Дорогие мои старики

Симон Осиашвили (2020)

Пронзительное стихотворение Симона Осиашвили «Дорогие мои старики», ставшее песней на все времена, дало название сборнику стихов этого замечательного автора. Глубокий лиризм, тонкая ирония и мастерское владение словом порадуют истинных ценителей поэзии, а любители песенного жанра с удовольствием вспомнят всенародно любимые «Не сыпь мне соль на рану», «Мамины глаза», «Колодец», «Зимний сад», «Все мы бабы — стервы», «Ты не ангел» и десятки других произведений, вошедших в золотой фонд отечественной песни. Стихотворное повествование органично переплетается с рассказом Симона Осиашвили о его непростой судьбе, мистических случайностях, радикально изменивших его жизнь, творческих встречах с известными исполнителями и о том, как рождались его самые знаменитые песни. Сюрпризом для читателя будет впервые публикуемая проза Симона Осиашвили, в которой он предстает как писатель, тонко проникающий в психологию разных персонажей.

© Осиашвили С.А. текст, фото, 2020

© ООО ТД «Белый город», дизайн, макет, 2020

У меня нет детей… И никто никогда ко мне не обратится со словами, которые много лет назад я написал для песни ДОРОГИЕ МОИ СТАРИКИ. По этому поводу можно печалиться, но утешением мне является то, что когда-то эти слова я сказал своим родителям. И время показало, что это тронуло сердца не только моих стариков, но и многих-многих незнакомых мне людей. Наверно, потому, что меняется все: эпохи, страны, социальные строи — и только наши чувства к родителям остаются неизменными. Я не сочинял эти стихи, я просто записал их под диктовку небес — и они стали жить своей жизнью… Для автора это самая большая награда, когда люди не задумываются о том, кто написал песню, а просто помнят ее и поют.

У меня нет детей, но есть стихи и песни, которые радовали меня и огорчали, иногда оправдывая мои надежды, а порой нет, какими-то я горжусь, а некоторыми не очень. Все как бывает с детьми. Потому что они и есть мои дети… И если они останутся после меня — значит, я не напрасно жил на свете.

«Я был физическим лицом…»

Я был физическим лицом,

жил, уклоняясь от налогов,

и скучен был, как управдом

(простите мне нехитрый слоган)…

Но вот ко мне вломился Логос —

и жизнь моя пошла на слом

и покатилась кувырком,

в чертополох вплетая лотос, —

и было это как погром,

но это понял я потом,

а в тот момент я слышал ГОЛОС!

И, словно Ева, я вкушал

запретного плода кислинку

и, в новый мир открыв портал,

сыграл по старому поминки —

конкистадор, надувший инку,

наверно, меньше ликовал,

меняя бусы на металл,

чем я, попавши в серединку

мишени слов своим пером, —

и пусть не нажил я хором,

но, у небес подслушав гром,

его на русский перевел —

и счастлив был, как новосел,

мурлыча что-то под сурдинку,

когда переплетенье слов

из полуяви, полуснов

рождало новую картинку.

Я умирал и воспарял,

я убивал и воскрешал,

я был роскошным и убогим —

и в мире, что открылся мне

в слезах, в сомнениях, в огне,

я стал создателем, отцом,

а не физическим лицом —

простите мне и этот слоган.