцвело, и день обещал быть солнечным. Максим надел трико и пошел умываться.

Отец сидел на кухне, дымил Беломором и хмуро смотрел в окно. Умывшись и надев футболку, Максим пошел на кухню.

— Сбегай к Пантилеечне! — сказал отец и положил на стол трояк.

В другой день Максим ни за что бы не пошел, но сегодня он собирался просить у отца машину… Взяв деньги, он, перелетая через три ступеньки лестницы сразу, выбежал на улицу. В частном секторе он купил бутылку самогона и быстро вернулся домой. Когда Максим вошел в коридор, батя прямо ожил.

— Быстро ты! — воскликнул он, и его протез заскрипел веселее.

Сидя на кухне, Максим уплетал яичницу, а батя хрустел огурцом.

— Ты когда женишься?!

Судя по вопросу, бате полегчало.

— Уж два года как с армии, каждые выходные на танцы бегаешь, а невесту в дом не ведешь!

— Я и сегодня на танцы собираюсь. А невесты нет пока, не встретил еще подходящую… Дашь машину сегодня?

— Эк ты! А не жирно будет? Девок на машине катать, а средь них даже невесты нет…

— Да мне же не девок, парень один в бригаде у нас работает, живет в Никольском. В клубе у них магнитофон сломался, я обещал свой бабинник привезти.

— Ну вези свой бабинник… может в Никольском встретишь свою… Только у машины, кажись, колесо пробило. И на даче надо фронтон забить, и кусты подвязать…

Отец налил себе стопку. Максим сложил выходную одежду в холщевую сумку, взял магнитофон и уже через десять минут открывал гараж.

Старенькая, видавшая виды «Победа» заводилась с пол оборота. Сколько-то времени провозившись с небольшими делами по даче и меняя камеру, Максим не заметил, как быстро пролетел день. Он решил, что пора ехать. В какой стороне было это Никольское, он знал, но никогда там не был.

Уже вечерело. Ровно урча мотором, «Победа» бежала по трассе. На дороге голосовал мальчишка. Максим притормозил. Открылась дверь и голос, которым только «Карлсона» можно озвучивать, с сильным кавказским акцентом, тот спросил:

— Слюшай, брат, до Никольского подбрось!

На Максима смотрел большими черными глазами молодой парень очень маленького роста.

— Садись, сам туда еду!

— Вай! Как мне повезло!.. Таксисты дорого берут, слюшай! Автобус будет — не будет?.. Пешком иду!

— Отсюда до Никольского только до поворота километров десять, а там еще три.

— Меня Фрунзик зовут! Я инженер-строитель. Невеста у меня в Никольском! Вот, еду! А ты там живешь?

— Нет, я в клуб еду. Максим!

Представившись, он протянул руку, и они обменялись рукопожатиями.

— Магнитофон у них в клубе сломался, я вот свой везу.

Максим кивнул на заднее сидение.

— О! Вот смотри, там три березы стоят! Сейчас за ними своротка будет направо, это в Никольское! Вот, вот! Своротка!

Максим посмотрел на грунтовую дорогу, уходящую в лес.

— Это точно на Никольское? Ты уже ездил так?

— Я же говорю, невеста у меня там!

Максим некоторое время сомневался, потом свернул, и машина мягко пошла по грунтовой дороге среди деревьев. В лесу стало еще темнее, и он включил фары.

— На инженера где учимся?

— А там, у себя, в Ереване…

— Слушай! А мой дедушка мастер по металлу! Он национальное оружие делает по старинным рецептам! Я, знаешь, с самого детства у него учился, тоже много чего умею.

Стало еще темнее, закапал дождь.

Выехав на опушку леса, Максим увидел, что дорога расходится. Влево — в поля, направо — в лес.

— Куда теперь? — спросил Максим.

Фрунзик задумчиво молчал, хлопая глазами.

— Вон, кто-то идет, сейчас спросим!

По дороге с полей навстречу им медленно шла старушка. Когда она поравнялась с машиной, Максим опустил стекло.

— Здравствуйте! Не подскажете, в Никольское нам по какой дороге?!

— Ась?

Старушка сморщенной рукой отодвинула платок с уха.

— Ара! Подожди!

Фрунзик перегнулся через Максима и заговорил:

— Бабушка! Никольское! Клуб! На танцы нам! Невеста у меня! Куда ехать?!

Бабуля махнула на правую дорогу.

— Спасибо! — в один голос крикнули парни, и машина мягко тронулась с места.

— Езжайте, езжайте, касатики! Там напляшетесь… — бормотала старушка себе под нос и под холодным дождем растаяла туманным облаком.

— Уже минут двадцать едем. — заметил Максим.

В лесу стало совсем темно. Вместе с дождем стали падать хлопья мокрого снега. Фары выхватывали порядком раскисшую дорогу и две стены леса, которые все плотнее смыкались. Максим резко выжал педаль тормоза. Прямо между колей дороги стоял столб.

— Ара! Смотри! Какой-то электрик тут столб поставил, я не понимаю!

Максим прикидывал обстановку: «Развернуться не получится, слишком узко и грязно! Назад идти? Далековато! Дойти до того поворота, посмотреть, может село рядом где-нибудь?..»

Дождь тем временем только усиливался. Максим посмотрел на Фрунзика. Одет он был не по погоде, конечно. Узконосые туфельки на тонкой подошве, черный вельветовый костюм, синяя тонкая рубашка с воротом, выпущенным на костюм, кепка-аэродром.

Сам Максим был одет не лучше. Туфли на толстой подошве — платформе с высоким скошенным каблуком, кримпленовые брюки черного цвета, ярко малиновая синтетическая рубаха с выпущенным воротом поверх белого пиджака с накладными карманами.

Решительно открывая дверь, Максим достал из багажника старый зонт.

— Пошли! — сказал он Фрунзику. — Посмотрим за поворотом, может, уже и Никольское видно!

Фрунзик вышел. Максим решил не брать пока с собой магнитофон.

— Максим, смотри сюда, пожалуйста!

Фрунзик присвистнул.

— Это дерево, Максим! Руки оторвать, кто такие пеньки оставляет!..

Максим осмотрел дерево. Росшее посреди дороги, в два обхвата толщиной, оно мощными корнями впивалось в землю… На уровне около четырех метров ввысь был ровный срез.

— Фрунзик, может это и не дорога на Никольское?

— Бабушка же сказала, по этой дороге ехать!

— Ты же говорил, что был в Никольском у невесты?!

— Максим, этой дороги я не помню! Может, бабушка что напутала?!

Тяжело вздохнув, Максим пошел вперед по дороге. Фрунзик пристроился рядом под зонт. Зайдя за поворот, они увидели все тот же лес. Вдруг с треском ударил оглушительный гром, и молния ярче сварочной дуги ослепила обоих. Порыв ветра вырвал зонт из руки Максима и унес в темноту. Несколько секунд они ничего не видели из-за вспышки. Слева у дороги яркими свечками вспыхнули две ели и еще одна — справа. Парни почувствовали жар. Пробежав вперед несколько десятков метров, Максим остановился и оглянулся назад. Фрунзик немного отстал. При росте почти в два метра, Максим быстро от него оторвался. Деревья сзади пылали. Тут подбежал Фрунзик и присел рядом на корточки.

— Уф! Ара! Я так испугался! Я с детства грозы боюсь!

Вдруг из темноты на спину Фрунзику упал старый кирзовый сапог!

— Вай! Эй, кто здесь? Кто это кинул?!

Фрунзик поднял сапог и забегал туда-сюда по дороге, глядя в ту сторону, откуда, как ему показалось, прилетел сапог.

— Эй! Люди! Выходи сюда, покажи дорогу на Никольское!..

Кругом стояла гнетущая тишина. Лишь в стороне потрескивали горящие ели.

