Параллель-крест

Татьяна Рамильцева (2024)

Двадцатилетняя студентка Московской Академии Межпараллельных Отношений Александра Покровская хочет стать дипломатом в государстве Мартиан мира Дарамании. Будучи в тесной дружбе с королевской семьёй Мартиана, Саша имеет единственного врага — принца Викториана. С ним она ведёт холодную войну с детства. Соревнуясь в военных стратегиях, никто не хочет признавать своё поражение. Но всё это затмевает новость о настоящей войне, которая может привести к межпараллельной катастрофе. В мир Зирана вторгается неизвестная параллель. Но разве могут остаться в стороне неугомонная Александра и бесстрашный Викториан. И кто же одержит в этот раз победу?

Глава 1

Есть такая игра, которая называется Параллель — Крест, но играть в неё можно только один раз. Люди садятся в круг и пытаются понять логику. Разгадку достаточно знать хотя бы одному человеку, он же и ведёт эту игру. А разгадка собственно в том, что человек ассоциирует своё положение ног с положением ног соседа: скрещенные они, или стоят параллельно. От этого и зависит его ответ: параллель — крест, параллель — параллель, крест — параллель или крест — крест. Такая вот нехитрая, но очень увлекательная игра может скрасить время любой весёлой компании. В жизни же чаще всего две параллели так и могут остаться параллелью, хоть и будут идеально совпадать в своей параллельности. Запутанно говорю, но попробую объяснить проще. Чаще всего в жизни два человека, которые созданы друг для друга, ходят по своей параллели, не пересекаясь в крест. А если их параллельные жизни всё же, наконец, пересекутся, и с этой точки пересечения не разойдутся, а будут идти неразлучно вместе, то, можно сказать, судьба их благословила и накрыла большим счастьем. А ещё бывает и такое: параллели соприкасаются в крест и с этой точки соприкосновения разлетаются в разные стороны. Делают вираж, как в бумеранге и опять соприкасаются, пока, наконец, не слепятся воедино. В нашем 2352 году в это непростое, но интересное время есть вероятность встретить свою судьбу не только на своей планете, но и в параллельных мирах. А есть ещё большая вероятность и не встретить её совсем, или просто пройти мимо. А если уж ты её встретил, то хватай скорей покрепче — ты сорвал джекпот этой жизни. Вселенная многогранна и имеет огромное множество параллельных миров. Но союз Мириада, существующий уже около двухсот лет, объединил шесть готовых идти на сближение и сотрудничество.

Эту историю я решила рассказать по просьбе маминой подруги Татьяны Биньерди, в девичестве Лариной. Она не располагает таким количеством свободного времени, которое необходимо для писательского творчества, так как все её дни расписаны по минутам. Будучи в статусе королевы, она имеет множество обязанностей. Да и потом, с её подачи вся эта история, на мой взгляд, выглядела бы несколько пресной и сглаженной. А я, как непосредственная участница всех основных событий, придам ей живости и остроты восприятия.

Зовут меня Александра Покровская. Мне двадцать лет, и учусь я на четвёртом курсе МАМО — Московской Академии Межпараллельных Отношений по специализации «мартианская филология, культурология и философия». Интерес к миру Дарамании, а в частности к государству Мартиан, занимающему его значительную часть, мне передался от мамы — Натальи Покровской, в девичестве Соколовой. Дело в том, что мои мама и папа — близкие друзья Татьяны и Артара — правящей королевской пары Мартиана династии Биньерди. Сама я землянка и родилась в России в городе Самаре. Но всё своё детство и юность я проводила в двух особенных для меня мирах: Земли и Дарамании. А Мартиан стал для меня вторым домом. Не знаю ни одного человека, который мог бы остаться равнодушным к этому красивейшему и загадочному государству. И, конечно же, такой неугомонной и жизнерадостной натуре, как я он также не давал покоя. Энергия из меня била ключом, и с каждым моим посещением этот мир подбрасывал всё новые и новые картинки моему творческому воображению.

