Космическое приключение юного следопыта

Татьяна Николаевна Тучак-Тэсс, 2007

Родители Петрика – космоархеологи, работающие на далекой планете Зимбазии, решили сделать сыну подарок на каникулах. Петрик почти взрослый, за его спиной целых две ступени лицея, но на далеких планетах он еще не бывал. И вот свершилось: папа дал добро на путешествие в Зимбазию! На радостях юный следопыт уже и гербарий запланировал собрать, и коллекцию метавулканических выбросов, только… что-то пошло не так еще в турболете. Полет не предвещал ничего необычного, никаких аурийцев с их любовью к переодеваниям и тем более плена, но стоило Петрику нажать всего одну синюю кнопку, как на горизонте замаячили захватывающие и опасные приключения.Книга написана для детей младшего и среднего школьного возраста.

Глава 2

Аурийцы и два солнца

Петрик проснулся, размазал по щекам соленую влагу, прощаясь с воспоминаниями. Встал, хлебнул из банки соленой воды и снова забылся чутким, тревожным сном в своей крохотной темнице. Вдруг, кто-то уцепился крепкими ручками в его тело. Еще не проснувшегося и не пришедшего в себя Петрика группа маленьких человечков вытащила на большую площадь под голубое солнце и зеленое небо. Не сбиваясь с шага, под ритмичное постукивание барабана, немного подпрыгивая, группа дотащила мальчика до деревянной платформы, на которой стоял грубо сколоченный стул. Петрик осмотрелся.

Да, это было зрелище. Образуя ровный квадрат, вокруг платформы стояли солдаты в длинных красных костюмах и пиками наперевес. Лица солдат были заросшими, у всех торчали бороды и гордо развевались на ветру усы. Длинные, давно не стриженые волосы, свисали из-под высоких меховых шапок. Ближе к платформе стоял отряд барабанщиков, одетых примерно также, но еще с золотыми эполетами, перевязью и широкими поясами. Вместо пик они гордо держали впереди себя барабанчики, в которые ритмично хлопали ладошками. За строем солдат виднелись мужчины и женщины в ярких цветных одеждах. Женщины в огромных шалях, мужчины с длинными волосами, все небритые, заросшие.

«Очевидно у них трудности с поставками крема для бритья, а может, нет разовых станков», — невпопад, мелькнула мысль. Барабаны умолкли. На красивый большой балкон, утопающий в цветах и зелени, вышли нарядно одетые люди. От строя солдат отделился человечек и, поклонившись до самой земли красивому балкону, начал читать: «… привести Высочайшее соизволение, согласно Высочайшей воле Его Величайшей Светлости…». Мелко и угрожающе застучали барабаны, охнула единым вздохом толпа…

Петрика потащили и бросили на помост, быстро привязали руки и ноги мальчика к колышкам. Все, больше он не увидит голубого неба и золотого солнца, и маму с папой, и Лизавету… Слез не было. Как он мало сделал в жизни. Петрик решил умереть достойно. Он не слышал за боем барабанов слов приговора. «Спеть, что ли. Как в старину пели герои, идущие на смерть за правое дело!» — Петрик набрал полную грудь воздуха и тут же, взвизгнув, выдохнул его весь и даже больше, когда увидел, как целое полчище человечков набросилось на него, блестя металлическими орудиями жестокого и бессмысленного убийства. Через считанные минуты казнь была окончена. Личность уничтожена. Петрик сидел на стуле весь измочаленный и обессиленный. На нем красовался длинный до щиколоток костюм, сшитый грубо, вероятно наспех, на ногах потешные короткие сапожки, перевязанные крест накрест тесемочками, а за подбородок плотной ленточкой был привязан парик — длинные косматые лохмы, подозрительно напоминающие прически человечков. Где-то за спиной торжественно затрубили горны. Солдаты вдруг начали стучать своими пиками по щитам, изо всех сил стараясь заглушить этим грохотом горнистов. Всем своим видом бравые воины изображали неописуемую радость.

Несколько человечков подбежали к Петрику и пиками скинули его собственную одежду с помоста на землю. Тут же над площадью раздался одобрительный рев толпы. Завизжали от восторга женщины. Путающегося в длинных одеждах Петрика пинками поставили на колени. Поднявшись на платформу человек, в богатых одеждах, расшитых цветными камешками и белыми бусинками, в высокой шапке из пушистого меха, положил на плечо измученного мальчика свою тяжелую палку. Затем он поздравил Петрика с окончательной утратой его ложной личности и приобретением личности цивилизованной, которая не бросает вызов своим внешним видом добропорядочным аурийцам, и отвечает их высокой культуре и морали. Речь этого сановника сопровождали одобрительные вопли толпящихся зрителей. Под конец своей патетической речи сановник сообщил Петрику, что он удостоен чести быть первым помощником главного подметальщика Главной площади, и на время службы за ним закрепляется служебное помещение. Высочайшим соизволением, в случае примерного выполнения Петриком своих обязанностей, ему будет предоставлено регулярное питание и регулярная смена одежды, соответствующей уровню морали и культуры добропорядочных аурийцев. Толпа трижды прокричала «Слава» и начала быстро таять. Человечки расходились по своим домам и по своим делам.

К Петрику подошли трое человечков одетых попроще. Один из них представился мальчику его личным надсмотрщиком, второй — личным учителем основ подметания Главной площади и третий — учителем основ культуры аурийцев. Обступив бедного, очумевшего от происходящего мальчика, маленькие человечки повели Петрика к его новому дому. При этом они размахивали руками направо и налево, и даже куда-то вверх, рассказывая о достопримечательностях и архитектурных памятниках своего родного города. Петрик кивал головой, поглядывая то в одну, то в другую сторону. В нем жила и билась только одна мысль: «Жив, жив, жив…» В глубине души, как в бочке меда потихоньку вызревала ложка дегтя: «Жить буду, но пленником чужого мира, на черных и примитивных работах, без родителей и надежды на возвращение. Какой позор!».

Прошло время. С Петрика сняли парик только тогда, когда его собственные волосы стали закрывать не только уши, но и шею. Под этим голубым солнцем и зеленым небом волосы начали отливать бирюзой, что вызывало восторги и улюлюканье местных мальчишек. Петрик потихоньку привыкал к новой жизни, к своему новому положению. Он начал изучать окружающих его людей, их страну, обычаи и нравы.

В отличие от неба трава была здесь оранжевая, желтая, иногда бурая, цветы были таких же оттенков, а земля — кирпично-красная. Веселое местечко, что тут скажешь. Дожди были редкими, почву орошали солоноватые потоки воды. Местные мастеровые радовались дождю и пытались сделать как можно больше запасов дождевой воды. Повсюду стояли поддоны, бочки, ведра. Народ ждал дождя как манны небесной. Недостаток воды чувствовался Петриком, что называется на собственной шкуре. Воду давали ему в ограниченном количестве, о том, чтобы принять душ оставалось только мечтать.

Конец ознакомительного фрагмента.