Судьба Хеопса

Тараксандра

Древний Египет. На фараона Хеопса совершено жестокое покушение. Кто стоит за всеми преступлениями? Мелонис, верховный жрец бога Солнца, ведет расследование. Таинственные храмы, жестокие обряды, встречи с божествами ожидают читателей в новом бестселлере Тараксандры.

Хранитель печати и царской казны

Тут же в саду храма были собраны все жрецы и Хеопс представил им их нового повелителя.

Тело несчастного Псамметиха незаметно унесли, чтобы в дальнейшем, со всеми подобающими его сану почестями, похоронить.

Фараон собрался уходить.

— Мой царь, — осторожно проговорил Мелонис, — я знаю, у тебя есть еще одна забота, ты потерял верного и честного казначея.

— Да, — кивнул Хеопс, — Меритенса был честен и неподкупен. Кому я ныне смогу доверить казну Верхнего и Нижнего Египта?

— Есть один такой человек, — сказал Мелонис. — Он управляет казной в этом храме, его зовут Раусер. Псамметих умел выбирать достойных людей. Раусер умный, честный, не подвержен никаким порокам. Храм солнцеликого Ра является самым богатым в Египте. Это заслуга Раусера.

— Вот как? — обрадовался Хеопс, который с большим вниманием слушал жреца. — Представь мне этого человека и, если он так хорош, я доверю ему сокровища Египта.

— Раусер хорош во всем, если не считать того, что он простолюдин. Юноша достиг всего сам, благодаря великому трудолюбию и тяге к знаниям.

— Но это прекрасно! Такие люди мне и нужны. А то, что он простого рода, пусть его не смущает. В моей власти сделать любого пастуха благороднейшим из вельмож и низвергнуть всякого вельможу до убожества последнего из бродяг.

— Ты прав, великий царь.

— Я хочу познакомиться с ним сейчас же. Распорядись, чтобы его привели немедленно ко мне.

Когда Хеопс увидел казначея храма Ра, то еле удержал улыбку. Перед ним стоял молодой человек, невысокий, плотный, с растрепанными рыжими волосами и веснушками на носу.

— Ты, говорят, хороший счетовод, — сказал правитель.

— Мои дела расскажут обо мне лучше людей, мой царь, — с учтивым достойным поклоном проговорил Раусер.

— О, ты, и, в самом деле, неглуп! — довольно проговорил Хеопс. — Садись рядом со мной, потолкуем.

Хеопс сел на скамеечку в саду. Раусер, не смущаясь, сел рядом с фараоном и стал неторопливо, обстоятельно отвечать на вопросы. Хеопс говорил о предстоящих постройках, об ирригационных работах в Фаюме, о планах покорения Гизы. Царь спрашивал Раусера о том, как при наименьших затратах осуществить все проекты. От строительных дел они перешли к проблемам экономического развития номов, подсчитывали убытки от возможных засух и наводнений, прибыль от ожидаемого урожая. До самого рассвета продлилась их беседа. Это был не разговор грозного правителя с покорным подданным, а диалог людей, объединенных общим интересом, желающих процветания своей стране. И лишь, когда солнечные лучи залили их ярким светом, Хеопс вспомнил, что его ждут во дворце.

— Великий Ра, — засмеялся он, — Хенутсен, наверное, уже волнуется за меня. И моя охрана совсем замерзла на улице.

— Не беспокойся, мой царь, — улыбнулся Мелонис, — жрецы бога богов гостеприимны, они покормили твоих слуг.

— Ты просто настоящее сокровище, Мелонис! — воскликнул Хеопс. — Я бы пожелал каждому правителю иметь такого мудрого друга. И ты, Раусер, мне понравился, — улыбнулся фараон казначею. — Я хочу, чтобы ты служил мне. Ты согласен стать хранителем царской печати и казны Египта?

Раусер растерянно взглянул на загадочно улыбающегося Мелониса, на Хеопса и, разом покраснев, прошептал:

— Я счастлив служить тебе, богоподобный царь.

Во дворец фараон вернулся в сопровождении Мелониса и Раусера.

Хеопс был счастлив: его жена выздоровела, сам он тоже не испытывал больше приступов болезни, к тому же, нашелся новый достойный управитель финансов.

А в царских садах, в густой зелени просыпающихся деревьев, укрылись двое влюбленных, красивый, похожий на Диониса юноша, и тонкая, словно веточка тростника, девушка.

— Я уже купил лодку, моя милая, — говорил молодой человек, — фараон приказал Аменемхату отправляться в Гизу, а я как помощник главного архитектора, должен сопровождать его. Наше бегство привлечет внимание, но, как только мы вернемся оттуда, я увезу тебя, любовь моя.

— Освободи меня, мой свет, — прошептала Реджедет. — Я измучилась ждать.

— Я тоже очень страдаю в разлуке с тобой. Проклятая бедность! Если бы у меня было много золота, я бы давно увез тебя.

— Убежим без золота, я согласна мерзнуть, голодать, только забери меня подальше от моей сумасшедшей матери и ее друзей. Иначе меня однажды все же бросят на ложе к этому мерзкому Хеопсу.

— Нам придется откупаться, любовь моя. Анукет пошлет за нами погоню, Аменемхат будет искать меня, а с золотом мы легко подкупим всех соглядатаев и уедем далеко-далеко.

Хемиунис обнял девушку, и они замерли, отрешившись в своей любви от всех тягот жизни.