Умные игры для вашего ребенка. Логика. Движение. Творчество

Группа авторов, 2007

Играя, ребенок познает мир, развивается физически, учится общаться со сверстниками. Незаметно в процессе игры можно прививать малышам те качества, которые мы хотим в них видеть. Из предложенного в книге широкого списка игр выберите те, которые необходимы именно вашему чаду: усидчивому от природы юному математику нужны подвижные игры, а энергичному спортсмену – занимательные задачки. Дорогие взрослые! Нет лучшего способа, чем игра, для того, чтобы подружиться с ребенком и понять его. Играйте с детьми, и вы сами станете моложе душой и телом!

Часть I

Игры и игрушки. Факты истории

Понятие об «игре» вообще имеет некоторую разницу у разных народов. Так, у древних греков слово «игра» означало собой действия, свойственные детям, выражая главным образом то, что у нас теперь называется «предаваться ребячеству». У евреев слову «игра» соответствовало понятие о шутке и смехе. У римлян означало радость, веселье. По-санскритски «кляда» означало игру, радость. У немцев означало легкое плавное движение, наподобие качания маятника, доставлявшее при этом большое удовольствие. Впоследствии на всех европейских языках словом «игра» стали обозначать обширный круг человеческих действий, с одной стороны претендующих на тяжелую работу, с другой — доставляющих людям веселье и удовольствие. Таким образом, в этот многообъемлющий круг, соответственно современным понятиям, стало входить все, начиная от детской игры в солдатики до трагического воспроизведения героев на сцене театра, от детской игры на орехи до биржевой игры на червонцы, от беганья на палочке верхом до высшего искусства скрипача и т. д.

Что касается определения «детской игры» в точном смысле слова, то некоторые авторы, особенно немецкие, дают в этом отношении такой ответ: детская игра составляет один из видов деятельности организма; такой деятельности, которая существенным образом отличается от серьезной работы, так как всякая серьезная работа имеет целью удовлетворение каких-либо практических задач жизни, между тем как всякая игра, а в том числе и детская, не задается никакой предвзятой целью, а, наоборот, сама по себе составляет и цель, и действие, и наслаждение; кроме того, в данном случае деятельность, выражающаяся в игре, является еще как бы специально приспособленной и совершающейся в силу внутренних, физиолого-психических потребностей и побуждений, наиболее свойственных молодому организму.

Под это понятие об игре теперь мы без труда можем подвести уже ряд следующих случаев. Известно, что дитя рождается на свет с весьма малой восприимчивостью к внешним впечатлениям: глаза его едва отличают свет от тьмы; уши почти не слышат; чувствительность кожи значительно отстает от таковой же взрослого; никакого мышления, воли и сознания у новорожденного еще не заметно. Но вот с половины второго месяца ребенок начинает останавливать свои глазки на предметах и отчасти следить за ними. В конце третьего месяца ребенок начинает узнавать мать, улыбаться при виде ее, выражать удовольствие при виде ярко окрашенных или блестящих вещей, охотно обращать голову в ту сторону, где слышатся мелодические звуки музыки и т. д. Если ребенка в этом возрасте положить на кроватку, после того как он хорошо выспался и поел, то он начинает быстро двигать ручками и ножками, хватать свои ножки ручками, тащить их в рот и при этом выражать заметное удовольствие разнообразными гримасами и интонациями голоса. Все эти первые проблески мозговой деятельности ребенка с выражениями удовольствия, неумелые и забавные движения с выражением радости, издавна и везде называют «игрой ребенка». Это и считается не иначе, как первые попытки ребенка играть.

Отметим, что чем юнее организм, тем резче его действия, которые носят характер автоматических или рефлективных движений; и наоборот, чем далее подрастает организм, тем заметнее он стремится принять наиболее активное или самостоятельное участие во внешнем мире. Отсюда становится понятным: в наиболее раннем возрасте первые попытки ребенка играть вызываются почти исключительно по рефлексу; начиная с 5-го месяца, когда дети начинают отличаться большей осмысленностью, у них появляется стремление и способность хватать ручонками близкие к ним предметы, а затем появляется потребность использования различных предметов в форме игры. Из сказанного становится ясным, что игра — один из методов, посредством которого ребенок мало-помалу вступает в общение с внешним миром, — один из методов наиболее ранних, наиболее доступных для него, а потому и наиболее удобных.

Впоследствии ребенок, играя с предметами, уже производит над ними наблюдения, эксперимент или даже анализ, смотря по возрасту и смышлености, а такого рода игры мало-помалу сознательно доводят его до признания существования причин, связи и последствий всех тех явлений, которые он наблюдал или сам намеренно вызывал при помощи своих игрушек или игр.

В самом деле, как только ребенок мало-мальски научится пользоваться предметами, то, упражняясь, он потом пробует в своих играх подражать другим. Услышав крик птицы, лай собаки, мяуканье кошки, он, играя, старается подражать им своим голосом. Возьмите в руку погремушку, произведите бряцание; возьмите молоток, постучите им о стол; дайте потом эти предметы ребенку, и он будет стараться произвести то же самое. В подобных подражаниях ребенок обыкновенно упражняется довольно долго.

