Смерть коллекционера

Стивен Ван Дайн, 1933

Загадочное убийство братьев Коу потрясло мир коллекционеров и продавцов антиквариата. Оба убиты в собственном доме… В запертой изнутри спальне найдено тело старшего брата, а спустя несколько часов в гардеробной обнаруживают труп младшего. Полиция заходит в тупик, и знаменитый сыщик Фило Вэнс начинает расследование…

Глава 5. Избитая собака

(Четверг, 11 октября, 10.30)

Дворецкий был скорее изумлен, чем испуган; нас, напротив, охватили дурные предчувствия.

— Что такое вы обнаружили в холле, Гэмбл? — рявкнул Маркхэм. Сделанное Вэнсом резюме рассердило его.

— Там собака, сэр! — объявил Гэмбл.

Маркхэм явил признаки того, что вот-вот потеряет терпение.

— Ну и что?

— Избитая собака, сэр, — пояснил дворецкий.

Прежде чем Маркхэм успел отреагировать, Вэнс вскочил с места.

— Этого-то я и ждал! Избитая собака! Боже мой!.. Скорее, Гэмбл! Где она? — закричал он, выбегая из комнаты и почти скатываясь со ступеней.

Мы последовали за ним, правда, молча. Ситуация и без того была престранная, новое же обстоятельство окончательно стащило наше дело с рельсов рациональности.

— Где собака? — повторил Вэнс, оказавшись наконец в холле.

Гэмбл просеменил к портьерам, закрывавшим правую от входа дверь, и отогнул тяжелую ткань.

— Слышу — звуки какие-то странные, — принялся он объяснять. — Будто скулит кто или хнычет. Вот, думаю, только этого нам и не хватало. Заглянул за портьеру — а там собака.

— Ваша собака, Гэмбл? Или мистера Коу? Или мисс Лейк? — спросил Маркхэм.

— В том-то и дело, что нет, сэр! Потому-то я так и удивился. В нашем доме, сэр, собак не держат. Десять лет здесь служу, а ни одной собаки не упомню. Так-то, сэр.

За портьерой, вытянув все четыре короткие лапы, лежал на боку небольшой шотландский терьер, черный с легкими рыжеватыми подпалинками. Над левым глазом зияла рана; шерсть пропиталась кровью, свалялась в ком. Сам глаз, распухший от удара, был закрыт. Зато другой глаз, темно-карий, овальный, взирал на людей с безмолвной мольбой о помощи.

Вэнс опустился на колени, погладил собаку:

— Все будет хорошо, девочка, теперь все будет хорошо.

Взяв собаку на руки, он поднялся.

— Это у нас какая улица? — спросил Вэнс, ни к кому конкретно не обращаясь. — Семьдесят первая? Отлично!.. Гэмбл, откройте дверь.

Дворецкий, удивленный не меньше всех нас, бросился исполнять распоряжение. Вэнс шагнул в холл, нежно обнимая собаку.

— Я сейчас быстренько сбегаю к доктору Блейми^[8], — сообщил он. — У него кабинет на этой улице. Скоро вернусь.

И Вэнс поспешил вниз по ступеням крыльца.

Внезапно обнаруженная породистая собака сильно нас озадачила — едва ли не больше, чем все предыдущие нестыковки, вместе взятые. Что уж говорить о столь живой реакции Вэнса, до тех пор полусонного, и его загадочной ремарке, сделанной на лестнице! Конечно, эти обстоятельства только усугубили ситуацию, и без того отдающую мистикой; запутали ее донельзя.

Когда Вэнс унес несчастную собаку, Хис, хмурясь и сжимая кулаки в карманах, обратился к Маркхэму:

— Меня от этого дела уже тошнит, сэр! Только собаки нам и не хватало! Почему мистер Вэнс так разволновался? И какое отношение собака имеет к убийству?

Маркхэм молчал, не сводя глаз с парадной двери и мусоля во рту сигару. Наконец он вперил сердитый взгляд в Гэмбла:

— Значит, вы раньше никогда не видели эту собаку?

