Кнопка. Под прикрытием

Ульяна Гринь, 2022

Я охотница. Лучшая охотница на нежить. Некоторые говорят, что безбашенная, но это от зависти. Особая примета – боюсь и ненавижу змей. Мой шеф, настоящий садист, послал меня на спецзадание прямиком в «змеиное гнездо», где изощрённым способом убивают студентов! Наказать за ослушание задумал. Или это психотерапия против моих страхов? А приставучие парни – тоже наказание или всё же это любовь? Как искать убийцу и остаться в живых, если мысли заняты другим? В общем, по результатам меня или повысят, или наградят. Посмертно.

Глава 2. Долгие проводы — лишние слёзы

Откат наступил, слава всем богам всех существ, когда я уже приехала в общагу. Было три часа ночи, все смертные, бессмертные и полу-смертные спали мирно в своих постелях, а я валялась на полу, скрючившись в позу зародыша, и задыхалась, колотясь от ледяных объятий жёсткого озноба. Голова, наоборот, пылала огнём, но, повинуясь истеричному телу, дробно билась о потёртый линолеум комнаты. Наученная опытом, я не пыталась сопротивляться и просто ждала, когда приступ пройдёт, стиснув зубы, чтобы не прикусить язык…

Я Кнопка. Лучшая охотница на нежить со времён… не знаю, с каких времён. Я не знаю, где и когда я родилась, да и родилась ли вообще. С того момента, как помню себя, я жила у чужих людей, которые запрещали называть себя папой и мамой. А потом отдали меня в интернат, исчезнув навсегда из моей жизни. В десять лет я встретила Сероволковского. Он был тогда моложе, не такой лохматый, но точно такой же угрюмый. Не говоря ни слова, шеф ДМП забрал меня из интерната и поселил в маленькой комнатке своего огромного дома. Кроме меня там жили ещё люди… Ну как люди. Существа. Но это я поняла уже потом.

Огненный обруч, сжимавший голову, слегка отпустил, и озноб перестал обнимать. Подтянувшись на руках, я добралась до кровати, куда не успела упасть, и кое-как влезла на неё. Господи, как же хорошо жить на адреналине, если бы не откат! Погони, задержания, допросы… Это кайф и настоящая жизнь! Если бы не откаты… С утра к Лазареву, пусть крутится как хочет, но найдёт наконец чёртово лекарство.

— Кнопка, тебе водички принести?

Я разлепила тяжёлые веки и прямо над кроватью увидела торчавшую из стены полупрозрачную голову — кудрявую и щекастую. Застонала:

— Васька, уйди!

— Чё уйди, я пришёл узнать, может, чего надо…

— Надо будет — приду на кухню и попью водички! — рявкнула из последних сил. Призрак пожал едва виднеющимися из стены плечами и скрылся в соседней комнате. Натянув на себя покрывалко, я снова свернулась клубочком и поудобнее устроила голову на подушке. Ненавижу откаты… Надо спать, спать, спать, а мне нельзя. С утра в секретный отдел. А потом в Сибирь…

Прыжок, усилие, рывок — и я упала с кровати. Вурдалак, самка с детёнышем в руках, оказался ненастоящим. Мне приснилась погоня, как живая, как будто я снова пережила её. А в реальном мире светило позднее сентябрьское солнышко, птички ещё пели последние в этом году песенки на ветках за окном. Потирая ушибленную задницу, поднялась и досадливо поморщилась, оглядев одежду. Джинсы со вчера не сняла, майку будто корова жевала… Ещё и воняет, как в общественном туалете, где унитазы забились.

Шесть утра. Могло быть и хуже, а так хотя бы три часа сна. Я решительно разделась, замоталась в покрывало и потащила шмотьё и постельное бельё, снятое с кровати, в кухню. По пути зацепилась покрывалом за велосипед, чуть не загремела вместе с ним и шёпотом выругалась на Ивана Денисовича, который взял нехорошую привычку оставлять своего железного коня в коридоре.

На кухне было распахнуто окно.

Сквознячок раздувал тюлевые занавески, прямо как в кино, а на подоконнике, свесив ноги наружу, сидела Лариска и расчёсывала костяным гребнем распущенные светлые волосы, тихонько и довольно мурлыча какую-то мелодию.

— Однажды ты свалишься с третьего этажа, — бросила я русалке, запихивая простыни в стиралку. Туда же отправились джинсы с майкой, столовая ложка порошка… нет, две столовых ложки! Лариска обернулась и сморщила нос:

— Аделаидочка, ты в какой помойке ночевала? Или арестовала вчера оборотня-скунса?

