Дорогой скорби: «Долиною смертной тени»

Степан Витальевич Кирнос, 2021

Азариэль спас Тамриэль от посягательства чемпиона губительных сил и отошёл на покой. Он затаился в небольшом монастыре на юге Коловианских гор, но ему не суждено мирно провести время. Последняя попытка, реванш зла заставляет его оставить тихую жизнь и снова взяться за меч. Тем временем объявляется новый и опасный культ. Он захватывает всё больше земель и умов. Эльф, проповедник и гоблин выступят против угрозы, зависшей над миром, но хватит ли у них сил справится с ним? Последнее путешествие Азариэля начинается.

Глава пятая. Перед ликом государевым

Следующее утро. Рихад.

Азариэль устало поднялся с кровати. Он не смог нормально поспать, ибо его изводили странные сны, пол большей части это были кошмары — холодные острозаточенные пики гор, хлад и неимоверная синяя пепельно-удушающая печаль его пленили во сне. Но с первыми лучами солнца ниспали оковы тёмного мрака, и Азариэль смог проснуться, чтобы продолжить нести праведную миссию.

Парень встал с ложа и тут же преклонил одно колено, повинуясь внутреннему установлению, которое желает быть исполненным:

— Единый, слава Тебе за то, что дал пробудиться и сохранил меня во сне. Помоги мне в день грядущий и слава Тебе за всё.

Альтмер поднялся с колена по завершению утренней молитвы и посмотрел на тумбочку у кровати, где положены их сумки и его доспехи с мечом. Их комнатка весьма небольшая, тесная и неуютная, но это всё, что могли позволить себе путники за несколько десятком серебряных септимов.

Они пришли сюда ночью, идя практически весь оставшийся день… оказалось, что тот самый «телепортер» о котором говорил гоблин оказался плохо настроенных алтарём перемещений, который перенёс их не к городу, а в пустоши возле и им пришлось топать до самой ночи. И зайдя в город, они нашли первую попавшуюся гостиницу, чтобы предаться сну.

Храп, сильное храпение заполнило комнатку с единственным окном, и Азариэль бросил взгляд на гоблина, сопящего на лежанке. Вторая лежанка пуста, видимо Варкут’нель-Гайн встал рано утром и куда-то ушёл.

Парень вдохнул, ощущая нотки свежеиспеченного хлеба, который тянется снизу, ощутив, как его желудок возвестил о голоде сильным урчанием. Азариэль подобрался к гоблину и растормошил его.

— Ай-ай-ай! — возопил Крог. — Отвали от меня! Ещё целое утро, дай подрыхнуть.

— Вставай! — сильнее пихнул его эльф. — Нам нужно вставать… Варкут’нель-Гайн куда-то делся.

— Да видать жрать пошёл. Объявится ещё! — Крог всё же смог оторваться от лежанки, и занять сидячее положение с прищуром всматриваясь в окно. — И что мы тут забыли?

— Ты же сам рвался отомстить за унижение? — с этими словами Азариэль стал надевать на себя кирасу. — Или ты уже передумал? А этот город, судя-по всему, оплот этих… даже не знаю, как назвать.

— Да всё я ещё хочу. Просто скорее бы ворваться в бой и надавать им по рыльцу, — гоблин раскрыл клыкастую пасть в зевке, словно бы тянясь за чем-что, чтобы укусить. — Но токма не знаю кому.

— Ты хоть драться умеешь, воин? А то собрался он сражаться. — Азариэль, полностью облачившись, протянул кинжал эльфийской работы гоблину — золотисто-серебряное оружие тут же оказалось в лапах Крога.

— Вот это побрякушка! — раздались слова восхищения. — Мне б мастерскую, да лута побольше, вот бы я наработал.

— Ты что? Инженер?

— Меня маманя обучила этому делу… она хоть была из твоего племени, но любила соорудить что-нибудь, руками смастерить что-нить.

— И чтобы ты мог соорудить? — Азариэль спрятал меч в ножны.