У моих родителей я была единственной дочерью, о чём не раз сожалела, завидуя многодетным семьям. А вот их друзья Татьяна с Артаром имели уже троих детей: Викториан, который старше меня на семь лет, Кларис — моя ровесница и близкая подруга и Дарин — самая младшая, но очень милая и добрая девочка десяти лет. Когда я гостила у них, то заимела друзей не только в королевской семье, но и среди детей придворных и дворцового персонала. Мы огромной весёлой компанией играли, дурили, веселились, бесились и никто не ограничивал наши детские и юношеские забавы. Я обожала эти беззаботные встречи. И всё бы было чудесно и идеально в нашей семейной дружбе, если бы не один раздражающий элемент — Викториан. Сколько себя помню, каждое своё посещение мартианской столицы Беллиньера я морально настраивалась на холодную войну с этим венценосным нахалом. Спасало меня только то, что я была не из робких и пугливых девчонок. Не обладая магическими силами, я нередко прибегала к помощи своей подруги Кларис, в борьбе со своим несносным «врагом». Викториан издевался надо мной, что называется, по полной программе. Запускал по ночам в мою комнату иллюзии злобных привидений или уродливых монстров, за семейной трапезой добавлял в мою тарелку изменители вкуса так, что еда становилась отвратительной, на вид ничем не отличавшись от обычной. Также этот недоумок не гнушался и радикальных мер.

Моё почти идеальное, как мне казалось, счастье наступило в десять лет, когда Викториан, наконец, поступил в академию Магии и стал жить на её территории в студенческом общежитии. Приезжал он редко, и сталкивались мы с ним не так часто. Но это было временное затишье перед бурей.

Когда мне исполнилось пятнадцать, я с родителями была приглашена в Беллиньер на праздник летнего полнолуния. Вик на тот период уже закончил своё обучение и вернулся домой. Мне тогда очень хотелось верить, что он достаточно повзрослел, поумнел и оставил в прошлом свои дурацкие выкрутасы. Но я ошиблась. Не зря в народе говорят: «горбатого могила исправит». А в данном ключе точнее было бы сказать: «если человек рождается придурком, то это на всю жизнь». Скажу честно, что все его предыдущие выходки в сравнении с этой показались мне детскими шалостями. Выгадав момент, когда я в одиночестве прогуливалась, любуясь красотами цветочной оранжереи в саду, он запустил ездового натренированного паука-магистра гигантских размеров, который подхватил меня и на всех парах понёсся в сторону Элийских гор за территорию королевской резиденции. Эти пауки для людей безобидны, но очень своенравны и глупы. Благо, что я была достаточно спортивной девушкой, это и спасло меня от падения и возможных травм. Ловко схватившись за его мохнатое туловище, мне, изрядно измученной такой транспортировкой, всё же удалось вернуться обратно живой и невредимой. Но это стало и последней каплей терпения, которая обязательно должна была вылиться в стихийную бурю.

Объединившись с Кларис, мы создали группу сопротивления, стараясь доставить ему множество незабываемых впечатлений. Моя подруга хоть и уступала в магических способностях своему брату, но немалое количество мелких пакостей притянуть ему всё же могла. А я помогала ей во всём по мере своих сил и возможностей. В то время как Кларис готовила магические сюрпризы Вику, я гадила ему со всей своей творческой самоотдачей. Передавала многочисленным поклонницам принца код его личного майфона, им же сообщала о его передвижениях, пользуясь подсказками Кларис. А когда я сбила все настройки в навигаторе его неболёта, то несказанно гордилась своей изобретательностью. Особенно грело душу то, что после этого случая, по словам Кларис, Вик осыпал меня отборными ругательствами. Слышать это было безумно приятно. Его брань для меня была, как музыка для ушей, своеобразным бальзамом, для жаждущей мщенья души. А с каким упоением я рисовала в своём воображении картины его ужасных страданий, представляя, как он корчится в муках, прося пощады. Даже страшно становилось от своей кровожадности, но почему-то меня совсем не мучали по этому поводу угрызения совести. Родители же, не зная о нашей вражде, с умилением смотрели, как мы подчёркнуто вежливо общаемся друг с другом.