Во Франции есть детская игра, прямо носящая название «подражание», состоящая в том, что кто-нибудь побойчее и комичнее бежит вперед и делает всевозможные смешные телодвижения, остальные следуют за ним и проделывают то же самое. В Германии есть подобная игра, носящая название «комический концерт». В России к разряду таких игр можно причислить «дразнилки» и многие другие. Подобных игр немало и у других народов. Известны, впрочем, примеры такого рода, что играми с подражаниями увлекаются и взрослые. Любимая игра новозеландцев состоит в подражании хором шипению пилы, стуку топора, выстрелу ружья и остальным инструментам, которые производят особый шум.

Научившись от других, путем подражания тому или другому, ребенок теперь пробует подвинуться далее на пути к своему самообразованию и самосовершенствованию, и в душе его возникает, сначала в самой примитивной форме, потребность эксперимента и анализа. Шум, происходящий от разрывания и комканья бумаги, сначала еще неизвестен ребенку; но вот на 5-м месяце дитя при разрывании бумаги получает новые ощущения звука и затем изо дня в день все с большей и большей настойчивостью повторяет этот опыт до тех пор, пока он не потеряет для него свежесть новизны. Терпение, замечаемое при этом занятии, особенно в возрасте 45–55 недель, объясняется удовольствием быть причиной, равно как приятным ощущением, что такое важное дело, как превращение бумаги в маленькие клочки, совершается собственными силами. Подобные занятия, совершаемые с непонятными для взрослых последовательностью и настойчивостью, как, например, бряцанье связкой ключей, открывание и закрывание ящика, вытаскивание всех предметов из него, а затем опять наполнение и вдвигание ящика в стол; собирание и ссыпание песка; перелистывание книг; переставление с места на место; расположение рядами камней, пуговиц; выливание и наливание стаканов, леек; бросание камней в воду и т. д., составляет не одно только играние, но и «экспериментирование», которое мало-помалу сознательно открывает ребенку причины и связь тех явлений, которые при этом удалось ему подметить.

Таким же примитивным способом ребенок приступает и к анализу вещей, привлекающих к себе его внимание внутренним устройством и содержанием. Так ребенку нравится какая-нибудь игрушка, с внутренним устройством которой ему хочется познакомиться. Поиграв ею на разные лады, он наконец чувствует неудержимое влечение заглянуть вовнутрь, а чтобы достигнуть этого, он решается иногда на жестокое дело — сломать игрушку. После этого ребенок долго смотрит с тяжелой грустью на разломанную игрушку, сам хорошенько не понимая, зачем он это сделал; но дело сделано, и теперь он снова пробует воссоздать игрушку, и притом все это делается в форме игры.

От анализа ребенок переходит к творчеству. Посмотрите на мальчика, едущего на палочке верхом. Какие он выделывает штуки! Ведь палку он воображает лошадью, сам себя каким-либо необычайным ездоком, — он бьет лошадь кнутом, лошадь ржет, бежит, прыгает, бьет копытом, стремится сбросить всадника, но всадник удерживается, а необузданная лошадь примерно наказывается. Посмотрите на другие игры детей. Всякая игра имеет свои особенности и правила, которым дети обыкновенно стараются подчиняться, но за всем тем нет ни одной игры такой, в которой бы дети не фантазировали по-своему. Попробуйте какую-либо игру поставить в строго определенные рамки, и вы тотчас увидите, что дети теряют в ней веселость, одушевление; она делается им скучной, как обязательный урок. Наоборот, самая развеселая, самая оживленная игра та, в которой дети больше прикладывают своего воображения, творчества и самодеятельности.

К разряду творческих игр принадлежат так называемые символические игры, а именно: игры в звери, солдатики, разбойники и т. п. Эти игры нередко составляют собой детские театральные представления, излагающие своеобразные факты из детских наблюдений и жизни, нередко наполненные разнообразными впечатлениями драматизма и комизма, свойственных детям и т. д.

Наряду с играми, ведущими детей к саморазвитию, следует далее поставить те, которые, близко касаясь той или другой способности человека, содействуют заметным образом наиболее сильному развитию врожденных способностей. Это именно те игры, которые еще из глубокой древности рекомендуются лучшими мыслителями и педагогами как первые пробы обнаружения природных наклонностей, степени дарований, пытливости ума и даже склада характера детей.

К разряду игр, ведущих детей к саморазвитию, следует затем отнести все общественные детские игры, составляющие собой наивысший момент для окончательной подготовки детей не только к практической, но и общечеловеческой деятельности.