— Да есть пара игрушек, — гоблин спрятал кинжал. — Но сейчас не об этом, нужно что-нибудь в рот закинуть и брюхо набить.

— Ты прав, Крог, но меня волнует то, куда делся мой учитель, — после этого Азариэль прильнул к окну, смотря на град.

— Да ладно те… вернётся же! — гоблин встал рядом с эльфом и подцепившись когтями дал забраться себе на подоконник; через мгновение его лапы припали к стеклу, а взгляд тёмных глаз стал бегать по улицам и предался диву. — Во, вот это племя, вот эта хижины, но с Анвилом не сравница!

— Дома это называется, а не хижины, и не племя, а город, — Азариэль строг, он потянулся к одной из своих сумок и подцепив её нашёл там толстую книгу, с синей обложкой и золотисто-потёртой буквой «А», протягивая её гоблину. — На держи.

— Чой-то?

— Это понятийный словарь. Посмотри хоть немного, подучись, а мне нужно идти искать Варкут’нель-Гайна.

Только парень собрался покинуть комнату, как дверь открылась и на её пороге показался мужчина, укутанный в плащ с капюшоном и тёмный балахон. Он сделал шаг вперёд и

— Учитель, — почтенно склонил голову эльф. — Куда вы ходили?

— Посмотреть, что в городе творится, с людьми поговорить, да узнать, что творится в граде сем.

— И что же тут мутиться? — спросил гоблин. — Кого будем мочить?

— Никого, — сдержанно ответил Варкут’нель-Гайн. — Царь этого града впал в ересь поклонения Ильгамешу, и того, кто стоит за ним. Нужно с ним потолковать, убедить, чтобы он отстранился от этого, чтобы вернуть народ к вере истинной.

— Понимаю, — согласился Азариэль, только эльф не совсем полностью разделяет мотивов учителя; парень уже сталкивался с тьмой, уже воевал с ней и знает, к чему может привести эта зараза; Далёкие образы сражений с Люцием дают знать, что будет, если оставить всё это.

Ради этого мира, ради того, чтобы он сохранился Азариэль готов идти до конца. Он уже ощутил милость Единого к нему, когда парень пришёл побитый и душевно-израненный в тот «дом» на юге Коловии.

— Что ж, учитель, вы правы. Если оставить это, то мы можем получить центр даэдрапоклонничества.

— А зачем нам всё это? — раздался голос Крога. — Балакать ещё с кем-то? Найти нужных да набить им мордахи, чтобы неповадно было. Чего с верой-то таскаться?

— А затем, что только царь, без вмешательства Империи, может разобраться с ильгаметянами, — пояснил Азариэль.

— Крог, раньше в древние доалессианские времена Коловия и прилегающие к ней территории были регионом, который уступал по ревности служения Единому, только восточному и центральному Сиродилу во времена Империи Алессии. И место, на котором вырос этот город, не исключение, — раздались тяжёлые речи Варкут’нель-Гайна. — Потом, когда орден Алессии пал, народ впал в поклонение множеству богов, отвратившись от Единого.

— Ладно-ладно, я только спросил. Чего пафоса столько наводить? — гоблин сложил лапы на груди и задрал голову. — Ну что, когда начинаем?

— Во дворец? — Азариэль обратился к учителю.

— Да, пойдём.

Трое поспешили покинуть таверну, заперев комнату и проплатив её ещё на одни сутки. Там, за пределами прохлады заведения Азариэль встретился с тёплым ветром этих мест, ступил на чёрно-серую плитку и узрел славу города днём.

— И куда нам топать? — возмутился гоблин.

— Идёмте, — повёл их за собой Варкут’нель-Гайн. — Я покажу дорогу.

Азариэль и гоблин пошли за фигурой в тканевой одежде, которая слегка поддаётся ветру и вьётся под его напором. Молодой эльф, повидавшие многие города Сиродила был в Хай роке и Валенвуде, изумляется смотря на здешние постройки, ибо в хаммерфелльских городах не бывал, а тут перед ним столица целого владения провинции песка, пустынь и ятаганов. Только одно тут смущает — практический каждый горожанин считает должным уставиться на гоблина в штанах и чёрном камзоле… и действительно — мирный представитель этой расы, живущей не в пещере — большая редкость.

