Разрушенная клятва

Софи Ларк (2023)

Риона Гриффин идеальна, если не считать того факта, что на дух меня не переносит. Она считает, что ей никто не нужен. Но Риона ошибается. Ей нужен я. За ней охотится тот, кто не привык проигрывать. Когда Риону пытались утопить в собственном доме, меня попросили о помощи. Я позабочусь о ней, буду защищать днём и ночью. И пусть она считает, что хуже наказания не придумаешь, я уверен — Риона сможет проникнуться ко мне симпатией. Пусть она пообещала никогда не влюбляться, есть клятвы, которые стоит разрушить…

Рейлан

Мы с Рионой берем такси до квартиры Кэллама, но по пути заезжаем к Галло. Мне не нравится скакать по чужим машинам, я хочу сам возить девушку в автомобиле, которому доверяю.

Так что мы берем такой у Данте.

Это тот же «Кадиллак-Эскалейд», на котором мы с ним ездили в прошлый раз, когда я был в городе. Я удобно устраиваюсь в водительском кресле, на котором отпечаталось массивное тело Данте. Судя по тому, как Риона на автомате ставит бутылку воды в подстаканник, даже не успев пристегнуться, она тоже чувствует себя здесь как дома.

— А ты часто катаешься в этой машине, да? — спрашиваю я.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает она.

— Похоже, ты неплохо в ней ориентируешься.

Риона раздраженно фыркает.

— Между мной и Данте нет никакой романтики.

— Я такого и не говорил.

Девушка закатывает глаза.

Я еду по Лейк-Шор-драйв, справа от нас растекается вода. Риона не сводит глаз с озера, неподвижного и серого сегодня, как и затянутое облаками небо.

— Я знаю, что он всю жизнь сохнет по Симоне, — говорю я.

— Дело не в этом! — резко отвечает Риона. — В смысле я знала, что он влюблен в нее. Данте, конечно, утверждал обратное, но это было очевидно. Я лишь надеялась, что однажды все образуется — мне было грустно видеть его боль. Но между нами в любом случае не было бы никакой романтики. Мы просто друзья.

— Ясно, — говорю я. — Я тебе верю.

— Мне плевать, веришь ты мне или нет. Это просто правда. — Риона ненадолго замолкает, а затем тихо продолжает: — Данте уважает меня. Мужчины часто ведут себя так, словно ты должна им что-то доказывать. Когда я приехала в тюрьму, после того как его арестовали… ты знаешь эту историю?

Я киваю. Когда Гриффины и Галло враждовали с польской мафией, глава «Братвы» Миколай Вильк подставил Данте в деле об убийстве. Риона добилась снятия обвинений.

— Данте доверился мне, поверил, что я его вытащу, хотя мы были едва знакомы, а наши семьи лишь недавно прекратили враждовать, — Риона аккуратно переплетает пальцы у себя на коленях. У нее очень красивые руки — светлые и тонкие, с прозрачным лаком на розовых ногтях. — Мы с ним во многом похожи — дисциплинированные, трудолюбивые, бесстрастные. Эти качества уважают в мужчинах, но такую женщину называют холодной или суровой.

— Про Двойку тоже так говорят.

— Но не ставят ему это в укор.

Я размышляю над ее словами и над тем, как оцениваются те или иные качества у мужчин и у женщин. Девушек действительно критикуют за поведение, которое для мужчин считалось бы достоинством. Такое часто можно встретить в армии — за одни и те же приказы парней похвалят за их «лидерские качества», а девушек назовут «той еще стервой».

— Ты права, — говорю я спустя пару мгновений. — И ты права, что мне не следовало сомневаться в том, что вы с Данте можете быть просто друзьями.

Риона переводит на меня взгляд, удивленная тем, что я в кои-то веки в чем-то с ней согласен.

— Люди вечно говорят мне, чего я должна хотеть или как мне следует себя чувствовать, — говорит она.

— И Дин тоже?

Мне не стоило говорить это. Я вижу, как она вновь закрывается.

— Ты солгал, когда сказал, что не любишь искусство, — говорит Риона. — Подловил Дина, чтобы выставить его в глупом свете.