— Не видел, сэр! — Гэмбл успел овладеть собой и говорил с привычной угодливостью. — Ни единого разочка, сэр. В этом доме отродясь собак не бывало, по крайней мере на моей памяти…

— Никто здесь, получается, не любит собак?

— Ни единая душа, сэр… Вот так случай! Ума не приложу, как собака в дом забралась.

Рид и Грасси вошли в гостиную и оттуда с любопытством смотрели на нас.

Маркхэм их заметил и обратился к Риду:

— Может, вам, мистер Рид, известно что-нибудь о небольшой черной лохматой собаке, которая, похоже, нашла тайный ход в этот дом?

Рид выглядел озадаченным.

— Ровным счетом ничего, — отвечал он после недолгого колебания. — Здесь собаками не интересовались. Насколько мне известно, Арчер и Брисбен терпеть не могут животных.

— А мисс Лейк?

— Мисс Лейк к собакам равнодушна. Она кошатница. Когда-то она держала голубого перса, но Арчер заставил мисс Лейк избавиться от него.

Маркхэм нахмурился:

— Здесь, за этими портьерами, только что была обнаружена сучка породы скотчтерьер.

— Неужели? — Рид, казалось, был искренне удивлен. — Не представляю, откуда она могла взяться. Разве только увязалась за каким-нибудь визитером…

Маркхэм не ответил, а Хис, вынув сигару изо рта, воинственно шагнул вперед. На скулах у него заиграли желваки.

— Но вы-то, мистер Рид, собак любите, верно? — выдал Хис, используя усвоенные во время допросов интонации.

Рид опешил от такого натиска.

— Вообще-то да, люблю. Очень люблю. Я просто обожаю собак, мистер Хис. У меня даже была собака, но потом я переехал в квартиру, и…

— Что за собака? Какой породы? — продолжал Хис, не отступая от допросного канона.

— Доберман-пинчер, — ответил Рид и обернулся к Маркхэму. — Мне не вполне понятно, почему сержант разговаривает со мной в таком тоне.

— Мы все немного нервничаем, — извинился Маркхэм. — Нынешней ночью здесь имели место весьма загадочные и зловещие события. Коу, оказывается, вовсе не совершал суицида — он стал жертвой убийцы.

— Вот как! — пробормотал Рид. — Впрочем, я это подозревал.

Грасси издал гортанный звук и шагнул из гостиной в холл.

— Жертвой убийцы? — повторил он. — Мистера Коу убили? — Лицо Грасси было неестественно бледно, темные глаза взирали на Маркхэма в изумлении, смешанном со страхом. — Я думал, он свел счеты с жизнью посредством револьвера.

— Нет, он был заколот кинжалом в спину, — сказал Маркхэм. — А в висок ему выстрелили, когда он был уже мертв.

Итальянец отреагировал еще одним гортанным восклицанием и тяжело привалился к дверной притолоке. Его лицо смертельно побелело. Хис внимательно следил за синьором Грасси; когда тот явил признаки близкого обморока, сержант по-кошачьи метнулся к нему, только что не облизнувшись. Когда между их лицами оставалось не более шести дюймов, Хис прошипел:

— Заколот кинжалом! В спину. Что скажете, синьор макаронник?

Так же внезапно, как побледнел, Грасси взял себя в руки, выпрямился и с достоинством расправил плечи. Презрительная улыбка тронула уголки полных, чувственных губ.

— Я, сэр, ничего не могу сказать по этому поводу, — со спокойной учтивостью отвечал Грасси. — Я ведь не имею отношения к полиции. Полагаю, вам известно куда больше, чем мне. — Тон, безупречно вежливый, выдавал сильнейшую обиду.

— Да, нам известно достаточно, — похвастался сержант. — А когда мы еще больше узнаем, вам не поздоровится.

Маркхэм шагнул к Хису, положил руку ему на плечо.

— Погодите, сержант, — примирительно сказал он. — Прежде чем подступать к мистеру Грасси, надо опросить кое-кого еще.

Хис фыркнул и с неохотой пошел к лестнице.

