Мертвая земля

Хмель (2025)

Когда случилась катастрофа, которая повлекла за собой ужасные последствия, никто даже не предполагал, что так изменится земля и ее обитатели. Прошло уже много лет с того дня, когда земля столкнулась с огромным метеоритом. Постепенно, с годами, восстановили города. Но аномальная Зона, появившаяся вследствие катастрофы, занимала огромную территорию земли. Ее назвали — Мертвая земля. Книга первая. Цикл — Земля затерянных дорог.

Глава — 3

Ближе к ночи полил дождь, и не просто полил, а как из ведра, самый настоящий ливень с громом и молнией. В открытое окно потянуло сыростью.

— Через полчаса выходим, — сказал Дилан.

Мы вышли в полночь, покидая дом через окно, по одному. Рэндал, естественно, был в курсе наших дел.

Дождь хлестал, не переставая, черное небо лишь на мгновение освещало молнией, потом гремел гром. Жуткое зрелище. При этом ветер гнул деревья так, что скрипели стволы и ломались ветви. Закутавшись в длинные дождевики с капюшонами, мы продвигались перебежками, избегая дороги.

«Спасибо тебе, Вожак, за твое неповторимое, уникальное чутье», — подумал я, кутаясь в дождевик.

Выбравшись за периметр поселка, Дилан не сразу свернул к дороге.

— Надо осмотреться, — сказал он. — Француз обследуй тропу, ведущую к оврагу, да не высовывайся. Змей осмотри дорогу. Стрелок проверь у развилки. Остальные замерли и ждем.

Дороги, по которым можно было добраться до Городских развалин из Лесного поселка, было три. Вернее одна с двумя ответвлениями. Одна, как и водится, прямая и широкая но, с военными постами. И две окольных длинных и не пригодных для проезда из-за оврагов, но вполне годных для пеших походов. Вообще, дорога из Лесного поселка велась кругами, но тот, кто часто бывал здесь, знал тропки, по которым можно было сократить путь, да не угодить в засаду.

Ждать пришлось недолго. Первым вернулся Стрелок.

— У развилки в засаде военный патруль, человек десять, — сказал он отдышавшись.

— Нас ждут, — тихо заметил Вожак. — Кто-то навел их на нас. Узнаю, ноги выдерну. Нет, лучше язык.

Зашуршали кусты, и в тот же миг, перед нами появился Змей.

— На дороге в двести метрах отсюда, засада. Пять человек, вооруженные. Военные.

— Ну, что ж, будем ждать Француза.

Арман появился минут через десять, после Джамея. Вылез неслышно из кустов, как хищник на охоте.

— На тропе засада, человек семь-восемь. Военные. Машина, бронированная в кустах.

— Будем прорываться лесом, дождь нам в помощь.

Чтобы обойти военные посты, нам пришлось дать большой круг по мокрому лесу. Промокли до нитки, торопились, чтобы успеть к каньону пока не рассвело. Там был подвесной мост но, уверенности в том, что нас не ждут на другом берегу, не было.

До места мы добрались под утро, дождь прекратился, и белый туман окутал берега, даже моста не было видно. Подобравшись ближе, мы прислушались. Слышно было шум воды, легкий скрип деревянных половиц, чуть покачивающихся на ветру, щебет ранних птиц. Других звуков не было.

— Дакота, Снайпер, вперед на мост, — прошептал Вожак.

Мы тихонько, пригнувшись, ступили на мост. Я шел первым, Киаран за мной. Впереди, на расстоянии двух метров ничего не было видно. Дощатый настил под нами тихонько скрипел. Доски были настланы поперек с большими промежутками, приходилось делать широкие шаги. Вдруг одна доска громко треснула и проломилась под Киараном. Снайпер провалился, издав душераздирающий вопль, но успел зацепиться за канат, которым были обвязаны поперечные дощечки. Крик его пронзил мертвую тишину, и прокатился эхом на много миль в округе. Да было, отчего кричать, мост висел над бурной каменистой рекой на высоте около тридцати метров. А внизу туман, ничего не видно. Я быстро подскочил и помог нигеру забраться обратно на мост. Таиться больше не было смысла.

— Если хочешь чтобы о тебе узнала вся Зона, — сказал Вожак, сплюнув от досады. — Пошли в разведку этих двух придурков.

Противоположного берега мы достигли быстро. Киаран скачками, не останавливаясь, ринулся вперед меня. Благо, что берег был чист, а то бы он раскидал по сторонам как кегли весь военный состав, сидящий в засаде.

— Ну, его, — сказал Снайпер на берегу. — Больше не пойду через этот мост.

— Пойдешь вплавь? — спросил я, и прислушался. Тишина. Здесь нас никто не ждал.

Вся группа благополучно перешла мост без приключений. Проходя мимо нас, Вожак укоризненно покосился, но ничего не сказал.

— Мост старше моей бабушки, — попытался оправдаться Киаран. — Уже сгнил совсем.

— Я понимаю, — ответил Дилан. — Но можно же было не орать так?

Вожак ушел вперед, скрывшись в сыром тумане.

— Посмотрел бы я на тебя, если бы под тобой проломилась доска, — процедил сквозь зубы Киаран.

— Я все слышу, — донеслось из тумана.

Дальше мы продвигались вдоль реки по уже натоптанной тропе. И когда солнце поднялось довольно высоко, решили сделать привал. Это место было нам знакомо давно. Если спуститься вниз к реке, пробраться сквозь прибрежные высокие кустарники, то попадешь в довольно просторную пещеру. Там мы ночевали уже не раз. Кроме нас этой пещерой пользовались некоторые проводники и охотники.

Сбросив, наконец — то, тяжелый рюкзак на плоский большой камень, я сел рядом и протянул ноги, прислонившись спиной к холодной стене пещеры.