— Для умного парня он довольно легко смог предстать в глупом свете.

— Ты невзлюбил его после комментария о военной службе.

— Каждый думает, что знает об армии все, посмотрев «Спасти рядового Райана».

Риона медленно кивает:

— Точно. И все разбираются в юриспруденции, посмотрев «Форс-мажор».

Я смеюсь:

— Ну… Это был довольно неплохой сериал.

Риона слегка улыбается:

— Я смотрела его ради нарядов. Донна умела одеваться. Джоан из «Безумцев» тоже. По телевизору не часто увидишь рыжих, но эти две…

Мне жаль, что мы уже подъезжаем к дому Кэллама, когда Риона только начала немного расслабляться. С минуту я пытаюсь удостовериться, что мы прибыли по нужному адресу, потому что это здание выглядит как старая церковь, а не как многоквартирный комплекс. Но Риона уверяет меня, что мы на месте.

В прошлый раз мы с Кэлламом не пересекались — он был занят, присутствуя при рождении собственного сына. Но я знаю о мужчине все. Он женат на младшей сестре Данте Аиде и является старшим сыном Гриффинов и наследником их империи.

Сразу видно, что Риона ему не безразлична. Кэллам проводит нас на уютную кухню, маленькую, но теплую. Здесь оригинальные кирпичные стены и деревянные кухонные столешницы и многое сохранилось от церкви, включая длинные потолочные балки и несколько витражных окон.

Несмотря на поздний час, Кэллам все еще одет в брюки-слаксы и белую рубашку с закатанными рукавами. Наливая нам выпить, он говорит тихо, чтобы не разбудить Аиду и малыша в соседней комнате.

— Как Майлз? — шепотом спрашивает Риона.

— С каждым днем становится все упрямее, — улыбается Кэллам.

Он наливает нам по бокалу красного вина.

— За семью, — коротко говорит он.

На этот раз я не отказываюсь. После рибая вино идет особенно хорошо. Я еще не привык к таким яствам. Прошлые два месяца я едва ли хорошо питался, а теперь купаюсь в роскоши. Нужно следить за тем, чтобы она не ударила в голову — голод обостряет чувства.

— Ладно, — поставив вино, говорю я. — Что нам известно о дайвере?

Кэллам открывает ноутбук и показывает мне видео с камеры наблюдения.

Хоть Риону оно явно расстраивает, она пересматривает запись, внимательно впившись в экран.

— Как ты справилась с ним под водой? — спрашиваю я.

Девушка рассказывает мне про заколку.

— Повезло, — говорю я. — Умный ход.

Когда дайвер вылазит из бассейна, я говорю:

— Кажется, рост примерно 6,2 фута, вес — двести фунтов^[11], верно, Риона?

Она кивает.

— Он был сильным. Возможно, молодым — меньше сорока. Темные глаза, — она замолкает, припоминая подробности. — Думаю, он левша, — добавляет девушка.

— С чего ты взяла?

— Когда я плыла на спине, он схватил меня за шею вот так… — она изображает, как он захватывает ее горло слева направо. — Похоже, это была его преобладающая рука.

— Хорошо, — киваю я.

— Не слишком подробное описание, — скептически замечает Риона.

— Лучше, чем ничего.

Мы смотрим, как дайвер выходит из бассейна и берет телефон.

— Вы уже пробовали отследить телефон? — спрашиваю я Кэллама.

— Да, — отвечает он. — Он ненадолго включился в Гриктауне и снова пропал.

— Что за информация хранится в телефоне?

— Всякая, — говорит Риона. — Личные и банковские данные, вся моя рабочая почта… все защищено паролем, но понятно, что это ничего не значит для тех, кто хорошо знает свое дело.

— Мог ли телефон быть целью нападавщего?

Риона пожимает плечами:

— Кажется, есть более простые способы ее украсть.

Я снова поворачиваюсь к Кэлламу:

— Ты знаешь, кто принимает в Чикаго заказы на убийства? Если киллера нанял кто-то из местных, посредник мог бы назвать нам имя дайвера. И, возможно, его заказчика.

