Праведный гнев

Филипп Владимирович Краснов (2025)

В Нью-Йорке известный психолог исчезает вечером по пути с работы домой. Молодой детектив Рэндалл Майерс и его напарник Харви Джонс начинают расследование. Погружаясь в него, они оказываются втянуты в череду зверских убийств. Убийца умён, хитёр и очень опасен. Он душит своих жертв веревкой, а затем вырезает у них на груди загадочные послания. В огромном городе, где счёт жителей идёт на миллионы, найти его сложнее, чем иголку в стоге сена. Холодная осенняя атмосфера, нервы, натянутые до предела, и лишь один шанс поймать серийного убийцу. Но смогут ли детективы распутать клубок смертей и вернуть справедливость в этот богами забытый город, не лишившись своего рассудка?

Глава 3

Когда всё хорошо, дни летят со скоростью света, их не замечаешь, но когда случается что-то плохое, жизнь обоими ботинками зажимает педаль тормоза. Ей словно нравится растягивать страдания всё больше и больше, погружая сознание человека в чёрный коробок без входа и выхода.

Следующим утром Рэнди проснулся совершенно разбитым, угрюмое лицо, глубокие вздохи, Хелен знала, что это не сулит ничего хорошего.

— Милый, — приобняв его за плечи сзади она уткнулась лбом в его массивную мускулистую спину, — скажи, теперь твоё лицо всегда будет таким?

Рэнди невольно улыбнулся, но всего на минуту.

— Знаешь это особое состояние, когда ты только просыпаешься, начинаешь радоваться новому дню, ещё толком не проснувшись, и тут вдруг приходит осознание, что на твоих плечах висит труп, вдова которого вчера едва не умерла от разрыва сердца, и стоящий из-за этого на ушах весь полицейский участок.

Хелен ослабила хватку, и села напротив Рэнди.

— Перестань, я же тебя знаю, ты уже давно хотел заняться чем-то стоящим.

— Но вот готов ли я к этому… я не знаю.

Рэнди отвёл взгляд в сторону, но девушка мягко поймав его за щеку, взглянула возлюбленному в глаза.

— Дорогой, за всё время, сколько я тебя знаю, я могу сказать одно — ты детектив. Не потому что это твоя работа, а потому что это твоё признание. Ты не поверишь, насколько бы сильно я хотела, чтобы ты работал кем-нибудь другим, но я всё понимаю, и принимаю это, поэтому быстро соберись, и вперёд! Они все ещё узнают кто такой Рэндалл Майерс!

— Ну, ничего себе, — Рэнди был удивлён проникновенной речью Хелен, — ты бьёшь сразу наповал, но за это я тебя и люблю.

— Я тоже тебя люблю, милый.

***

Капитан Джеймс Смит закрыл жалюзи, сделав свой кабинет Ватиканом в Риме, затем достал из кармана пачку «Marlboro», гортанно прокашлялся и сунул одну сигарету в зубы.

— Что ж, вы молодцы, — он вернулся обратно в кресло и, попыхивая сигаретой, кивнул Рэнди, — наш мозгоправ связался с родными миссис Дэвидсон, что-то там им наговорил на своём языке, и сейчас они у неё дома, пытаются привести беднягу в чувства.

— Я рад, что смог помочь ей хоть так, — глубоко вздохнув, ответил Рэнди.

— Да, но этого мало, — Смит уставился на небольшие дымные колечки, растворяющиеся у потолка, — ей сразу станет лучше, как только мы найдём убийцу, по опыту знаю.

— И часто в вашей карьере случались такие убийства? — поинтересовался, хранивший до этого молчание Харви.

— Увы, да, люди самые отвратительные создания на свете. Грёбаные извращенцы садисты, насильники, как мужики, так и бабы, тут нет никаких исключений.

Смит стряхнул ставший уже длинным кусок пепла в стеклянную пепельницу и, откинувшись на спинку кресла, выразительно смотря то на одного, то на другого детектива, добавил:

— Мой вам совет парни, отбросьте на хрен свою чувствительность. Для одного из вас это первое убийство, другой уже вёл одно, и оно я думаю, до сих пор снится ему в кошмарах. Всё это неважно, поймите, в чём отличие нашей работы от любой другой — мы здесь пытаемся очистить мир от ублюдков, забирающих чужие жизни. Мертвецу уже ничем не поможешь, выколоты у него глаза, порезана грудь или он вообще разрезан на части, мёртвые не возвращаются, они не будут стучаться вам в окна дождливой ночью и протяжно выть: «За что?».

Капитан наклонился вперёд и добавил уже тише:

— Я говорю вам всё это не для того чтобы ожесточить вас, нет, это всё придёт само с опытом, просто я хочу помочь вам поскорее преодолеть переходный этап. Любой преступник — жалкий тип, обиженный жизнью. Он убивает либо для того чтобы украсть, либо для того чтобы повысить свою никчёмную самооценку.

Рэнди и Харви слушали капитана, не моргая, им обоим было немного стыдно за то, что они, уже немаленькие дяди со значками, проработавшие в полиции не один год, оба вчера сплоховали, лишь только взглянув на труп.