— Вам, джентльмены, придется подождать в гостиной, — обратился Маркхэм к Грасси и Риду. — Очень вас прошу, не открывайте дверей, пока мы вас не позовем.

Хеннесси жестом отправил Рида и Грасси в гостиную и задвинул за ними дверь-купе.

— Идемте, Хис, — позвал Маркхэм. — Нужно еще раз осмотреть спальню Коу, пока не прибыла команда из морга.

Осмотру спальни Коу было уделено минут пять, не больше. Как я уже упоминал, комната находилась в задней части дома, имела окна в восточной и южной стенах. Хис обошел все окна и поднял шторы. Затем приблизился к Маркхэму, стоявшему возле двери гардеробной.

— Странное дело, сэр. Все окна закрыты. Мало того, каждое еще и заперто. А комната на втором этаже, так что снаружи не забраться. Тогда зачем покойному понадобились эти меры предосторожности?

— Арчер Коу был человек со странностями, — пояснил Маркхэм. — Он боялся, как бы не похитили его бесценную коллекцию.

Ответ не удовлетворил сержанта Хиса.

— Да кому нужно это барахло? — проворчал он и шагнул к письменному столу.

Маркхэм, внимательно осмотрев гардеробную, занялся сундуком из тикового дерева, что помещался у восточной стены. Тут-то я и вспомнил, что Вэнс тоже проявлял интерес к этому сундуку во время разговора с доктором Доремусом о сломанном ребре Коу.

Хис стоял теперь посреди спальни, с отвращением озираясь по сторонам.

— Идиоту понятно, — изрек он, — что в эту китайскую кумирню попасть можно было только через дверь. В том-то вся и штука.

Штука, по выражению сержанта Хиса, заключалась в следующем: кроме главной двери, которую мы взломали, в комнате была еще одна — всего одна, ведшая в гардеробную. Отдельной ванной покои Арчера Коу не имели — дом строился в эпоху, когда апофеозом водопроводной роскоши считалась общая ванная на втором этаже. Позднее мы узнали, что мисс Лейк добилась монтирования отдельной ванны у себя в комнате, на третьем этаже. Арчер Коу делил ванную со своим братом Брисбеном, чья спальня находилась также на втором этаже, только в передней части дома. Сама же ванная располагалась между покоями братьев.

— Никаких следов оружия, поразившего Арчера Коу, — констатировал Маркхэм.

— Откуда здесь быть орудию убийства? — со знанием дела подхватил Хис. — Его вытащили из мертвого тела и, уж наверное, запрятали понадежнее.

— Пожалуй, — согласился Маркхэм. — В любом случае, сержант, сделайте одолжение, откройте окна. Здесь дышать нечем. И выключите электричество, не сочтите за труд.

— Нельзя этого делать! — возмутился сержант Хис и тут же поспешил сгладить резкость: — Кто-то ведь запер окна на шпингалеты и зажег свет. И я хочу знать кто. Вот приедет Дюбуа^[9], снимет отпечатки пальцев…

Через несколько минут вернулся Вэнс. Лицо его было взволнованно, серые глаза горели негодованием.

— Просто чудо, что собака вообще осталась жива! После такого удара шансов у нее было немного. Бедняжку били тяжелым тупым предметом. Сейчас ею занимается доктор Блейми. К вечеру я получу более детальный отчет о ее состоянии.

Должен заметить, я редко видел Вэнса таким расстроенным.

— При чем здесь собака? Каким боком она относится к делу Коу? — спросил Маркхэм.

— Пока не знаю. — Вэнс почти обрушился в кресло, достал сигареты. — Но чутье подсказывает мне, что малютка скотти — наша отмычка. Собака не предусмотрена условиями этой кровавой задачи — и, тем не менее, собака наличествует. Она не из этого дома, а значит, может открыть нам нечто важное.

Маркхэм вдруг прищурился:

— И вдобавок она получила удар в то же самое место, что и Коу, — в голову, в левую часть лба!

Вэнс кивнул, впрочем, без энтузиазма.

