Добро пожаловать в Детройт. Пепел прошлого

Тэсса О`Свейт (2023)

Десять лет детектив Юрис Ливану пытается добиться справедливости и наказать убийцу своей жены, но в этом мире законы созданы для того, чтобы защищать богатых, а не наказывать виновных. Потому, как только появляется призрачный шанс подобраться к убийце на расстояние выстрела, детектив, уже не рассчитывавший на возмездие, встает на след… Даже не подозревая, чем закончится его погоня для всего Детройта!

1. Отпуск со смыслом

–… Сдали?

Голос дежурного вырвал меня из мыслей и я, потерев переносицу пальцами, перевел взгляд с мигающих на экране морд разного уровня преступности на него. Видя, что я ему не отвечаю, парень — «Сколько ему вообще, лет двадцать пять хоть есть?» — повторил свой вопрос, глядя на меня с раздражающим сочувствием.

— Детектив, я отметки о табельном не вижу в обходнике. Вы его сдали?

«Вот же черт, и правда, забыл.

Молча запустив руку под плащ, я несколько мгновений возился с ремнями кобуры оперативного ношения от табельного и, наконец, выложил ее на стойку дежурного. Тяжелый пистолет глухо стукнул рукояткой по обшарпанному полимеру и юноша с видимым облегчением сгреб его к себе, пряча под стол. Вообще, я должен был сам оставить его в оружейной, в ящике, закрывающемся моей id-картой, но в некоторых случаях можно было бросить и у дежурного. Нужно только было… Паренек протянул мне планшет со считывателем, и я привычно приложил к нему ладонь, фиксируя сдачу казенного оружия.

Вот и все, я выхожу в первый в моей жизни полноценный отпуск. Адаптационный, мать его… Какой-то умник сверху решил, что раз копы в этом чертовом городе мрут пачками под перекрестным огнем банд, корпоратов, киберпсихов, корпоратских киберпсихов и прочей дряни, то просто так отпустить на пенсию их нельзя. Надо сначала отправить в двухнедельный отпуск, чтобы перед этим как следует помучить оформлением бумаг, подписывая никак не менее десятка разных разрешений, уведомлений и прогнать через полицейского мозгоправа. Видимо, чтобы быть уверенным, что коп не пустит себе, или что куда хуже, кому-то еще пулю в голову в припадке безудержного счастья.

Две недели отпуска. После еще месяц работы, чтобы передать все дела подрастающему поколению, а потом… Свобода? Может и так.

Спустившись на лифте вниз, я, едва сделав пару шагов в холл, резво отскочил в сторону, пропуская мимо одну хорошо знакомую мне разъяренную фурию. Линда Маклоуски, супруга Шарпа — старшего детектива и моего друга — регулярно посещала наш департамент, пугая стажеров алым сиянием на дне глаз и устраивая совершенно феерические скандалы в кабинете мужа.

Окликать Линду в таком состоянии было себе дороже, а выслушивать порцию упреков в свой адрес мне тем более не хотелось, потому я лишь ускорил шаг, выходя на крыльцо и привычно закуривая. Путь с моего этажа занял больше времени, чем я привык обходиться без сигарет, пусть даже такого откровенно дерьмового качества.

— Юрис! Ой, то есть я хотел сказать, детектив Ливану, постойте!

— Давай без этого, а? Я уже в отпуске, — выдохнув горьковатый дым с легким привкусом пластика, присущим любым дешевым сигаретам (лучше не думать, из чего их делают на самом деле), я покосился на выскочившего следом за мной на крыльцо дежурного с первого этажа. Он состроил понимающее лицо и протянул мне сложенный пополам небольшой кусочек бумаги, покрытый какими-то серо-бурыми пятнами и имеющий неровные, оборванный края. Странное зрелище, если помнить о том, что бумагу используют только для самых важных, требующих особой приватности документов или в тех случаях, когда просто могут себе позволить расходовать дорогую органику на такие глупости…

— В обед ваш информатор приходил, тот бомж-азиат, оставил это, — вложив бумажный огрызок в протянутую мною ладонь, парень немного помялся рядом, но видя, что я не собираюсь открывать записку при нем, вздохнул и ушел обратно внутрь департамента. Еще некоторое время я курил, прислонившись плечом к колонне на крыльце и рассматривая стоящий напротив небоскреб №11, в котором жил последние 25 лет, потом глазел на набрякшее тучами свинцовое небо, готовое вот-вот разразиться мерзостно-химозным дождем и, наконец, отправив окурок в урну переработки, развернул клочок бумаги.

