Дорога Длиною В Жизнь

Шаира Тураповна Баширова (2024)

Повесть Дорога длиною в жизнь рассказывает о молодой, рыжеволосой девушке,ребёнком потерявшей мать. Мачеха делает всё, чтобы выжить девушку из дома. И она уезжает в город, находит работу и поступает в институт. Но её крадут торговцы живым товаром и увозят в Катар. Здесь начинаются её злоключения с приключениями.

ГЛАВА 7

Я пыталась уснуть, но по несколько раз ночью вставала в туалет, только сильные рези не давали мне это сделать. Боль будто пронизала всю нижнюю часть моего тела. А под утро, когда я наконец уснула, я почувствовала, что меня кто-то душит, сдавливая горло. Я хрипела, пытаясь отбиваться, но сильные руки не давали возможности дышать. Чувствуя, что силы меня покидают, я расслабилась и потеряла сознание. Открыла глаза, а надо мной стоит Кармен.

— Очухалась? Как ты? — спросила Кармен.

Ответить я не могла, лишь кивнула головой и попыталась подняться. Тут, на полу я увидела Шмыгу, она сидела и утирала нос, из которого шла кровь.

— Смотри, не пожалей Кармен. Ты маляву с воли читала? Сказано, порешить её. И чего ты из-за этой твари так паришься? Кто она тебе. Ведь не одобрят. — шмыгая, говорила Шмыга.

— Усохни дура. Может я тебя от вышки спасала. Век воли не видать. Оставь её в покое. Она и так получила своё. — ответила Кармен.

Из их разговора я только поняла, что Шмыга пыталась меня задушить, а Кармен не дала ей этого сделать.

— Спасибо Вам. Только может не надо было этого делать. Я и сама жить не хочу. Устала… — тихо, хрипло проговорила я, закрывая глаза.

— Может тебе в больничку надо? Я же видела, как ты в туалет каждые пять минут вставала. И кровь на параше. У тебя цистит что ли? — спросила Кармен.

— Не знаю, только больно очень. — ответила я.

Кармен стала стучать в железную дверь камеры и звать охранника. Открылось маленькое оконце и раздался мужской голос.

— Чего тебе? — спросил охранник.

— По тебе скучала. Открывай, тут новенькой в больничку надо. Кровью по маленькому ходит. Загнулась совсем девка. — громко сказала Кармен.

Шмыга злобно смотрела на меня и я видела, дай ей волю, она бы с радостью повторила попытку придушить меня. Я понимала, что ей дали приказ убить меня и даже знала, от кого этот приказ. Видимо ей пообещали взамен волю, кто знает, что двигало Шмыгой. Окошечко с шумом закрылось и через пол часа принесли завтрак и дали его через это окошечко.

— Ну? Спросил своё начальство про новенькую? — спросила Кармен, принимая алюминиевые чашки и передавая Чаге, которая ставила их на стол.

— Сказали, не положено. — ответил охранник.

— Тогда хоть лекарство принеси. — тихо попросила Кармен, отдавая что-то охраннику в руки.

Тот быстро взял, как оказалось, деньги и молча прикрыл окошечко. Но через пару часов, молодой человек в форме, опять открыл окошечко и передал Кармен маленькую коробочку, которую женщина быстро взяла и подошла к столу, где я сидела. Открыв коробочку, Кармен почитала анатацию к лекарству и передала мне.

— Пей по две таблетки, три раза в день. Здесь на три дня хватит. Надеюсь, поможет. — сказала Кармен, садясь рядом со мной.

— Спасибо Вам. Не надо было деньги тратить. Ведь я и отдать Вам не смогу. — сказала я, не решаясь взять коробочку из её рук.

— Не гони пургу и пей. — коротко ответила Кармен и вложила коробочку мне в руку.

Я тут же выпила две таблетки фурадонина, правда ходить в туалет было всё равно очень больно. Через два часа я выпила ещё две таблетки. В общем, я не стала растягивать лекарство на три дня, а пропила его за сутки и почувствовала облегчение. Через два дня, меня вызвали на допрос, в коридоре я вдруг увидела Ольгу и Костика, которым очень обрадовалась.