Познакомившись, таким образом, в общих чертах с главными понятиями относительно сущности и первого возникновения игр в ряду детского развития, посмотрим теперь, как к детским играм в различные времена относились народы и лучшие представители их мысли. О детских играх первобытных народов вообще, к сожалению, мы имеем чрезвычайно мало сведений. Древние летописцы, увлекаясь строем жизни взрослых людей, описанием их войн, политической стороной жизни, детям обыкновенно уделяли слишком мало внимания, а их игры представляли себе, едва дозволенными детскими шалостями, человеческими заблуждениями, а потому и сведений в этом отношении вообще оставили нам крайне мало. Судя, однако, по тем отрывкам, которые на этот счет все-таки существуют, мы должны допустить, что: а) игры во все времена и у всех народов были непременно; б) многие из игр представляли собой большую оригинальность, смотря по свойствам и образу жизни народа; в) множество игр разных народов представляли между собой большое сходство, каковы, например, игры в мяч, кости, обручи, волчки и т. д.

Ни один народ на свете не любил и не ценил так высоко в деле частного и общественного воспитания разнообразных игр — детских и народных, — как древние греки. Эти игры ставились у них наряду с умственным и изящным образованием и были плодом стремления греков к прекрасному, так как здесь требовалась также изящная соразмерность, самообладание и ловкость тела. Древнегреческий ребенок до семи лет обыкновенно находился под кровом родителей, под наблюдением матери и няньки, причем, чтобы он как можно более оставался на свежем воздухе. А затем с наступлением отрочества он поступал в общественную школу, под названием «палестры», где обучение начиналось с наиболее легких и веселых игр (игры в мяч, беганья, скаканья) и переходило уже к наиболее трудным (лазанью, плаванью и т. д.). Подростки посещали гимназии, в которых при образовании юноши добивались согласия изящного с добром.

Эти две цели достигались тем, что, наряду с помещениями для гимнастики, натирания тела маслами перед физическими упражнениями, а после того обмывания тела теплой и холодной водой, устраивались обширные залы для философов, ораторов, любителей музыки и т. д. Случалось и так, что палестры и гимназии устраивались в одном здании, и в то время как в первых шумели отроки за своими играми, во вторых юноши состязались между собой в гимнастических упражнениях. В соседстве с ними, в особых залах, мужи и старцы, историки и поэты, ораторы и артисты вели между собой продолжительные, оживленные разговоры, читали свои сочинения, пели, играли и т. д.

В таких школах росли и развивались древнегреческие отроки и юноши. И в них-то и создавался тот замечательный тип древнего грека, особенно афинянина, который история рисует нам так: он был высокого роста, имел открытую физиономию, высокий лоб, был мощный, стройный, элегантный, прекрасно державшийся в обществе, страстный любитель музыки, поэзии, философии, наук и телесных упражнений. Он отличался вечной свежестью и бодростью духа, трезвым пониманием вопросов жизни и пользовался завидным здоровьем, позволявшим ему доживать до глубокой старости.

Великие умы Греции всегда высказывались самым энергичным образом в пользу игр и физических упражнений. Платон, например, говорил: «Только тогда, когда игры детей законны, образуются из них и законные мужи». Лучшие люди Греции всегда готовы были первые дать пример детям в играх, признавая в них большой смысл для будущего развития. Спартанский царь Агесилай не стыдился ездить с детьми на палочке верхом; философ Анаксагор, отказывавшийся от всяческих почестей при жизни, тем не менее в своем завещании просил, как лучшей почести, о том, чтобы в день его смерти устроены были игры молодежи; Гераклит устраивал около храма Артемиды в Эфесе игры для мальчиков; Сократ в Афинах сам не раз участвовал в играх с детьми и т. д.

Весь греческий народ, наряду со своими Представителями, считал игры, и особенно национальные, за нечто священное, в высшей степени приятное богам, которых поэтому считал друзьями игр и вследствие того устраивал свои национальные игры, во-первых, возле храмов, во-вторых, так торжественно, как этого никогда не делал ни один народ на свете. Так, например, когда наступало время празднования Олимпийских игр, то по всем городам Греции ходили герольды, возвещавшие об этом празднестве. Все племена Греции, всех званий, состояний, пола и возраста, спешили снаряжать от себя на готовящееся торжество особые посольства в богатых нарядах, выразивших желание принять участие в играх и состязаниях на священной равнине близ Олимпа. Не меньшим значением пользовались в Греции игры Фитийские, Немейские, Истмийские и др. Начало торжества обыкновенно открывалось жертвоприношениями, а затем проводились сами игры на виду у огромного количества зрителей, располагавшихся вокруг места игр, на возвышениях в виде амфитеатра. В ряду игр одно из первых мест занимали ристания в колесницах на ипподромах. Рядом с ипподромами устраивались другие состязания без лошадей и колесниц, в простом беге, прыганье, метании дротиков и дисков, борьбе и других гимнастических упражнениях. Место для этих состязаний называлось стадионом.