— Кое-кого знаю, — кивает Кэллам.

Я хочу сопровождать его в этом деле, поэтому обращаюсь к Рионе:

— Можно я завтра завезу тебя в дом к твоим родителям? Всего на пару часов.

— Без проблем, — отвечает она без особого энтузиазма.

— Отлично, — говорю я. — Теперь обсудим возможных врагов. Кто затаил на тебя нынче обиду?

— Конкретно на Риону — никто, — отвечает Кэллам. — На Гриффинов — гребаная толпа народу. Возглавляют список русские — мой отец застрелил их прошлого главаря, Колю Кристоффа. Их новый глава — какой-то гангстер старой школы по имени Алексей Енин, прямиком из Москвы. Когда-то он работал следователем в КГБ, так что можешь представить себе степень его жестокости.

— Утопление не в стиле русских, но я могу допустить, что бывший кагэбэшник чуть более утончен в своих методах, чем другие, — замечаю я.

— Верно, — кивает Кэллам. — Но все же было бы странно, если бы они нацелились на Риону.

— Кто еще?

— Возможно, семья Хартфордов, — вступает Риона.

— Кто это? — спрашивает Кэллам.

— Пару месяцев назад Энзо Галло попросил меня о помощи. Вернее сказать, одному из членов другой итальянской семьи понадобилась моя помощь, — говорит девушка с выражением отвращения на лице. — Боско Бианчи вел машину в нетрезвом виде и под кайфом с парой шестнадцатилеток в машине. Одна из девочек вылетела через лобовое стекло, ее ввели в медикаментозную кому. Результаты токсикологического теста Боско пропали, а я позаботилась о том, чтобы его признание не получило ход. Прокурор добился восьмимесячного заключения в колонии общего режима, девочка так и не пришла в себя.

Видно, что Рионе жаль девушку, и ей не по себе, что она сфальсифицировала улики в деле Боско, но она не собирается этого скрывать.

— Вирджинию Хартфорд отключили от аппарата жизнеобеспечения неделю назад, — продолжает Риона. — У нее остались отец и брат. На их месте мне бы хотелось отомстить.

Я записал это так же, как информацию о русских.

— Ясно, — говорю я. — Эту версию мы тоже проверим. Еще что-нибудь?

Риона долго молчит, прежде чем сказать:

— Возможно, Люк Баркер.

— Кто это?

— Он был старшим юристом в нашей компании. Распускал руки во время рождественской вечеринки, и дядя Оран его уволил.

— И где он теперь?

— Понятия не имею, — холодно отвечает Риона.

— Ладно, — говорю я, записывая его имя тоже. — Для начала неплохо. Завтра утром мы начнем проверять эти версии.

Уже почти полночь, и я вижу, как Кэллам изо всех сил сдерживает зевок. Он обнимает сестру со словами:

— Мы все выясним, Ри. Не беспокойся.

— Я не беспокоюсь, — отвечает она. — Я просто хочу узнать, что происходит.

— Передавай привет Аиде, — говорю я Кэлу.

— Уверен, мне подвернется такая возможность через пару часов, когда Майлз в очередной раз нас разбудит, — отвечает он.

Мы с Рионой возвращаемся в «Эскалейд» и едем в сторону ее дома.

— Мы можем встать на подземной парковке, — говорит она. — Хоть у меня и нет машины, но есть собственное место на паркинге.

Я понимаю, почему выбор девушки пал на эту многоэтажку — она во многом похожа на ее угловой кабинет. Квартира располагается высоко, в ней нет ничего лишнего, и оттуда открывается потрясающий вид. Риона любит контроль и эстетику строгости.

Лишь когда мы оказываемся в квартире наедине, девушка осознает, что мне предстоит ночевать здесь, в самом сердце ее личного пространства.

— Меня вполне устроит диван, — говорю я.

— Хорошо, — отвечает Риона, однако на ее лице легко читается дискомфорт. — Я принесу свежее белье.

Я расстегиваю и сбрасываю рубашку, намереваясь, как обычно, умыться и почистить зубы в раковине.