Капитан же договорив последнюю фразу, щелчком отправил окурок в урну, открыл шкаф достал бутылку крепкого скотча, и, налив где-то четверть стакана, усмехнулся:

— Врачи говорят, что с утра в понедельник пьют только самые заядлые алкоголики, но я же думаю, что все они просто завидуют, ибо у них нет такой возможности. Итак, парни, что планируете делать дальше?

— Неплохо было бы ещё раз поговорить с миссис Дэвидсон, — начал Рэнди, но тут же осёкся, — но я понимаю, что сейчас это не самая лучшая идея, поэтому начнём с кабинета убитого.

— Всё тщательно обыщем, — вклинился в разговор Харви, — я уверен, что мы найдём там что-нибудь интересное.

— Добро, — капитан встал, залпом осушил стакан, и с треском поставив его на стол, громко хлопнул в ладоши, — новый день, новый успех, новая победа, давайте валите отсюда, и принесите мне чего-нибудь стоящего!

***

Покинув кабинет, Рэнди и Харви так быстро шли в сторону выхода, что оба едва не налетели на…

— Дороти, простите ради бога, — увидев, как сильно женщина испугалась, почти в один голос произнесли детективы.

— Ничего стра-стра-шного, всё в п-п-порядке.

Повисло неловкое молчание, которое первым нарушил Рэнди.

— Как дела в архиве?

Дороти улыбнулась и, поправив очки, пожала плечами.

— Н-н-ничего нового, мистер М-майерс, — она нахмурилась, сделала глубокий вдох, потом выдох и быстро проговорила: — прошу прощения за мои заикания, у меня всегда так, когда я чего-то пугаюсь или нервничаю.

Теперь уже Харви подхватив «эстафету» у своего напарника, начал снова извиняться, но Дороти его перебила:

— Всё в порядке, я к-к-как раз сама шла к вам навстречу и хотела пожелать вам удачи, — она огляделась по сторонам, и, прикрыв губы ладонью, тихо прошептала, — я слышала что некоторые в отделе считают что вы не найдёте убийцу. Но, я думаю, это всё неправда, вы оба отличные детективы, и если вам вдруг понадобится помощь…

— Мы непременно обратимся за ней, спасибо вам Дороти, — мягко улыбнувшись, подытожил этот неловкий разговор Рэнди.

Ещё раз извинившись, детективы поспешили покинуть отдел, и обращённые на них косые взгляды, и, усевшись в машину, наконец, выдохнули.

***

Город окутался серостью, словно вуалью. Свинцовое небо и почти не прекращающийся дождь, смывали яркие краски осени. Жёлтые листья тонули в лужах грязи, деревья стояли голые и понурые. Это выглядело так, будто они вот-вот умрут, сделав последний отчаянный глоток этого холодного, пронзающего насквозь воздуха.

Рэнди смотрел по сторонам, с тоской и печалью вспоминая свой родной город. Нью-Йорк никогда особо ему не нравился, большой город, давящий на мозг шум, в Олбани всё было по-другому. Он бы хотел вернуться туда, но ещё больше детектив хотел оказаться в городке Саратога-Спрингс. Этот небольшой город, население которого не доходило и до тридцати тысяч человек, располагался в пятидесяти километрах от Олбани, и именно в нём находился отчий дом Рэндалла Майерса.

Родители Рэнди владели небольшим кафе, с которого имели неплохой заработок, ведь Саратога-Спрингс всё-таки курортный город.

«И настоящий рай, — подумал про себя Рэнди, — может быть мне и не стоило уезжать, занялся бы семейным бизнесом, жил бы в комфортных условиях, но нет же».

Всю жизнь Рэнди гнала вперёд неудержимая тяга к справедливости. Чуть ли ни с самого детства он боролся с тем, что считал несправедливым и нехорошим. С возрастом всё только усугубилось. А у таких парней выхода только два, идти или в полицию или в юристы. С бумажками Рэнди возиться не хотел, вдобавок ко всему он не был уверен в стопроцентной честности судейского процесса, поэтому монетка легла на другую сторону.

Сзади раздался оглушительный гудок чёрного джипа, и детектив, увидев, что уже горит зелёный, включил передачу и, добавив газу, свернул направо.

— Ты какой-то сегодня очень задумчивый, — Харви положил руку на плечо напарника, — это из-за этих придурков в участке?

— Просто иногда я думаю, на своём ли я месте, — кисло улыбнувшись, ответил Рэнди, — а так всё в порядке.

— Рэнди, ты хороший парень, — вкрадчиво сказал Харви, и тут же добавил уже громче, — просто очень впечатлительный, но босс прав, это пройдёт. Работая в полиции долго, мне кажется, со временем перестаёшь быть идеалистом, а просто включаешь автомат. Каждое убийство оно как бы забирает у тебя частички твоей души, и ты превращаешься в бесчувственное создание сосущее радость у своих близких, прямо как дементор.

Увидев как Рэнди ещё больше помрачнел, Харви неожиданно прыснул в кулак и легонько ткнул его локтём в бок.

— Брось напарник, я же шучу. Да работа сложная, но всё не так плохо, есть и светлые стороны, особенно те моменты, когда ты видишь что на ублюдка, которого ты искал, надевают наручники.

