Каменное сердце

Таша Янсу, 2022

Рендан – сильная и независимая Глава своего Дома. Жесткая и решительная, она всегда идет к своей цели, делая так, как считает нужным, невзирая ни на что. Однажды во время охоты ее настигает проклятие – девушка начинает каменеть, и лишь ее близкий друг Хенджи может ей помочь. Влюбленная в него Рендан встает между выбором открыть ему свои чувства и избавиться от проклятья или позволить ему жениться на другой и осуществить свою мечту. Третья книга из цикла фэнтези "Сказания Яббаги"

Глава 2

Хенджи чуть ли не бегом бросился прочь из комнаты Рендан.

Какого мнения она была бы о нем, увидев, в каком он состоянии?

Боги, а ведь вторая неделя Смирения для изучения нового заклинания должна были истечь всего через два дня… А теперь пришлось, добежав до комнаты и сцепив зубы, чтобы не застонать, успокоить взбудораженную плоть рукой.

Он словно наяву увидел изгибы ее прекрасного тела, тонкую талию, которую он мог бы обхватить ладонями, упругие высокие груди, вновь словно ощутил мягкость нежной кожи, как она чуть дрожит под его пальцами…

Хенджи содрогнулся, бессильно прикрывая глаза.

Это было настоящим испытанием на выдержку. Держать любимую женщину в руках — и в то же время не иметь возможности действительно к ней прикоснуться. Рендан ни разу не давала повода вообразить, что испытывает к нему что-то помимо дружеских чувств.

Что она сказала бы, узнав о его тайных желаниях? Разочаровалась? Скривилась бы в отвращении? Хенджи не хотел предавать ее доверия.

Хорошо, что успел уйти. Отношения с Домом Архай были слишком важны, чтобы портить их из-за своей несдержанности. Даже смешно, что его называют самым спокойным и уравновешенным молодым господином и ставят превыше других. Они просто не знают, чего стоит удерживать этот образ чистой добродетели, мысленно порой проклиная путь становления теургом.

Светлые одежды — словно насмешка грязным мыслям, таящимся под ними.

Несколько раз глубоко вздохнув, Хенджи сполоснул руки, оправил одежды и устроился медитировать.

***

Утро следующего дня застало Хенджи невыспавшимся и несколько разбитым. Он пробыл дольше обычного под ледяным водопадом, пока окончательно не привел мысли в порядок.

Следует сохранять невозмутимость, чтобы не смущать дорогую гостью, к тому же сегодня их ожидала поездка к тому храму, с которого все началось — Хенджи надеялся найти там ключ к загадочному проклятию Рендан.

Как и было условлено, он постучал в дверь ее комнаты, чтобы сопроводить на завтрак. Дверь распахнулась в то же мгновение, словно Рендан поджидала его. Они любезно раскланялись, следуя всем правилам приличия, и направились в столовую.

По дороге Хенджи расспросил ее о самочувствии и был весьма доволен ответом. Его опасения о взаимной неловкости не подтвердились — медитация и ледяной душ вернули ему спокойствие и невозмутимость, а в глазах Рендан не было ни намека на раздражение или досаду — лишь слабое смущение и смешок на нелепую ситуацию.

С одной стороны Хенджи был очень этому рад — не хотелось бы из-за этого глупого случая лишиться ее расположения и дружбы, с другой… пожалуй, несколько разочарован, и это чувство он тут же придушил на корню.

Рендан Архай — удивительно сильная и смелая девушка, удержавшая свой Дом от краха после гибели Главы и его преемника. Светлые девы, как правило, становились Главами лишь в некоторых Домах, следуя древней традиции, но Дом Архай, знаменитый своими воинами, к таким не относился, и большинство старейшин были против решения своей светлой девы, но когда это Рендан поступала по чужой указке? С детства она была упрямой и своевольной, предпочитала игру в охотников рисованию, шитью, танцам — всему тому, чем принято заниматься приличным светлым девам, — и принимала участие в Великой Охоте, переодевшись мужчиной. То было еще при жизни прошлого Главы, и на второй раз ее разоблачили. Вместо наказания, как настаивали старейшины, ей подарили оружие, тем самым поощряя на дальнейшие безрассудства, и в следующей Великой Охоте она уже не скрывалась под чужой личиной.

