Его подлинная страсть

Чингиз Абдуллаев, 2013

Члены закрытого политического клуба – коронованные особы, главы государств и руководители крупнейших компаний – во избежание очередной волны кризиса решили поднять мировые цены на золото. Эта мера должна ослабить курс ведущих валют, вызвать инфляцию, но помочь экономикам многих стран. Однако, несмотря на все усилия участников секретного соглашения, стоимость золота вдруг стала стремительно падать. Кто-то активно скупал металл с явной целью выбросить его на рынок, когда цена вырастет, и таким образом обогатиться. Без сомнения, этот неизвестный игрок был членом клуба. Чтобы узнать имя предателя, руководство клуба нанимает сыщика с мировым именем – эксперта Дронго…

Глава вторая

В квартиру вошел Зорин. Ему было под шестьдесят. Среднего роста, с копной седеющих каштановых волос, внимательные, наблюдательные, умные глаза, несколько оплывшая фигура, хороший светло-серый костюм итальянского производства. Голубая рубашка и элегантный галстук в горошек, в нагрудном кармане платочек. Зорин несколько церемонно поклонился.

— Добрый вечер, господин эксперт.

— Здравствуйте. — Дронго не стал протягивать руку незнакомцу и также кивнул ему в ответ.

— Это господин Вейдеманис, — представил он своего друга.

— Очень приятно, — наклонил голову Зорин.

— Пройдемте в гостиную, — предложил Дронго.

Они прошли в комнату. Гость сел в предложенное кресло. Напротив, в другом кресле, устроился хозяин квартиры. Вейдеманис, внимательно наблюдавший за гостем, занял место на диване.

— Я вас слушаю, — сказал Дронго, — вы хотели меня видеть.

— И не только видеть, но и сделать вам конкретное предложение, — сообщил гость.

— Это я уже понял. Я могу узнать, кого именно вы представляете?

— Нет, — ответил Зорин, — пока не можете. Достаточно того, что я представляю самого себя и пришел к вам как юрист. Вот моя визитная карточка. Я являюсь членом коллегии адвокатов и практикующим юристом.

Он протянул карточку. На ней были указаны его имя, фамилия, отчество, номера телефонов и звания: доктор юридических наук, профессор и член коллегии адвокатов.

— Вы еще и преподаете? — уточнил Дронго.

— Да, на юридическом факультете Московского государственного университета. Преподаю гражданское право.

— Очень приятно. Значит, мы почти коллеги. Я тоже юрист по образованию.

— Я знаю, — улыбнулся Зорин, — о вас известно довольно много.

— Поэтому вы пришли ко мне?

— И поэтому тоже.

— Тогда я слушаю ваше предложение.

— Наверное, вы уже догадались. Речь идет об обычном расследовании. Ничего криминального, ничего особенно запутанного. Нам понадобилась ваша помощь в расследовании одного частного дела. Оплату мы гарантируем. Причем, кроме гонорара, мы готовы гарантировать вам оплату командировочных, суточных и проездных.

— Раз вы говорите о командировочных, значит, расследование будет не в Москве.

— Вы правы. В Европе. Вам придется туда срочно вылететь.

— Очень конкретное место, — иронично заметил Дронго, — а точнее нельзя?

— Во Франции, — пояснил гость.

— Вы сказали «ничего криминального». Как это понимать? Тогда в чем именно будет состоять моя помощь?

— На частной вилле пропали некоторые вещи, которые необходимо найти. Даже не сами вещи, а человека, который мог это сделать.

— Кража со взломом?

— Нет. Мы подозреваем кого-то из прислуги. Там есть несколько человек, один из которых, возможно, замешан в этой краже. Вы должны будете постараться найти возможного вора. Разумеется, в случае неудачи мы не будем предъявлять вам никаких претензий.

— И все?

— В общих чертах, — ответил Зорин, — детали вам расскажут на месте, когда вы прилетите во Францию.

— И поэтому вы меня так настойчиво искали? — недоверчиво спросил Дронго.