— Знаешь, я всегда хотел у тебя спросить, но мне как-то было неловко, да и момент был неподходящий, но сейчас, поскольку мы всё равно стоим в пробке и нужно чем-то занять время…

— Боже, Рэнди, — Харви выразительно закатил глаза, — не виляй, ты хочешь спросить меня за то убийство, которое я расследовал покуда ты, ещё гордо пустив нос по ветру, расхаживал по Олбани?

Рэнди кивнул, а после высунулся из окна и выкрикнул пару неласковых слов какому-то парню на «японце» что пытался влезть перед ним с другой полосы.

— Что ж это не очень приятная история, — начал Харви, когда Рэнди вновь вернулся на своё место, — но, я расскажу, почему бы и нет.

Харви опустил взгляд на свои руки и начал попеременно неспешно сжимать то один, то второй кулак.

— Знаешь, я ведь никому прежде не рассказывал об этом, даже Кристин. Парни в отделе, конечно, знали, но это не то, им особо душу не изольёшь, все уж слишком на себе повёрнутые. — Харви на минуту замолчал, а после, смерив взглядом напарника, улыбнулся и добавил: — но ты не такой, я ещё это в первый день понял. Хоть ты и та ещё заноза в заднице, вечно хмурый, и делаешь всё по правилам, но у тебя есть душа.

— Да, я пока что её не продал.

Харви уже давно перестал удивляться тому, что его напарник шутил с каменным лицом, так, будто он говорил чистую правду.

— Ну, так вот. Девушку звали Дженнифер Голдинг. Ей было девятнадцать лет, и она была очень красива, — Харви глубоко вздохнул, потянулся было к внутреннему карману, но тут же отдёрнул руку, — именно это её и сгубило.

— Красота?

— Да. Невинное создание, по словам её родителей, она за всю свою жизнь и мышки не обидела. Она явно не заслужила того что с ней сделал тот придурок.

Харви глянул в окно на небо, крепко сжал зубы, так что желваки выступили на скулах. Наконец он не выдержал и громко сказал:

— Слушай, Рэнди если ты не против, можно я закурю, я буду аккуратно. Просто… ну не могу я спокойно вспоминать эту историю, меня постоянно бросает в дрожь.

— Ты куришь? — Рэнди был ошеломлён, за весь год, сколько они вместе работали, Харви ни разу не держал во рту сигареты, от него ими даже не пахло.

— Очень редко, — пытаясь оправдаться, протянул, сидящий на пассажирском сидении, детектив, — только когда подкатывает. Вот скажи, когда тебе перед глазами мерещится труп Дэвидсона, у тебя разве нет желания закурить?

— Ладно, — отмахнулся Рэнди, — кури.

Харви быстро засунул пятерню под пальто и выудил оттуда почти полную пачку «Captain Black». Проследив за взглядом напарника, он невольно улыбнулся:

— Если уж курить, то что-нибудь стоящее, — сказал он, вложив в губы длинную сигарету с белым фильтром и коричневым стержнем.

— Вернёмся к делу?

— Да, конечно, — Харви поджёг сигарету и, выпустив струю дыма, приступил к рассказу.

— Дженнифер три месяца встречалась со своим парнем — Фредом Колсоном. Работает на автомойке, двадцать шесть лет, мозгов нет от слова совсем, но зато смазливый как молодой Брэд Питт. Конечно Дженни втюхалась в него по уши, да и он в неё тоже. И всё бы у них было хорошо, если бы не одно «но».

Харви ещё раз затянулся и бережно струхнул образовавшийся пепел в пепельницу.

— Он был жутко ревнив. Ревновал Дженнифер к каждому столбу, вёл себя как идиот, даже подрался пару раз из-за своей паранойи. Но друзья или одногруппники Дженни не вызывали у него такого гнева как его собственный младший брат. Дерек был младше своего брата на шесть лет, природа тоже одарила его красивой внешностью, но помимо этого она ещё дала ему мозги. Конечно, поскольку Дженнифер часто бывала у них дома, Дерек с ней общался, но делал это из чистого дружелюбия, да к тому же, у него тогда уже и своя девушка была.

Харви остановился и ненадолго перевёл дух, морально готовясь рассказывать самое худшее.

— В общем одним тёплым июльским вечером Фред задержался на работе. Вернувшись домой, он увидел что на коврике стоят женские кроссовки, такие которые всегда носила Дженнифер. Почуяв неладное, с уже начинавшей кипеть в нём яростью, Фред ринулся наверх. Пока он шёл его воспалённый мозг рисовал очень яркие картины того как его брат и его девушка наставляют ему рога. Вдобавок к этому поднимаясь по ступенькам, Фред услышал звонкий раскатистый смех Дженнифер. Он особенно любил этот смех, но сейчас он послужил катализатором. Почему-то в доме Колсонов кухня была на втором этаже, и уже обезумевший от тяжких предположений Фред, по пути заскочил в неё и прихватил с собой большой и очень острый кухонный нож.

Рэнди слушал Харви очень внимательно и замечал, как голос его напарника с каждым новым событием в рассказе, становился всё угрюмее и ниже.

— Как ураган он буквально выбил дверь и увидел следующую картину: Дерек и Дженнифер вместе лежали рядом на кровати. И этого ему хватило, понимаешь, Рэнди?