— Эй, будь человеком, помоги!

Тишина…

Максиму почему-то казалось, что сапог упал сверху. Так и не дождавшись ответа, они пошли дальше.

— Нет, что за люди! Кинул сапог в человека и сидит в кустах, похохатывает, наверно! Он еще кинет, вот увидишь, у него же второй сапог остался! Вот я поражаюсь погоде в ваших краях. Только дождь шел, холодно! Тут ветер сменился и все! Смотри, как тепло, дорога сухая! Чувствуешь, как цветами пахнет?!

Максим и сам почувствовал, как потеплело, и даже через-чур. Запах цветов он тоже улавливал — в ноябре-то!

Через десяток метров две колеи дороги вдруг сошлись в одну тропинку, через которую, звонко журча, бежал ручей. Показалась луна, и осветила все своим таинственным светом.

***

На следующий день, после ухода Меланьи из леса, старая Майра почувствовала, что совсем близко время, когда ее заберут души сестер. И хотя все ведьмы возвращаются снова, Майра знала, она никогда не станет такой, как прежде.

Напоследок колдунья решила сделать внучке подарок: привести в этот мир человека, который станет ей надежной опорой в дальнейшей жизни. Рано или поздно, Темная Сторона выполнит свою миссию и оставит Меланью.

Весь день Майра варила волшебное снадобье. Уже солнце шло к горизонту, когда ведьма бросила в варево последний ингредиент — зацветшую ветку Черного Дерева Судьбы, что дала ей Одора четверть века назад. Кипящую в котле массу Майра вылила в корыто и тут же, прочитав заклинание, прямо в одежде легла в кипяток. К потолку рванулось зеленое облако. Когда все рассеялось, ни Майры, ни варева в корыте не было! На дне корыта лежал длинный меч с широким лезвием и ножнами, отделанными рубинами.

Избушка ведьмы растаяла и вдруг появилась на поляне в Восточном лесу.

***

Верхом на черном жеребце, в ярко-красном с черными вставками платье, в модной шляпке с вуалью и в сопровождении служанки, и шести вооруженных слуг, Виттория выехала за ворота крепостной стены Имперского холма и направилась в город, улицы которого уже почти примыкали к башням внутренней стены.

Виттория торопилась. Ей нужно было сделать в городе кое-какие дела и успеть к императорскому приему в главный тронный зал.

Глава 2

В которой происходит очень много важных событий

Солнце только-только начало вставать над городом, а Мария Д’Пальма уже гремела котелками у очага.

Брю вышел из тяжелого забытья. Он попытался пошевелиться, но острая боль пронзила все тело. Брю застонал.

— Сейчас, сейчас, голубчик! — послышался голос.

Сквозь узенькую щелочку в бинтах Брю увидел, как какая-то женщина склонилась над ним, и тут же он почувствовал отвратительную горечь во рту от травяного настоя.

— Выпей, милый, это снимет твою боль!

Женщина напоила Брю и вновь вернулась к очагу, где в котле уже что-то булькало.

Брю ничего не помнил. Ни как его зовут, ни где он находится, ни где был, ни что с ним произошло! Сквозь узкую щель он видел часть комнаты и очаг. Шею повернуть он не мог и, чтобы что-то рассмотреть, ему нужно было сильно косить глаза. «Это, наверно, моя жена» — подумал Брю. Тут травяной настой снова начал действовать и Брю уснул.

***

Роман не помнил, как дошел до театра, он не увидел красоты утреннего города, не ощутил его прохладу. Он не заметил, проходя по улице и низко склоняя голову, прижимая свой кошелек к груди, как вчерашний служитель у коновязи вскочил со своего места и тут же выпрямился по струнке под деревом. Медленно ступая на мраморные ступени, Роман открыл дверь и вошел. Полуденный вурдалак выпрыгнул из-за своей стойки и открыл перед Романом вторую дверь, склоняя голову до самого пола. Роман, как во сне, прошел мимо него.

— И-и-ишь! Уже зазнался! Старых друзей не узнает! — прошипел вурдалак вслед и стал еще бледнее.

В тот момент Роман думал о том, что если бы дед узнал, что с ним произошло ночью, но наверняка бы презирал его поступок. Да и сам Роман презирал себя за свою слабость! Только величественность фойе театра немного привела его в себя.

Из-за колонн, навстречу Роману выбежал директор Коромбус Сатириус и подхватил его под руку.

— Я вас уже давно ожидаю, юноша! После вчерашнего успеха!.. Надо-бы это отметить! Но позже! Роман, у нас для вас уже все готово!

Гном повел его по боковым коридорам театра.

— Такой успех! — повторял он, — такой успех! Госпожа Висконти сразу увидела в вас талант!

При этих словах Романа обдало жаром и беспомощным гневом, он покраснел.

— Вы первый из труппы нашего театра, кого Виттория Висконти пригласила к себе домой! Правда, вот Граф Дейс… у госпожи Виттории были на него виды… Но он пропал! Очень жаль! Она, бедняжка, так убивается, наверное… Да, такой успех! В наше время редко встретишь талантливого актера. Даже бездарным скоро уж не в чем будет играть! Все изношено… Может, вы намекнете как-нибудь госпоже Виттории, неплохо бы выделить средства на сукно, бархат и шелк, и бижутерию! Главные роли!.. Вам уже пишут текст.

Гном подвел Романа к двери, где еще вчера висела табличка с именем графа. Теперь там красовалась другая табличка: «Роман Калюжный».

— Теперь это ваша личная гримерка! — сказал мягко гном и весь расплылся в улыбке.

В гримерке стояла невыносимая вонь. Кто-то вылил прямо на зеркала и столик ведро помоев. Ведро валялось тут же на полу. В серо-зеленой слизи среди тряпок, бумажек и кожуры от фруктов копошились белые черви. Роман быстро влетел в гримерку, схватил свой пояс с кинжалом, который забыл вчера и вылетел обратно, захлопнув дверь.

Гном обескураженно посмотрел на Романа.

— Завистники! Какое злодеяние! У нас иногда происходит… Но я сейчас же дам распоряжение…

— Вот первой взнос от Висконти! — с этими словами Роман сунул кошелек Виттории в руки гнома и захотел поспешно покинуть театр.

По пути ему встречались актеры: молодые девушки прятали улыбки за веерами, дамы постарше смотрели с сочувствием, а иные с безразличием. Мужчины смотрели на Романа с завистью или презрением.

Уже на выходе Роман приостановился, поклонился старушке Мельпомене и выскочил за двери театра. Мельпомена некоторое время смотрела ему в след. Покачав головой, она спокойно принялась штопать очередной костюм.

***

В доме Молчаливого Госа, в одном из самых больших залов, расселось на полу более сотни воинов. Они тихо переговаривались между собой. Мурави Окаянный стоял у окна и наблюдал в щель задернутых штор за происходящим на улице.

Все с напряжением ждали…

***

Беня потел над своей микросхемой. При пожаре сгорели только три из тридцати трех. Обоймы с параллельно расположенными кристаллами были не тронуты огнем.

Беня решил ударить из всех орудий! Принес в серверную чемодан и открыл его. В чемодане находился прибор, весь светящийся индикаторами и утыканный флешками.

— С этим будет надежно! — заключил Беня.

В свое время он создал этот прибор, чтобы попытаться отправить в виртуальный мир биологический организм. Прибор Беня назвал ТриНитиТурельный Севрально-Каверноуновитель — армированный стягиватель бозонов. Подсоединив прибор к общей схеме «Меланьи», Беня пошел устанавливать дополнительную антенну.