Хенджи глубоко уважал ее и старался не опускаться до уровня неотесанных мужланов, видевших в ней лишь красивую оболочку.

— Честно говоря, давно я так славно не высыпалась, — призналась Рендан. Она остановилась. — Хенджи, я вам очень признательна за то, что сняли с меня это чертово проклятие.

Хенджи покачал головой, поднимая руку, чтобы остановить ее.

— Я посоветовал бы вам не торопиться с суждениями. Соглашусь, все выглядит так, будто проклятие ушло, но понадобится время, чтобы окончательно в этом убедиться.

— О, поверьте, я вполне могу определить, что не проклята, — Рендан рассмеялась, — и не смею злоупотреблять вашим гостеприимством. К тому же в моем Доме наверняка все разволновались из-за моего долгого отсутствия. Потому после завтрака я намереваюсь сразу отправиться домой. Если хотите, мы можем показать вам, где нашли храм.

— Было бы замечательно. Но все же очень странное это ваше проклятие… Пообещайте, что по возвращении будете держать целителя надлежащего уровня и достойного вашего доверия под рукой.

— Вы излишне подозрительны, как и всегда. — Рендан закатила глаза. — Не превращайтесь в занудного старикашку, прошу вас, иначе я точно помру от скуки на следующем Совете Домов.

— Как можно? Лишить Дом Архай Главы — на это страшное преступление я никогда бы не пошел, — Хенджи усмехнулся, — как минимум из страха наказания.

Рендан фыркнула.

— Не знала, что теурга можно чем-то напугать.

— Я еще им не стал, и, боюсь, народ склонен идеализировать идущих по пути теурга, а ведь мы такие же люди, — с усмешкой сказал Хенджи. — Что ж, пройдемте.

В столовой их встретил дядя Магатши — нынешний Глава Дома Даарон, его советник, младший брат Рего, близкий друг Гури, которому в будущем предстояло также стать советником Главы, оттого в последние два года он посещал вместе с Хенджи все мероприятия, на которых обсуждали текущие дела. В том числе и завтраки. Гури с трудом сдерживал зевки — он по натуре был ночным жителем, и ранние подъемы давались ему нелегко даже спустя много лет строгой дисциплины. Также за столом присутствовал Эйден — верный оруженосец Рендан.

После церемонных приветствий Рендан заняла почетное место напротив Главы Дома, Хенджи устроился по левую руку от дяди и завел вежливые расспросы о нечисти, погоня за которой привела Рендан сюда. Он не рассказывал никому подробности ее проклятия, ограничился лишь общими словами.

Поскольку визит главы Дома Архай был неофициальным, Дом Даарон не стал отменять ежедневные занятия — было лето, и по давней традиции многие Дома отсылали сюда своих талантливых магов на обучение. Несмотря на обманчивое впечатление миролюбивого благожелательного Дома, служители Даарон были известны как искуснейшие воины, идеально владеющие телом и духом.

Обучение представляло собой ежедневные тренировки для укрепления тела: физические упражнения, закаливания в ледяных источниках, балансирование на скалах… тренировки для укрепления духа: многочисленные разновидности медитаций, упражнения для силы воли… Все это сочеталось с жестокой дисциплиной и требованиями.

Хенджи до двенадцати лет не знал иной жизни и был сильно удивлен и даже возмущен тем, что, оказывается, бывало и по-другому — когда отправился на обучение в Академию магов. Вскоре эти эмоции сменились другими — чувством превосходства и легкого презрения (над которыми пришлось тщательно поработать, чтобы очистить душу от столь низменных чувств), поскольку жестокие многолетние тренировки сделали из него воина и мага, на порядок превосходящего своих сверстников.