— Рыжая, не переживай. Я адвоката хорошего возьму. Мы вытащим тебя, слышишь? Только ты ничего пока без адвоката не подписывай. — только и успел крикнуть Костик.

А Ольга стояла и молча плакала. На допросе меня просили написать чистосердечное признание. Я молчала.

— Савельева, Вы понимаете степень тяжести совершённого Вами преступления? И что Вам за это грозит? А чистосердечное признание облегчит Вашу участь. — почему-то вежливо, говорил следователь.

— Это получилось совершенно случайно. Я просто защищалась от насильника. — твердила я несколько раз.

— У нас другие сведения. Вы позвали его ночью сами, вроде как дать показания по поводу кольца. А потом хотели убежать и для этого убили своего следователя. Кольцо ладно, Ваша хозяйка написала опровержение и сказала, что кольцо нашлось. Но от убийства в корыстных целях, Вам не отвертеться. Будете писать? — спросил следователь, пожилой мужчина, в очках, с проседью на голове, с пристальным, но почему-то добрым взглядом…или мне показалось, кто знает.

— Поверьте мне, этот следователь пришёл сам и хотел меня изнасиловать, ведь у Вас тоже есть дочь наверное. Я просто защищалась. У него даже штаны были спущены, спросите охранника, который вошёл в камеру на мой крик. — умоляюще, просила я его.

— Вы не указывайте, что мне следует делать. — нерешительно, проговорил мужчина.

— Простите…но мне страшно. — пробормотала я.

Ничего мне не отвечая, следователь нажал на кнопку вызова под столом и велел отвести меня в камеру.

— Ну что? Что было то? — спросила Чага, когда за мной, с шумом и скрипом, закрылась железная дверь.

— Усохни. Видишь, на ней лица нет. Садись Рыжая, захочешь, сама расскажешь. — сказала Кармен.

Полными слёз глазами, я села на скамью, привинченную к полу, так же, как и железный стол. Опустив голову на руки, я разревелась от отчаянья.

— Значит шьют сто пятую? Вот гады. Не будь этот подонок сынком полковника, дело приняло бы совсем другой оборот. — сказала Кармен.

— Следователь хочет, чтобы я написала чистосердечное признание. — ответила я, поднимая в слезах лицо.

— Тебе бы адвоката толкого, да понимающих присяжных… — пробормотала Кармен, сочувственно посматривая на меня.

— Костик приходил, он сказал, что найдёт хорошего адвоката. — вспомнив про Костика, радостно сказала я.

— Не знаю, кто этот Костик, но хороший адвокат, очень дорого стоит. Так что, не очень на это надейся. — ответила Кармен.

— Правда? Что же мне делать? — с потухшим сразу взглядом, безнадёжно, спросила я.

— Дай подумать… — сосредоточено сказала Кармен.

Я оглядела сидевших женщин, Чага безразлично смотрела по сторонам, Шмыга зло усмехалась мне в лицо, не скрывая своего злорадства.

— Чага, дай листочек и карандаш, надо маляву на волю скинуть. — вдруг совершенно серьёзно, употребляя непонятные мне слова, сказала Кармен.

Чага быстро спрыгнула со своей шконки вниз и стала шарить под матрасом. Наконец она нашла то, что искала и подала Кармен. А та нагнув низко голову, долго что-то писала. Потом скрутила маленькую бумажку так, что образовалась тонкая трубочка и отдала Чаге.

— Знаешь что с этим делать. — сказала Кармен, строго посмотрев на неё.

— Что это? Вам спасибо конечно, но убийство сына полковника…это карается строже обычного убийства, наверное… — с сомнением сказала я, не зная вобще что сказать.

— Ничего. Есть у меня одна мыслишка. Посмотрим… — задумчиво ответила Кармен.

Чага тем временем, постучала в окошечко и когда оно открылось, сунула трубочку в руки охраннику, вместе с купюрой.

Ещё через два дня, меня вывели из камеры и провели в какую-то комнату, с небольшим столом и двумя стульями. Там меня ждал мужчина средних лет, красиво одетый, в галстуке и с дипломатом в руках.