Накануне он купил у местного забулдыги тарелку с логотипом «ТНТ» и ресивер. Установив тарелку на ту же мачту ЛЭП, Беня подсоединил ресивер к приборам. Снова требовалось четко высчитать вводимые параметры. Через полчаса все было готово к запуску. Беня вводил параметры: 888-11-06-07-2015-ТНТ-СКТВ-01.33.

Установив выдержку в пять минут в точке начала перпендикулярного распределения от момента соприкосновения двух точек на концах искривляемого пространства, Беня стал загружать в центр приемников различный хлам. Старые пассатижи, коробку с шурупами, лыжи, прорезиненный плащ, второй кирзовый сапог, велосипеда без колес, а на самый верх Беня аккуратно положил плохую копию картины «Три богатыря». Управившись, он стукнул по красной клавише.

Сфера вспыхнула ярким светом.

Плазменные дуги потянулись к приемнику. В дугах уже четко были различимы красные, синие и желтые прожилки. Но теперь нестабильно вели себя уже три дуги. Вот они забегали по полу, стенам, потолку, переплелись меж собой в косу, и раздался громкий хлопок с яркой вспышкой. Тонкая красная нить скользнула в сторону и ударила Беню по лицу. Беня потерял сознание… Хлам в центре приемников исчез.

***

Где-то, но немного в другом месте

Жорик вышел из студии, весело насвистывая и вертя на пальцах ключи от машины. Его «Ласточка» стояла прямо перед входом. Взревев мотором, «Ваз-2106» рванул с места, взвизгнув покрышками. Через пятнадцать метров, Жорик резко затормозил и также весело полез в багажник за дощечками. Нужно было переехать «лежачего полицейского». Уже за городом, мча по горной дороге, Жорик дал полный газ и запел про «черные глаза»…

На крутом повороте, вдруг, из ниоткуда перед машиной Жорика возник баран с большими крутыми рогами. Жорик резко выжал тормоз, крутанул руль, и машина врезалась в дерево на обочине. Раздался звон разбитого стекла. Жорика выбросило из машины через боковое стекло. Он очень долго летел. То теряя сознание, то приходя в себя, он упал в воду…

***

Далеко от Империи, где-то на самом краю Северного прохода, у подножия Станового Хребта, большая колония гномов строила свой новый город.

Их привел Анастас. Эти гномы бежали из царства гномов в Малой Черной гряде. Они бежали от власти золота. Первым под влияние этой власти попал их царь Думкин. Позже и многие другие гномы стали делать доспехи из золота, оружие из золота, да и все разговоры вели только о золоте.

Анастас собрал всех, кого еще можно было спасти от золотой напасти, и увел народ на север, в Долину Гномов. Царь Долины Гномов — Даронт, любезно предложил им поселиться на севере. Даронту это было стратегически выгодно. Построив город в Северном проходе, гномы перекрывали пути для любого врага. А врагов у них было достаточно…

Работа кипела скоро. Обмениваясь шутками и смеясь, гномы работали. Еще только был поднят фундамент, а в горне Капы-Кузнеца уже лежали раскаленные добела железки. Туки-Туки то раздувал меха, то хватал клешнями готовое изделия и кидал его в огромную ванну, заполненную водой, врытую в землю недалеко от наковальни. Строители: Робин, Бобин, Бум и Сизый Нос начали класть на фундамент кузни первые камни. Четиния, жена Капы-Кузнеца, готовила обед на всех гномов, что работали на строительстве. Вот пришли Фрея и Бэт в заляпанных глиной юбках. С утра они носили глину для изготовления черепицы. Сидя в сторонке, старый Шепелявый Бом, вязал из прутьев корзинку.

Бэт то и дело поглядывала на Бобина и улыбалась. Бобин с серьезным видом шлепнул камень в раствор. Он уже пригласил Бэт посидеть у ручья на закате, но не хотел, чтобы об этом все узнали и шутили.

— А мне здесь очень нравится, — произнесла Четиния, — не так жарко и сыро, как у Малой гряды. Вот выстроим дом и все будем счастливы!

— Что-о-о, дом? — проворчал Капа Кузнец, — тут сначала крепостную стену надо построить! Кругом враги и Имперские шпионы!

Вдруг сверху прямо в емкость с водой рухнуло что-то черное!

— Вай! Чтоб тебя!.. Дай руку! Руку дай, говорю, я плавать не умею!

Что-то черное оказалось головой человека, тянущего из воды руку. Туки-Туки схватил руку и вытащил из емкости очень рослого гнома, как ему показалось при виде странного человека.

— Здравствуйте! Где это я?! А?! Что происходит, я вообще не понимаю!

Рослый гном был одет в черный блестящий камзол, рубаху с диковинными птицами, черные штаны и башмаки с длинными узкими носами, очень походившие на те, что носят шуты в Золотом Городе.

— Ты кто такой?! — начал приходить в себя Капа.

— Я Жорик Вартанов!

В голосе рослого гнома присутствовал акцент, которого гномы никогда раньше не слышали.

— Жорик Вартанов! Ну?! Ты что, меня не узнал? — он чуть повернул кучерявую голову и натянул улыбку. — «Севкав ТВ»… Не узнал?!

— А ну, ребята! Хватай его, это лазутчик!

На Жорика накинулись сразу три низкорослых мужичка и скрутили ему руки за спину.

— Эй! Эй! Ты что, Вася!? Какой лазутчик! Вася! Руку мою отпусти! Отпусти руку, кому говорю?! Послюшай, уважаемый! Мы же с вами цивилизованные люди и мы…

— Вот! Все слышали! Сам признался — лазутчик из Цивилизации!!! — крикнула низенькая женщина и опутала Жорика веревками. Декольте ее платья открывало верх груди, густо поросшей рыжими волосами.

— Надо отвести его в Цитадель, к Даронту! — крикнул Туки-Туки.

Неожиданно рослый гном исчез, будто его и не было. Веревки опали… Гномы недоуменно смотрели друг на друга. Тут рядом с кузней стали падать большие и маленькие вещицы. Гномы бросились собирать все в одну кучу. Туки-Туки вертел в руках пассатижи. Капу-Кузнеца очень заинтересовал неизвестный металлический предмет. Сизый Нос поднял картину и воскликнул: «Смотрите, это же дедушка нашего Анастаса! И его друзья рядом! Надо отдать этот портрет Анастасу!»

Бум повертел кирзовый сапог, понюхал и бросил на землю. Шепелявый Бом натянул на себя плащ и молча плел дальше корзину.

***

Анна Амандо проснулась, когда солнце стояло совсем высоко. Потянувшись всем телом, как это делает кошка, Анна повернулась на другой бок. Тихий Крейл лежал на спине с открытыми глазами и, не мигая, смотрел в потолок.

— Милый! Возможно завтра мне придется уехать в столицу… Сегодня Виттория получит мое письмо. Что я ей скажу? Когда ты узнаешь, кого послали в Цивилизацию шпионить, а?

— Я весь сгораю от бешенства, когда представляю, как это ублюдок Джимми лапает тебя! Еще он наверняка сразу же потащит тебя в постель!..

Крейл ударил кулаком по постели и сел.

— Ну котик! Он же мой законный супруг… Не забывай, что если бы я не вышла за него замуж, мы бы никогда не встретились… Я так и играла бы маленькие роли в Имперском театре. Судьба подарила мне дружбу с Витторией, а Виттория устроила наш с Джимми брак, и она же послала меня в Золотой Город с рядом поручений. Наше с тобой счастье состоялось и зависит во многом от нее!..

— Я слышал, она спит с женщинами, как с мужчинами?!

— Она всеядна! Но это не делает ее хуже для нас… Так что мы будем докладывать Виттории?

— Пока нечего. Был один маратель бумаги, писал под псевдонимом Феофан Страждущий в мелкой газетенке. Сейчас его ищут.

Анна встала с постели и, уже стоя, сильно потянулась, напрягая все свое обнаженное тело. «Найди его, милый!» — попросила она и нежно посмотрела на Крейла.