— Да. Там пропали документы, которые нам нужны.

— Вы снова говорите от лица неизвестной мне организации или группы ваших друзей?

— Предположим, что я говорю от лица своей адвокатской конторы. Вас устраивает такой вариант?

— Не совсем, — ответил Дронго. — Скажите, вы носите линзы?

— Что? — удивился Зорин. — При чем тут мои линзы?

— Я обратил внимание, что вы часто моргаете. И на неестественный блеск ваших глаз.

— Да, действительно. Я ношу линзы, хотя никто раньше мне не говорил, что замечает их. Это имеет отношение к нашему разговору?

— Отчасти. Это говорит о вашем характере. И вы были абсолютно уверены, что я соглашусь на ваше предложение. Очевидно, вы знаете меня лучше, чем я сам.

— Мы знаем, что вы известный эксперт, который занимается подобными делами, — сказал Зорин. При этом он моргнул и непроизвольно поправил узел галстука.

— Вы убеждены, что это именно такое дело, которым я должен заниматься? — спросил Дронго. — Ведь моя специфика несколько иная. Я не ищу пропавшие вещи, которые, возможно, забрала горничная или кухарка. Я специализируюсь на несколько иных темах.

На этот раз Зорин улыбнулся. Теперь он чувствовал себя хозяином положения.

— Я уже вам говорил, — сказал он, — мы знаем, чем именно вы занимаетесь. И каковы ваши реальные достижения. Именно поэтому мы и приняли решение обратиться к вам.

— Слишком много лести, — недовольно произнес Дронго, — так обычно говорят, когда очень нуждаются в помощи конкретного человека.

Зорин на секунду задумался.

— Да, — сказал он чуть более громче, чем обычно, — не стану скрывать. Нам нужен именно такой специалист. Знающий, проницательный и умеющий хранить секреты. На вашем счету много раскрытых преступлений и загадок, которые вы разгадали. А также тайны, о которых никто не знает.

— Опять патока, — поморщился Дронго, — скажите более конкретно. Когда нужно вылетать во Францию?

— Завтра утром. Билеты мы вам купим. Деньги можете получить немедленно, в том числе на проезд и аванс. В Париже вам будем заказан отель «Мерис». Вы, наверное, знаете, что «Ритц» сейчас на ремонте. Но «Мерис» находится почти рядом.

— Знаю, — ответил Дронго, — «Ритц» на Вандомской площади, а «Мерис» на улице Кастильон. Это совсем рядом.

— Вы хорошо знаете Париж, — прокомментировал безо всякого выражения Зорин.

— Неплохо, — согласился эксперт, — и кроме этой очередной любезной фразы, вы ничего не хотите мне сообщить?

— Остальное узнаете на месте. В аэропорту вас встретят и отвезут на виллу, — пояснил Зорин.

— Кому принадлежит вилла?

— Нашему другу, — снова моргнул гость и быстро добавил: — Повторяю, что все подробности вы можете узнать на месте.

— И конечно, мне нельзя будет брать с собой никого из своих помощников, — неожиданно произнес Дронго, — даже за свой счет?

Зорин нахмурился.

— Почему вы так решили?

— Необычная секретность вашего предложения и сам разговор, когда вы сообщаете минимум сведений и не пытаетесь даже объяснить подробности. Согласитесь, что это выглядит несколько странно. Особенно учитывая вашу настойчивость, которую вы проявили в последние дни. Вам даже удалось узнать номер моего мобильного телефона в Италии, который зарегистрирован на другое имя. И узнать в Москве номер телефона Эдгара Вейдеманиса. И такая спешка с вашим визитом, когда вы совсем случайно оказались рядом с моим домом. И вы не хотите рассказывать мне никаких подробностей, хотя сами смогли узнать обо мне очень много. Даже для обычной спецслужбы это было бы сложно.

— Вы отказываетесь? — мрачно спросил Зорин.

— Нет. Но вы не ответили на мой вопрос. Мы можем полететь туда с Вейдеманисом? Или, как говорилось в одном известном романе, «на мальчика у нас кредита не отпущено. Можете взять его за свой счет в каюту».