Требования к нему всегда были выше, чем к другим — все же он был наследником Великого Дома Даарон и многообещающим талантливым магом. Становление теургом еще больше возвысило бы его Дом, и это стало целью жизни Хенджи, когда он осознал, что никогда не получит взаимности от Рендан — все, чего он смог достигнуть, это ее дружба. Мысль о пути теурга давала утешение каждый раз, когда он отказывался от той или иной мимолетной радости. Это того стоило, он отчаянно в это верил.

И все же природная веселость характера не раз давала о себе знать внезапными порывами. Благо, Хенджи научился балансировать — сдерживать себя ровно настолько, чтобы эфемерная цепь обязанностей не перерезала горло, и в то же время не переходить черту.

Ночное происшествие со светлой девой Рендан выбило его из колеи. Ничего страшного, что вторая неделя Смирения сорвалась. Придется, конечно, объясниться перед наставниками, что-то придумать, чтобы не бросить даже тень подозрения на Рендан. Он сам просто слишком расслабился в последнее время — тишь да гладь охватила полусонный мир его скромного существования, неудивительно, что он был застигнут врасплох.

Что ж, оно и к лучшему, не то совсем тут закостенеет. Конечно, случившаяся с Рендан неприятность никак не относилась к категории «к лучшему», но все зависело от точки зрения: во время завтрака Рендан и дядя Магатши договорились обсудить одно торговое соглашение; дружба с Рендан с честью прошла очередную проверку; лучший отдых — перемена мест и действий, и Хенджи уже предвкушал грядущую поездку.

Он предложил светлой деве прогуляться по территории резиденции, пока слуги готовили лошадей к поездке к храму.

— У меня такое чувство, будто за двенадцать лет здесь ничего не изменилось, — заметила Рендан.

— Ну что вы, мы обновили краску на стенах, — указал Хенджи, — видите?

— Честно говоря, нет.

— Мы подобрали краску в точности того оттенка, какого была предыдущая.

— Это все объясняет.

Они искоса поглядывали друг на друга, с трудом давя смех. Вряд ли следующие за ними Гури и Эйден понимали, о чем они вообще говорят. Разве не должны их — Главу Архай и будущего Главу и теурга Даарон — занимать другие, более масштабные вещи? Хенджи прочитал этот немой вопрос в глазах своего друга, но лишь с улыбкой покачал головой.

Незначительные, так называемые «пустые» разговоры значили столь многое в его мире, где все крутилось вокруг политики и выискивало, чем бы поживиться.

Они спустились к саду, добрались до ледяных источников, где разбуженные с утра ученики, отстукивая зубами дрожь, терпеливо пытались медитировать под монотонную речь наставника.

— Я уже долгое время подумываю устроить у себя подобные ледяные источники, — задумчиво сказала Рендан.

Они уставились на несчастных страдальцев.

— Ну, знаете, чтобы наказывать провинившихся. Думаю, их станет в разы меньше.

— Ледяные источники воспитывают волю и укрепляют тело, — с укоризной отозвался Хенджи. — Впрочем, я понял вашу мысль — комбинировать наказание с воспитанием, и если задать должный тон медитациям, можно внедрить в разум некую мысль, в данном случае — чувство вины за оплошность, что предотвратит повторение инцидента.

— Вы как всегда практичны, но я думаю, что просто скидывать провинившихся в ледяную воду и держать их там несколько часов будет достаточно.

— Вы слишком мягкосердечны. Меня всегда забавляло, что из нас двоих жестокой считают вас.

— Они просто не знакомы с вами столь тесно, как я.

Невинные в любой другой ситуации слова неожиданно обрели совершенно иной смысл.

Хенджи изо всех сил старался сохранить безмятежный вид. Краем глаза он заметил, что Рендан покраснела и прикусила губу, видимо, казня себя за запоздалое понимание совершенной оплошности.

Конечно же, она подумала о том же, о чем и он — сколько тесно они познакомились этой ночью.