«У Джесси. По вашему делу».

Всякую сонливость и раздражение сняло в один миг. Мой информатор, Ма Тонг, азиат американского происхождения, пронырливый и чрезвычайно полезный бродяга, уже давно помогал мне собирать информацию о самых разных людях и делишках, что эти люди проворачивали на улицах Детройта. Но моим делом было только одно — дело об убийстве моей жены.

Я знал, кто её убил и знал почему. Но добраться до этого ублюдка не мог, слишком уж велика была социальная разница между детективом полицейского департамента Детройта Юрисом Ливану и одним из ведущих менеджеров MACHINERY ARMS, Генри Смитсоном. И сейчас Ма Тонг сообщал мне, что ждет меня в баре Джесси, и что у него есть информация для меня. Сообщал это по старинке, аккуратным убористым почерком карандаша на клочке бумаги… Глянув на зажатую в руке записку внимательнее, я вдруг понял, что это обрывок формуляра. Он был покрыт неравномерным слоем грязи и пятен, но выступающие из глубин волокон бледно-зеленые буквы я еще мог различить благодаря полицейской оптике. M, H, Y, A, S. Убрав записку во внутренний карман плаща, я накинул капюшон на голову, закрываясь от медленно капающих с неба тяжелых капель надвигающегося ливня и быстрым шагом отправился на встречу с информатором.

Предоставленный мне отпуск вдруг обрел смысл.

•••••

В бар Джесси я заходил под громовые раскаты, радуясь, что плащ из синтетических полимеров не промокает, как и форменные штаны. Зал в баре был полупустым, что не удивительно — в такую погоду мало кто захочет брести по неуспевающим уходить в канализационные сливы потокам грязной, маслянистой воды, чтобы пропустить стопочку-другую, даже если её будет наливать такая очаровательная барменша. Полицейская база импланта в моем глазу бодро подсветила нескольких посетителей, оповестив о совершенных правонарушениях: незакрытые штрафы,пара приводов за вандализм и мелкие кражи… Ничего серьезного. Сама Джесси глянула на меня с удивлением, явно не ожидая, что кто-то еще придет, когда за дверью город буквально смывает химозным ливнем, но через миг, узнав, всплеснула руками и, вытащив из-под стойки до блеска натертый стакан, плеснула в него знакомой коричневатой жидкости.

Не все, далеко не все удостаивались такой теплой встречи из рук этой повидавшей некоторую мерзость женщины. Мне повезло: около семнадцати лет назад я заглянул в этот бар, чтобы немного выпить после тяжелой смены, а спустя пару минут после моего прихода группа изрядно накидавшихся парней из Зверей, местной банды, что считала себя главными в этом районе, решила, что разгромить бар — отличное вечернее развлечение. Тем более кто их мог остановить? Милая блондинка за стойкой без единой видимой железки? Развлечение Звери получили в тот вечер знатное. На перемахнувшего через барную стойку копа Джесси отреагировала вполне благожелательно, сунув мне в руки свой дробовик и подопнув коробку патронов, а сама с видимым удовольствием взялась за автомат.

Когда Звери закончились, Джесси предложила выпить за знакомство, а приехавший на стрельбу патруль пятого (моего) участка получил самый подробный рапорт о происходившем, на какой только можно было рассчитывать от двух, приговоривших к тому моменту по поллитру на нос какого-то крепкого пойла, людей. Ох и влетело мне тогда от Элен…

— Юрис, даже не пытайся меня убедить, что ты просто в гости зашел, — легонько стукнув донцем стакана о барную стойку, Джесси подперла голову кулачком и бросила короткий взгляд на сидящую в дальнем углу группу, что в этот момент взорвалась буйным хохотом. Я так же повернулся на шум и хмыкнул, сразу теряя интерес к компании и отворачиваясь.

— Не сомневался, что Мики притащит своих дружков праздновать семнадцатилетие именно тут. Они не доставят тебе проблем, иначе с Мики мамка спустит не только шкуру, но и вытащит все то немногое железо, на которое он сумел накопить.