***

Где-то, теперь совсем в другом месте

Стало очень жарко. Посидев недолго у ручья и напившись воды, Максим и Фрунзик пошли обратно. Луна хорошо освещала все вокруг.

— Слушай, а тут волки водятся?

— Нет здесь волков.

— Это хорошо! С детства волков уважаю!

В траве звонко пели сверчки, и блестящие жуки постоянно перелетали с куста на куст.

— Долго идем. — заметил Максим.

— Ничего не долго! Вон сапог!

Фрунзик, как старому знакомому, обрадовался сапогу, лежащему на дороге.

— Видишь, какой человек нехороший! Сапог кинул, а дорогу не показал!

— Долго идем! — угрюмо и обеспокоенно повторил Максим. — Здесь от машины до поворота всего метров сто было, даже меньше. Мы уже десять минут идем!

Он взглянул на часы.

— Через пару часов светать начнет!

— Слушай, ара! Угнали машину! Точно говорю! А! Хитрецы какие… и пенек спилили, чтобы нас со следа сбить.

— Кажется, мы не по той дороге идем!

— Как, не по той?! Одна дорога была! Поворотов не было, это я точно тебе говорю!

Светать начало намного раньше, чем предполагал Максим. Сначала окрасилось светом небо с одной стороны, но через пол часа стало совсем светло, и птицы проснулись в деревьях.

— Ты зачем сапог с собой этот тащишь? — спросил Максим.

— Хочу этого нехорошего человека наказать… Придем в Никольское, посмотрим, у кого второй сапог! Надо его сильно поругать… Чтобы синяк под глазом остался!

Колея на дороге вдруг снова сошлась и узенькой тропкой запетляла меж деревьев.

— Вот видишь, ара! Не по той дороги шли, где-то ты своротку пропустил!

Максим лишь молча посмотрел на Фрунзика. Акцент у него становился сильнее, когда он волновался.

В кустах у дороги что-то зашуршало.

— Эй, ты! Выходи, забирай свой сапог! — закричал Фрунзик, — выходи, я тебя вижу! Выходи, не бойся! — крикнул он и с силой запустил сапог в кусты.

Из кустов ненадолго показался человек в высоком средневековом шлеме, переливающейся кольчуге, он держал в руках лук и стрелы. Длинные белые волосы спадали на плечи. Он пару секунд посмотрел на Фрунзика и Максима, и бесшумно скрылся средь листвы.

— Эй, ты?! Робин Гуд! У вас что тут, зарница?!

Акцент Фрунзика еще больше увеличился.

— Максим, ну ты видел, да?! Этот Робин Гуд совсем страх потерял, даже пары слов сказать не хочет! Пойдем обратно, надо своротку искать, которую пропустили.

Они пошли обратно. До конца дороги больше никаких поворотов они не видели. Фрунзик поник.

— Надо по тропинке вниз идти, — решил Максим, — куда-нибудь выйдем…

— Точно! Зачем туда-сюда ходить! Пойдем вниз!

Тропинка запетляла между деревьев вниз по склону, вдоль журчащего ручья.

— А сапог ты зря выбросил.

— Почему?!

— Ну как ты теперь найдешь того, кто его бросил?!

— А пусть! Я уже его простил! Главное найти село, а то меня там невеста заждалась, наверно!..

— Как зовут твою невесту?

— Валентина!

***

Всю ночь и утро Сазивир и его эльфы наблюдали за этой необычной парочкой. Когда Сазивир ушел из театра Зеи, его эльфы доложили, что в лесу появились чужие. Он мог приказать схватить их и доставить к Сигивиру, но у чужаков не было оружия, и потому эльфы просто наблюдали. Это был очень необычный, в понимании эльфов, союз: гном и человек! Что потеряли они в лесу эльфов?!…

Тем временем незнакомая парочка, о чем-то громко болтая, не замечая своих немых свидетелей, спускалась по тропинке…

***

Беня пришел в себя и поднялся с пола. «Надо параметры пересмотреть» — прошептал он.

Все помещение заволокло дымом, но ничего не горело. В ушах у Бени звенело, а на щеке красовался длинный шрам от виска до подбородка. «Хлам из центра приемников пропал! — это уже результат». Беня осматривал исправность своего оборудования.

***

Из конюшни вывели Белобровика.

Вначале Роман подумал, что это не его конь… Шерсть блестела и переливалась на солнце! Грива — волосок к волоску! Подточенные и налакированные копыта! На чистейшем хвосту красовалась синяя лента! А новое седло!! Новая уздечка, отделанная серебром… а морда Белобровика готова была лопнуть от удовольствия!

Тут же подскочил управляющий.

— Мы рады и довольны, что вы, как наш самый уважаемый и замечательный клиент, высоко цените наш труд. Седло и уздечка — подарок нашей конюшни, ведь вы оказалась нашим стотысячным клиентом!

Роман сердечно поблагодарил управляющего. Его седельная сумка тоже была заменена. И подарок деда — две кольчуги, тоже были аккуратно уложены в ней. Уже подъезжая к воротам конюшни, Роман услышал, как управляющий прокричал ему в след: «Передайте госпоже Висконти, что мы будем рады обслужить и ее коней! Все по первому разряду! По высшему!..»

Роман с раздражением подстегнул Белобровика.

***

Иногда после плотного завтрака его Императорское Величество Карлос Длинношеий любил поиграть в солдатиков. Вот и этим утром Карлос в одном халате вошел в большой зал, где все пространство занимал стол для игры. Вдоль стен и окон были узкие проходы. На столе, испещренном различными рельефами разных местностей, слуги расставили целые полки из маленьких воинов, сделанных из дерева, олова и обожженной глины. Воевать Карлос умел только на этом столе…

Усевшись в кресло, он давал указания, куда и какие полки ставить. Дотянуться до середины стола от края слуги не могли. На перекинутых через потолочные балки веревках, висели подвязанные за ноги рабы и переставляли фигурки. Каждого, за конец веревки держало четверо слуг, а еще двое шестами с рогатками на концах передвигали рабов вдоль балки. И если случалось, что раб или слуга случайно роняли фигурки, или сбивали башню, это влекло за собой наказание: розги или темницу. Однажды веревка перетерлась, и раб упал на стол. В порыве ярости Карлос приказал казнить всех семерых помощников и их повесили.

Сегодня Карлос играл недолго. Нужно было одеваться к выходу на прием в тронный зал.

Сидя в угу зала на высоком кресле, Карлос величественным перстом указывал, куда двигать полки. Стоявший рядом Джимми Амандо докладывал: — Ваше Императорское Величество, мои люди наблюдают за магом. Он уже на Имперском холме. Кроме небольшого сундука у него нет другой поклажи. Он даже без посоха!

— Когда начнется прием, пусть он будет первым. — сказал Карлос.

Джимми поклонился и вышел.

Тут из рук раба выпало несколько фигурок и упало в середину уже построенного войска, все разрушилось. Даже не обратив на это внимания, Карлос быстрой походкой вышел из зала.

***

Ко дворцу Императора через многолюдную площадь шел маг в черном плаще и широкополой шляпе.

Народ все прибывал. Все решения и указы, отданные Императором, тут же озвучивались на площади и прилегающих к ней улицах. Слуги моментально все записывали и отправляли почтой голубей с известиями в город. Чем ближе маг подходил ко дворцу, тем злобней блестели его глаза, тем больше возрастала решимость, и тем сильнее он ожидал встречи с Карлосом!

Максимус жаждал крови.

***

Матиус вместе с сыновыми: Папиусом и Верусом в это утро отправились в город. Матиус договорился с одним лавочником, торгующим стеклянной бижутерией, заменить черепицу над домом и самой лавкой. Работы было много, а платил лавочник всего четыре медных империала. Мало, но семью кормить надо было. Взяв только необходимый инструмент, Матиус и сыновья пошли в город.