Боги, он ощутил, что и сам близок к тому, чтобы покраснеть. Благо, к ним подошел слуга с сообщением, что лошади готовы и можно отправляться в путь.

Неловкость быстро рассеялась, а вскоре была и вовсе позабыта.

Они ехали неспешно: Рендан со своими Охотниками впереди, за ними Хенджи с Гури и двумя стражниками.

Хенджи с удовольствием подставлял лицо мягким солнечным лучам. С годами он стал больше ценить маленькие радости жизни.

— Знаете, я уже и не припомню, когда мы с вами в последний раз ездили вместе верхом, — удивленно сказала Рендан, поравнявшись с ним.

— Я тоже, — отозвался пригревшийся на солнце Хенджи. — Быть может, это было на последней Охоте прошлой осенью?

— Тот галоп не считается, я даже не поняла, что это вы, и увела вашу нечистую тварь.

— А после прислали корзину подарков в качестве извинения. Это было очень мило и совсем не обязательно.

— Это была малая цена за вашу уступку. Почему вы не боролись за ту добычу? Не то чтобы я переживала, что проиграю…

Хенджи пожал плечом. Мирские страсти все меньше увлекали его, и правда заключалась в том, что ему было все равно, сколько нечисти он поймал — он просто делал свою работу, как один из сильнейших воинов своего Дома, и должен был доказать свою силу будущего Главы.

— Вам не хватало всего одного духа для полного счета. Я подумал, нам, как давним друзьям, надо поддерживать друг друга.

— Вы ставите меня в неловкое положение. Теперь я чувствую, что обязана буду уступить добычу вам на следующей Охоте.

— Что ж, тогда мне придется отправлять вам корзину с подарками. Не уверен, что смыслю в этом, так что подумайте еще раз, действительно ли вы хотите ставить в неловкое положение меня.

— Почему это прозвучало как вызов? Думаете, меня устрашит ваша корзина с подарками?

— Вы можете узнать у моего младшего брата о моих способностях по части приготовления подарков, — Хенджи улыбнулся и кивнул на Гури, — или у моего верного друга, благо, он тут рядом, рукой подать, и со свежими впечатлениями после праздника Лета.

Рендан недоверчиво вздернула бровь, фыркнула.

— Что ж, до праздника еще есть время, чтобы продумать подходящую стратегию.

— Скорее всего, в этом году я не буду участвовать в Охоте, — задумавшись, сказал Хенджи. — Дядя в скором времени намеревается отойти от дел, и обязанности Главы Дома возлягут на мои плечи. Мне предстоит множество хлопот, в особенности связанных со свадьбой, которая состоится до конца этого года. Об этом еще никому неизвестно — мы договорились не далее как неделю назад, так что прошу вас не распространяться. Ваш Дом, разумеется, в числе приглашенных, буду счастлив видеть вас в столь важный день.

Рендан кивнула. Она как-то разом побледнела. Наверное, все же чувствовала себя неважно после проклятия.

— Благодарю. Но кто же ваша счастливая избранница?

— Госпожа Катрена из Дома Луциато, и не уверен, что она будет счастлива со мной в браке. — Хенджи невесело усмехнулся.

— Выйти замуж за знаменитого красавца, Светлоликого Хенджи? Самого многообещающего претендента на роль теурга за последнее десятилетие?

— Боги, хоть вы надо мной не потешайтесь!

— Ну отчего же? Разве умение посмеяться над собой — не одно из лучших качеств, каким должно обладать здравомыслящему человеку? К тому же я говорила серьезно — будто вы не знаете, какие сплетни о вас ходят. Еще скажите, что они лгут.

— Красота — весьма растяжимое понятие, и негоже восхвалять человека за ожидания, которые он еще не оправдал, — уточнил Хенджи. — Впрочем, я присоединяюсь к вашим словам — моей невесте едва исполнилось восемнадцать, а в таком возрасте девушки склонны идеализировать людей.

— Я уверена, вы непременно полюбите друг друга и будете счастливы.