Зорин улыбнулся. Поправил галстук.

— Ценю ваше чувство юмора. Я тоже люблю этот роман. «Двенадцать стульев» всегда были моей настольной книгой. Но «мальчика» брать с собой действительно нельзя. Даже за ваш счет. Мы платим такие деньги за секретность вашего расследования. Документы слишком важны, чтобы о них кто-то узнал. Даже ваш друг и напарник. Полагаю, что вы должны правильно понимать наши мотивы.

— Предположим, — кивнул Дронго, — и вы не можете даже сообщить, кому именно принадлежит эта вилла?

— Зачем? Вы считаете, что подобное знание что-то изменит? Я могу назвать вам любую французскую фамилию. Или русскую. Какая разница, кто именно владелец виллы? Я достаточно ценю и уважаю вас как профессионала, чтобы вас обманывать. Главное — найти нужные документы, которые там пропали.

— Мне кажется, вы несколько путаетесь, — заметил Дронго, — нужно найти вора или документы? Или вообще не нужно искать ни того, ни другого? Может, там понадобится искать нечто другое?

— Понимаю, о чем вы, — усмехнулся Зорин, — но в данном случае найти вора означает найти пропавшие документы. Никакой путаницы, мы рассчитываем на ваши опыт и знания.

— И когда я должен дать ответ?

— Прямо сейчас.

Дронго молчал, избегая взгляда Вейдеманиса, который ждал его решения.

— Ваш гонорар будет составлять сто тысяч долларов, — сообщил Зорин, чтобы эксперт отбросил свои сомнения.

— Вы считаете, что это главный аргумент? — усмехнулся эксперт.

— Нет. С вами — нет. Вы достаточно обеспеченный человек, чтобы отказаться от любого гонорара. Но это еще и интересная работа.

Дронго взглянул на Эдгара. Тот улыбался.

— Билет лежит у вас в кармане. — Эксперт не спрашивал, он утверждал.

Зорин достал из внутреннего кармана пиджака билет.

— Распечатка с электронного билета. На утренний рейс в Париж, — пояснил он, — и еще банковская карточка. На ней сто тысяч долларов. Это аванс и ваши командировочные. Можете тратить сколько хотите. Карточка на предъявителя. Код для снятия наличных денег пятнадцать, пятнадцать. Легко запоминается. Завтра в аэропорту имени Шарля де Голля в Париже вас будет встречать человек, который знает вас в лицо. Он отвезет вас на виллу.

Дронго взглянул на лист бумаги, на котором был распечатан его билет. Рядом лежала кредитная карточка. Поразительно, что билет был выписан на его паспорт. Этому адвокату удалось неведомым образом узнать даже номер его документа. Дронго усмехнулся.

— Вы опасный человек, господин Зорин. Масса загадок, которые я должен еще попытаться разгадать. И никаких подсказок, кроме денег и билета.

— Вы согласны? — вместо ответа спросил гость.

— Да, я полечу. В конце концов, это даже интересно.

— Спасибо. — Зорин сразу поднялся. Прошел к дверям. Обернулся. — Хочу предупредить вас. «Мальчика в каюте» быть не должно ни при каких обстоятельствах. Мы легко проверим, кто именно с вами полетит. Вы меня понимаете? Никаких исключений.

— Что и требовалось доказать, — прокомментировал Дронго. — До свидания, господин Зорин. Странно, что вы не хотите подписывать никаких документов и рискуете такими суммами, отдавая их малознакомому человеку.

— Не прибедняйтесь, — посоветовал Зорин, открывая дверь, — вы известный человек. Иначе я бы сюда вообще не пришел. До свидания.

Он ушел, и они снова не подали друг другу руки. Дронго закрыл дверь, вернулся вместе с Эдгаром в гостиную, посмотрел на билет и кредитную карточку на предъявителя.

— Что ты об этом думаешь? — спросил он у Вейдеманиса.

— Если ловушка, то слишком дорогая, — заметил Вейдеманис, — и сумма очень большая.

