Пока растет терновник

Хьюго Борх (2024)

Настя, студентка одного из московских университетов узнает, что ее отцу завещана большая квартира в старом районе Москвы. Но наследодатель — ее тетка ненавидела отца. У завещания явно зловещий смысл. Девушке предстоит раскрыть тайны страшного прошлого, и понять, в чем заключена ее роль. В завещанной квартире творится чертовщина. Начинает раскручиваться цепочка странных мистических событий, за которыми стоит только одно слово «смерть». Неужели покойница вернулась в мир живых? За кем она вернулась? Ранее книга продавалась под псевдонимом Андрей Толкачев.

Глава 6

Ночью долго не могла заснуть — впечатлила теткина горка. Долго ворочалась, но когда провалилась в сон, почувствовала, как кто-то стягивает с меня одеяло, тянет так, как овчарка одной моей подруги, когда мы ее выгуливаем.

Держу одеяло, а оно натягивается, — его тянут оттуда, из-под кровати. Кровать в спальне состыкована со шкафом (издержки малометражек). Шкаф на всю стену, до потолка. Оглядываюсь — дверца шкафа приоткрыта. Меня обдает холодным потом, ощущение схожее с тем, как в бане тебя накрывают ледяной водой с ковша. Заглянуть в шкаф или под кровать я не решаюсь. Мой разум вращается юлой, на ходу пытаясь компоновать картину происходящего, но самое неприятное, что помимо страха, есть потерянное ощущение реальности. Неизвестное существо упорно и с чертовым зловещим стоном тянет это несчастное одеяло. Я вцепилась в него, и вытаращив глаза держу оборону. Будто одеяло меня может как-то защитить.

Включился свет, передо мной стоит мама.

— С тобой все в порядке? — мама невозмутима в любое время дня и ночи.

Она еще спрашивает?

— Да, — говорю я с хрипом в голосе.

— Раздался шум, я подумала ты не одна. К тебе кто-то пришел?

— Мама!

— Ты должна быть честной со мной.

— Мама! Ну что за бред? Я под кроватью прячу мужика?

— Я слышала голоса из твоей комнаты.

— Загляни под кровать и познакомься, — при включенном свете я заметно осмелела, и лежала в полной уверенности, что под кроватью уже никого нет.

Мама решительно отдернула шторы. Прямо сцена из Шекспира. Второй акт пьесы. В третьем акте мы найдем иголку в стоге сена.

— В чем ты меня подозреваешь?

— Ни в чем, просто пришла на шум. А чего шкаф не закрыла?

— Закрой.

— За-кры-ла.

— Мама, ты всерьез думаешь, что я привела сюда мужика? Ты совсем «ту-ту»?

— Ты как с матерью разговариваешь? Вон поправь одеяло, оно у тебя наполовину на полу.

— А как я должна разговаривать, когда мне не доверяют.

— Как твоя нога? — мама легко сменила пластинку.

Вот с этого бы и начинала.

— Как тебя угораздило лазить там по куче мусора? Да еще в платье? Может завтра врачу показаться?

— Я не знала, что там будет мусор, тем более, что я запнусь и упаду. Такой ответ устроит?

— Как ты в испачканном платье домой доехала?

— Без платья надо было?

— Не дерзи матери! Когда в последний раз на учебе была, за что деньги платим?

— Мама, ну это уже невозможно, вот понимаешь, ты меня активно «байтишь» на скандал.

А потом произошло то, что произошло. Передо мной все поплыло. Голос мамы был настолько далеко, что я его перестала слышать.

Жуткое ощущение, когда сознание работает, как в реальной жизни, а все происходящее, как в бессмысленном сне. Я уже не помню, как мой мозг отключился, и я снова забылась во сне. Слава Богу, после мамы существо оставило свои попытки дергать меня за одеяло.

Ни в какой универ я не поехала — кардинальная перестановка в комнате и бедный шкаф заперт, аки царский амбар.

Следующую ночь я встречу светом софитов, запертым шкафом, таблеткой снотворного, набором расставленных икон, углами, обрызганными святой водой, и готовностью № 1 в любой момент выскочить из комнаты.

Сон с ночным пришельцем, стаскивающим с меня одеяло, я была уверена, еще вернется. Ну и сны, — да, Кингу такое не снилось.

Катерина берется меня спасти и зовет на выставку современного искусства.

Проходим один зал — другой. Пространство просторных анфилад отдано под современное искусство, которое зритель рассматривает вскользь, но с пониманием, — ага, художник ищет, а стало быть, его искания, зачастую небрежные и мимолетно сделанные чего-то стоят. Хотя все видится искусственно — мертвым и ничего с этим не поделаешь, пока не войдешь в зал, где пол освобожден от скульптур и на полу лежит человек в костюме, неподвижен, с распростертыми в стороны руками. Вот оно! Перед нами инсталляция! Ну, давай, мозг, работай. Что задумал автор, создавая лежачего манекена. Ближе, ближе, — не страшно, не жутко, да и не смешно. Пожилой человек с авоськой (откуда он взялся!) быстрым шагом приблизился к объекту искусства, заглянул в его глаза, и заскулил:

— Да это же человек, человеку плохо. Вы что, не видите?! Не видите!!! Да вызывайте «скорую»! Вы слышите — это человек лежит.

Посетители в недоумении, кто-то перешел в другой зал.

Какой же противный голос у этого активиста, но вот она «мерзотная» наша сущность — остаешься, чтобы узнать, что будет дальше.

Конец ознакомительного фрагмента.