В заключение игр победителям раздавались венки, сплетенные из оливковых ветвей. Оливковые деревья почти всегда украшали сами места игр. Так близ Олимпа, у самого входа на место игр, росло старое оливковое дерево, из ветвей которого и делались венки для победителей. Тот, кто украсился таким венком, пользовался в своем городе величайшим почетом, как герой, доставлявший великую честь и славу своей родине. Наконец, чтобы показать, что народные игры были для греков действительно высоким наслаждением в жизни и что они, в свою очередь, решительно не могли представить себе блаженных островов без места для игр, укажем на следующий факт: когда десятитысячная армия, принимавшая участие в войнах в Средней Азии, после невыразимых лишений добралась наконец до берега моря, то первое, что сделали возликовавшие греки, — это в благодарность богам и для успокоения своих измученных членов устроили военные игры перед Трапезундом. Такое явление есть продукт глубоко укоренившегося национального, общественного воспитания.

Что касается женщин, то воспитание их в Афинах вообще было крайне одностороннее. Женские покои обыкновенно находились в задней части дома, из которого девочки почти никогда не отлучались. Мать обучала своих дочерей женским рукодельям — прясть, ткать, шить, вязать — и, главнейшим образом, заботилась о красоте их лица и стройности стана. С этой целью мать обыкновенно давала своим дочерям понемногу есть, зато голову нередко украшала венками, грудь подвязывала широкой лентой, волосы красила. Результатом такого затворнически-кокетливого воспитания было то, что афинянки вообще были слабы телом и бледны лицом. Не то было в Спарте. Чтобы иметь женщин, по возможности способных производить отличных детей, там девицам предписывался особый курс телесных упражнений, преподававшийся в особо отведенном для этого месте и состоящий в том, что они учились привскакивать и ударять вверх пятками, бегать, бороться, прыгать, метать диск и копье. Совершая такого рода мускульные упражнения на солнце и чистом воздухе, они росли крепкими и здоровыми. Несмотря на такое мужественное развитие, спартанки в то же время были привязанными супругами и добрыми хозяйками.

Наряду с греками из древних народов следует упомянуть еще о римлянах, идеалы воспитания которых были диаметрально противоположны греческим. Греки в системах воспитания стремились к идее красоты и добра и путем различных приемов старались выработать прекрасную индивидуальность, идеальное совершенство человека. Римляне же не отличались наклонностью к идеализму. Напротив, это был народ гордый, практичный и властолюбивый; война и власть, польза и целесообразность составляли ту стихию, в которой действовал римский народ. Целью были практический подвиг гражданина и все то, что было полезно государству. Римляне и в своих национальных играх никогда не добивались лично для себя какой-то награды: наоборот, зрелища устраивались рабами для их развлечения, а коренные, богатые римляне являлись лишь гордыми зрителями. Римский отрок, впрочем, должен был уметь управлять конем и колесницей, владеть копьем, быть воином. Торжественное песнопение, маскарадный фарс служили основными началами образования.

Что же касается телесного воспитания, то оно у них не поднималось до идеи художественного развития тела. Римская гимнастика служила лишь упражнением и подготовкой к войне, и даже так называемая троянская игра, торжественное состязание для троянской войны в большом цирке, ежегодно совершавшееся отроками знатных патрициев и состоявшее в верховой езде, борьбе, метании диска, плавании и т. д., была не что иное, как военная игра. Детская натура, однако, брала свое даже и у такого народа, как римляне. А потому своеобразные детские игры мы видим и у римлян; например, игру в мяч, разыгрывавшуюся на несколько ладов, махание галтерами (шестами), которые прыгающие держали в руках, примерный бой с вкопанным в землю столбом, против которого сражались с плетеным щитом и деревянным мечом, как против живого противника. К любимым движениям принадлежали также бег и прыжки. Женская гимнастика у римлян считалась непристойной.

Как жаль, что нельзя озвучить изображение двух играющих девочек, которое находится в одной из египетских гробниц в Ак-Хоре. Может быть, их игра сопровождалась пением под хлопки в ладоши? Подобные игры встречаются во многих частях Европы и Азии до сих пор. И они очень часто сопровождаются приговорками или подпевками. Одна из основных разновидностей таких игр — это зеркальное отображение сидящих друг напротив друга и хлопающих в ладошки детей. Играя, они перекрещивают ручки, а затем снова держат их параллельно, периодически встречаясь с ладошками напарника, ударяя по внутренней стороне подставленных ладошек, похлопывая по коленям или плечам друга. Даже если игра древних маленьких египтянок и сопровождалась пением, то слова этих песен вряд ли напоминали бы песни-приговорки современных детей.