Глаз радует обилие различных строений, ибо тут попадаются и некрашеные квадратные грубые постройки из глины, и их собратья по формам, только с расписными золотисто-алыми, синими и ярко-зелёными фасадами, и утончённые с изысканными формами хаммерфелла роскошные дома и магазины.

Ухо ликует от оживлённости городской жизни. Здесь слышаны зазывания уличных торговцев, которые желают, чтобы каждый прикоснулся к их товару и купил его. Азариэль только может представить, какие вещи продаются в закрытых магазинах, если тут, на прилавках он взглядом цепляет сухие травы, сверкающие стекляшки в которых плещутся зелья, оружие, приправы, набившие мешки, и ещё много чего интересного.

Но не только крик торговцев и здания могут привлечь ухо и глаза, ибо на какой-то из маленьких площадей Азариэль увидел настоящее представление группы актёров, которые исполняли сложный гимнастический номер, факиры поливали всё перед собой огнём, а музыканты за пару монет воспевали славные дни правления царя или же пускались в вихрь инструментальной музыки.

Тут и там Азариэль видит смуглых людей — некоторые совсем темны, а кто-то достаточно светел, ходящих по улицам — кто-то просто гуляет, а кто-то спешит выполнить рабочее поручение. На них лёгкие наряды — лёгкие светлые штаны свободного покроя, туники, свободные рубахи и иногда роскошные платки. Тут встречаются эльфы, но намного меньше, чем редгардов.

Люди тут выглядят воодушевленно и прекрасно — кареглазые темноволосые девушки ходят с подведёнными глазами и румянцем, от мужчин исходит запах цветочных духов. Запахи настолько концентрированы, что у Азариэля защипало в носу от песни ароматов лаванды, горноцвета, лилий и яблок.

— Какой же смрад! — крикнул гоблин, зажимая нос. — Эх и где тут запахи рыбки солёной, или родной пропавшей крысы!

— Крог прав, — тихо сказал Варкут’нель-Гайн. — Духи и косметика — весьма дорогие вещи, чтобы ими сразу воспользовалось столько людей.

— Что вы хотите этим сказать? — Азариэль сравнялся с Варкут’нель-Гайном, обогнав пару человек на дороге. — Многие народы красятся и малюют себя.

— Слеп ты ещё, отрок. Воззри внимательно и увидь, что нигде в Тамриэле так не поступают. Духи и много косметики для этого региона трудновато отыскать. Тут есть зерно ритуалов, не всё так легко.

— Вы считаете, что это сюда завезли культисты Ильгамеша? Но откуда и зачем?

— Одно могу сказать, смердит от них страшно, — завыл гоблин. — Жуткая бодяга.

Азариэль в недоумении продолжил путь. Ничто не говорит о поражении города заразой, которая могла бы его разъедать, даже проповедников в чёрном пока не видать. Странные подводки глаз и духи — вот что беспокоит парня, рождая массу вопросов — для чего всё это нужно и где это производиться. Не может же быть просто так всё это сделано, и если у культистов есть цель для всего этого, то какова она.

Пройдя ещё насколько метров по оживлённым тёплым улицам, Варкут’нель-Гайн остановился и оперившись на посох задумался. Парень обеспокоился по учителю и вопросил:

— Что-то случилось?

— Знаешь, Азариэль, — странно легко, без тяжести в гласе, прозвучали слова, — я давеча утром зрел какую-то черноволосую северянку в компании норда… мне они показались очень странными для этих мест. Да и от неё сильно пахло розой.

— Учитель? — душа Азариэля «задрожала» вместе с речью. — Что вы хотите сказать?

— Знаешь, ступай на площадь возле ордена Золотой гробницы. В ту сторону удалялись те два человека.

