На Окских просторах

Серёжа Пудиков

Есть на Оке маленький посёлок Велегож. В середине 80-х годов прошлого века в его окрестностях происходили удивительные события. Книга содержит нецензурную брань.

© Серёжа Пудиков, 2020

ISBN 978-5-0051-4785-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Светлой памяти

Михаила Успенского

Посвящается…

На Окских просторах.

Пролог

Старожилы Поленова еще помнят то время, когда в Оке нашли большой красивый камень, как полагали — изумруд. Об этом писали местные газеты и, даже перепечатала областная — «Ленинское знамя». Потом, как по команде, писать об этом перестали, а люди в прорезиненных костюмах, прочесавшие в этом месте Оку вдоль и поперек, раздали местным пацанам выловленную рыбу и раков, свернули свои палатки и уехали, оставив после себя кучу мусора.

А началось все с заметки юнкора Павлика Отморозова, который привез ее в редакцию «Речного гудка». Павлик давно сотрудничал с редакцией, сообщая ей о браконьерах, однажды даже не пощадил родного отца, который ловил рыбу бреднем. Интересно, что про отца Павлик сигнализировал сразу после ужина, съев двух жареных жерехов из того самого улова.

Заметка называлась «Таинственное мерцание на пляже в Поленово». Во избежание кривотолков, приводим ее дословно:

«Утром 15 июня на пляже в Поленово, напротив острова, наблюдалось слабое зеленое свечение, неизвестного происхождения. Ночью мерцание усилилось. Измеренный рыбаками, радиоактивный фон — в норме. Наутро 16-го июня мерцание продолжилось»

Редактор — Петр Непонаслышкин заметку прочел, подумал и вычеркнул из заголовка окончание — «в Поленово».

— Чтобы не создавать панику, — пояснил редактор Павлику. Подсчитав слова, редактор выдал Павлику 22 копейки. А со старым заголовком было бы 25 копеек, подумал Павлик.

Заметку перепечатали в областной газете и, уже 18 июня на место прибыл корреспондент А. Н. Неуступчивый. Неуступчивый был опытным ныряльщиком, натянув ласты и надев маску, он уже на втором погружении добрался до источника света, но воздуха не хватило и пришлось подниматься. Отдышавшись, Неуступчивый набрал побольше воздуха, взял с лодки груз и ушел в глубину. Вынырнул он без груза, держа что-то в кулаке. Сидевший на веслах Отморозов, разжал ему пальцы — на ладони сверкнул кристалл зеленого цвета размером с перепелиное яйцо.

Павлик доставил Неуступчивого на берег, а сам побежал домой — составлять новую заметку. Вот ее содержание:

«Сегодня 18 июня в 12 — 22 по полудню, областной корреспондент Неуступчивый достал со дна Оки источник мерцания — зеленый кристалл размером с куриное яйцо».

Засунув заметку за пазуху, Павлик сел на велосипед и погнал в Заокское, в редакцию.

Непонаслышкин прочел заметку, вызвал корректора и кратко приказал: «В набор!». Немного подумав, редактор отправил Отморозова в бухгалтерию, за гонораром. В тот день Павлик заработал целый рубль.

Вот после этого в Поленово понаехали ученые, представители компетентных органов, а на берегу разместилась рота противохимической защиты.

Вердикт ученых был суров: «Кристалл представляет собой изумруд очень чистой воды, весом 472 карата. Определить происхождение кристалла радиоизотопным способом не удалось. Ранее на Земле такие кристаллы не встречались».

Представителей компетентных органов, конечно, смутило несоответствие размеров камня в сообщениях Отморозова и Неуступчивого. На допросах, каждый стоял на своем, особенно Неуступчивый. Наконец, очная ставка Отморозова с кристаллом, подтвердила подлинность камня.

— Где ты видел яйца такого размера? — спросили у Павлика.

— У Зины, в сельпо; — честно ответил юнкор.

Сходили к Зинаиде в сельпо. Действительно, на витрине красовались куриные яйца местной велегожской птицефабрики. Ценник сообщал — яйцо куриное, столовое, 3-й сорт, 80 коп. за десяток.

— Зинаида, зачем они приходили? — поинтересовались покупатели.

— Яйцами интересовались; — беззаботно ответила Зина.

Её ответ привел к тому, что во всех окрестных магазинах смели все яйца, не взирая на сортность и размер, а местные мужики несколько дней остерегались выходить на улицу.

Рассмотрев совокупность собранных материалов, комиссия в Москве постановила — дело закрыть, а кристалл передать в Академию наук для исследований. На всякий случай, со всех участников взяли подписки о неразглашении…

На самом деле все произошло так…

Звездолёт упал в омут у острова, как раз напротив усадьбы, распугав рыб, русалок и закусывающего мидиями водяного Митрича. Когда муть осела, любопытные русалки увидели, как из странной железяки выползли твари, напоминающие осьминогов, которых в этих местах отродясь не водилось. Русалки видели таких только в детстве на картинках, читая Жюль Верна. Доложили Митричу.