А, да, приятно познакомиться, Аделаида — это тоже я. Как можно догадаться, своё имя я терпеть не могу, и почему — тоже понятно. Однако Лариска — существо бесхитростное, наивное и настолько блондинко, что ей на это абсолютно наплевать. Она одна из всех друзей зовёт меня Аделаидочкой, не идя лёгким путём и не сокращая до Ады. Впрочем, если выбирать из двух зол, уж лучше канцелярская принадлежность…

— Не скунса, а вурдалака, — пробурчала я, запуская машинку. — Я в ванную.

— А давай сегодня пробежимся по магазинам, — предложила Лариска, никак не среагировав на вурдалака. Со вздохом я ответила:

— А не получится. Я уезжаю сегодня.

— Куда-а-а?

— Этого я не могу тебе сказать, Ларисочка, иначе мне придётся тебя убить! — заявила я со смехом и прошла мимо плиты в ванную. Закрыла дверь и услышала невнятное:

— Ну зачем ты издеваешься? Жалко сказать, да?

На последний жалобный выпад я не ответила. Это необязательно в случае с Лариской. Думать надо о другом. Вот я и думала, старательно намыливая шампунем волосы. Что же там случилось такое из ряда вон выходящее в сибирском филиале МаГУ, что ДМП пришлось послать туда агента под прикрытием? И не просто агента, а лучшего охотника. Возможно, нашествие йети… Хотя они довольно безвредные, но как знать…

Даже в пути к Башне я перебирала возможные варианты. Йети, бог с ними. В Сибири полно всяких злых духов. Надо с собой прихватить шпаргалку. Ладно, скажем прямо: она мне будет нужна только для определения агрессора, а как с ним бороться — интуиция скажет. Мне даже Сероволковский всегда доверял в выборе оружия…

В Башне Колдуна дежурил уже другой охранник. Его имя я помнила — Вениамин. Мужчина лет сорока внимательно проверил мой пропуск и усмехнулся:

— Здравия желаю, старшина, говорят, вы вчера отличились.

— Было дело, — пробормотала я, пряча артефакт под майку. — И что, все знают уже?

— Уборщица говорила, когда полы мыла.

Да чтоб их подвесило и перевернуло! Вроде бы серьёзное учреждение, полиция, а треплют языками, как барышни! Я только головой покачала и ответила рассеянно:

— Не надо верить всему.

На всякий случай, потому что в нашем департаменте могут переврать и дополнить такими подробностями, что потом или стыдно будет, или придётся соответствовать. Охранник бросил мне в спину, когда я входила в лифт:

— Я не верю, старшина! Но вы молодец!

Ага, я молодец. И ещё большая умничка. И лучшая охотница. И вообще… Но почему секретное задание в МаГУ мне кажется ссылкой? Или Сероволковский отправляет меня туда, чтобы я подумала о своём поведении? Спросить же нельзя. Это будет уже ни в какие ворота, даже если с шефом у меня довольно доверительные отношения. Да и не скажет он, если мне придёт в голову эта сумасшедшая мысль. Разве только Пуговка знает, но это вряд ли. Ладно, не маленькая, разберусь сама. Съезжу, прогуляюсь, посмотрю, как люди живут в этих ваших университетах. Вдруг захочется самой получить высшее образование?

Секретный отдел ДМП располагался глубоко под землёй. За почти век невидимости Башни к ней достроили несколько этажей сверху и вырыли с десяток снизу. Благо не стоило беспокоиться о метро. На минус восьмом этаже сидели секретники. Там всё было оборудовано вполне по-современному. Поэтому на выходе из лифта меня встретил только пюпитр на тонкой ножке и со светящимся экраном, с которого приятное женское лицо спросило с улыбкой:

— Ваше имя и звание?

— Старшина Воронцова-Вельяминова.

Я даже чуть было не козырнула по привычке, но вовремя сдержалась. Это же не старший по званию, а просто МИИ. Ну, магический искусственный интеллект. Компьютер со знанием магии…

Стеклянные двери, отделявшие вестибюль от этажа, медленно раздвинулись с характерным пневматическим звуком, и МИИ сказала благожелательно:

— Пройдите в кабинет «2АБ», вас уже ждут.

Когда я двинулась, из динамика раздался скучный мужской голос:

— Василиса, данные о посещении уничтожить.

МИИ помолчала и ответила с доброй улыбкой в голосе:

— Данные уничтожены. Приятного дня.

Ого, я и не знала, что у нас есть такие технологии! Прямо даже приятно стало за родной департамент. Ну, ясен пень, секретный отдел должен оставаться в секрете, но блин, неужели никто не разболтал? Очень странно и непохоже на наших сотрудников!