Первые и средние века христианства, как известно, отличались слишком большим аскетизмом: тело человеческое считалось темницей духа; в заботах о физическом развитии видели одно плотоугодие, а потому и в играх детей, равно как в танцах, видели только одно выплясывание перед дьяволом. Школьное воспитание в средние века производилось почти исключительно в монастырях, где главное внимание обращалось на религию и мораль, все же остальное тщательно изгонялось как суетное и языческое. Для достижения результатов воспитания господствовала строгая дисциплина, поддерживаемая розгой, бичеваниями, лишением еды, привязыванием к позорному столбу и др. Иногда для школьников выпадали дни веселья, когда им дозволялось играть в бабки, палки, бары, жениха и невесты, гонку кубаря, обручей, прыганье на одной ноге, кувырканье, качанье и т. п. В таких случаях дозволялось школьникам продолжать игры до ночи, причем они изъявляли желание, чтобы надзиратели их были «немы и слепы, как кроты, а учителя блажны до того, чтобы изображали себя перенесенными в елисейские поля».

Рыцарство до некоторой степени противодействовало духовно-схоластическому и аскетическому направлению своего времени. В числе благородных пристрастий рыцарей считалось семь внешних совершенств: верховая езда, плаванье, стрельба из лука, фехтование, охота, игра в шахматы и стихотворство. Благодаря этому физические упражнения поощрялись с детства и сначала в форме игр; но высшее рыцарское образование все-таки близко примыкало к духовному. Благочестие и смирение считались необходимыми свойствами рыцарства. А потому физическому воспитанию все-таки и в это время не могло быть дано надлежащее развитие.

Мы не имеем достаточных сведений о том, как после упомянутого периода относились в Европе к детским и народным играм в ближайшее к нам время. Судя по некоторым отрывочным данным детские игры в XVII столетии в некоторых окрестностях пользовались немалым уважением. Кроме того, в одной довольно старинной книге о гимнастике написано, что, например, игра в мяч была весьма распространена по всей Италии и в некоторых местах Франции. В Италии в ней нередко принимали участие не только простолюдины, но даже и дворяне. А также в этой же книге находим следующий факт: недалеко от Ворлица (маленького городка в Верхней Саксонии) находится площадь огромного размера; с одной стороны ее растет великолепный лес, с другой примыкает к ней город. 24 сентября на эту площадь собирается множество народа, и на ней разыгрывается нечто вроде Олимпийских игр. Сельская музыка возвещает о прибытии жителей из окрестных деревень, граждане спешат приветствовать поселян, и все с радостью принимают участие в общем веселье. Основатель и президент этого праздника, принц Дессауский, появляется со своей супругой. Сначала он раздает приданое десяти молодым девушкам, известным своей скромностью и трудолюбием; потом приступает к наградам за силу и ловкость, выказанные в соревнованиях на празднике, а затем открываются ристалища: дети и юноши, парни и девушки — все спешат на состязание в беге, чтобы выиграть приз, который получают из рук самого принца. Праздник заключается пиршеством и танцами.

А по фрескам из китайских гробниц можно с уверенностью утверждать, что принцессы в средние века очень любили играть в поло.

Помимо этого есть несколько народов, которые весьма интересны для нас, потому что разного рода игры занимали в их жизни далеко не последнее место. Например, у грузин, армян и других родственных им племен. Читая летописи этих народов, особенно грузин, мы встречаем в них советы военным ополчениям играть в мяч перед битвой. Сохранился даже рассказ, что царица грузинская, Тамара, стоя на полях Кизикии, у местности Карагадж, в ожидании громадных татарских полчищ устроила игру в мяч, где «лэло» (т. е. мяч в особой игре) достался ингилойскому молодцу — князю. Некоторые предместья Тифлиса своими названиями напоминают о давно минувших временах, когда игра в мяч играла такую роль в Грузии, и «Кабах» — род своеобразных рыцарских турниров — составлял общественное гимнастическое услаждение дворянства Грузии. Любовь к играм сохранилась у грузин и армян до сих пор. Их игры отличаются, с одной стороны, большим разнообразием, с другой — большой подвижностью и оживлением.

Во многих татарских селениях России до сих пор весной, после таяния снега, перед посевом хлеба, и особенно овса, устраивают особые празднества с игрищами, называемые Сабан (местами — Сабантуй) и состоящие из особого рода состязаний, в которых принимают участие как взрослые, так и дети. Состязания состоят в единоборстве, после которого победителю выдается какая-нибудь премия: ситцевый платок, рубашка, денежная награда и т. д. Чаще же всего состязание состоит в беге. Кто прибежит первый, тому выдается в виде премии ситцевая рубашка, второму — платок. Взрослые татары устраивают состязания в беге на лошадях. Эти игрища и состязания ведут свое начало из глубокой древности.

В жизни русского народа различного рода игры и игрища с глубокой древности занимали весьма видное место. В старину особенно много было игрищ с оттенком языческого культа, например, празднования Костромы, Коляды, Усени, Ярилы и другие, сопровождавшиеся большей частью шумным весельем, песнями и играми. Начиная с ранней весны и до глубокой осени в наших русских деревнях, при каждом удобном случае, при каждом народном или храмовом празднике, которым на Руси нет числа, народ издавна водил хороводы, сопровождаемые особого рода песнями и играми. В этих песнях и хороводах большей частью вспоминаются времена давно прошедшие; в играх же нередко передается содержание драматической жизни народа. Зимой же во время святок устраиваются катанье с гор, игры в городки и т. д.; на масленице происходят катанья на лошадях по деревням с песнями и плясками; устраиваются кулачные бои.