***

…Стефан Писк кипел от злости! Из-за сломанной ноги он вынужден был сидеть дома. Лекарь наложил ему шину и дал микстуру для успокоения боли. Но злость эта микстура не успокаивала… Злость его была такая густая, что мешала Стефану Писку придумать план мести для Джо Хеннеси. «Ну ничего! — думал Писк, — умоешься, кровавыми слезами умоешься!»

***

Роман выехал с Имперского холма через западные ворота, не проехав по городу и половины квартала, он вдруг встретил Меланью. Она ждала его у небольшой лавки, где торговали стеклянными украшениями.

— Ты всегда чувствуешь, где я нахожусь?! — спросил Роман.

— Всегда чувствую.

— А если меня захотят убить или похитить?

— Этой ночью никто не собирался тебя убивать. — сказала Меланья и улыбнулась так, что Роман понял, она все знает! Покраснев до корней волос, он уже собирался тронуть коня, но Меланья его остановила.

— Видишь, трое на крыше меняют черепицу? Эти люди будут нужны нам.

— Но зачем?!

— Сегодня будет большая битва! Нам предстоит трудный путь.

Только тут обратил Роман свое внимание на полностью навьюченного мула и дорожный синий плащ Меланьи.

— У меня не было времени найти подходящего места, но нам надо укрыться и поговорить.

Меланья тронула поводья, и они поехали в город.

Роман заметил, что на улице сегодня стало многолюдно, но основную часть толпы составляли вооруженные мечами люди. Ехать пришлось медленно. Через несколько кварталов Меланья свернула во двор гостиницы Счастливая Подкова.

— Я опять тут что-то чувствую! Снимем комнату.

Их поселили в ту же комнату, из которой Меланья выехала накануне. Оставив ненадолго Романа одного, она опять прокралась в соседнюю комнату. Дверь снова была не заперта. Меланья вынула камень и быстро вернулась обратно. Когда она скинула плащ, Роман увидел на ней легкие доспехи с золотой змеей на груди.

Меланья уловила его взор.

— Будет битва! Тебе тоже нужны доспехи!

Тут она достала из-за спины меч и его протянула Роману. Она сказала: «Это второй дар Темной Стороны!»

Как только Роман коснулся меча, его будто пронзила молния. Все тело свело судорогой, а в голове опять забегали тысячи символов и иероглифов! Но только теперь он их понимал и знал, как применить.

— Теперь в тебе есть знания и есть орудие, нужно обрести Силу! — сказав это, Меланья встала. — Мне нужно еще многое сделать для сегодняшнего дня! Ты же найди себе хорошие доспехи! Те трое мужчин на крыше… Защищай их, они очень нужны тебе. Так говорит Темная Сторона! Она поможет тебе! На холм больше не возвращайся.

Меланья запахнула свой плащ и вышла. Роман, посидев некоторое время в раздумьях, толком ничего не поняв, повесил меч на пояс и отправился на поиски Однобокого Дэноро, распорядителя рыцарских турниров и друга юности — Владлена Петровича Калюжного.

***

— «…Эй! Ты что там, уснул?! Эй! Ты что застыл, как эскимос на палке! Эй, вставай, я кому говорю?!

Жорик Вартанов, сидевший с остекленевшим взглядом, упертым в стол, встрепенулся. Он спросил:

— Ты не видел, меня сейчас током не било?

— Все, кто тебя видел, знают, ты с детства током пришибленный! Ты почему такой мокрый? До эфира пять секунд, четыре, три, две, одна!..

— Там — тарам — дари — там — там — тари — рура!

Здравствуйте, дорогие детишки!..

— Какие детишки? Ты что несешь?! Мы сейчас неделю высокой моды должны обсуждать!

— Да?! Ва..! Я свой нюх.. Дорогие друзья! Я, конечно, дико извиняюсь…»

Беня выключил монитор. «Волна ТНТ как-то влезла, нужно исправить…» — подумал Беня. Взяв небольшую пластиковую коробочку, он вышел из здания и приладил ее на тарелку с логотипом ТНТ.

Эксперимент продолжался. Для этого Беня отловил во дворах поселка жирного рыжего кота и купил огромного карпа. Введя новые параметры, Беня схватил кота в одну руку, карпа в другую и все поместил в центре приемников. Пока кот обнюхивал рыбу, Беня нажал красную клавишу. «Меланья» засветилась, все плазменные дуги сработали почти мгновенно без сбоев, и кот с рыбой пропали. Беня впился глазами в монитор, где уже толпы народа собирались перед дворцом Императора. Прошло пять секунд… десять… Кот шлепнулся на камни площади, подскочил и, заметавшись, скрылся между ног людей. Беня подпрыгнул от радости!

— Есть! — заорал он и кинулся проверять приборы. Все было стабильно, серверы монотонно гудели, никаких сбоев! Беня понесся в свою мастерскую.

Там он заметался, схватил лыжную шапочку со стола, бросил, потом снял с гвоздя старый болоньевый плащ, бросил и его… побежал в конец мастерской и плюхнулся в кресло.

— Нет, надо успокоиться! Получилось!..

Беня укусил себя за палец и снова воскликнул: — Получилось!

В углу перед креслом работал телевизор. На экране большой зал, где тихо собирались люди. Тут диктор начала говорить: «Внимание! Мы начинаем прямую линию с Президентом Российской Федерации, Владимиром Владимировичем Путиным!…»

Беня рывком выдернул вилку из розетки.

— Не надо! Ничего теперь не надо! Я сам! Я теперь и сам все могу! Перемещусь!.. Разыщу эликсир молодости, может, колдовать научусь! Э-эх!.. Прощайте, прожитые годы… Вернусь — стану миллионером!

Беня опять прикусил палец.

— Все, теперь надо собираться!..

Он снова забегал по мастерской.

***

Для того, чтобы погрузить все, что приготовили ей знахарки, целительницы и доморощенные колдуньи, Виттории Висконти пришлось купить мула.

Она старалась, чтобы ее посещения не были так заметны, и потому наведывалась ко всем этим женщинам раз в месяц. Останавливалась за квартал до нужного дома, опускала вуаль и шла пешком в сопровождении только служанки и охраны.

Возвращаясь от одной из таких тетушек, Виттория увидела рядом со своими стражниками гонца из ее дома на взмыленном скакуне. Гонец передал ей свернутый лист бумаги со словами: — «Госпожа! Соколиная почта, только час назад!..»

Виттория прочла содержимое послания. Ей срочно нужно было заняться важными делами, а значит во дворец она не успевала. Нужно было написать и отправить письма в разные концы города. Решив сделать это в доме у одной из своих врачевательниц, Виттория отправилась к Марии Д’Пальме.

***

Площадь Доблестных Рыцарей Роман нашел почти сразу. К ней примыкали и ристалища, и зрительские трибуны. В той половине, где весело стучали молотки кузнецов-оружейников, Роман и нашел Однобокого Дэноро.

Дэноро был еще крепкий старик с небольшим горбом и разными по высоте плечами. Он искренне обрадовался Роману. Крепко обняв внука старого друга, Дэноро завел Романа в свой небольшой дворик. Расспросив все подробно о деде, Дэноро поинтересовался, что привело юношу к нему.

— Мне очень срочно нужны доспехи! Прямо сейчас. И я готов заплатить оружейнику.

— Хорошо, хорошо! Доспехи твоего роста и комплекции — самый ходовой товар! Будь кто-то другой, пришлось бы ждать, может быть целый месяц. Но у меня кое-что есть!

Дэноро открыл сундук у стены и стал греметь железом, доставая латы. Это были отличные доспехи.