Рэнди понимал не очень хорошо, и поспешил донести это до своего собеседника.

— Так между ними всё-таки что-то было?

— Да ни хрена между ними не было! — взорвался Харви, — они просто лежали на кровати, и знаешь что делали? Листали детский альбом Фреда, он там был такой миленький, что Дженнифер умилялась и от этого звонко смеялась. Альбом, Рэнди, всего лишь альбом, а он накинулся на неё и нанёс двадцать два ножевых ранения.

— А что же его брат, он не пытался защитить девушку?

— Пытался, конечно, когда от шока отошёл, но Фред ему так в челюсть двинул что вывихнул её, и Дерек потерял сознание.

Харви замолчал, сделал глубокий вдох и, успокоившись, продолжил:

— Потом когда до этого психа дошло, что же он натворил, он попытался скрыться, не думая ни прибирать за собой, ни проверить, вообще жив ли его брат. — Харви снова выдержал небольшую паузу, — Я тогда приехал на место одним из первых. Дерек очнулся и вызвал полицию. И, Рэнди, это было жестоко, очень жестоко, меня тогда тоже скрутило, но я успел добежать до туалета, а потом, прополоскав рот, я вместе с Дереком поехал в пригород, где нашёл его брата в их старом семейном трейлере.

Харви злорадно улыбнулся, отчего Рэнди стало немного не по себе.

— Знаешь, когда ты один на один с преступником и рядом нет никого, из представителей закона чтобы тебя остановить, очень хочется сделать ему больно, это буквально очень сильное желание. Когда я его брал, он не сопротивлялся, но это не помешало мне выбить ему пару зубов, Рэнди.

— Да, я понимаю.

— Понимаешь? — Харви удивлённо воззрился на своего напарника, — а как же — «это превышение полномочий», «Харви, так копы не поступают» и тому подобное?

Рэнди включил левый поворотник, медленно вывернул руль сначала влево, а затем вправо и остановился.

— Знаешь, — заглушив мотор, он повернул к Харви своё лицо, — со вчерашнего дня у меня у самого руки так сильно чешутся, что я уже подумывал ночью в зал сходить.

— А придётся идти и обследовать кабинет этого психолога, — усмехнулся Харви.

— Да, ты прав, время не ждёт, пошли.

***

Кабинет Мартина Дэвидсона представлял собой ухоженный квадрат, заставленный всяческой мебелью, помимо неё, в нём были два окна, форточка и одна внушительных размеров дверь.

— Как мы уже раньше это обсуждали, — рассматривая дверь, проговорил Рэнди, — следов взлома обнаружено не было, но что если у похитителя был ключ, что если он успел напасть на мистера Дэвидсона до того как тот ушёл домой?

— Что ты хочешь этим сказать? — Харви оторвал взгляд от кипы бумаг, разбросанной на столе, и с интересом посмотрел на своего напарника.

— Смотри, — Рэнди отошёл от двери к центру кабинета и начал активно жестикулировать руками, — мистер Дэвидсон, проводил последнего пациента, затем он, вероятно, ещё некоторое время пробыл в кабинете, предположим…

Рэнди энергично подошёл к столу, достал из кармана резиновые перчатки, отлепил их друг от друга, выбрал правую, нацепил на кисть, и, бережно подняв бокал со стола, поднёс его к носу.

— Предположим, что он задержался, чтобы выпить немного коньяка, держу пари в одном из ящиков должна быть бутылка.

Рэнди покопался в ящиках и выудил на свет полупустую бутылку коньяка. Харви внимательно следил за ходом мыслей своего напарника, но от вечных хождений его вокруг да около уже начал немного уставать.

— Ну, выпил он, посидел немного, неужели ты думаешь, что в этот момент кто-то мог ворваться в кабинет, оглушить его ударом по голове и унести тело, ничего не уронив? И, ещё, при этом психолог должен был совсем не сопротивляться.

— Необязательно так, — Рэнди аккуратно поставил бокал с бутылкой на их прошлые места, и уселся в кресло, — после ухода последнего пациента, кабинет, вероятно, был отомкнут, и к мистеру Дэвидсону мог прийти человек которого он знал. Он могу впустить его, усадить напротив себя, а потом на минуту отвернуться, чтобы, допустим, долить себе коньяка, и получил этот злосчастный удар по голове. А затем всё просто, убийца обыскал его, забрал ключи, после закинул себе на плечо оглушённое тело вышел из кабинета, замкнул его, спустился вниз, убедился, что на улице никого нет, положил тело в багажник своей машины и скрылся.

Харви почесал затылок, тут было над чем подумать.

— Но всё же твой вариант маловероятен.

— Да, не спорю, — не сдавался Рэнди, — но с этим вариантом у нас есть хоть какая-то зацепка, а, выведи дело на улицу, и мы растворимся в подозреваемых, как сахар в кофе.

— Давай-ка лучше ещё покопаемся в его бумагах, вдруг найдём что-нибудь интересное.

Рэнди не возражал, ему очень нравилась возникшая в его голове теория похищения, но, он понимал, что она, увы, пока что не имеет почвы под ногами. Камеры в кабинете и на выходе отсутствовали. Мартин, по словам его жены слишком сильно заботился о конфиденциальности своих клиентов, и поэтому не установил их, хотя сейчас бы они могли очень пригодиться.