Митрич свистом вызвал Осю — трехметрового сома, и на нем солидно подплыл к пришельцам.

Митрич долго вспоминал основы осьминожьего языка, который факультативно изучал когда-то в Водной Академии в норвежских фьордах. Пробулькав приветствие, Митрич стал ожидать реакцию. Осьминоги моргали глазами, но молчали, агрессивных намерений тоже не проявляли.

— Слава богу, не пиндосы; — смекнул Митрич. Он хотел было перейти на скрип планктона, но вдруг один из осьминогов пробулькал:

— Не выпендривайся, по-русски говори!

— Здравствуйте, гости дорогие, незванные! — начал Митрич.

— Куда путь держите? Надолго ли в наши края?

Ответ держал самый большой осьминог с серебристой шкурой. Пристав на все щупальца, он быстро забулькал:

— Куда и откуда — тебя не касается. Мы космические туристы, наши помыслы чисты. Подлатаем звездолет и улетим.

— Так-так…; — пробулькал водяной.

— Значит, подорожной с отметками об уплате пошлины у вас нет?

— Не знаем мы ни о какой пошлине, говорю же туристы.

— А кто будет платить за последствия аварийной посадки? У нас сейчас щуки нерестятся. А вдруг у них выкидыши будут? Опять же вашей волной от осоки икринки плотвы оторвались. Все раки куда-то попрятались. Урон возмещать надо! — с холодком в бульках, заявил Митрич.

— От Орла до Нижнего я за реку отвечаю! Вот заставлю вас икринки обратно приклеивать! Будете платить или нет?

Почувствовав в бульках правоту и скрытую угрозу, старшой пришелец ответил:

— Да мы не против заплатить. Но чем? Как?

— Как, как… ишь расквакался… Не с лягушкой разговариваешь! — осмелел Митрич.

— Известно как. Вон в прошлый раз зеленые головастики на тарелках заплатили самой твердой морской валютой — жемчугом. Помнишь, Ося?

Ося в знак согласия выпустил тучу больших пузырей и еще больше маленьких пузыриков. Когда вода прояснилась и, договаривающиеся стороны стали различать друг друга, пришелец льстиво забулькал:

— Да где ж нам взять жемчугов-то, мы ж туристы, поехали развеяться после выпускного, да вот камень в системе управления выпал…

— Что за камень? — деловито булькнул Митрич.

— Э-э-э, у вас такие называются изумрудами.

— Неси! — милостиво разрешил водяной.

Старшой послал одного из осьминогов за изумрудами.

За их разговором из-за водорослей наблюдали русалки, стыдливо прикрывая руками свои груди. Вокруг русалок плавали стайки разных мальков и рыбешек побольше. Самые смелые чистили русалкам лица и руки, откусывая кусочки омертвевшей кожи. Среди них был и окунёнок Лео.

Тем временем из звездолета вылез осминог с красивой вазой, доверху наполненной изумрудами и, плавно поплыл в сторону Митрича.

Лео — маленький окунёк, размером со спичечный коробок безумно любил все яркое и блескучее. Сколько раз он со всей своей дури бросался на блесну. Рыбаки плевались, снимали Лео с крючка и, выкидывали обратно в воду. Принеси такого домой — даже кот засмеёт.

По количеству ран на морде Лео уступал только Осе. Но Ося, пользуясь своей силой, рвал леску или уплывал вместе с удочкой, а иной раз и вместе с рыбаком. Рыбаков Ося отдавал русалкам, а крючки и блёсны просил вынуть водяного. Митрич выручал Осю по старой дружбе, а тот поставлял ему новых русалок и, забытую рыбаками в воде, выпивку.

Уж сколько раз мать Лео учила бестолкового сына оплывать блесну, показывала, что будет, если до нее дотронуться — била хвостом по леске и, отлетала в сторону. Все без толку! Как только Лео увидит, как что-то блеснуло — летит на свет с открытым ртом.

Вот и в этот раз, увидел Лео, как что-то брызнуло лучами во все стороны, бросился на это сияние со всех своих плавников и, схватил и, погнал в омут — прятать.

Вещь была большая и не вкусная — во рту еле помещалась. Лео завернул за валун и выплюнул камушек на мелководье, где любили греться на солнышке молодые щурята.

Лео действовал так стремительно, что никто и не заметил, что один изумруд пропал. Митрич благосклонно принял подношение, поблагодарил, попросил, чтобы улетая, прибрали за собой, сел на Осю и уплыл в резиденцию «Бочаров ключ».

Русалки, поняв, что щекотать тут некого, уплыли поближе к омуту в свою «Русалочную бухту».

Вот как было на самом деле…