Передо мной лежал путь по длинному коридору — светлому, оформленному в белом и сером цветах. Через равные промежутки по обе стороны его располагались двери. Судя по всему, металлические и антивандальные. Ни ручек, ни кнопок, ни интерфонов. Только номерки, горящие в экранах. 1ИК, 3ФБ, 1АЛ… Никакой системы. Озадаченно наморщив лоб, я пошла по коридору, рассматривая каждую дверь на предмет номерка 2АБ. Он нашёлся по левой стороне почти в самом конце двухсотметрового коридора. А как войти? Постучать?

Я остановилась перед дверью, и на экране вместо цифры и букв появилась Василиса. Она снова улыбнулась, будто знала нечто, ещё мне неизвестное, и сказала:

— Старшина Воронцова-Вельяминова прибыла по приказанию подполковника Сероволковского.

Дверь щёлкнула замком тихонько, словно чихнула, и отъехала в стену. Я вошла.

В кабинете царил бардак… то есть, творческий беспорядок. Наверное, обстановка тут везде типичная. Была. Стеклянный письменный стол, стул, кресло и лампа. Шкаф. Так задумывалось, пока кабинет не заселил нынешний хозяин. Дедок лет шестидесяти в грязном белом халате, с бородкой шкипера и трубкой в зубах выглянул из-за кучи металлического хлама, в котором угадывался остов старого холодильника, роботизированные руки и пара дверец от микроволновок. Остальное было опутано разноцветными проводами и просто какой-то проволокой. Причём такие инсталляции были по всему периметру кабинета. Даже интересно, как дедок в них не путается и как ходит между них?

А хозяин поманил меня рукой:

— Давай, проходи, не жмись у порога. Аделаида, так ведь?

— Меня все зовут Кнопкой.

Я протиснулась между двух куч на небольшой пятачок у окна, которое даже не было окном, а очередным экраном с анимированным изображением морского берега. На мгновение я даже ощутила запах соли и свежий бриз, а потом дедок протянул заскорузлую ладонь:

— Я Перфильич. Можно звать дядя Филя. Можно — «эй ты там, беззубый». Как угодно, только в печь не ставить.

— Хорошо, — улыбнулась я. — Меня послал подполко…

— Я в курсе, — оборвал меня Перфильич. — Всё готово уже. Так, смотри.

Он шагнул к верстаку, где на гвозди и разный инструмент была навалена металлическая стружка, достал из-за всего картонную коробку и поставил на подоконник. Потом принялся выкладывать передо мной содержимое:

— Паспорт. Кодовое имя — Вронская Ада. Семья оборотней, крупный автобизнес. Ты родилась инвалидом — не можешь оборачиваться. Поэтому решила заниматься наукой.

— Поняла, — коротко ответила я, а сама подумала — отлично чо, я инвалид, среди оборотней меня не примут, остальные будут коситься и отталкивать. Как в такой ситуации вести расследование?

— Здесь краткая история семьи, — он хлопнул по подоконнику толстой тетрадью, сшитой из мелко отпечатанных текстом листов. Угу, ничего себе краткая…

— Билет на самолёт. Направление в университет. Аттестат средней школы смертных. Аттестат колледжа магии. Бронь общежития. Так, что ещё…

Перфильич выпрямился, раздумывая, потом хлопнул себя по лбу и полез за верстак. Достал оттуда чёрный саквояжик и тоже поставил на подоконник:

— Во, это Марфа.

— Марфа? — удивилась я. — Какое-то новое оружие?

— Не, оружие вот.

Дедок достал из-за пояса крохотный пистолетик, другой из кармана, а из-за пазухи — кинжал в ножнах:

— Плазмат, холодник, режик.

— Эм… Холодник — это разве не блюдо? — подозрительно уточнила я, а Перфильич махнул рукой:

— А обзови как хочешь. Я его сделал специально для этого задания, это прототип.

— Как им пользоваться?

— Как обычным плазматом, только он не поджаривает, а замораживает.

— Насмерть?

— Если не раскокаешь ледяную статую, то процесс обратим.

— Неплохо.

Взвесив оба пистолета в ладонях, я оценила лёгкость оружия и приятность рукоятки, засунула оба за пояс джинсов под куртку. Режик прицепила под мышку на ремень. Крутанулась, попрыгала на месте. Вроде не болтается. Отлично.

— Режик нового поколения, — предупредил Перфильич. — Как раз протестируешь и поделишься впечатлениями, договорились?

— Хорошо. А что за Марфа-то? — вспомнила я, покосившись на саквояж. Дедок хмыкнул и потянулся к серебристой застёжке. Она щёлкнула, как мне показалось, издевательски, и саквояжик распахнулся. В нём был стеклянный короб. А в коробе…

— Нет, только не это!