Хаос на столе поначалу вызывал желание опустить руки и плюнуть на всё, но втянувшись, детективы достаточно быстро разложили все бумаги и, пробежав глазами по их содержимому, не нашли никаких новых улик.

— Что ж, — глубоко вздохнув, произнёс уставший Харви, — ничего интересного, а я так надеялся.

— Да, от кабинета пользы немного, — Рэнди подошёл к окну и задумчиво взглянул, на раскинувшийся внизу, огромный город, — с его женой мы уже поговорили, и я не думаю что она причастна к смерти, у его лучшего друга Джона Мактавиша, железное алиби — в ночь похищения он был в баре, и это могут подтвердить человек сто, значит остаётся третий путь, нужно пройтись по его пациентам.

— Точно, — Харви вернулся к столу, и немного порывшись в бумагах, достал затёртый лист весь исписанный именами и датами, — вот наши новые зацепки, тут развлечений на целую неделю хватит, с чего предлагаешь начать?

Рэнди пробежал глазами весь список сверху вниз и остановился на последней строчке.

— Думаю, нам нужен этот парень.

***

Выйдя из машины на парковке средней школы Таунсенда Харриса, Рэнди невольно погрузился в мир воспоминаний. Школа не была его сильной стороной. В средней школе Саратога-Спрингс, детектив Рэндалл Майерс был в числе неудачников. Нет, никто никогда не макал его головой в туалет и не расписывал ящик всякими гадостями, но его сторонились.

Рэнди с самого детства рос очень своеобразным человеком, ему не нравилось то, что нравилось его сверстникам, когда у них в головах были одни вечеринки, девочки и выпивка, он зачитывался дома детективами Агаты Кристи и Артура Конан Дойла. Чем старше он становился, тем больше рос его интерес. С детективных романов он перешёл на хронику, и стал в огромных количествах читать книги о серийных убийцах и маньяках, чем отвадил от себя всех оставшихся друзей. Даже родители были, мягко говоря, напуганы увлечением их сына. Они считали, что это ненормально, и так не должно быть, но Рэнди ясно дал понять всем, чего он хочет от жизни.

Он мечтал стать детективом, хотел помогать людям, блюсти закон и порядок. Детские мечты, они всегда такие чистые и светлые, они не могут ранить, не могут принести боль, хотя иногда им бы следовало это делать, ибо реальность потом никогда не церемонится. Ей попросту плевать идеалист ты или нет, она всё равно окунет тебя в дерьмо, и всегда нужно иметь при себе весло, чтобы из него выплыть.

— Школа, — услышал Рэнди рядом с собой ностальгический голос напарника, — светлая и беззаботная пора. Ты скучаешь по ней, Рэнди?

— Безумно, — бросил детектив, — школа научила меня одному — ничто не может помешать тебе, если ты уже выбрал свой путь и твёрдо идёшь по нему. Ни насмешки, ни полоумные покручивания пальцем у виска, ни игнорирование — ничто.

Харви положил руку на плечо напарника и сочувственно улыбнулся.

— Вижу у тебя маловато хороших воспоминаний, но знаешь, если тебя утешит, я думаю, ты был отличным парнем, просто мало кто это понимал. Дети жестокие, взрослые жестокие, но мы меняемся, открываем в себе доброту, стараемся жить в этом море жестокости, некоторые справляются, некоторые нет. Ты справился.

Рэнди невольно улыбнулся:

— Спасибо, Харви, я тоже рад, что у меня есть такой напарник как ты.

— Ты сейчас серьёзно? — Харви отдёрнул руку и изобразил на своём лице подобие театрального удивления, — неужели это так? Сам Рэндалл Майерс сказал, что рад со мной работать. Нет, случится что-то невообразимое, земля упадёт на небо…

— Харви, я могу и передумать.

Рэнди вновь стал серьёзным, и Харви примирительно махнув рукой, произнёс:

— Да я шучу, шучу, давай уже зайдём внутрь.

Рэнди кивнул и детективы быстрым шагом двинулись к входной двери. Едва они перешагнули через неё, как наперерез им из-за стола вывалился очень толстый охранник.

— Вы куда прётесь, — бесцеремонно пробасил он, изрыгая на мужчин дивный запах своих гнилых зубов, — кто такие?

Рэнди и Харви почти одновременно достали из карманов свои жетоны и сунули их ему в лицо. Охранник тупо уставился в них и стоял так пару минут, не издав больше ни единого звука.

Сразу видно было, что он не обнаруживал признаков наличия мозга, но Рэнди всё же решил попытать удачу.

— Вы не знаете, где мы можем найти мистера Чарли Гарретта? По нашим сведениям он должен здесь работать.

Охранник поднял на него совершенно тупой взгляд, некоторое время поворочал извилинами, думая стоит ли вообще разговаривать с этими парнями или нет, в конце концов, он решил, что да, стоит и высказал:

— А чёрт его знает, где этот идиот шатается, он же полный кретин.

Рэнди вздохнул, а Харви отчего-то стало очень смешно, но тихо прыснув в кулак, он тут же взял себя в руки и произнёс:

— Мы можем войти и поискать его, у нас есть парочка вопросов, было бы неплохо, если бы он на них ответил.