— На билете указан номер моего паспорта, по которому я живу в Италии, — показал Дронго. — Такая осведомленность может быть только у очень хорошей спецслужбы. Если работает ФСБ или ЦРУ. Возможно, английская или израильская разведки. Но самое поразительное не в том, что они узнали номер моего паспорта. Они ведь могли распечатать билет без указания моих документов. Достаточно номера билета и моей фамилии, а данные моего паспорта могли быть в самом билете. Но они не удалили этих данных, прекрасно сознавая, что я обязательно обращу на это внимание. Значит, они понимают, что я догадаюсь о связях этого адвоката, который так легко швыряет кредитными картами со стотысячными кредитами. И не опасаются этого.

— Кажется, такого расследования и такого загадочного дела еще не было в твоей карьере, — согласился Вейдеманис. — Откуда взялся этот адвокат?

— Сейчас посмотрим по Интернету, — предложил Дронго, усаживаясь за компьютер и начиная поиск на фамилию Зорин. Там были известный писатель и известный журналист. Третьей шла фамилия с инициалами их гостя. Дронго с удовлетворенным видом кивнул.

— Вот, пожалуйста. Михаил Александрович Зорин, профессор и доктор наук. Ему шестьдесят четыре. Он защитил докторскую еще в советское время. Уже около сорока лет работает адвокатом. Преподает в МГУ и еще в Московском государственном университете международных отношений. Там он проработал около четырнадцати лет. Очень солидный стаж. Женат. Имеет дочь, которая проживает с мужем и двумя детьми в Лос-Анджелесе. Член нескольких консультативных советов, в том числе и внешнеполитических ассоциаций. Какая колоритная фигура! Свободно владеет пятью языками. Для обычного адвоката очень солидная биография. Но здесь есть одна особенность. Не указан ни один его судебный процесс, в котором он бы принимал участие. Известный адвокат, доктор наук — и ни одного упоминания о судебных процессах. Или так тоже бывает?

— Не знаю, — Вейдеманис покачал головой, — не нравится мне ни этот гость, ни его дело.

Вместо ответа Дронго достал телефон и стал набирать чей-то номер.

— Кому звонишь? — спросил Эдгар.

— Кому-нибудь из известных адвокатов, — пояснил Дронго. — Резнику или Падве. У нас много знакомых. Или позвоню Плавнику, он лучше других знает всех известных адвокатов в Москве.

Услышав знакомый голос, он поздоровался:

— Здравствуйте, Иосиф Борисович.

— Добрый вечер, господин эксперт, — ответил Плавник, — рад слышать ваш голос. Есть какое-то конкретное дело или позвонили только потому, что решили вспомнить старика?

— Каюсь, — рассмеялся Дронго, — звоню, как всегда, по конкретному делу.

— Нужна моя помощь? — понял адвокат.

— Да. Если можно. — Он перевел телефон на громкую связь, чтобы их мог услышать Эдгар.

— Можете излагать, — весело проговорил Плавник.

— Вы знаете адвоката Михаила Александровича Зорина?

Наступило молчание.

— Алло, Иосиф Борисович, вы все еще на связи? Вы меня слышите?

— Я вас слышу, — раздался в ответ глухой голос Плавника. — Откуда вы его знаете?

— Он только что был у меня дома.

— Зачем?

— Просит помочь в расследовании одного дела.

— И вы согласились?

— Пока нет, — ответил Дронго, покосившись на стоящего рядом Эдгара, который одобрительно кивнул.

— И не соглашайтесь, — решительно произнес Плавник, — я бы на вашем месте сразу отказался. Если, конечно, вам важен мой совет.

— Я могу узнать почему?