Окончив школу в шестнадцать лет, я стала студенткой Московской академии. Будучи родом из Самары, в Москву я приехала учиться по зову сердца. Здесь я жила в студенческом городке в общежитии, но эта бесшабашная жизнь мне безумно нравилась. Соседки по комнате — Мари и Светлана оказались моими одногруппницами. Мари — парижанка, но у неё всегда была мечта учиться именно в России, в нашей академии. А Света приехала из Екатеринбурга. Мы быстро нашли общий язык и подружились. В выборе своей специальности я нисколько не сомневалась. Мне необычайно импонировали традиции Мартиана: уклад жизни, достижения в различных областях и сами люди. Были, конечно, исключения, но, как говорится: «в семье не без урода». После окончания академии я мечтала стать дипломатом. Находить точки соприкосновения миров Земли и Дарамании, сглаживать конфликтные ситуации, договариваться о взаимовыгодных проектах — эти задачи были вполне посильны такой амбициозной девушке, как я. Будучи одной из лучших студенток, я вполне могла рассчитывать на практику в королевском дворце Беллиньера. Своими связями с этой семьёй я никогда не пользовалась, более того, всячески скрывала от однокурсников свои близкие отношения с ними.

В детстве меня звали грозой двора и учителей. Это получалось спонтанно, но утихомиривать свою неугомонную натуру я так и не научилась. Все мои знакомые делились на три категории: первая — это мои друзья, вторая — это враги и завистники, а третья — поклонники и воздыхатели. Равнодушных к моей персоне почему-то не оказывалось. Своей внешностью я всегда гордилась и считала, что она вполне подходит моему характеру: восточный разрез тёмно-карих глаз, мягкие чуть полноватые губы, волевые, но в то же время нежные черты лица и длинные густые вьющиеся волосы цвета меди. Свои недостатки, по совету мамы, я старалась не замечать, а акцентировать внимание лишь на достоинствах. Я была абсолютно убеждена, что только полностью уверенный в себе человек может пробить дорогу к мечте и достигнуть своих целей.

Я была негласным лидером среди своих сверстников всегда и везде, где бы ни находилась. Все шалости и выкрутасы мне всегда сходили с рук. Несмотря на мой неукротимый нрав, я умела находить подход к любому человеку, проявляя смекалку и включая свою врождённую харизму. Видимо, это передалось мне от отца, чем я неоднократно пользовалась, добиваясь своих целей. Моё желание стать дипломатом не случайно. Умение тонко вести переговоры, отстаивая свои интересы — это мой талант и образ жизни. Педагоги и в школе и в академии относились ко мне с уважением, стараясь наладить со мной доверительные отношения. Они прекрасно понимали, что договорившись со мной, остальные сверстники по умолчанию будут их слушать. Мой неунывающий характер помогал и в борьбе с самым заклятым врагом — Викторианом. Не то, чтобы я была мстительной, но, периодически сталкиваясь с ним, само собой в голове вынашивались коварные планы мести. И их в ближайшем будущем очень хотелось осуществить. Осталось только окончить академию. А если повезёт, устроиться на пятом курсе на практику в основную королевскую резиденцию, чтобы на полную катушку пользоваться возможностями, которые смогут развязать руки для осуществления этих самых планов.

Вик после окончания магической академии, уехал жить в Зиран. Прошли слухи, что в этом мире предотвратили попытку насильственного проникновения вооружённых людей из одной неизвестной параллели. Необходимо было укрепить защиту в пунктах перемещения во избежание непредвиденного вторжения и войны. Его, как одного из сильнейших магов были очень рады видеть в качестве ценного сотрудника зирановцы.

Надо отдать должное, Вик не кичился своими способностями и не афишировал себя в публичных СМИ. Лицо его не мелькало среди множества популярных пиарщиков, и его магоснимки в сети шести параллелей найти было практически нереально. Никто бы и не догадался, что прошёл мимо принца Мартиана, встретив его случайно на просторах одного из миров. Никто, кроме, конечно, его родных и близких. И никто, кроме меня, кто узнала бы его в любом обличье и образе. Во внешности Викториан взял всё самое лучшее от своих родителей: ультрамариновые искрящиеся глаза, иссиня-черные волосы, волевые черты лица и, сбивающую все границы, умопомрачительную улыбку. Даже в гневе он оставался красавчиком. Его угловатая когда-то мальчишеская фигура со временем приобрела натренированную рельефную стать брутального мужчины. Что и говорить, Викториан был хорош собой. Это и бесило и раздражало одновременно. Был бы он уродлив, его бы было проще ненавидеть или даже жалеть, что грело бы душу. А он, имея такую внешность, мог, на какое-то время, и очаровать своим завораживающим взглядом. Но с каждым годом иммунитет против его взгляда и улыбки у меня только креп…