Азариэль встал как оглушённый, не понимая, зачем ему Варкут’нель-Гайн ему это сказал. С одной стороны, парень безмерно рад снова встретить её… ту, которая его спасла от смерти, вытащила его из тюрьмы, проливала кровь в битве с культами, и запала в его сердце в Вейресте. Он до сих пор не может забыть её приятный аромат духов розы, не может разглядеть в сознании её прекрасного лика.

Парень захотел снова обратиться к учителю, но вместо него нашёл лишь пустое место, Варкут’нель-Гайн скрылся в толпе, ушёл за белые дома и вместо него лишь редгарды.

«Зачем?» — этот вопрос повис в уме Азариэля. — «Но ведь это может быть совсем не Лира, и что это за второй норд рядом с ней?».

— Гоблин, — Азариэль бросился к Крогу, который рассматривает один из домов, заворожённо пожёвывая солёную рыбу, которую стащил в таверне, — ты можешь найти аромат розы в городе?

— Розы-шмозы? — вопросив, Крог доел рыбу. — Да я в Анвиле у порта как-то нюхал эти поганые цветочки. Знаешь, настоящая амброзия — это аромат только что зажаренной крыски.

— Так сможешь?

— Попробую.

Азариэль бросился за Крогом, который выставив нос, рыщет, как ищейка, став углубляться куда-то в город. Обнюхивая практически каждого жителя гоблин очень быстро перешёл к чёрно-серым плиточным улицам и фасадам зданий. Горожане и раньше с удивлением оборачивались, завидев цивилизованного гоблина, но когда он стал рыскать, они эльфа с Крогом стали обходить стороной. Стражники, облачённые в лёгкие хаммерфелльские одежды, укреплённые панцирем из кожи, обмотанной в ткани, вооружённые копьями и щитами, с опаской посматривают на то, как гоблин большим носом втягивает местный воздух при этом вынюхивая каждого

— Кхе-кхам! — стал кашлять Крог, побивая себя в грудь. — Если я здохнусь тута, с тебя кхе-кхам, пойло и кхе-кхам и закуска.

— Да хоть стая крыс, — с нетерпением пообещал Азариэль.

— Лов-кхе-кхе ловлю на слове!

Они продолжили идти, медленно обходя улицу за улицей, пока не вышли к одному из хорошо устроенных городских зданий. Это высокое трёхэтажное прямоугольных очертаний строение, сложенное из камня, облицованное притемнённым мрамором, имеющее на фасаде украшение в виде златых и бирюзовых прямоугольников. Перед деревянной дверью висит тёмно-зелёная вывеска, а ещё дальше виднеется тёмная статуя воина, держащего копьё.

— Н-с-с-с, — с жутким сопением втянул гоблин воздух, набив полную грудь и с разочарованием закончил. — Усё, нет больше розы-шмозы.

Как нет? — удивился Азариэль, встав возле здания и смотря на то, как люди оглядываются на них, не скрывая удивления.

— Ну, вот так вот. Чё ты от меня хошь? Чтоб я телепортнул тя куда-нить по запаху? Не, я не колдун.

Уныние, тень печали коснулись Азариэля и он, уставший от этой погони за духами, присел на рядом стоявшую скамейку. Он понимает, что сейчас предаваться расстройству — не лучший момент, но всё же, упершись желтоватыми ладонями в глаза, он готов всплакнуть… Лира, её призрак, стоял рядом, но ушёл.

Внезапно, дверь отворилось и вышли три человека на палящее хаммерфелльское солнце. В первом Азариэль разглядел знакомое лицо нордлинга, обрамлённое золотистыми волосами. Он в неестественной для этого места одежде — стальной броне скайримского типа, замотанной в ткань, чтобы металл не жёг кожу, но голову его покрывают два плата светлых, за спиной болтается однолезвийная секира. Второй вышел среднего роста мужчина, с утончёнными чертами лица, аккуратной чёрной бородкой и усиками, прилизанный и имеющий на себе дорогую золотисто-пурпурную одежду, с чёрными туфлями. И последней вышла девушка. Черноволосая прекрасная нордка, облачённая в светлую роскошную одежду, которая явно не по карману обычной наёмнице. Красивое красно-белое платье из шёлка, поверх которого эфемерный плащ из лёгких нитей, покрывший тело. Чёрный волос локонами ложиться на плечи, на мир смотрит глубокий пронзительный взор, а прекрасное лицо на секунду обратилось к Азариэлю.