Отличительный характер всех русских игр и игрищ в том, что в них проглядывает исконная любовь русского человека к веселью и движениям, к удальству, молодечеству, к шумным пирам в задушевной компании.

Современные народы все более начинают убеждаться в важности и полезности физических упражнений с детства. В Англии, например, давно поощряют всякого рода приемы, содействующие развитию телесных сил, а потому повсюду существуют места для игры в крикет, мяч и другие подвижные игры. Школьники посвящают этим играм 2–3 часа в день. Хороший игрок в крикет пользуется большим почетом, чем первые ученики школы. В этих играх нередко принимают участие не только дети, но и взрослые.

В Оксфордском и Кембриджском университетах студенты-юноши состязаются в гребле и гонке на лодках, плавании и т. д. На многих национальных праздниках в Англии устраиваются состязания в верховой езде, атлетические игры в шары, бокс и т. д.

Национальный характер народа накладывает свой заметный отпечаток и на детских играх. Потому что игра есть свободное выражение душевных и физических сил ребенка, заимствуемых из той среды, в которой они родились. Так, например, дети эскимосов забавляются тем, что стреляют из маленьких луков в цель и строят маленькие хижины из снега. Миниатюрные бумеранги и копья принадлежат к игрушкам австралийских детей. Дети некоторых африканских народов в своих играх подражают серьезным работам взрослых: строят хижины, делают луки, стрелы, щиты, копья, ловят птиц и т. п. На основании сказанного следует, что характер и жизнь народа накладывают свой заметный отпечаток на детские игры.

Но, с другой стороны, нельзя не признать и того, что те игры, посредством которых дети занимаются совершенствованием и подготовкой себя к практической жизни, в состоянии весьма рано вселить в них также наибольшее расположение именно к тем занятиям, к которым они сначала путем подражания привыкли в своих играх с малых лет. Впечатления, вызываемые игрушками, поддерживаемые и укрепляемые соответствующими играми, как элементарным подражанием серьезным действиям взрослых, действительно развивают из мужского элемента храбрых воинов, а из женского — тружениц по хозяйству. Например, североамериканский индеец рано знакомил своего сына с орудиями охоты и войны, даря ему вместо игрушки маленькие луки и стрелы, между тем как девочке дарил безделушки, относящиеся больше к женскому туалету и другим средствам женского кокетства, практикующимся в этом племени. Гвинейский мальчик получал лук, а девочка — палочку для размешивания пищи. Таким образом, эти дети в своих играх самым точным образом исполняли их советы и желания. Как известно, еще Платон говорил, что мальчикам посредством игры следует давать такое направление, посредством которого они приспособлялись бы к будущим своим серьезным занятиям. Известный педагог конца XIX столетия, доктор Локк желал, чтобы все игры и развлечения детей имели целью благие и полезные привычки.

Вековой опыт показал, что игрушки и игры действительно нередко делались первыми средствами воспитания, давая первый толчок дальнейшему направлению характера, складу ума и призвания. И в этом смысле игрушки и игры нередко представляют собой образовательное значение, согласное с духом народа, как народная поэзия, легенды, сказки, поговорки, загадки и т. д.

Этим мы, конечно, не хотим сказать, чтобы природные, индивидуальные склонности ребенка не играли никакой роли в характерном его развитии. В истории мы постоянно встречаем массу фактов, указывающих на то, что сила прирожденных свойств неудержимо проявляется еще в раннем детстве, за играми, при помощи которых они только крепнут. Так, говорят, что Кир, царь персидский, воспитывавшийся в тиши и уединении и нимало не подозревая своего высокого происхождения, тем не менее еще мальчиком лет десяти любил часто играть со своими сверстниками в цари. Русский император Петр I, положивший начало русскому флоту, еще мальчиком страстно любил воду и на обширных прудах Измайловского села под Москвой с особым увлечением упражнялся на маленьких ботиках со своими сверстниками. Будущий художник, музыкант также нередко весьма рано, в детстве, среди игр и забав обнаруживает свои недюжинные способности, которые впоследствии дают им славу и мировую известность. Но это, в свою очередь, нимало не уничтожает важности воспитательного значения игр самих по себе.

Не забудем здесь упомянуть еще об одном обстоятельстве, имеющем связь с этнографией. Дело совершенно обыкновенное, что игра нередко переживает первобытный обычай. Хороший пример в этом отношении представляют лук и стрела. Эти орудия были весьма распространены в древности. И где находят среди детских игр это оружие, мы вправе заключить, что оно практиковалось среди взрослого населения данного народа, а теперь в ряду детских игр осталось только как предание. Арбалет и пращи также не менее значительны по своей давности и большому распространению на земле. К ряду детских игр, в которых сохранились предания, можно отнести и некоторые из хороводных игр, отличающихся обрядностью, напоминающей обряды давно прошедшей культуры.