— Это может быть простым совпадением, — произнес он, подумав. — Однако следует учитывать, что здесь собак никогда не жаловали и, соответственно, не держали. Более того, я припоминаю не одно саркастическое высказывание обоих братьев о собачьем племени. Как-то Брисбен устроил читку вслух пасквиля, который настрочил против собак Амброуз Бирс^[10]. Видит Бог, это были едва ли не худшие полчаса в моей жизни!.. Итак, Маркхэм, можно с уверенностью сказать, что никто из домочадцев покойного не приводил в холл малютку скотти. В то же время, если собака попала сюда случайно, по ошибке, любой из домочадцев мог, не задумываясь, избить ее.

— Вы полагаете, собаку привел какой-нибудь визитер?

— Нет, едва ли. — Вэнс наморщил лоб. — Появление малютки скотти весьма подозрительно. Возможно, она попала в дом в результате печального инцидента — например, просчета, оказавшегося фатальным. Поэтому-то я так заинтригован. Следует принять во внимание и вот какой факт: человек, обнаруживший скотти, не захотел просто выпустить ее на улицу. Ибо испугался. Для собственной безопасности этот мерзавец попытался убить беззащитное животное; с этой же целью спрятал собаку за портьерами. Ах, лишь Провидение спасло скотти от лютой смерти!

— Ветеринар определил, в котором часу собака была ранена?

— К сожалению, нет. Он осмотрел опухоль над глазом, принял во внимание запекшуюся кровь и сказал, что собаку избили примерно двенадцать часов назад.

— Тогда же был умерщвлен и Коу!

— Правильно. Скотти либо стала свидетельницей рокового удара, либо появилась в доме вскоре после него.

— Крайне запутанная ситуация, — пробормотал Маркхэм.

— О да, — подхватил Вэнс. — Теперь на убийцу Коу брошена дополнительная тень позора. Нам же, милый Маркхэм, надо выяснить, кто хозяин собаки. Тогда мы получим представление и об обстоятельствах нашего дела.

Маркхэм выглядел озадаченным.

— Как, скажите ради всего святого, мы найдем хозяина потерявшейся собаки? — спросил он с тоской. — Знаете, сколько таких собак слоняется по Нью-Йорку? Если наша скотти принадлежит человеку, вошедшему вчера в этот дом, человек этот едва ли станет давать объявление о пропаже. Вряд ли он откликнется и на объявление о находке.

— Вы правы, — кивнул Вэнс. — Но не отчаивайтесь, Маркхэм, все не настолько сложно. Наша скотти — не просто живая игрушка. О нет. По всем признакам, недавно она произвела фурор на собачьей выставке, заставила поволноваться признанных призеров. Пока ветеринар ее осматривал, я тоже сделал кое-какие наблюдения. У нашей скотти короткая спина, превосходная грудная клетка, идеальный хвост. Она мала ростом, имеет хорошую подвижность коленных суставов и крепкие задние лапы. Ее телосложение близко к совершенству. В чем, в чем, а в скотчтерьерах я разбираюсь. Полагаю, в этой малютке течет кровь лористонов и орнсеев. Ее живучесть и выносливость, в сочетании с отвагой в чуть более светлых, чем требуется по канону, глазах, свидетельствуют о вмешательстве шотландских терьеров — уроженцев Лористона, деревушки в Центральной Шотландии. Впрочем, по моему личному мнению, это вмешательство минимально. С другой стороны, у нашей малышки отличные стати — продолговатая голова, выразительная морда, маленькие уши, чуть скошенный затылок. Следовательно, кто-то из ее предков родом с Внутренних Гебридов.

— Все это весьма познавательно, — Маркхэм с трудом подавил зевок, — но разве такие детали волнуют кого-нибудь, кроме профессиональных заводчиков? Не понимаю, нам-то какой от них толк?