Джеси весело хмыкнула, подтолкнула ко мне пальцем бокал и некоторое время рассматривала мое лицо, пока я пил. Нас можно было бы назвать хорошими друзьями, за давностью и постоянностью общения и тем, что я знал о ее делах чуть больше, чем другие. Даже чуть больше, чем мои коллеги, достаточно часто бывающие тут.

— Детектив не ответил на вопрос, но я и так знаю ответ, — с легкой усмешкой проговорила она, когда я поставил пустой стакан. — Он ждет. Я ему уже чуть-чуть налила и пустила в подсобку, а то в такую погоду на улице торчать только Потрошители заслуживают. Единственное, чего они заслуживают, кроме пули в башку, — чуть ворчливо закончила женщина, дернув плечом.

— Спасибо, Джесси. Я тогда еще одну, если ты не против, и пойду, пообщаюсь.

— Конечно, — блондинка улыбнулась, открыто и спокойно и, налив мне еще одну порцию виски, вышла из-за барной стойки, прихватив с собой бутылочку какого-то дешевого пойла. — Пойду, поздравлю Мики с днем рождения, что ли.

Кивнув, я проводил Джесси взглядом, попутно встретившись глазами с виновником торжества. Мики меня узнал, мигом посерьезнев и вежливо кивнул. За двадцать пять лет работы в пятом полицейском участке я успел наработать себе репутацию, и, что греха таить, навести какой-никакой порядок на подконтрольной нам территории. Сначала я делал это потому, что мы с Элен купили квартиру в небоскребе сразу напротив здания полиции, в этом районе, и я хотел, чтобы моя жена чувствовала себя в безопасности, возвращаясь с работы… А потом как-то больше по инерции. Но надо признаться, что вышло хорошо. Такие парни, как Мики, в общем-то, вполне неплохие, пока не наслушаются разных подонков и не решат, что им все можно и ничего за это не будет. Мики еще повезло, его мать — учитель в общеобразовательной школе и умеет ладить с начинающими единицами криминального общества. С такой не забалуешь!

Одним глотком допив виски, я медленно выдохнул, чувствуя, как по телу наконец-то разливается благостное тепло, выгоняя глубоко засевшую промозглую сырость и, встав с барного стула, прошел в хорошо известную мне дверь подсобки.

Ма Тонга я увидел лишь благодаря импланту, подсветившему мне живой объект в углу. Задремавший в тепле и сухости азиат, облаченный в гигантских размеров плащ с десятками карманов, нашитых как снаружи, так и внутри, мерно вздохнул и, вздрогнув от моего нарочитого топота, открыл глаза.

— А-а-а! Это вы, господин детектив! Добрая Джесси пустила меня сюда. На улице просто потоп! Она же не выгонит меня сразу, как только мы поговорим? А то, может быть, стоит поговорить подольше? — на узком, отекшем лице Ма Тонга черные глаза-бусинки казались инородным объектом, настолько цепким и живым был их взгляд.

— Привет, Ма Тонг. Не думаю, что Джесси тебя выгонит, у этой леди доброе сердце, — сев на какой-то ящик, я не стал торопить информатора, хотя стоило его увидеть, как желание узнать все и сразу вспыхнуло во мне не слабее, чем жар от алкоголя.

— Да-да, я знаю. Она частенько подкармливает меня и наливает разные очень вкусные, согревающие штуки, — азиат вытащил из недр своего безразмерного плаща какую-то бутылку, что чуть светилась в темноте, и пока мой имплант безуспешно пытался определить ее содержимое, в итоге остановившись на «потенциально ядовито», сделал из нее глоток, чтобы снова спрятать в карман.

Спустя еще мгновение в руках Ма Тонга появился сложенный пополам лист бумаги, в котором явно нахватало небольшого кусочка. Я без удивления принял от него замызганный формуляр, спешно развернул и впился взглядом в строчки, то и дело проглядывающие сквозь грязь.

— Нашел это неподалеку от Макабр, — спустя пару мгновений молчания поведал Ма Тонг, заставляя меня в удивлении поднять на него глаза. — Ну вы же понимаете, детектив, где еще можно найти такие интересные штучки для продажи и обмена, как не на краю горячей зоны? А вот что там делал такой вот документик от Машинери Армс, да еще и так интересно подписанный…Вот это вопрос, да, вопрос…

Слова Ма Тонга заставили меня перескочить взглядом к самому концу формуляра, и я ощутил, как пальцы дрогнули, едва не скомкав бумагу.

