Слишком суровое наказание
Уже вечером, я начала собирать свою сумку. Но как только открыла ее, то поняла, что совсем не представляю, какие вещи нужно брать с собой, какое приключение нас ждет. Вот если мы будем проводить время в помещение, то это один набор вещей, а если в зимнем лесу, совсем другой.
— Мама. — Я решила обратиться к родительнице с этим вопросом. — А что необходимо с собой взять?
— Не переживай, я уже собрала тебе все необходимые вещи. — Она мило улыбнулась и провела рукой по моим волосам.
— Ты уверена, ведь в моей комнате все вещи на месте… — Я удивленно взглянула на нее.
— Все твои вещи непригодны к условиям в лесу, я купила тебе новые. — Усмехнувшись, она меня обняла.
— Спасибо тебе, но могу я взглянуть? — Мне было любопытно.
— Сумка стоит возле шкафа, в твоей комнате. Будешь обедать?
— А что на обед? — Поинтересовалась я.
— Картофель с рыбной запеканкой.
— А что-нибудь вкусненькое? — Возмущенно спросила я.
— Хорошо. — Улыбнулась мама. — Иди к себе в комнату, я принесу тебе пирожное с чаем.
— Обожаю тебя. — Я обняла ее крепко-крепко и направилась к себе.
Решив, что мне необходимо посмотреть на покупки мамы, я открыла сумку. Там были утепленные штаны, высокие сапоги, зимняя обувь, пару курток и шапок, перчатки, варежки. Палатка, настолько суровые будут дни, там же и одеяло, мешок для сна. И на самом дне лежали сладости, мамочка у меня сама лучшая. Главное не съесть эти вкусности раньше времени.
В этот момент ко мне вошла мама. Она села рядом со мной и стала наблюдать, как я поедаю сладкое пирожное.
— Мам, Арсению ты тоже собрала такую же сумку? — С любопытством спросила я.
— Собрала, но я попросила отца передать ему. Хотя он вряд ли захочет принимать эти вещи. — Качнула головой мама.
— Это да. — Задумалась я.
Пусть так, сам будет виноват в сложившейся ситуации.
— Если откажется, примешь его к себе в палатку. — Улыбчиво сказала мама.
— Ты понимаешь, о чем говоришь? — Хихикнула я. — Он никогда не согласится спать рядом со мной.
— Если замерзнет, прибежит как миленький. Никто не захочет отморозить себе пару конечностей.
— Сомневаюсь, конечно. — Шепотом сказала я.
На следующий день ранним утром отец отвез нас на вокзал. Мама еще дома обняла нас и попрощалась.
— Хорошо, вам пора, поезд отправится через пятнадцать минут. — Тяжело вздохнул папа.
— Жаль ты не купил нам места в разных частях вагона. — Хмуро сказал Арсений, доставая свою сумку из машины.
Мне стало очень интересно, эта сумка, которую он собрал сам или же которую купила мама?
— Тебе надо благодарить меня, что не отправил тебя идти пешком. — Отец посмотрел на него и фыркнул.
— Благодарю тебя. — С сарказмом произнес Арсений и пошел к поезду.
— Будь внимательна и осторожна. — Сказал отец мне, передавая мне вещи.
— Постараюсь. — Ответила я.
— Присматривай за братом. — Попросил папа.
Я не смогла себя сдержать и обняла его, ведь он действительно переживает не только за меня, но и за Арсения.
— Буду присматривать. Через каких-то десять дней ты снова будешь отчитывать нас за шалости. — Посмеялась я.
— Хулиганы. — Обозвал нас отец и тоже посмеялся. — Я вас, зачем туда отправляю? Чтобы вы наконец-то нашли общий язык и прекратили глупые выходки.
— Станет скучно жить, если мы неожиданно станем обычной семьей. — Усмехнулась я.
— Тоже, правда. — Улыбнулся папа. — Все, тебе пора.
— Пока. — Я помахала ему рукой и поспешила к поезду.
Поднявшись по ступенькам поезда, я еще какое-то время стояла у окна, наблюдая, как отдаляюсь от родного города. Вздохнув, я достала билет, чтобы найти свое купе. Придя на свое место, Арсений уже лежал на своей койке.
— Неужели не плакала? — Ехидно сказал Арсений.
Я ничего не ответила, а просто прошла и села на другую койку.
Эти сутки отказались очень долгими и мучительными, а потом нам пришлось пересесть на массивный автобус. И как бы нам не хотелось сидеть отдельно, места в автобусе уже были забронированы по билетам поезда.
Нас привезли в деревню, где совсем не было связи, я надеялась, что отец только пугает нас этим, но оказалось, совсем нет. Я уже подумала, ну все приехали, а вот и нет, теперь нас посадили на местный автобус, который привез нас к лагерному автобусу.
Я не понимала и уже начинала злиться, зачем такие сложности, хотя Арсения вроде бы все устраивало, он вел себя спокойно, но только постоянно смеялся надо мной.
На этот раз я села подальше от него. Надев наушники, я стала наблюдать за мелькающими зимними деревьями. Неожиданно для меня, это вид был очень красивым. Белый снег укутывал все: елочки, возвышенности, деревянные домики, все было в снегу.
Атмосфера в деревне очень отличалась от нашего городского зимнего вида. В городе зима олицетворяла растаявший грязный снег, растекающейся по тротуарам. Пока мне все нравилось, но неизвестно чем же нас заставят заниматься в таких прохладных условиях.
— Красивые виды? — Спросил меня парень, сидящий рядом.
— Да, мне очень нравится. — Я кивнула и сняла наушник, чтобы продолжить разговор.
— Лес. В этом лагере я бываю каждые зимние каникулы. — Улыбнулся он.
Я улыбнулась ему в ответ.
Подняв взгляд, я встретилась с Арсением, он с призрением смотрел на меня, покачивая головой. И все это произошло, потому что я поговорила с незнакомым парнем? Какой же он придурок.
— Черт возьми. — Закричал водитель автобуса, который повело в правую сторону.
Мои руки крепко схватили переднее кресло. Стало невыносимо страшно. Через секунду автобус уже катился по земле. Глазами я моментально нашла Арсения, его лицо тоже было испуганным, но весь свой страх он держал в себе, а я не могла, я просто кричала. Через какое-то время автобус остановился в овраге. Я ударилась головой и отключилась, помнила только чьи-то вопли.
— Алиса. — Чуть слышно, меня кто-то звал.
Я не могла двинуться, все мое тело пронзала дикая боль. Приоткрыв глаза, я моментально зажмурилась от горького дыма. Я сразу поспешила искать Арсения.
— Арс. — Прошипела я, закашливаясь.
— Алиса.
— Арсений! — Уже громче сказала я.
Было очень трудно услышать и найти друг друга в задымленном автобусе, где пламя разгоралось все больше.
— Я тут. — Хрипло сказала я. — Арсений, я здесь…
И рядом со мной промелькнула тень.
— Алиса. — Тяжело вздохнул Арсений, поднимая меня и беря на руки. — Как ты себя чувствуешь?
— Вроде жива. — Дыма становилось все больше, я закашливалась.
— Нам надо выбираться отсюда…
— А остальные люди?
— Сначала ты, а потом остальные.