Толстяк перевёл взгляд своих поросячьих глазок на него, и скривился.

— А вы точно из полиции?

Видя, что терпение Рэнди на исходе, и он сейчас взорвётся, Харви взял инициативу разговора на себя.

— О, да, — вкрадчиво заговорщическим тоном произнёс он, — мы из особого, сверхсекретного и очень важно отдела и нам нужен, очень нужен мистер Гарретт.

— Уборщик?!

Казалось, мозг охранника сейчас закипит и взорвётся, а Харви лишь подливал масла в огонь.

— Ну, конечно, а кто же ещё. Так можем мы пройти?

— Да, — тихо выдавил из себя охранник, и совершенно ничего не понимающий вернулся обратно за стол.

Детективы, облегчённо выдохнув, двинулись дальше по коридору. Видимо сейчас был урок, потому что везде было относительно тихо, и их шаги отдавались неестественно громким эхом.

— Твои шутки когда-нибудь сведут меня в могилу, — шёпотом выругался Рэнди, — скажи, неужели ты никогда не можешь быть серьёзным?

— Рэнди, вся жизнь — это большая игра. А наша работа это игра с удвоенными ставками. Никогда не знаешь, где притаилась опасность, поэтому я считаю, что лучше идти к ней с улыбающимся лицом, все вокруг и так слишком угрюмые, а жизнь у нас всего одна.

Напарник ничего не ответил. Он понимал, что глупо навязывать Харви свою точку зрения, они слишком разные, но именно это и помогает им работать в одной команде.

Бесцельное хождение по коридорам уже начало утомлять. Казалось бы, неплохо узнать у кого-нибудь, где обычно коротают время уборщики, но никого не было, а возвращаться к полоумному охраннику было делом ещё более гиблым.

Рэнди уже было хотел постучаться в одну из закрытых дверей, как неожиданно где-то сверху над ним раздался резкий и очень громкий звонок. Детектив скривился и инстинктивно зажал уши руками. Не прошло и минуты, как школа оживилась, двери распахнулись, и из них вывалила толпа школьников.

Отойдя в сторону чтобы не стать жертвой этого «потопа» Рэнди с Харви выцепили из толпы одного из учителей и спросили о том, где сейчас может быть Чарли Гарретт.

— Погодите, — учитель повернул голову и начал пристально вглядываться сквозь толпу, — я буквально только что с ним поздоровался.

Он ещё некоторое время искал уборщика взглядом, покуда не увидел его стоящим возле противоположной стены.

— Да вон же он.

Рэнди едва успев шепнуть «спасибо», ринулся через людской поток в указанную учителем сторону и сделал свою первую ошибку.

— Чарли! — громко прокричал он, — Чарли Гарретт! Мы из полиции, нам нужно задать вам несколько вопросов!

Общий гвалт, казалось, заглушил слова детектива, но когда Чарли услышал своё имя, он резко поднял голову, определил местоположение кричащего, послушал что Рэнди скажет дальше, и ни с того ни с сего, ни сказав ни слова, сорвался с места и побежал вдоль по коридору прочь от детективов.

— Ну, замечательно! — выругался Харви, — теперь придётся бегать за ним по всей школе!

Ничего иного, им не оставалось и они побежали. Впрочем, едва ли это можно было назвать бегом. Если бы у Рэнди было лишнее время, он вероятно бы сравнил своё перемещение с проходом через джунгли, медленным и очень тяжёлым. В какой-то момент, когда толпа стала буквально сбивать его с курса, уводя в другую сторону, он с трудом сдержался от соблазна достать пистолет и сделать несколько выстрелов в потолок.

Покуда детективы рвались за убегающим, сам Чарли уже скрылся в конце коридора.

— Он бежит, на первый этаж, — раздался над ухом Рэнди озабоченный голос Харви, — если он выйдет из школы поймать его будет проблематично.

— Значит, он не должен из неё выйти.

Сказав это, Рэнди начал усиленно расталкивать, попадающихся на пути, ничего не понимающих школьников, и дело пошло быстрее. Вот они уже на лестнице, вот уже виден коридор первого этажа и тускло освещённый выход. Казалось бы, до него рукой подать, но у Чарли хорошая фора, и он уже хлопнул входной дверью.

Удвоив усилия, изо всех сил несясь к выходу, Рэнди а за ним и Харви едва не на толкнулись на живую стену, которая словно из-под земли выросла у них на пути. Охранник упёр жирные руки в толстые бока, и с хмурым видом произнёс:

— Чарли как сумасшедший промчался к выходу, ничего не сказал мне. Но вас я так не отпущу, пока вы не объясните, чего это вы здесь устраиваете бега без правил.

Сказав это, он тупо улыбнулся, вероятно, смакуя элегантность своей последней фразы. Детективам смаковать было нечего, вдобавок ко всему их главный, и очень подозрительный подозреваемый сейчас со всех ног убегал от них в неизвестном направлении.

Обойти стену-охранника было невозможно, и Рэнди вскипел:

— Пошёл к чёрту, идиот, мы из-за тебя можем упустить убийцу!

— Убийцу? — глаза охранника превратились в два маленьких круглых блюдца.