— Вы слишком оптимистичны. Я не тешу себя иллюзиями. Моя невеста слишком юна и невинна, я же бываю довольно циничен и занудлив, да и геройских подвигов и романтических порывов от меня трудно дождаться.

— Полно вам принижать себя, не то я заподозрю, что вы напрашиваетесь на похвалу.

— Простите и не обращайте внимания на мое малодушное нытье. Путь теурга многого требует от меня, боюсь, я просто устал. Но я продолжу следовать ему, моей госпоже этого делать необязательно, так что, возможно, мы найдем равновесие в нашем супружеском соглашении.

Он улыбнулся встревоженной Рендан. Та кивнула, ободряюще улыбнулась в ответ. На душе потеплело.

Если бы его спросили, кого он хотел бы в спутницы жизни, он не раздумывая указал бы на нее. Со всех сторон разумный брак: она была достаточно умна и сильна, чтобы держать Дом крепкой хваткой, если ему случилось бы оказаться не у дел; их Дома испокон веков состояли в дружественном союзе, и подобный брак лишь укрепил бы его; вдобавок прошлой ночью он воочию убедился в ее красоте, точнее, он и до этого знал, что она довольно красива, но то было далекое и несколько абстрактное знание, отстраненная констатация факта.

Обстоятельства сложились так, что Рендан возглавила свой Дом и не могла теперь выйти за другого Главу, и если до этого Хенджи казалось, что он видит намеки на ее романтический интерес, то после Рендан наглухо закрылась, а Хенджи был слишком тактичен и беспокоился о ней, чтобы докучать своими глупыми чувствами.

Что ж, по крайней мере они каждый раз встречались на Великих Советах, обменивались шуточками, которые понимали только они, и порой в официальных письмах приписывали ни к чему не обязывающие строки. К примеру, в последний раз Рендан отправила ему стихи одного неизвестного поэта, которые нашла в своей библиотеке. Надо будет не забыть отправить ей забавную притчу о двух сестрах, может, это несколько смягчит их с Лири натянутые отношения.

***

До развалин храма они добрались после полудня. Спешившись, Хенджи внимательно осмотрелся. Часть внушительных колонн, некогда окружавших выложенный синими камнями алтарь под открытым небом, была развалена, крыша и второй уровень храма снесены, а вот первый оставался целым. Позади него зиял пролом, в который упала Рендан.

— Это был храм бога Разура, — заметил Гури. Опустившись на одно колено, он очистил часть расписанной орнаментом каменной плиты. — Старые боги всегда столь тщательно прятали свои храмы, что до сих то один, то другой находят благодаря чистой случайности. В основном во время Охоты. Стоит подумать над тем, чтобы использовать их как ловушки для нечисти, на что они теперь еще годятся?

— Сколь кощунственные мысли занимают твой ум, — улыбнулся Хенджи.

— Весьма практичные, смею заметить, — сказала Рендан и потянула его за широкий рукав. — Идемте, я вам кое-что покажу.

Они вошли в храм через проломленную дверь и застыли, пораженные красотой величественных картин на стенах храмах. Боги древности, сражавшиеся против демонов, словно светились изнутри, демоны же напротив — внутри их фигур словно бы клубилась тьма. Такой эффект был достигнут благодаря удачному освещению — падающие через три небольших окна солнечные лучи преломлялись особым образом благодаря тому, что стекла были явно сделаны с добавлением мелких светящихся кристаллов — и талантливой руке художника. При близком рассмотрении Хенджи заметил шероховатость грубо обработанного слоя штукатурки, и что краска по краям фрески сильно облупилась.

Гури удивленно присвистнул, Рендан тоже казалась удивленной.

— Вчера не было времени разглядеть, — призналась она, — я и не думала… Боги, не удивительно, что меня прокляли после вторжения сюда.

— Не думаю, что ваше проклятие связано с этим местом, — задумчиво сказал Хенджи. — Бог Разур специализировался на поддержке, укреплении связей, усилении уже имеющихся благ или несчастий. Скорее он мог усилить действие проклятия, наложенного ранее — столь слабого, что вы его даже не замечали, и рано или поздно оно сошло бы на нет.