— Конечно, можете. Он очень странный человек. Я бы даже сказал, загадочный. Большой офис в центре Москвы — и ни одного дела, которое бы он вел как адвокат. Ни одного известного дела. Все говорят, что он работает с какими-то зарубежными клиентами, но никто не знает подробностей. Очень богат, невероятные связи, весьма коммуникабельный тип. И полная загадка для адвокатского сообщества. Вы знаете, что сейчас все юристы пошли в большую политику. Астахов стал заниматься защитой детей, Барщевский представляет интересы президента в высших судебных инстанциях. В общем, все находят себе применение. А наш знакомый Зорин является членом нескольких консультативных советов, о деятельности которых никто ничего не знает. Хотя сам Зорин фигура более чем знаковая — преподает в МГУ и МГУМО, читает курс гражданского права. Но я бы не советовал с ним связываться. Его имя окружено какой-то нехорошей тайной. Я не думаю, что он осведомитель наших доблестных органов, но почти наверняка имеет связь с какой-нибудь интересной организацией в других странах. И поразительнее всего, что на это закрывают глаза наши доморощенные чекисты.

— Вы его не любите, — понял Дронго.

— Не люблю, — признался Иосиф Борисович, — если есть тайна, значит, ему есть что скрывать. А это всегда вызывает некоторое отторжение. Возможно, он действительно связан с какими-то организациями, которые действуют в других странах. Но подробностей никто не знает. Хотя я с ним несколько раз встречался, он производит впечатление умного, энергичного и знающего человека, а такие бывают гораздо опаснее.

— Понятно. Спасибо за информацию, — поблагодарил адвоката Дронго.

— И никогда не упоминайте, что вы разговаривали со мной о нем, — попросил Плавник.

— Это я знаю, — сказал Дронго, — однажды я обратился к моему знакомому руководителю Союза российских нотариусов и в беседе с другим человеком сослался на него. Он перезвонил мне в Париж и объяснил, как неправильно я поступил. С тех пор я стараюсь никогда не упоминать ничьих имен, даже если выяснится, что он ваш самый лучший друг. Такой вот урок на всю жизнь.

— Так лучше, — согласился Иосиф Борисович, — в Москве свои строгие правила. Здесь каждый обрабатывает свою делянку. Даже если она очень маленькая. Лезть в чужую — себе дороже.

— Спасибо, — поблагодарил собеседника Дронго, — вы мне очень помогли.

Он убрал телефон, взглянул на Вейдеманиса:

— Все слышал?

— Тебе нужно отказаться. Ты уже сам понял, что это непонятное дело, связанное с какими-то тайнами. Хотя, зная твой характер, я боюсь, что Иосиф Борисович оказал «медвежью услугу». Теперь ты никогда не откажешься от расследования этого дела, именно потому, что оно связано с какими-то секретами.

— У него было слишком много информации, — задумался Дронго. — Он знал номер моего зарубежного паспорта, наши мобильные телефоны, мой городской и даже не скрывал, что осведомлен о твоем присутствии в моей квартире.

— Полетишь в Париж? — понял Вейдеманис.

— Придется.

— Тогда я полечу с тобой.

— Нельзя. Они наверняка проверят список пассажиров моего самолета, и твоя запоминающаяся фамилия не должна в нем оказаться. Это было одним из условий Зорина.

— Тогда полетишь один?

— Нежелательно. Поэтому нужно срочно найти Леонида Кружкова. Пусть едет в аэропорт и берет билет на утренний рейс во Франкфурт. Проверить все самолеты, вылетающие из Москвы, они просто не смогут. А оттуда он может прилететь в Париж и встретить меня завтра в аэропорту, понаблюдав за теми, кто будет меня встречать. Заодно узнает номер их машины и, возможно, сумеет установить, куда именно я поеду.

— Правильно, — согласился Вейдеманис, доставая телефон, — сейчас позвоню Леониду. Пусть прямо сейчас берет билет по Интернету и едет в аэропорт. Кажется, утренний рейс в шесть часов. Так будет правильно. Небольшая страховка. В этом мире слишком много влиятельных людей, которые тебя не очень любят.

— Надеюсь, что любящих меня все-таки больше, — заметил Дронго.

— Неизмеримо больше, — улыбнулся Эдгар, — но они не смогут быть в парижском аэропорту, когда ты завтра там приземлишься.