Многие игры, песни и своеобразные отсчитывания детей иногда до поразительного сходства повторяются у разных народов или изменяются лишь отчасти в подробностях, смотря по местности и столетиям. По свидетельству знатоков старины, некоторые песни и игры детей Исландии, Норвегии, Британских островов и Альпийских гор дословно схожи с песнями и играми Германии и поэтому указывают на то, что они существовали во времена, предшествовавшие переселению народов. Даже можно проследить, как древнегерманские игры и детские песни распространялись по Франции и Италии. Все эти сходства указывают на существовавшую когда-то весьма близкую связь и даже родственность многих народов, тем не менее немало указьшают и на то, что главнейшие потребности детей всех народов одни и те же: ребенок чувствует потребность упражнять свои органы, чувства и члены, стремится всеми силами к удовлетворению этой потребности, а отсюда понятно, что и многие из детских игр имеют так много сходства между собой, несмотря на различие национальностей, стоящих теперь иногда очень далеко друг от друга как по культурному развитию, так и по географическому положению. Так, например, эскимосский мальчик, закутанный в мех, играет в мяч с таким же удовольствием, как это делали еще дети древних египтян, греков и т. д., как это делают всюду современные европейские дети, и в то же время, как делают это жители южных островов и т. д. Вот эти-то стороны игр, в которых передается из рода в род, из века в век, от одного народа к другому что-то общее, свойственное, занимательное и поучительное для детей всех времен, всех рас и племен, всех религий и ступеней культурного развития, — и носят на себе признаки общечеловеческого, историко-образовательного значения детских игр.

Своеобразные законы и правила, формулы речи, отсчитывания под рифму, поговорки и песни, употребляемые до сих пор в наших детских играх, были, без сомнения, уже за несколько сот лет в употреблении и в устах весьма многих детей, а может быть, даже иных уже и вымерших народов, от которых до нас дошли только некоторые их части. И, тем не менее, через детей последующих поколений детские игры снова повторяются, снова освежаются в памяти живущих поколений и снова молодеют, потому что большие дети беспрерывно учат им меньших.

Жизнь детей гораздо ближе прикасается к природе, чем жизнь взрослого человека, мысли и чувства которого слишком много вращаются среди общественных отношений. Как в Древней Греции, так и теперешние дети наши с одинаковой радостью приветствуют первый дождь весной, первую ласточку, первую букашку, первый цветок, такими же шумными криками и оживленными песнями выражают несказанное удовольствие при этом, как это опять-таки делалось в старину и до поразительного сходства повторяется у многих народов.

Несмотря, однако, на сходство многих детских наклонностей, а в зависимости от них и сходства многих детских игр, некоторые особенности в характере последних проявляются и благодаря национальным особенностям. Кому приходилось видеть игры швейцарских детей, тот воочию мог убедиться, что сыны свободного государства в большинстве случаев воспитываются на весьма отважных играх, требующих нередко большого напряжения физических сил, между тем как у сынов Германии и в играх проглядывает множество сентиментальности, особенно в играх девочек, а в играх Франции везде на первом месте юмор и веселье.

Лишь на востоке, в Японии и Китае, детские игры намного отличаются от европейских и тем более русских детей. Так, игры японских детей издавна намного спокойней, чем у их американских или европейских сверстников. Игра у каждого японского ребенка своя и имеет характерные отличия, что также отражает разницу между культурами.

Бытописатели сообщают нам сведения о жизни вотяков Вятской губернии, так: вотяки живут в лесах маленькими селениями. Они промышляют охотой или обрабатывают свои крохотные польца ради добывания насущного хлеба. Все внимание членов семьи поглощено заботами о завтрашнем дне, причем ни взрослым, ни детям в обыденные дни не до увеселений или каких-либо игр. Нельзя, однако, сказать, чтобы вотяки вовсе были лишены склонности к увеселениям. Наоборот, они охотно устраивают таковые, но только изредка, в большие праздники или по окончании полевых работ. Наиболее чтимыми праздниками у них считается Пасха, Троицын и Петров день. Празднования эти состоят в том, что приезжают гости целыми семьями, которые ходят из дома в дом, насыщаются до объедения и напиваются до опьянения самодельными напитками. А по окончании полевых работ, осенью, устраивают своеобразную пирушку, в которой принимают участие все члены семьи. Они отправляются в луга вблизи селений, пьют там доморощенную кумычину, поют песни, играют в огарыши (род горелок) и только перед утром следующего дня возвращаются домой. Благодаря такой тесной жизни вотяков во всех возрастах, дети их почти не имеют возможности собираться отдельно от семьи для какой-либо игры и за всю свою жизнь не видели ни одной игрушки, не участвовали ни в одной детской игре или довольствовались бы самыми обыкновенными, самодельными дудками и свистульками. Только дети тех вотяков, которые живут рядом с русскими, отчасти заражаются детскими играми последних; однако и здесь не обходится без странностей. Так, вотские дети охотно играют с русскими в козны (бабки) и другие игры, не требующие большой ловкости, силы и подвижности. Что же касается игры в мяч и городки, то этой премудрости они никак не могут победить, а потому обыкновенно и не любят их. Вотские дети вообще не любят общественных или публичных игр, а предпочитают игры домашние, притом келейные, о которых не знали бы старшие. Тем не менее соблазн возраста берет свое, и в селениях, смешанных с русскими, вотские дети часто убегают для игр в уединенные места и даже по ночам, когда старики ложатся спать, играют здесь до утра. Особенный соблазн для вотских детей составляют увеселения и игры, устраиваемые русскими во время некоторых своих праздников, например, в течение святок катанье с гор, в течение масленицы — катанье на лошадях, во время святой недели — катанье яиц на качелях и т. д.