— Да! — проревел Рэнди и, отстегнув заклепку, молниеносно вытащил из кобуры свой «Glock 19» и направил его прямо в лицо охраннику, — в сторону!

Толстяк опешил, и с немигающим взглядом, ни на секунду не отводящимся от пистолета, начал очень быстро пятиться назад, пока, наконец, не открыл детективам путь.

Выскочив на улицу, Рэнди и Харви (который был немного шокирован резкостью своего напарника) принялись смотреть во все стороны, и к их счастью Чарли видимо не привык к бегу на дальние дистанции, он стоял не очень далеко от выхода в тени декоративных кустов. Вероятно, он думал, что они закрывают его, и так оно и было, но только с другой стороны, с входа его было видно очень хорошо.

На этот раз Рэнди решил обойтись без голосового обозначения того что он видит подозреваемого, и, детективы, разделившись начали неспешно подкрадываться к нему с разных сторон. Казалось бы, он уже неизбежно окажется в их руках, как Чарли обернулся и, увидев сжимающееся кольцо окружения, кинулся наутёк.

Рэнди эти игры надоели, он резко опустился на одно колено, и взял убегающего на прицел. Харви тут же бросился к своему напарнику, крича на ходу:

— Рэнди, стой, твою мать! Что ты творишь!

Но он не успел, выстрел раздался и, издав душераздирающий вопль, держась за левую ногу, Чарли Гарретт как подкошенный повалился в декоративные кусты.

***

— Рэнди, объясни, что на тебя нашло? — Харви взад и вперёд ходил по больничной палате, и то и дело бросал на своего напарника огненные взгляды. — А если бы ты его ненароком пришил?

В отличие от своего компаньона, Рэнди был спокоен.

— Он пытался убежать от нас, вероятно, этому человеку есть что скрывать, то, что я сделал, называется применением оружия при сопротивлении аресту.

— Да только он ни хрена не сопротивлялся! — прорычал Харви, — этот дурак просто убегал и мы бы его поймали! Поймали и уже бы допрашивали в отделе, а не сидели здесь, как два идиота, в ожидании, когда у него из ноги достанут девятимиллиметровый патрон!

Рэнди ничего не ответил. Он не был настолько эмоциональным как Харви, и, несмотря на весь гнев своего напарника, упорно считал, что поступил правильно.

Примерно через пятнадцать минут, из операционной вышла медсестра и сказала, что детективы могут ненадолго зайти к пострадавшему.

— Но только не задерживаетесь там, — ещё раз посоветовала она перед уходом, — он ещё слишком слаб, всё же рана оказалась очень серьёзной.

— Ну конечно, как иначе! — Харви смерил Рэнди ледяным взглядом и первым вошёл внутрь.

Чарли Гарретт, не шевелясь, лежал на своей койке. До того как детективы зашли он бездумно смотрел в потолок, но теперь его встревоженный взгляд упёрся в них. Было видно, что раненый сильно волнуется.

— Как ваша нога мистер Гарретт? — сочувственно спросил Харви.

— С ней всё будет хорошо, — тихо бросил Чарли, его зубы при этом стучали от страха.

— С ней могло в принципе всё быть хорошо, — остро прочеканил Рэнди, подходя ближе к койке, — если бы вы не убегали от нас. Ответьте, зачем вы это делали?

На беднягу уборщика было страшно смотреть. Казалось, каждая клеточка его тела источала резкие флюиды страха. Он весь вжался в подушку, и вероятно был бы рад раствориться в ней. Этого не произошло, а изрешетивший его ногу детектив ждал ответа, и явно терял терпение.

— Я… я… — начал было Чарли, но голос его осёкся и упал.

— Мы внимательно слушаем, — медленно кивнув, как бы приглашая подозреваемого к спокойному разговору, произнёс Харви.

— Мне очень страшно, господа детективы.

Чарли отчеканил эту фразу на одном выдохе и весь как желе растёкся по койке.

— Страшно, потому что ты боишься наказания за то, что ты сделал?

Рэнди навис над беднягой как коршун над своей добычей.

— Нет, — тихо выдавил Чарли, и добавил уже громче, — Господи, конечно же, нет. Я не сделал ничего плохого, я в жизни не обидел живого существа.

Рэнди усмехнулся, и, не сбавляя напора произнёс:

— Тогда почему ты убегал? Почему не стал говорить с нами?

Понимая, что от ответов на вопросы будет зависеть его жизнь, Чарли постарался успокоиться. Вышло так себе, но он хотя бы смог связно выражать словами свои мысли.

— Я живу с родителями. Они у меня очень консервативные люди, да и я тоже. Мы вместе смотрим телевизор, и там часто идут детективы. Маме они не нравятся, она считает их слишком жестокими, но нам с отцом они кажутся интересными.

Чарли неожиданно замолчал, перевёл дух и продолжил:

— Я узнал о том, что случилось с бедным мистером Дэвидсоном, и понял, что я буду первым подозреваемым. Я испугался, что вы не станете ни в чём разбираться и сразу закроете меня за решёткой.

Чарли медленно повернул голову и молящими глазами посмотрел на детективов.

— Но я клянусь, что я не убивал мистера Дэвидсона. Он обещал помочь мне, он был хорошим человеком, и я бы ни за что не причинил ему вреда.