— Не самый толковый дар, скажу я вам, — скептично заявил Гури, — принося богу подношение, люди, как правило, хотят чего-то конкретного. Немудрено, что храм заброшен. И к чему все эти картины мнимого величия? — Гури жестом обвел фреску.

— Не недооценивай бога Разура, — Хенджи покачал головой, — усилить или уменьшить действия клятв, проклятий — эта способность могла в корне переломить ход событий.

Он осторожно с благоговением провел пальцем по фреске.

— Мы многого не помним о Первых Временах, — печально сказал он, — быть может, именно потому, что мы забыли прошлое и разрознены в настоящем, наш людской род вынужден постоянно выживать?.. То в войне с демонами, то в нападениях нечисти…

Он помнил, как сильно был впечатлен в детстве легендой о пророчестве — что однажды появится теург, прошедший через путь Света и запретный путь Тьмы, объединит все Великие Дома и окончательно запечатает прорехи, разделяющие их мир от мира демонов. Сколь совершенным же должен быть этот человек, чтобы пройти через все ступени Просвещения и не сойти с ума?

Рендан указала на открытый люк в полу. Они с Хенджи спустились вниз, внимательно все обследуя и держась начеку.

— Интересно, куда ведут эти ходы? — поинтересовалась Рендан.

— К выходу в разные уголки леса, а то и дальше. В подобных древних храмах часто встречаются такие подземные лабиринты. Лезть туда небезопасно — кто знает, какая нечисть устроила там свое гнездо?

Они выбрались на поверхность, еще раз обошли храм, а после учтиво распрощались, и Рендан со своими спутниками отправилась дальше, домой. Хенджи решил задержаться здесь еще ненадолго: погода была столь хороша, лесной воздух чист и свеж, от останков древнего храма веяло слабыми отголосками первозданной мощи — чувствовал которую лишь Хенджи своим обостренным многими годами обучения восприятием.

После перекуса стражники устроились под тенью деревьев, а Хенджи решил помедитировать — попытаться войти в контакт с древней силой храма. Гури находился рядом на всякий случай и держал его за руку, чтобы вовремя вернуть, если что-то пойдет не так. Однажды Хенджи в подобном тесном общении с одним артефактом зашел дальше нужного, и на несколько недель впал в летаргический сон, изрядно всех перепугав. То случилось еще до войны, они с Рендан уже были знакомы, но еще не прошли через испытания, впоследствии создавшие крепкий фундамент их дружбы. Тогда еще брат Рендан был жив и должен был стать следующим Главой Дома Архай. Он был старше Хенджи и столь же ревностно оберегал младших сестер, сколь сейчас Рендан оберегала Лири. Узнав о случившемся, он отправил освященные гостинцы и письмо с пожеланием выздоровления, которое до сих пор хранилось в личной библиотеке Хенджи. Все это доставила Рендан в сопровождении своей свиты, что сильно тронуло Хенджи — до этого он не понимал по-настоящему, сколь тесны узы, связывавшие их Дома, раз Глава Архай разрешил своей светлой деве отправиться в путь. Это демонстрировало особое лояльное отношение, и Хенджи помнил об этом каждый раз, когда во время Советов Главы других Домов пытались вклинить между ними иглы сомнений и переманить на свою сторону обещанием более щедрых наград за те или иные торговые соглашения.

Как много воды с тех пор утекло…

Хенджи сосредоточился на деле. Посторонний шум усилился. Гури крепко сжал его руку, посылая магический импульс-призыв, и Хенджи недовольно вернулся из медитации. Сердито раскрыл глаза и хотел было поинтересоваться, какого, собственно, черта, как замер, а сердце же — исступленно заколотилось.

— Господин Хенджи, нашей госпоже снова плохо, просим вас о помощи, — выдавил запыхавшийся Эйден. Перед ним на седле сжавшись в комок сидела Рендан.