— Савельева, проходите, садитесь. Меня зовут Борисов, Олег Андреевич, я Ваш адвокат и буду защищать Ваши интересы. Я ознакомился с делом, сразу скажу, непростое дело. Но мы попытаемся по максимуму разобраться в нём. Только Вам надо будет мне всё подробно рассказать. Понимаете? Всё, с самого начала и ничего не утаивать. — сказал Олег Андреевич, сев за стол и открывая дипломат.

Он вытащил папку с моим делом и сказал, чтобы я села, что я и сделала, с любопытством разглядывая его.

— Скажите, а кто Вас прислал ко мне, Костик? — наивно спросила я.

— Не знаю никакого Костика, да это и неважно. Я слушаю Вас. — сказал мужчина, приготовившись записывать с моих слов.

Я не знала, стоит ли доверять ему, ведь я даже не знала, кто его ко мне прислал. Но выбора у меня не было и я всё ему рассказала, начиная с пропажи кольца и заканчивая убийством следователя.

— Да, я слышал о проделках этого мерзавца. И отец его не приведи Боже. Вижу Вас избивали, надо бы добиться экспертизы. Сегодня же я попрошу, чтобы Вас осмотрел врач и дал заключение. Я всё понял. На СУДе я буду Вам задавать вопросы, а Вы мне будете на них отвечать. Надеюсь, мы выиграем это дело. И не такие дела я расскручивал. — обнадёживающе сказал Олег Андреевич.

Он и правда вселил в меня надежду, поблагодарив его, я встала. Но он окликнул меня и положил мне в руку плитку шоколада.

— Спасибо. — улыбнувшись, сказала я и спрятала сладость под свитер.

— Ну что Рыжая, к адвокату ходила или на допрос? — спросила Кармен, как я только вошла в камеру.

— К адвокату. Он обещает помочь. А это Вам. — ответила я, вытаскивая шоколадку и отдавая Кармен.

Кармен взяла из моих рук плитку и тут же её развернув, поделила на четыре части. Шмыга почему-то отказалась от своей доли, а Чага с удовольствием съела свою часть шоколадки, вытирая рот рукавом рубашки.

— Ну, на полное освобождение я бы не рассчитывала, но минимум тебе обеспечен. Олег Андреевич хороший адвокат, многим нашим помогал. — сказала Кармен.

— Но Кармен? Он наверное запросил много денег? У меня конечно есть немного накоплений, а сколько он взял? — спросила я осторожно, боясь услышать ответ.

— Тебя это не должно волновать. Сочтёмся, не боись. Значит, теперь осталось дождаться СУДа. А если СУД присяжных будет добрым, могут и оправдать, как самозащита. Только этот гнида полковник, тебя точно не простит. Если и оправдают, на перо велит посадить. — сказала Кармен.

— На какое перо? — не поняла я.

— Во неуч. — хихикнула Шмыга, посмотрев зло на меня.

— Да так, будешь однажды идти по улице, а какой-нибудь хмырь, вроде нашей Шмыги, возьмёт и пырнёт тебя ножичком. И всё. Хана. Деревянный ящик и если повезёт, пару венков. — ответила Кармен, совершенно серьёзно, будто говорила о походе в театр.

— А чё сразу Шмыга? Малява пришла, вот я и… — начала хныкать Шмыга.

— Усохни! Сиди и не рыпайся, а то я эту маляву исполню, только в твою честь. — сказала Кармен.

Не совсем понимая язык, или жаргон, на котором говорили женщины, я всё же боялась задавать лишние вопросы и молча слушала. После обеда, меня отвели к врачу, который тщательно меня осмотрел и записал на лист бумаги данные об осмотре. Когда я вышла от врача, столкнулась с Олегом Андреевичем, который самолично ждал результата осмотра врача и заключение экспертизы.

— Ничего Савельева, прорвёмся. — сказал Олег Андреевич, а я улыбнувшись ему в ответ, тихо промолвила.

— Спасибо. — и под охраной пошла в камеру.