— Толк будет, дорогой Маркхэм, даже не сомневайтесь, — улыбнулся Вэнс. — Эти детали поведут нас вперед. Дело в том, что в нашей стране каждый истинный ценитель отлично подкован относительно тонкостей выведения той или иной породы собак. А наша малышка скотти, несомненно, является продуктом кропотливой селекционной работы. Существуют, милый Маркхэм, такие вещи, как собачьи родословные, племенные книги, справочники производителей, профессиональные хэндлеры^[11] и лицензированные эксперты-кинологи. Совсем нетрудно будет выяснить, кому принадлежит собака голубых кровей, если в ее экстерьере четко прослеживаются следы столь впечатляющих аборигенных пород. Более того: собака в отличной форме. Велики шансы, что совсем недавно она участвовала в выставке. А раз так, значит, скоро у нас будет еще целый набор важных фактов.

Хис не скрывал ни скуки, ни скептицизма, однако все же спросил:

— Вы хотите сказать, мистер Вэнс, что можете найти владельца любой породистой собаки, какая только вам попадется?

— О нет, сержант! — поспешил разуверить Вэнс. — Я лишь имел в виду следующее: если собака значится в племенной книге и если без особого труда определяется основатель рода, то шансы найти владельца собаки весьма велики. Разумеется, необходимо запастись терпением.

— Только-то! — скривился Хис. — Ладно, допустим, вычислили вы хозяина псины. А дальше что? Он возьмет да и скажет: «Спасибо, сэр. Маленькая мерзавка сбежала от меня еще в прошлый четверг. Я ее обыскался».

Вэнс изобразил улыбку:

— Очень возможный сценарий, сержант, очень возможный. Но видите ли, какое дело: воспитанные, вышколенные собаки не сбегают от хозяев, не увязываются за чужаками и не проникают в незнакомые дома. Я вам больше скажу: собак таких великолепных статей, как у нашей скотти, не выпускают одних на улицу. — Вэнс откинулся в кресле, прикрыл глаза. — Тот факт, что прекрасная, ухоженная собака оказалась в чужом доме, поистине отдает мистикой. Если мне удастся разгадать эту загадку, я получу обширное представление об убийце.

Хис взглянул на Вэнса проницательно и подозрительно.

— Может, убийца — сам заядлый собачник, — процедил он сквозь зубы. (У меня сложилось впечатление, что Хис имел в виду Рида.)

— Как раз наоборот, сержант, — возразил Вэнс, насмешливо взглянув на Хиса. — Пока мы не располагаем дополнительными данными, нам следует держаться версии, что человек, умертвивший Арчера Коу, избил и малютку скотти. Возможно, из опасения, что она залает, тем самым…

Вэнс не докончил фразы — из холла послышались звуки шагов и голосов. Секундой позже с шумом вошли трое в штатском и двое в форме — вероятно, из ближайшего отделения полиции. При виде окружного прокурора вошедшие растерялись.

— Это дело веду я, — объявил Маркхэм. — Оно передано мне из Главного полицейского управления. Впрочем, нам понадобится два человека, чтобы охранять дом.

— Конечно, сэр! — Грузный седой мужчина в штатском взял под воображаемый козырек и обернулся к полицейским в форме: — Вы, Хэнлон, и вы, Риордан, останетесь здесь, в распоряжении мистера Маркхэма. Если что-нибудь понадобится, шеф, — вновь обратился он к окружному прокурору, — дайте мне знать. Я — лейтенант Смит.

— Благодарю вас, лейтенант.

Примечания

8

Эдвин Реджинальд Блейми, член Королевского колледжа ветеринаров-хирургов и штатный ветеринар Американского клуба шотландских терьеров, принимает по адресу: 71-я западная улица, 17. — Примеч. авт.

9

Капитан Дюбуа, эксперт-криминалист, служил в Полицейском департаменте Нью-Йорка. Хис особо оговорил, чтобы в дом Коу прислали именно его. — Примеч. авт.

10

Вэнс имеет в виду сочинение Амброуза Бирса «О собаках», являющееся частью сборника «Тень на циферблате», опубликованного посмертно издательством «Робертсон» из Сан-Франциско.

11

Хэндлер — специалист, готовящий собаку к участию в выставке.