Крик вырвался из груди сам собой, и я зажала рот ладонью. Тихо, тихо, Кнопка, дыши! Дыши медленно и глубоко! А потом можно и высказать своё недовольство…

— Ненавижу змей, — процедила я, глядя прямо в прищуренные глаза Перфильича. — Можно мне другое домашнее животное?

— А вот нельзя, — ворчливым тоном отозвался он и постучал по толстому стеклу. Змея, овившаяся вокруг коряги, подняла плоскую голову и посмотрела на меня круглым глазом с вертикальным зрачком, а потом высунула раздвоенный язычок. Меня передёрнуло от отвращения. Змеи, ужас какой…

— Держи и не жужжи! — резко захлопнул саквояж Перфильич и сунул его мне в руки. — У тебя самолёт в двенадцать пятьдесят, не опоздай!

— Я не хочу змею! Я их боюсь! Я не могу! — я знала, что протестовать ни к чему, что решение было принято за меня и это приказ, но не могла удержаться. Бухтела громко, уговаривая себя не дрожать и не трусить. Змеи — это моя фобия с детства.

— На факультет змееведенья без пресмыкающегося не едут. А Марфа мирная и очень умная. Документы не забудь, секретный агент!

С недовольной гримасой я собрала вещички с подоконника и вспомнила:

— А связной кто? У меня же будет связной?

— Как же без связного? Будет связной. Но"слепой".

— А если мне понадобится…

— Пароль:"Ужасно хочется шаурмы", ответ:"Нет ничего вкуснее гречки".

— Вы издеваетесь? Кто это придумал?! Как мне узнать связного?

— Помилуй, девица! Я всё сказал, иди уже, остальное — секретная информация.

Эх… Придётся подчиниться. Всё же не в магазине работаю, а служу в полиции. Приказ есть приказ, даже если иногда хочется бунтовать.

Балансируя саквояжем и стопкой документов, я пошла к выходу. Меня догнал голос Перфильича:

— В медчасть не забудь зайти. Велено напомнить.

— Есть, — буркнула я громко и вышла в отъехавшую дверь.

В медчасть надо. Я бы и сама зашла без напоминания. Таблетки закончились, а в Сибирь я без них не поеду.

Медчасть находилась на нулевом этаже. Испокон века там были казематы колдуна. Сейчас в левом блоке держали арестованную нежить и задержанных существ, а в правом было царство Лазарева. В чине подполковника медицинской службы он начальствовал над тремя врачами и постоянно меняющимися медсёстрами. Правый блок совсем не походил на больницу, а скорее на санаторий с цветочками в кадках, с коврами и дорожками, с натыканными там и сям диванчиками… Я пробежалась мимо сестринской, мимо ординаторской, мимо общего фойе, где двое раненых вампиров на выздоровлении смотрели футбол по телику, и стукнула в дверь, на которой висела золочёная табличка «Главврач».

— Войдите! — рявкнули изнутри, и я вошла, чуть не уронив Марфу и бумажки заодно:

— Здрасьте, Лазарь Лазаревич! А чё вы кричите так?

— Ой, Кнопка!

Главврач — высоченный, худой и лысый — встал, смущённо вытирая руки о белый халат, и махнул мне:

— Я думал, очередная дурында с причитаниями. Садись. Давно не приходила, значит ли это, что тебе лучше?

— Нифига не лучше, Лазарь Лазаревич, — я уселась на стул с высокой спинкой и поставила саквояж подальше от ног. — Таблетки были, а теперь закончились. Голова всё время тянет, как только чуть напрягусь. Ну и…

Я замялась. Над откатами мы пытались работать, поскольку Лазарев считал их психосоматикой, но терапия ничего не дала. Ничего ощутимого, хотя спать я стала лучше, без хронических кошмаров. Может, главврач всё же решит подобрать мне лекарство?

— Таблеточки… Таблеточки…

Бормоча под нос, Лазарев выдвинул пару ящичков стола, потом открыл стеклянный шкафчик с пузырьками и наконец воскликнул:

— О, вот они! Тебе побольше или как всегда?

— Побольше, побольше, и от жадности насыпьте!

— Вот вечно ты хихикаешь, Кнопка, — главврач покачал головой и вручил мне два пузырька. Подумал и добавил третий: — Держи, горе моё. Мало ли…

Сунув лекарство в сумку, я всё-таки спросила:

— А по откатам что-нибудь нашли?

— Я ищу, Кнопка, ищу, девочка.

Взгляд Лазарева заострился, главврач словно стал ниже, сгорбившись, и добавил тихо:

— Обязательно найду, не сомневайся. А пока постарайся не выкладываться на полную катушку. После вурдалаков как?

— Было хреново, — коротко ответила я и встала. — Спасибо, мне пора на поезд.

А по пути надо посмотреть «Вестник существ», что же случилось на этом змееведческом факультете МаГУ?