— Лира, — протянул эльф.

— Так вот кого ты рыскал? — То-то я ощутил смрад розы. Так что же ты встал, как гоблин пьяный? Ты самку рыскал свою. Так впер-ё-ёд! Иди давай, не позорь меня! — Крог взялся двумя лапами и толкнул в спину Азариэля со всех сил, подгоняя его к девушке.

Его ноги словно оловянные, от трепета и волнения сердце стучит в грудь и готовится вырваться, его слегка потрясывает о он не понимает почему. Раньше это были лёгкие чувства, а теперь огонь их превратился в пожар. В ней он находит отражения себя… её былой наивности и добрых намерений.

— Лира! — на этот раз более радостно произнёс Азариэль и ускорил шаг, пока не встал возле неё; он с радостью ощутил, как этот вычурный, выделяющийся среди всех запахов, аромат розы, заполнил его лёгкие, улыбка расписала его лицо, и радость разливается в душе светоносным потоком.

Девушка замерла, в самой её душе так же что-то колыхнулось, но в её тёмно-голубых глазах, такой же холод, какой витает в Море призраков. Парень ощутил что-то странное, когда её накрашенные губы распахнулись и зазвучала трезвонная ледяная речь:

— Аз-Азариэль, — дрожат слова.

— Дорогая, кто этот альтмер? — прозвучал вопрос бретонца, его же речь негрубая, голос приятный. — Или ты меня недостаточно просветила в круг твоего общения?

— Да это мой старый друг…, — щёки девушки покраснели, а в её голосе звучал конфуз, — он как-то сражался со мной.

Азариэль сделал шаг назад, в его ушах всё зазвенело, даже показалось, как рядом что-то разбилось. Воин, прошедший ад воин, столкнувшийся с ужасами потустороннего мира, оказался сражён стрелой страсти и только усилием сознания, натугой воли он не дал себе расклеится. По груди прокатилось странное мерзкое чувство и сердце хочется вырвать, но взмолившись к Единому, эльф устоял.

Вторым вспыхнул гнев, страшная ярость, которая возопила в душе. Рукой Азариэль возжелал обнажить клинок и полосонуть им бретонца, но всё же он удерживает себя от противоправного поступка, сложив руки на груди.

— Дорогая, тебе нужно поговорить с ним? Вам предоставить время или место? Что же скажешь, леди?

— Нет дорогой, — девушка взяла бретонца за правую руку. — Пойдём отсюда.

— Да, норд, — прежде чем уйти, богатый человек швырнул наёмнику кошель, полный денег. — Твоя работа выполнена. Ты — свободен.

Азариэль, на этот раз сбитый с толку и не понимающий, что происходит, вынужден безмолвно наблюдать за тем, как пара удаляется лёгкой походкой; они уходят, взятые взявшись руки и на мгновению альтмеру показалось, что бретонец оглянулся в его сторону и одарил образом коварного взгляда и лукавой улыбки.

В сердце поселилась пустота, вой потерянных надежд и плач, внутреннее рыдание тоской льётся чёрными потоками в душу, сменив яркий «свет». Он бы хотел закричать ей в спину, хотел бы кинуться, но она смотрела на него, как на… чужого.

— Готфрид, — немного выйдя из ступора и вернувшись в реальность прорычал Азариэль. — Что это было?

— Азариэль, друже, я рад видеть.

— Потом… друже, — глубоко дыша, и как будто задыхаясь, тяжело говорит альтмер. — Давай.

— Так шо? Я вижу, не признала тебя твоя краля? Да ладно, новую самку найдёшь себе, — вмешался гоблин, вставший рядом с альтмером.

— Это твой питомец? — спросил Готфрид.

Конец ознакомительного фрагмента.