Таким образом, становится несомненным, что, по крайней мере, большая часть детских игр принадлежит жизни разных народов, отражая в них свой первобытный характер. Многие из этих игр с величайшей тщательностью сохраняются среди грядущих поколений, как предания, завещанные из глубокой старины, впоследствии некоторые из них разнообразятся в зависимости от века, духа времени, особенностей страны, характера и образа жизни данного народа. Ввиду такого образовательно-исторического значения детских игр они заслуживают большего внимания со стороны историков, этнографов, антропологов и других ученых.

Игры детей и их воспитательное значение

Игра — своеобразная самостоятельная деятельность ребенка дошкольного возраста, особая форма детской деятельности.

В игре больше, чем в какой-либо другой деятельности, ребенок может проявить самостоятельность. Он сам выбирает игры, игрушки, различные материалы для игры, сам строит игровые сюжеты, в которых отражает окружающую жизнь, ставит цель и решает, какими средствами ее осуществить, выбирает товарищей по игре. Все это легко заметить, наблюдая сюжетно-ролевые (творческие), подвижные и дидактические игры детей.

В целом в игровой деятельности многое обусловлено активностью самих детей, их любовью к игре, в ней часто возникают самодеятельные формы детской жизни. Известно, сколь велико влияние игры на всестороннее психическое развитие ребенка: его чувств, воображения, мышления, речи, волевых черт и других психических процессов.

Игра является важнейшим средством воспитания детей.

Во-первых, игра выступает как средство воспитательно-образовательной работы, с помощью которого решаются задачи нравственного и эстетического, умственного и физического воспитания детей, формирования личности ребенка в целом.

Во-вторых, игра рассматривается как форма организации жизни детей, поскольку она является важнейшей деятельностью ребенка.

Сюжетно-ролевые игры

Выделяется ряд уровней (этапов) развития сюжетно-ролевой игры как особого вида игровой деятельности ребенка, а также уровней взаимоотношений детей в игре.

1. Уровень неорганизованного поведения. Ребенок может разрушить постройку, сделанную другими, отнять игрушку. Такое поведение, как правило, не является признаком агрессивности, недоброжелательного отношения к сверстнику. Оно объясняется неумением занять себя, непониманием последствий своих действий.

2. Уровень одиночной игры. Ребенок, не вступая в игровое взаимодействие, вместе с тем уже не мешает играм других детей. Это известная предпосылка к установлению положительных взаимоотношений в игре и переход к игре рядом. У детей имеются элементарные умения в обращении с разными игрушками (одевают, раздевают, укачивают кукол, мишек, сооружают несложные постройки, возят машину).

3. Уровень игры рядом. Двое-трое детей лишь внешне объединены игровой ситуацией, но фактически у каждого своя игровая цель, игрушка, свой несложный сюжетный замысел. Например, на одной скамье сидят двое трехлетних детей и что-то изображают: один из них едет к папе на машине — рулит, другой, оказывается, просто гуляет; на ковре несколько детей, но каждый занят своей игрой: один играет с матрешками — водит их, другой строит дом, третий катает машину.

Этот уровень характеризуется возникновением интереса к играм сверстника, осознанием того, что другой ребенок тоже играет. У ребенка проявляется доброжелательное отношение к рядом играющему, понимание того, что ему нельзя мешать, умение в случае необходимости считаться с другим (потесниться, обменяться игрушкой или даже отдать ее и т. д.). Игры детей рядом создают условия для естественного объединения играющих.

4. Уровень кратковременного общения-взаимодействия. Ребенок может хотя бы на короткий срок подчинить свои действия в игре общему замыслу, сообразовать их с действиями других детей. Он умеет договариваться о предстоящей игре (стремится к этому), вносит свои предложения, готов прислушаться к словам соучастника игры и подчиниться справедливому требованию. В играх с правилами играющие становятся зависимыми от них, но этими правилами надо овладеть, надо уметь выполнять их.

Конец ознакомительного фрагмента.