Когда я шла в камеру, в душе зародилась надежда, я слышала в голосе Олега Андреевича уверенность и это придало мне силы, вынести всё, что ждёт меня впереди. В СУД меня повезли через месяц после осмотра врача, Кармен пожелала мне удачи, Шмыга молча шмыгнула, а Чага помахала мне рукой, будто прощаясь. Как бы я хотела, чтобы это было настоящее прощание, но Кармен сказала мне, что СУД в один присест не кончится.

— Придётся помыкаться, раз пять тебя ещё потаскают, до окончательного вынесения приговора. Но будем надеяться, что Олег Андреевич выиграет твоё дело. — сказала она мне при выходе из камеры.

Меня вывели под охраной и в наручниках во двор, там я села в крытую машину. Думала ли я когда-нибудь, что я вот так, в наручниках поеду в СУД, где будут судить не кого-то там, а меня? Нет конечно и было страшно от неизвестности. В зале заседания СУДа, куда меня провели, почти никого не было, охранник в милицейской форме, завёл меня за ограждение, клеткой назвать тяжело, но это было так. Снял с меня наручники и закрыл дверцу на замок. Я села на скамью, которая стояла в этой клетке и стала смотреть по сторонам. Первым вошёл Олег Андреевич, за ним шёл прокурор, обвинитель. Странно, но в зал вошла Елена Анатольевна, пришли Костик и Ольга, увидев их, мне стало невероятно стыдно. Зашли ещё несколько человек, но я их не знала. Потом вошёл судья и секретарша, молодая девушка громко сказала.

— Прошу всех встать! СУД идёт!

Все поднялись. Я видела нечто подобное по телевизору, но это было по телевизору. Последними вошли двенадцать присяжных, несколько мужчин и женщин. Эти люди должны были решить мою судьбу. Люди, разных профессий, было ли им дело до меня? Всё было, как во сне и не со мной, я чувствовала мелкую дрожь в теле. Костик и Ольга, не отрываясь смотрели на меня, а я отводила взгляд от них. Первым выступал прокурор, он обвинял меня в умышленном убийстве с целью побега. От его слов, мне становилось жутко. Вошёл охранник, который в ту злополучную ночь дежурил в том отделении, но не мог утверждать точно, что именно я вызвала следователя, а не он сам пришёл ко мне. Я была ему благодарна, ведь он мог и солгать. Больше у прокурора свидетелей не было. Потом говорил Олег Андреевич, утверждая, что следователь той ночью, пришёл сам.

— Надев почётную форму милицейского, следовать, что вёл дело моей подзащитной, пришёл сам, чтобы надругаться над беззащитной девушкой, заключённой, думая, что это дело пройдёт безнаказанно. — говорил Олег Андреевич.

Потом он задавал мне вопросы, на которые я тихо отвечала.

— Обвиняемая, говорите громче Вас не слышно. — громко сказал судья.

Выслушав меня и Олега Андреевича, судья объявил перерыв, сказав, что следующее заседание, через два дня. Когда судья выходил, всех попросили встать. Тут ко мне подошла Елена Анатольевна и за ней шёл Костик.

— Аля. Прости меня глупую. Не думала я, что так всё обернётся. Будь оно неладно, это кольцо. Сама не знаю, что я тогда так взъелась. Прошу тебя… — говорила Елена Анатольевна.

— Не приходите сюда больше. Вы увидели, во что вылилось Ваша клевета. Бог Вам судья. Уходите. — ответила я.

— Отойдите! Не положено! — скомандовал охранник.

— Рыжая, держись! Всё будет хорошо. — крикнул Костик.

Ничего не отвечая, я подала руки для наручников и меня вывели на улицу и посадили в ту же крытую машину и привезли опять в отделение, где находилась камера, моё временное пристанище.

— Ну что? Рассказывай, как всё прошло? — с порога спросила Кармен.

— Перенесли заседание, через два дня опять будет слушание. — ответила я устало.

Видимо от напряжения, я ног своих не чувствовала и хотелось спать.

— А вобще, о чём там говорили? — спросила Кармен.

— Честно говоря, я была, как во сне, ничего не соображала. Сначала прокурор говорил, обвиняя меня в предумышленном убийстве, потом адвокат долго говорил. Защищал меня. — ответила я.