«Г. Смитсон» — значилось в конце документа. Что же ты делал, Г.Смитсон возле Макабр, там, куда влияние твоей «Машинери Армс» и вашей головной корпорации «АрмаЭксп», не распространяется?

— Вот-вот, я как увидел, сразу понял, что надо вам показать, — покивал Ма Тонг, от которого явно не укрылось мое состояние.

— Да, спасибо… — Он что-то еще бормотал, но я его уже не слушал, погрузившись в изучение документа. Бумага была покрыта грязью чуть меньше, чем вся. Местами пропиталась маслом и мазутом, отчего часть текста была безвозвратна утеряна, но общий смысл каким-то чудом еще можно был уловить. Речь шла о каком-то товаре в количестве 35 штук, который собирались передать в мотеле «Придорожный», воспользовавшись комнатой 2/17. Дата написания формуляра отсутствовала, или ее размыло к чертовой матери, так что оставалось лишь надеяться, что я еще не опоздал с визитом.

— Я смог вам помочь, детектив? — Ма Тонг вырвал меня из размышлений и я, резко встав, кивнул ему, складывая лист пополам и убирая во внутренний нагрудный карман.

— Да, Ма Тонг, смог, — окинув взглядом расцветшего довольной улыбкой азиата, что все так же бесформенной кучей тряпья сидел в углу у ящиков, я помедлил, но все же задал ему вопрос, который задавал едва ли не каждую десятую нашу встречу. — Ты все еще не надумал восстановить документы и пройти через программу поддержки малоимущего населения? Ты же знаешь, я бы мог…

— Ой, нет-нет, детектив! Мне достаточно того, что благодаря выписанной вами карточке меня кормит городская соцслужба. А то вот сделаю документы, пройду вот это все, так сразу работать придется, отчитываться обо всем… Жизнь под колпаком, это не для старого Ма Тонга. Ма Тонг — маленький и незаметный, так он гораздо счастливее. И полезнее, не так ли?

Я кивнул — разговор прошел по привычной колее, и что уж говорить, в словах моего информатора был резон.

— Тогда бывай, Ма Тонг. Береги себя!

Азиат лишь мелко закивал мне в ответ, продолжая довольно улыбаться.

Быстрым шагом покинув подсобку, я чуть не столкнулся с Джесси, возвращавшейся за барную стойку.

— Все в порядке? — она окинула меня взглядом, и я понял, что надо взять себя в руки, чтобы не привлекать лишнего внимания.

— Да, Джесс, все отлично. Пусть он посидит в тепле и уюте до конца ливня хотя бы, окей? Вот тебе за неудобства и ему на выпивку, — вытащив из внутреннего кармана коммуникатор, я разблокировал его отпечатком и сбросил на счет Джесси сотню. Женщина удивленно приподняла брови, увидев сумму, но согласно кивнула и прошла на свое рабочее место.

— Еще будешь? — стакан стукнул по столешнице, но я, сев на стул, отрицательно мотнул головой, вызывая такси до мотеля. — Ну ладно. Мне же больше достанется.

Десяток минут, что я ждал приезда машины, мы провели в молчании, сопровождающемся периодическим гоготом Мики и его дружков, и несмолкающим потоком новостей с голографического экрана, висевшего на стене за барной стойкой. Детройт жил и умирал, кто-то с кем-то судился, где-то кто-то митинговал, ведущий залихватски подмигивал, бодро зачитывая самые горячие новости и считая трупы за прошлые сутки. Ничего нового.

Коммуникатор пиликнул, сообщая о том, что машина подъехала и я, скомкано попрощавшись с Джесси, выскочил под дождь, тут же падая на заднее сиденье такси.

Мысль о том, что я могу встретить в мотеле не только Смитсона, но и вооруженных ребят из его корпорации, пришла мне уже где-то на полдороги к «Придорожному» и я отмел ее, как не особо существенную. В конце концов, я слишком давно ищу любой способ подобраться к нему, чтобы угроза встречи с корпоративной службой безопасности нос к носу смогла меня остановить. Если выживу — буду упирать на то, что это была самооборона.