— Их я хотел подарить своем сыну, когда ему исполнится восемнадцать лет… но он погиб! Несчастный случай…

Роман искренне посочувствовал Дэноро.

— Ох, что ж это я, развесил сопли!.. Нужно прямо сейчас все примерить. Вдруг где-то надо подработать кузнецу.

Роман быстро сбегал к коновязи, достал дедовскую кольчугу и свой черный плащ за четыре империала.

Когда он надел доспехи, они сидели на нем как влитые. Надетая на простую рубашку, кольчуга плотно облегала тело, не сковывала движения и не давала частям доспехов давить на мышцы. Хороший дедов подарок! Латы были из вороненой стали на панцире — золотая чеканка: крепкий дуб и сердце в середине кроны. Ноги были прикрыты так, чтобы было удобно сидеть верхом на коне.

— А теперь, вот это!

Дэноро подал Роману шлем со словами: — Этот шлем сделан эльфийскими мастерами. Уж он-то не подведет, будь уверен!..

Высокий, остроконечный шлем с небольшим козырьком не имел забрала. Роман натянул капюшон и надел шлем. Дэноро долго, критически осматривал его, что-то подправляя. Потом он сказал:

— Ну вот! Хоть прямо теперь в бой! Посмотри сам.

Роман подошел к большому зеркалу. На него смотрел юный рыцарь в отлично подогнанных доспехах.

Пробыв еще некоторое время в домике Дэноро, Роман засобирался. Денег тот с него не взял. На прощание Дэноро с силой похлопал Романа с двух сторон по плечам.

— Передавай привет деду, когда вернешься домой! Скажи, старый Дэноро никогда не забывает друзей и всегда рад помочь!

В приподнятом настроении Роман ехал по городу к лавке, над которой трое мужчин меняли черепицу. Ему были приятны любопытно восторженные взгляды молодых горожанок, но в его сердце уже давно жила та, которая когда-то его пленила.

***

На углу улицы Копытной, у самого входа в свою лавку, сидел оружейник Зак. Он только что плотно поел и выпил большой кубок вина. Щурясь и млея, Зак отдыхал на солнце. Прошли несколько соседей и учтиво с ним поздоровались. Зак им также учтиво отвечал кивком головы.

Вдруг, прямо ему на голову упала огромная рыба, больно хлестнув по шее хвостом! Зак от неожиданности подавился собственной слюной. Рыба упала на тротуар и замерла в паре метров от него. Секунду он смотрел на рыбу, выпучив глаза. Затем подскочил с места и отбежал на середину улицы, пытаясь понять, откуда взялась рыба. Над его головой была только его лавка! Один из его соседей подошел и, глядя на рыбу, спросил: — Продаете?

— Двадцать центов! — рявкнул Зак.

Сосед сунул ему в руку монету, поднял рыбину с тротуара и скрылся с ней в подворотне.

Зак снова сел, озираясь, и подышав, опять зажмурился…

***

Мария Д’Пальма сделала все дела по дому, сменила раненому повязку на голове, смазала его синяки и собиралась уже идти на рынок.

Дверь без стука открылась, и в дом вошла Виттория Висконти в сопровождении служанки и одного вооруженного слуги.

— Мария! — начала у дверей Виттория, — мне срочно нужно написать несколько писем! Освободи стол!

Она покосилась в сторону забинтованного человека, лежавшего на кровати.

— Не беспокойтесь, госпожа! Он без сознания… кроме того, я напоила его зельем.

Мария убрала со стола всю посуду, и Виттория села. Слуга положил перед ней стопку бумаги, перо и чернильницу. Быстро написав несколько коротких писем, она свернула листки и отдала слуге.

— Срочно доставь! От каждого дождись ответа. Я буду ждать здесь!

Слуга выбежал, а Виттория принялась писать снова.

— Одри! Это письмо доставишь редактору главной Имперской газеты! Ответ он напишет сразу, я жду!

Служанка взяла письмо и вышла. Виттория написала еще одно письмо.

— Мария! Отнеси это в канцелярию Тайной Имперской полиции и сразу возвращайся!

Мария тоже ушла. Виттория устало вздохнула, сняла плащ и стала ждать.

Все это через щель в бинтах наблюдал раненый Брю.

***

Напряжение нарастало. Судя по времени, события во дворце Императора вот-вот должны были начаться. Мурави нервно постукивал по столу костяшками пальцев. По улице, напротив окна, прогуливался богато одетый горожанин, но никаких знаков пока не подавал.

Все ждали…

***

Салливан Картавый собрал самых лучших своих людей на самом конце улицы. До Западных ворот был всего один бросок. Стража даже не успеет их закрыть. Кроме того, среди охраны ворот несколько императорских гвардейцев. «Они либо за нас, либо не будут мешать!» — думал Картавый. Сидя в доме у окна второго этажа, он внимательно следил за одним окном на холме. «Когда все начнется — выбросят вторую штору» — вертелось у него в голове.

Глава 3

Штурм

Входя в Императорский тронный зал, первым делом поражаешься его куполу. Находящееся на огромной высоте, это величественное сооружение говорит увидавшему его: «Ты попал в обитель того, кто правит миром!..»

Купол был покрыт пластинами из горного хрусталя, которые хорошо пропускали солнечные лучи и изящно преломляли их, бросая блики на стены и пол. Часть света падала на огромную люстру с зеркалами, подвешенную в центре купола. В зале по кругу были расставлены колонны, на которых лежало основание купола — глыбы из красного камня толщиной в два человеческих роста. По бокам от центрального входа расположены два больших окна в виде арок с простыми стеклами. Между колонн, на мраморных постаментах, стояли статуи из черного камня, привезенного с самых дальних шахт Большой Горной гряды. За колоннами просторы зала продолжаются, но они предназначены для менее важных лиц. Стены зала украшают барельефы со сценами битв, изображением диковинных монстров и духов. В мраморном мозаичном полу преобладали светлые оттенки. А в самом центре зала на возвышении стоял Императорский трон, к которому ведут четырнадцать ступеней. Сам этот трон уже представляет собой произведение искусства высшей пробы. Мягкие сиденье и спинка обиты красным бархатом. Подлокотники трона выполнены золотом в виде драконов с рубинами вместо глаз. Весь трон сияет различными драгоценными камнями…

В зале уже собиралась разная знать. На церемонии вдоль всего зала в два ряда стояли только самые отчаянные и преданные Императору люди. На их доспехах сверкали солнечные лучи. По правую сторону от трона стояли Джованни Висконти и его жена Джина, Маттео и Барнабо Висконти, три генерала, командующие армией рабов и наемников, и их жены. По левую руку от трона располагались: Алек Васс, Йос Тропп, Джо О’Нил и Джо Хеннеси, а чуть дальше — поодаль от стены стояли и перешептывались Молчаливый Гос и Алекс Мо. Под одеждой Молчаливого Госа была кольчуга, а вместо одного кинжала — длинный меч и кинжал с мощным клинком.

За колоннами, между первым и вторым рядом гвардейского оцепления, столпились «вестники первого слова» с бумагой и перьями на голове, чтобы тут же доносить все решения до слуха народа.

Император еще не вышел.

***

Роман сидел в небольшом кабачке за столиком у самого окна. Ему хорошо было видно Белобровика, который вяло ждал овес и троих мужчин, работающих на крыше. Заказав себе курицу и тушеные овощи, Роман изредка посматривал в окно и слушал двух пожилых солдат, которые рассказывали разные истории, то и дело перебивая друг друга. Солдаты ничего не ели, да и пили очень мало, лишь изредка поднося ко рту кружки.

— Вот знатная была битва, скажу я вам, доблестный рыцарь! В двадцать седьмом году мне только исполнилось двадцать один год, а я уже участвовал в таком побоище! — говорил первый солдат.