Рэнди хотел было спросить ещё что-то, но Харви положив руку ему на плечо, медленно покачал головой.

— Поправляйтесь мистер Гарретт, — сказал он и, направившись к выходу, добавил: — пока мы оставим вас в покое. Поговорим позже.

Чарли облегчённо вздохнул и улыбнулся детективу, у которого были необычные разноцветные глаза.

***

— Харви, да он же явно что-то скрывает, — Рэнди был вне себя от гнева, — какого чёрта он побежал, если не виноват?!

Харви ничего не ответил.

— Он повёл себя максимально подозрительно, — такого словесного порыва у Рэнди не было давно.

Харви ему не мешал.

— Нужно установить слежку за его палатой, нужно следить за этим парнем!

Харви молчал. Он не сказал ни слова пока детективы спускались по лестнице, держал рот на замке когда Рэнди на повышенных тонах объяснял охраннику больницы что пациента нельзя выпускать без ведома полиции, не издал ни звука во время короткого перехода от дверей больницы до машины. Но, едва сев в машину, Харви заговорил быстро и чётко, и что удивительно для него, серьёзно.

— А теперь послушай меня Рэнди. Ты закипел. Слишком много воды налил в свой котелок и поджёг под ним самый настоящий костёр. Мы не приблизились к разгадке, а ты уже чуть не снёс этому уборщику пол ноги. Ты не в своей тарелке, где твоя извечная взвешенность? Помнишь, как ты полгода назад мне говорил: «Харви, это превышение полномочий»? Так вот Рэнди — это превышение полномочий!

Харви наклонился к напарнику и произнёс уже тише и спокойнее:

— Рэнди ты мне нужен боеспособный, и не только физически, но и морально.

С самого начала монолога Харви, Рэнди не проронил ни звука, напор и ненормальная для его напарника серьёзность немного выбили его из колеи, но они же помогли успокоиться.

— Да, ты прав, да я и сам понимаю, что не похож этот полоумный на убийцу, просто хотелось…

— Хотелось поскорее закрыть дело, — договорил за него Харви, — я понимаю, мне тоже хочется, но это не выход.

— Да, впредь буду держать себя в руках, и постараюсь не палить без лишней надобности. Прости.

— Вот и славно.

***

Вечер Рэнди провёл в одиночестве. Хелен осталась на ночь на дежурстве в больнице, и поэтому ему представлялся полный карт-бланш на делание того, чего он сам захочет. Беда в том, что сейчас Рэнди не хотел ничего так сильно как поймать убийцу.

Уже несколько часов он сидел за столом и продумывал различные варианты того кем мог быть этот убийца. В конце концов, все его размышления приходили к тому, что им мог оказаться любой из восьми с половиной миллионов человек, из этого числа следовало убрать грудных младенцев, детей лет примерно до четырнадцати (и то не факт) и немощных стариков лет за девяносто, которые уже самостоятельно не могут подняться с кровати. Даже без их учёта — перспектива не самая радужная.

Обессилев от мыслей, Рэнди поднялся с места и принялся расхаживать по комнате, как вдруг неожиданно зазвонил телефон.

— Детектив Рэндалл Майерс?

Голос был женским

— Да, а кто спрашивает?

Женщина на другой стороне немного засмущалась, поэтому ответила не сразу.

— И-и-извините, я… наверное уже поздно, это Дороти из а-а-архива.

Услышав знакомые заикания, Рэнди невольно улыбнулся.

— Всё в порядке Дороти, у вас есть что-то для меня?

— Я просто хотела сказать что нашла кое-какую информацию на психолога Мартина Дэвидсона, — Дороти замолчала, но тут же добавила: — ну того убитого, дело которого вы сейчас расследуете.

— Да, я понимаю о ком вы, — мягко ответил Рэнди, — конечно я зайду к вам завтра, как позволит время.

— Хорошо, если что я всегда у себя в архиве. Доброй ночи.

— Доброй ночи, Дороти.

Рэнди положил трубку и подошёл к окну. Ночь уже стучалась в окно неоном и галогенными лампами. Она таилась в переулках как тихий воришка, который едва приблизишься к нему, смелеет и превращается в монстра. Ночь — время кошмаров, время, когда на город опускается беззаконие. Сколько таких вот Мартинов Дэвидсонов будет убито до утра? Сколько полицейских машин с включёнными сиренами разорвут её чёрное полотно и двинутся туда, где смерть пожинает свои плоды?

Рэнди не знал этого. Он уже давно для себя решил, что преступность будет существовать всегда. Люди не могут не убивать других людей, неважно ради денег, мести, сексуального удовлетворения, да или просто потому что им хочется это делать… это будет всегда, и единственное что он может сделать это найти одного преступника, того что забрал жизнь Мартина Дэвидсона и вернуть миру хоть немного справедливости.

Ведь всегда должен сохраняться баланс между добром и злом, одно не может существовать без другого, и они оба не могут оставаться безнаказанными. За свои поступки нужно платить, а если ты не можешь сделать это сам, всегда найдутся те, кто тебе помогут, объяснят что да как, и поставят на путь истинный. Для Рэнди это был один из самых важных законов жизни.