Риона возвращается довольно быстро с охапкой свежего постельного белья. Ее взгляд скользит по моему обнаженному торсу, и я с удивлением отмечаю, что девушка краснеет — вот уж не думал, что она скромница.

— Держи, — протягивает Риона белье, избегая встречаться со мной взглядом.

— В чем дело? — я не могу удержаться, чтобы не подразнить ее немного.

— Ни в чем, — коротко бросает она.

Я почти уверен, что правдорубка Риона сейчас лжет.

— Тебе нужна зубная паста или что-то еще? — бормочет она.

— Не-а. Я захватил все необходимое.

— Ладно. Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Риона.

Она возвращается в спальню, и я слышу приглушенные звуки текущей воды и шлепанье босых ног по полу, пока девушка готовится ко сну.

Я, любопытный по своей натуре, позволяю себе немного оглядеть гостиную.

Здесь чересчур чисто. В отличие от Дина, Риона отлично бы вписалась в солдатский быт. Ее книги выставлены в ряд с армейской точностью, и даже с сотней белых перчаток я не нашел бы на поверхности ни пылинки. Пульт лежит под идеальным углом в девяносто градусов по отношению к телевизору.

Глядя на весь этот порядок, я задумываюсь. Мой опыт говорит о том, что, если кто-то так отчаянно цепляется за чувство контроля, значит, в его жизни случалось нечто, что заставляло его почувствовать себя абсолютно беспомощным.

Я вспоминаю, как Риона описывала Люка Баркера и то, как он «распускал руки» на рождественской вечеринке. Голос девушки был спокойным, как всегда, но я совсем не чувствую спокойствия, думая об этом. Скорее укол чего-то, очень сильно похожего на ярость. Пожалуй, Люк первый, с кем я хотел бы пообщаться по этому делу.

Я стелю чистую хрустящую простыню поверх дивана, чтобы защитить подушки. Затем ложусь и погружаюсь в чуткий сон. Солдат умеет мгновенно просыпаться.

Посреди ночи я вскакиваю с дивана от крика Рионы.

Не успев открыть глаза, я уже на ногах и бегу в ее спальню.

Рывком открыв дверь, я включаю свет.

Риона запуталась в одеяле и вцепилась в ткань, обернувшуюся вокруг ее горла, силясь ее разорвать.

Я вытаскиваю девушку из постели и крепко обнимаю. На ней лишь легкая шелковая маечка и шорты, и она дрожит — от холода или от страха.

— Ш-ш-ш, — шепчу я Рионе. — Все хорошо. Я тут.

В смятении девушка пытается оттолкнуть меня, но я крепко держу ее в объятиях, прижимая к груди. Я чувствую, как бешено бьется ее сердце и как дрожит ее хрупкое тело.

— Мне казалось, я тону, — выдыхает Риона.

Я вновь чувствую прилив гнева, оттого что какой-то мужик посмел ее тронуть. Риона отчаянно хочет казаться сильной и независимой, но она столь же ранима, как и любая женщина. Уступая мужчинам в размерах, они уязвимы к жестокости.

У меня есть сестра, и я убью на хрен любого, кто попытается тронуть ее хоть пальцем.

Я испытываю тот же порыв защитить Риону, уберечь ее ото зла, и не только потому, что меня попросил об этом Данте, а потому, что ей это необходимо. Ей нужна моя помощь.

— Я тут, — повторяю я. — Тебя никто не тронет.

Я чувствую, как быстро стучит ее сердце, бьется, словно птичка в клетке, пытающаяся вырваться наружу. Все тело девушки бьет крупная дрожь.

Спустя минуту она перестает сопротивляться и обмякает у меня на груди, позволяя мне обнимать ее, согревая в своих руках, чтобы унять дрожь.

Вряд ли Риона допустила бы подобное, не будь она так истощена и напугана. Скорее всего, наутро девушке станет неловко.

Но сейчас она принимает мою поддержку.

Я держу Риону так почти час, пока ее тело вновь не согревается и не тяжелеет ото сна.

Примечания

11

Примерно 189 см; 90,7 кг.