— Много тогда пало наших товарищей… — сказал второй солдат и отхлебнул из кружки.

— Да! Войска сошлись, как две огромные тучи под стенами крепости Западная. Мы бились весь день! Свое первое ранение в ногу я получил там… Но мы опрокинули полк Золотого Города!

— Это Цербиус Беспощадный ударил им в тыл своей конной гвардией!

— Вы бы только видели, как они бежали!..

— Мы несколько дней гнали их до старой дороги!

— Гнали и рубили, гнали и рубили!.. Вот была битва.

— Потом остатки их войска укрылись в крепостях этих мелких князей…

— Как лисы, они забились в норы!..

— А Западную крепость Цербиус приказал разрушить!

— Потом мы двинулись на Порт-Чоу и Тарт! К тому времени Золотой Город уже получил у Цербиуса свободу, но лишился всех своих земель!

— А в портах нас уже приняли без сопротивления!

— А какой мы закатили пир в Порт-Чоу!

— Да-а, девчонки там были просто огонь…

— Да-да-да! Сами падали на спину, при виде имперского солдата! Ха-ха!

Солдаты, смеясь ударили кружками, и продолжали:

— Ну, а вы, господин юный рыцарь, откуда вас занесло в столицу?! — спросил первый солдат и хитро сощурил глаза.

Роман немного стушевался.

— Я приехал из Золотого Города. Просто путешествую, решил посмотреть жизнь здесь…

Солдаты переглянулись.

— А как вы относитесь к нашему Императору Карлосу Длинношеему?!

Первый солдат снова прищурил глаза.

— Это же ваш Императора. У нас в городе Парламент. Вашего Императора я сам никогда не видел.

Роману показалось, что солдаты остались довольны его ответом. Первый продолжил свой рассказ:

— Через год мы под командованием Цербиуса в пустоши окружили гору, на которой даже трава не росла!..

— Это гора появляется там раз в двенадцать лет! — перешел на шепот второй солдат.

— С нами было несколько магов, и с их помощью мы пленили всех ведьм, которые собрались на свой шабаш!

— Они даже не сопротивлялись. Как ягнята пошли на виселицу!

— При казни мы сами не присутствовали. Но, говорят, жуткое было зрелище! Потом Цербиус убил и всех магов. Будто бы боялся какого-то заклятия!

— Маги сами подарили ему три меча! «Разящий снизу», чтобы убивать драконов, «Разящий сверху», чтобы убивать тех, кто окружил себя магической защитой, и «Молниеносный» — от этого меча не спасают ни щит, ни доспехи!

— Да-да! Говорят, «Разящий сверху» перебил всех последних магов!

Роман слушал все это, открыв рот. Никогда он не узнавал еще таких интересных историй.

Тут на улице поднялся какой-то шум. За окном забегали люди. Трое мужчин на крыше внимательно смотрели вниз. Гремя доспехами, в кабак забежал офицер с вымпелом сотника на шлеме и крикнул: — К оружию! Знак подан!

Все, кто находился в зале, повыскакивали со своих мест и двинулись к выходу. Поднялись и двое говоривших солдат.

— Желаю вам больше не встречаться с нами сегодня, — сказал первый солдат, — а лучше всего, поезжайте вы домой, юноша!

Зал кабака быстро опустел. Осталось лишь несколько женщин, пьяно глядящих вслед солдатам.

***

Ожидание угнетало. Император задерживался. По залу летал тихий шепот собравшихся. Иногда кто-то позволял себе кашлять. Мелодично звенела сталь мечей, изредка касающихся доспехов.

— Это уже начинает надоедать! — на самое ухо шепнул Джо О’Нил Алеку Васс.

Васс стоял в парадном мундире, при всех регалиях. Ему было очень душно. Потея, как боров, он то и дело вытирал платком пот с лица. Его сломанный нос выпускал со свистом воздух. Опухоль под глазом чуть спала, но помимо синяков появились желтые круги, а в белках глаз стояла кровь. Полумесяц на лбу, напротив, еще больше набух, и из кожи сочилась жидкость. Пот щипал в ране… Джо Хеннеси, стоявший за спиной О’Нила, сегодня пришел в белом легком балахоне. На груди у него была лишь одна эмблема — Три ключа. Лицо и голова Хеннеси представляли собой страшное зрелище. Огромная слива на носу, разбитые губы и черный синяк, покрывающий весь глаз. Ссадины и рассечения делали лысину Хеннеси похожей на отбивную. Три брата стояли напротив и с призрением смотрели на тех, кто был по левую сторону от трона.

Раздался рев труб, и высокие двери в конце зала медленно начали открываться. Все замерли.

Когда Император вошел, все преклонили колени, и он сел на трон. На нем был шитый золотом белый камзол, высокие чулки и белые панталоны. На голове сверкала невысокая корона.

— Прошу вас, встаньте! — негромко сказал Император, и на его лице заиграла снисходительная улыбка.

— Времени мало. Сначала самое важное!

Император встал.

— Мы повелеваем! Все финансовые дела: казначейство, Имперский банк и монетные мастерские — передать в ведомство братьев Висконти! Все!

Левое и правое крыло поклонились. Йос Тропп упал без чувств. Император обернулся к Джимми Амандо.

— Ну, где он? Зовите его скорей!

Джимми, стоящий внизу у ступеней, прокричал:

— Император требует мага!

Из-за колонн, из той части зала, где «вестники» скрипели перьями, вышел высокий маг с сундучком подмышкой. Низко склоняя голову, он подошел к самым ступеням.

— Приветствую Ваше Императорское Величество! Я пришел издалека, чтобы…

— Мне говорили, что ты принес для меня какой-то чудесный камень! — перебил его Карлос и нетерпеливо заерзал на троне. — Говорят, ты покорил весь город своими чудесами! Покажи теперь нам какое-нибудь из своих чудес, маг!

— Меня зовут Мун, Ваше Импе…

— Да-да! Мун! Покажи же нам что-нибудь!

Глаза Карлоса блестели.

— Со всем уважением, Ваше…

— Оставь! Можешь обращаться ко мне просто — Карлос!

— Хорошо, Карлос! Но я не могу показать тебе никакого чуда!

— Почему?! — воскликнул Карлос и недоуменно взглянул на Джимми Амандо.

— Я не могу этого сделать потому, что даже самое великое чудо, которое я могу сотворить, будет оскорблением для величия того подарка, что я принес тебе. Так мало мое чудо по сравнению с этим!

При этих словах маг качнул сундучком подмышкой.

— Подарок! Джимми, ты говорил, он хочет продать мне его?!

— Я передумал! Это будет подарок, но любой другой камень тебе придется покупать, Карлос.

— Хорошо, хорошо! Показывай же скорей свой подарок.

Маг очень аккуратно поставил сундук на самую нижнюю ступень и открыл его. Зал ахнул.

Карлос вытянул шею вперед.

— Маг! Но я ничего не вижу, там пусто!

— Пусто, потому что не видишь… Это артефакт!

— Артефакт… артефакт. Где-то я слышал это слово!

— Чтобы его увидеть, надо слышать слово! — сказал маг, — «слово» — так называется заклинание.

— Ну так говори же быстрей!!!

— Нет, Карлос! Слово должен знать только один человек! Если я тебе скажу сейчас, услышат все! Слово будет перескакивать из уст в уста каждую секунду. Если я скажу тебе Слово на ухо, ты станешь видеть этот артефакт и сможешь им воспользоваться, а я забуду Слово и перестану видеть артефакт. А если Слово узнают все в этом зале, я его забуду и от артефакта не будет толка, так-как за секунд никто не сумеет им воспользоваться!

Карлос подпрыгнул на троне.

— Ну, так неси свой сундук сюда и скажи мне его на ухо!