— Ну и ладно, ещё не вечер. Заранее тревогу бить не будет. Но Олег Андреевич опытный адвокат и многим нашим помогал, почти все дела выигрывал. Просто у тебя другой случай, сдох не простой мужик, а сучонок этого полковника. Хотя по нему давно ящик плачет. Есть хочешь? — спросила Кармен.

— Нет, сейчас кусок в горло не полезет. — ответила я, ложась на шконку внизу, с которой Кармен выгнала Чагу и отправила её наверх.

— Ну и отдыхай тогда. Молодая ещё, жизни не знаешь. Ладно, прорвёмся… — тихо сказала Кармен.

— И что это ты так за неё паришься? Не пойму я, какой греф тебе от неё будет. — прошмыгала Шмыша, которую я слышала сквозь дремоту.

— Дура ты Шмыга. Жалости к людям не знаешь. Так зверем и подохнешь, где-нибудь на зоне. Девчонка же совсем, сгинет и вся жизнь лопнет, как мыльный пузырь. И из-за чего, или из-за кого? Из-за ублюдка мусора? Я знаю, скольких он перед допросами в подвальной камере насиловал. Гад! А Рыжая молодец, не испугалась. Не поддалась. — облокотившись о стену и сидя на шконке, говорила Кармен.

Шмыга больше ко мне не придиралась и ночами не беспокоила, пытаясь во сне придушить, как в первую ночь. Но и не заговаривала со мной, зло посматривала и только. На следующий день, дверь камеры открылась и охранник занёс коробку.

— Савельева, тебе дачка. — коротко сказал он и тут же вышел.

— Что значит дачка? — спросила я удивлённо.

— Посылка тебе значит. Иди, открывай, может курево есть. — сказала Кармен.

Я нерешительно подошла к столу и посмотрела на коробку.

— Может это не мне? Кто может прислать мне посылку? — спросила я, с недоумением посмотрев на женщин, которые в ожидании, сели к столу, даже Шмыга спустилась со своей шконки и во все глаза смотрела на коробку.

— Твою фамилию назвали, значит тебе. Здесь не ошибаются, открывай, не дрейфь. — сказала Кармен, затягиваясь дешёвой сигаретой.

Я открыла коробку и стала вытаскивать содержимое, сверху лежала куртка, под ней джинсы и рубашка, в которую было завёрнуто нижнее бельё. Под вещами лежали печенье, конфеты, чай сигареты, кусок бужанины, сало, сливочное масло и копчёная колбаса.

— А ничего посылочка. Кто тебе мог её прислать, а? А ну, колись. — присвистнув, спросила Кармен.

— Понятия не имею. — ответила я.

— А я кажется имею. Думаю, это хозяйка твоя, грех свой замаливает. Пургу навела на тебя, теперь отрабатывает, мымра. — сказала Шмыга, вытирая нос рукой.

— Да какая разница? Пируем девочки. Нам то что? Ты ведь не куришь Рыжая, а? Вон, конфетки ешь, милюзга, а нам как раз подыметь охота. — сказала Кармен, открывая пачку сигарет.

Я подумала, что это Ольга мне посылку прислала, вместе с Костиком. Но бельё и вещи были новые, да и продукты не дешёвые.

Ещё через день, меня опять повезли в СУД, надев на руки наручники, будто я была заядлая преступница. Хотя, если подумать, я человека убила. От этой мысли мне становилось жутко. Получается, я была убийцей. Всё повторилось, вошёл прокурор, за ним адвокат, Олег Андреевич, я увидела Елену Анатольевну, Костика и Ольгу. Вошли не знакомые мне люди, только я не понимала, какой им был интерес сидеть на СУДе, если меня они совсем не знали. Скорее всего, это были родственники и знакомые следователя, которого я убила. Последними вошли судья и присяжные, все в зале встали, потом тихо сели. Опять прокурор настаивал на умышленном убийстве, а когда Олег Андреевич стал говорить, он вызвал свидетеля по делу и в зал вошла молодая девушка, она отвечала на вопросы адвоката и она рассказала, как пол года назад, этот самый следовать, поздней ночью пришёл пьяный в её камеру, а задержали её за кражу, в общем, этот следователь обещая замять дело, просто изнасиловал её.

Конец ознакомительного фрагмента.