* * *

В баре тускло горел свет. У барной стойки, позевывая, скучал бармен. Посетителей было не много. За столом у окна сидел одинокий человек, он заходил сюда не часто и почти ни с кем не общался. За другим столом, напротив бармена, сидели четверо, двое головорезов из шайки Инграма, и двое незнакомцев, прибывших в Городские развалины вчера вечером. Бармен Джо, именно так звали молодого худощавого парня, обслуживающего это заведение, знал это точно. Они остановились в комнате наверху. Больше в баре никого не было. Четверо посетителей играли в карты.

— Все, ставлю последнее, что у меня есть, — сказал один из них, темноволосый незнакомец с карими глазами.

Он достал из кармана ярко красный камень, величиной с голубиное яйцо. Это был артефакт редкий, и довольно крупный. Встречался он действительно нечасто, так как возрождался на месте аномалии — Дьявольский шар. Огненный электрический шар возникал внезапно, в любом месте, размер его тоже менялся от гусиного яйца, до трех метров в диаметре. Шар мог взорваться в любую минуту, парализуя все живое на расстоянии двадцати метров, и сжигал все дотла. После его взрыва на выжженной земле находили целебные артефакты — камни коричневого цвета, и очень редко — ярко красные. Красные ценились намного дороже. С помощью этих камней, можно было защитить организм от радиации и других опасных болезней.

— Вот это да! — воскликнул один из Инграмовцев. — Дьявольский шар? Ставь!

— Адлэй, может, хватит? Оставь себе, это же такая редкость, — попытался остановить его друг, светловолосый, худощавый парень.

— Нет, Броз, я ставлю его.

Броз махнул рукой и встал из-за стола.

— Я буду наверху.

Он ушел, остальные начали игру. Вскоре все было кончено, всю ставку выиграл здоровяк из шайки Инграма. Он встал и похлопал Адлэя по плечу.

— Ничего, друг, в следующий раз тебе повезет.

Инграмовцы вышли из-за стола, и покинули бар.

Адлэй остался сидеть за столом. Он взял кружку, допил пиво и тоже хотел уйти, но тут вдруг к нему подсел незнакомец, сидящий до этого у окна.

— Хочешь, сыграем? — тихо спросил он.

— У меня уже ничего нет. Все спустил за вечер. Ну, если только пара ножей да полуразбитый пейджер. Оружие не дам!

Незнакомец снисходительно улыбнулся.

— Мне не нужно твое оружие. Давай так, я ставлю это, — он достал из внутреннего кармана куртки толстую пачку денег, и положил ее на стол перед Адлэем. — А ты, ставишь свою жизнь.

Адлэй удивленно поднял брови, такой ставки ему еще никогда не предлагали. Зачем кому-то его жизнь? Но, вид денег, которые с легкостью могли перекочевать со стола в его карман, мешали ему отказаться от этого сомнительного предложения.

— Что будет, если я проиграю? — спросил парень, чувствуя сухость в горле.

Незнакомец пододвинул ему кружку с пивом, которую только что поставил перед ними бармен.

— Ты пустишь пулю себе в лоб.

Незнакомец снова улыбнулся, при этом его жесткие, стального цвета глаза, остались холодными. Заглянув в них, Адлэй на мгновение почувствовал, как будто проваливается на самое дно глубокого ледяного ущелья, а холодные искорки, в глазах незнакомца, они словно серые льдинки втыкаются в его сердце все разом. Разум подсказывал парню, что не стоит принимать игру незнакомца, но слова, словно против его воли вырвались наружу:

— Согласен.

Незнакомец взял колоду карт и перетасовал ее как заправский шулер. Раздал. Игра закончилась быстро. Адлэй проиграл. Он сидел неподвижно, словно в оцепенении. Карточный долг, это больше чем просто долг. Но цена-то высока.

Бармен, который стал свидетелем этой сцены, тоже замер в ожидании развязки. Еще бы, не каждый день увидишь, как в карты проигрывают жизнь.

«Надо будет хозяину рассказать. Наверное, не поверит», — подумал он.

Адлэй вопросительно взглянул на того, кому только что проиграл свою жизнь.

— Пойдем, подышим воздухом, — сказал незнакомец и, поднявшись из-за стола, направился к выходу. Адлэй последовал за ним, почти на ватных ногах.

Ночь была душная, слабый ветерок шелестел листвой. Сверчки на удивление стрекотали громче обычного. Бар находился далеко за поселком, вдали от Городских развалин. С крыльца бара были видны высокие стены полуразрушенного Мертвого города.

Они, молча, стояли на крыльце. Курили.

— У тебя есть выбор, — внезапно сказал незнакомец. — Или ты пустишь пулю себе в лоб прямо сейчас, или найдешь мне одного человека.

— Какого человека? — спросил Адлэй, охрипшим голосом, надежда на спасение затеплилась в душе.

— Его звали — Савьер. Это было много лет назад. Теперь его зовут по-другому.

— Как?

— Вот ты и узнай это. Найдешь — убей. Принесешь мне в доказательство золотую цепочку с медальоном, в виде клеверного листка — трилистника. Он, наверное, все еще носит его.

— Какой срок ты мне дашь на это дело?

— До конца твоей жизни. Помни — это теперь твой долг.

— Где я смогу найти тебя, если мне удастся выполнить свой долг?

— В поселке. В баре китайца Линя. Он сообщит мне, если ты придешь. Берегись, Савьер очень опасен.

— А как зовут тебя?

— Ветер.

Незнакомец ушел, а Адлэй еще долго смотрел ему в след, пока одинокий силуэт не растаял во мраке ночи. И в этот миг, стоя на старом крыльце бара, он поклялся больше никогда не брать в руки карты или что-то подобное.

* * *