Маг очень осторожно поднял сундук, наклонился, еще ниже опустил голову и стал подниматься по ступеням. Зал ахнул еще громче, а Джимми Амандо положил руку на меч и весь подался вперед. Карлос остановил его знаком руки.

За всю историю Империи никто и никогда не ступал на эти ступени, если Император сидел на троне. Пока маг поднимался, генерал Мо надел свой шлем и закрыл забрало. Это был сигнал. Все гвардейцы были напряжены и готовы в любую секунду действовать. Один из «вестников» тихо покинул зал…

Дойдя до верхней ступени, маг снова очень осторожно поставил сундук и открыл его. Карлос видел лишь поля его шляпы и черную бороду с белыми полосами.

— Ну! Говори слово! — проговорил Карлос и в нетерпении вытянул шею к самому лицу мага.

Маг двумя пальцами приподнял край своей шляпы, и их глаза встретились!.. В лице Карлоса отобразился ужас, который, казалось, никто не испытывал во всей вселенной!..

— Ну что, недотепа!.. Узнал меня?! Клюнул на мякинку!

С этими словами Максимус схватил Карлоса левой рукой за рыжую бороду, а правой сорвал с него корону. Выдернув Карлоса с трона, Максимус дал ему такого пинка, что тот кубарем полетел вниз со ступеней, разбивая голову в кровь, а следом за ним загрохотал и сундучок. Амандо и братья Висконти кинулись к распростертому на полу Карлосу.

— Измена! — прокричал Джованни Висконти, доставая меч, но сразу три пики, брошенные гвардейцами, проткнули его насквозь.

Барнабо тоже успел достать меч, но генерал Мо, оказавшись рядом, одним ударом перерубил ему горло. Маттео, всегда вооружавшийся декоративными кинжалами, благоразумно лежал на полу, рядом с Карлосом. Также быстро гвардейцы расправились и с тремя генералами наемников.

Джина Висконти с истошным криком бросилась к телу убитого мужа, но тут Джо Хеннеси подобрал меч, выпавший из рук Джованни. Взвились в размахе рукава белого балахона, сверкнул меч, и женский вопль стих. Хеннеси срубил голову женщине одним ударом, и его белая одежда была вся испачкана ее кровью. Так быстро, что, казалось, в его ногах еще билось в конвульсиях тело… По балахону Хеннеси расползалось пятно — он сам обмочился… А в зале уже гремел голос Максимуса.

Надев на голову корону и скинув плащ, с мечем в руке, Максимус медленно спускался по ступеням и говорил:

— Я, Максимус Завоеватель! Я законный наследник Императорского трона! Моему отцу вы давали клятву! Карлос предатель и самозванец!

Тут, внезапно откуда то снизу к Максимусу бросился Джимми Амандо с кинжалом в руке. Максимус свободной рукой перехватил руку Амандо и с силой вонзил тому меч в грудь.

— Я приказываю! Казнить всех, кто попытается противиться воле законного Императора! Казнить всех сторонников Висконти! Я приказываю! — гремел голос Максимуса, — отменить рабское войско! Всем бывшим рабам платить, как наемным войскам! Я приказываю! Наемные войска очистить от сторонников Висконти!

Голос Максимуса повелительно раздавался в тронном зале, и почти все известия тут же доходили до народа снаружи. На Имперском холме началась паника…

***

Салливан Картавый с десятком воинов вышли из-за угла крайнего дома и спешным шагом направились к Западным воротам. Ворота были открыты, и в них вносили носилки со знатным господином. Когда стражники уже собирались закрывать ворота, Салливан и его воины рванули вперед. Носилки опрокинулись. Между ворот началась возня воинов «Меча и Розы». Как только раздался первый звон клинков в арке ворот, с ближайших улиц туда побежали сотни людей. Без единого звука, бегом они достигли ворот, и вся стража была перебита. Гвардейцы тем временем заблокировали двери казармы наемников, которая располагалась в крепостной стене рядом с башнями. Когда вся огромная масса людей забежала за стену, ворота наконец закрылись.

Салливан Картавый распределил воинов по стенам и во дворе. С лейтенантом гвардии он договорился, что гвардейцы займут одну из башен, а он займет другую.

Салливан ждал новых приказаний…

***

Мурави Окаянный и его люди наконец дождались условного сигнала. Еще была теплой кровь, вытекающая из ран Висконти на мрамор тронного зала, а Мурави уже бежал вдоль богатых домов обитателей Имперского холма ко дворцу Висконти! Люди разбегались в стороны от толпы мужчин, бегающих с обнаженными мечами в руках…

***

Марк Одноглазый и его брат Поло были на Имперской площади, когда до них долетела весть, что Максимус низверг Карлоса, а их хозяева убиты. Оба бросились к дому Висконти и каждый знал, что делать. Джованни на все случаи жизни дал им указания. Благо, что дом Висконти был рядом. Братья забежали в дом и заперли двери. Поло стал собирать слуг и вооружать их, а Марк понесся на третий этаж, где были няньки с детьми. Не дав им собраться, он провел детей и женщин на первый этаж через кухню и кладовые, спустившись в винный погреб, — там Марк открыл потайную дверь подземного хода.

— Гвидо! — говорил Марк четырнадцатилетнему мальчику-слуге. — Гвидо! Ты теперь самый старший мужчина среди них! Этот ход выведет вас за город к Восточному лесу. Повернешь налево от лаза и выйдешь к озеру! Дождитесь ночи и выходите на дорогу. Она идет в город Свободный. Вот деньги!

Марк отдал одной из двух женщин большой кошелек с монетами.

— Я найду вас в Свободном!

Трое детей и две женщины скрылись в подземелье. А по всему дворцу Висконти уже носились вооруженные люди. Корчился в предсмертных муках старый Брюс Меттьюс, пронзенный мечем, уже были выломаны все двери, за которыми пытались укрыться слуги. Пару десятков из них были загнаны и окружены в зале для охотничьих трофеев. Звонко запели мечи, но силы были не равны, и слуги плохо владели оружием. Поло упал одним из последних, так и не сразив ни одного противника.

Дом Висконти был захвачен. Мурави Окаянный потерял при этом семь человек, и еще пару десятков людей были ранены.

Марк не успел… Спрятавшись возле конюшни, в большой куче старой соломы с навозом, он видел, как из окон выбрасывали трупы слуг на грязные камни заднего двора. Вот, выбросили тело Брюса, затем рядом упало тело какой-то служанки. Вот и Поло… Он упал на других. По камням звонко пропел похоронным маршем его шлем… Марк решил, что обязательно отомстит, и он уже знал, с кого начать.

***

На Имперском холме творилось невообразимое. Весть о смене власти разлеталась со скоростью света. Рабы, опьяненные тем, что теперь они стали наемными солдатами и будут получать жалование, со рвением стали разыскивать сторонников Висконти. Вспыхнули стычки между бывшими рабами и солдатами «Меча и Розы». Наемники, узнавшие о судьбе Висконти, срывали с себя эмблему, а кто не сорвал, лежали в лужах крови прямо на улицах. Еще спустя какое-то время наемники и бывшие рабы объединились и пошли искать сторонников среди горожан. Тут уж ими могли стать кто угодно, у кого был богатый дом и водились деньги! Начались грабежи…

***

Известие о событиях на холме почти сразу достигло трущоб. Отменили рабство в войсках! Очень многие мужчины из трущоб продавали себя в рабство… Приказ Максимуса казнить сторонников Висконти!.. Вот он — знак судьбы!

Робинс Баст и еще несколько предводителей кинули клич «к оружию», и сотни тысяч мужчин доставали из тайников мечи, кинжалы и копья, брали серпы и косы, простые дубины и шли по улочкам трущоб к стенам города.

Конец ознакомительного фрагмента.