Капкан на оборотня

Эдуард Веркин, 2006

XXI век. Россия. Деревня Сорняки… Скоро созреют яблоки особого сорта, которые стоят неимоверных денег. Но вместо того, чтобы готовиться к сбору урожая, местные жители стремительно покидают деревню: оборотень со вставными железными зубами вышел на охоту. Что за бред, какой оборотень? – задается резонным вопросом Феликс Куропяткин – парень, верящий только в здравый смысл и дедуктивный метод. Расследование идет полным ходом, и подозрения падают на… бабушку лучшей подруги. Но разве такое возможно?!

Глава 3

УЛИЦА ФАДЕЕВА

На следующее утро баба Надя разбудила нас довольно рано и отправила за молоком. Тоска сказала, что бабушка считала большим грехом залеживаться по утрам. «Кто рано встает, тому бог подает» — так обычно говорила бабушка.

— А зачем за молоком-то идти? — не понял я.

— Деревенская специфика, — ответила Тоска. — Вставай. Или полью тебя водичкой.

— Не надо фамильярностей, мы с тобой вместе лягушками не перекусывали.

Тем не менее я поднялся, умыл физию, почистил зубы и был готов. Дурацкая татуировка с плеча не сошла. Даже как-то въелась, что совершенно мне не понравилось. Я попробовал потереть ее возле колодца песком. Бесполезно.

— Молоко у старого магазина, — напомнила бабушка.

Мы взяли чистую тару на замену и побрели к магазину, возле которого и происходила торговля. Молоко привозили из соседнего села фермеры и продавали прямо с машины в трехлитровых банках. Каменный век, кремневые топоры.

И тащиться надо через всю деревню. По улице Фадеева.

Впрочем, такая прогулка была полезной с практической точки зрения. Осмотр окрестностей — неотъемлемая и важная часть всякого расследования.

Вот я и осматривал.

Ничего особенного не наблюдалось. Деревня как деревня, обычные дома, обычные постройки. Большая часть домов заколочена, нежилые, значит.

— Кстати, — спросил я, когда мы прошли почти половину поселения, — вчера, насколько я понял, так сильно пахли здешние яблоки?

— Это из сада, — Тоска махнула рукой куда-то вбок. — Там еще деревья остались. А раньше сад вообще был повсюду. Куда ни пойдешь — везде сад, везде яблоки… А теперь мало…

Показался магазин.

— Видно, молока еще нету, не подвезли… — сказала Тоска.

— Слышь, Тоска, а чего пиплов-то так много? Вроде ты говорила, тут одни бабульки проживают, да и тех полторы штуки?

— Это из соседних деревень люди. Тут еще осталось несколько. К тому же народ на лето приезжает погостить, потом обратно в город уматывает. А в Сорняках, типа, центр молочной торговли. Место просто удобное.

— Понятно, — сказал я. — Пойдем, послушаем местные сплетни.

Я сделал лицо кирпичом и направился к скоплению. Очередь не обратила на нас никакого внимания, мы устроились на ржавом тракторном двигателе и стали слушать.

Местные, в основном дедки и бабки, говорили о наболевшем. О пенсии, о ее ничтожности. Старая песня. Жалко их.

Поговорив о пенсии, народ переключился на фермеров и обрушил на них свой заочный праведный гнев. Оказывается, фермеры частенько запаздывали с молоком, а иногда и вообще вчерашнее продавали. За что сейчас они были изруганы с душой и искренним усердием.

Третьим пунктом обсуждения шло то, что нужно.

— Вчера-то в Филисове деда утащили.

— Куда?

— Куда-куда, туда. Андрей Андреич, знаете его?

— Ну…

— Вышел в огород, а тут чудище. Схватило его и утащило. Даже пикнуть не успел.

— Да нет никакого чудища, выдумки все это.

— Как же, нет. Еще какое есть! Давно говорили, что чудище появится. Предрекали…

— Одна старушка из Коткишева видела, как оборотень из лесу наблюдает за их деревней. Жертву подыскивает.

— Да он в лес пошел просто. Этот Андрей Андреич всегда в лес на три дня ходит. Грузди солит и сразу ест, солит и сразу ест. Все про это знают…

— Вы бы бросали слухи распространять. У нас вся округа только на городских и живет. Детишек они сюда на отдых привозят, а вы тут про вурдалаков каких-то рассказываете! Кто будет молоко покупать, кто будет ягоды покупать и грибы? На что жить будем? Завязывайте вы с этим, ум-то надо иметь, в конце-концов?!

— И есть одно верное средство. Надо взять перец с солью, смешать с…

С чем именно надо смешать перец и соль, я так и не узнал, поскольку на улице показался фермерский грузовик с молоком.

Фермеры оказались мрачными бородатыми мужиками, совсем такими, как их показывают в кино. Довольно страшными. Я бы в пинг-понг с ними играть не стал. Они быстро и сердито продавали молоко, обсчитывали пенсионеров, ругались. Но я заметил кое-что интересное. Фермеры были вооружены. Помповыми ружьями. И даже с лазерными прицелами.

Обстановка в округе и в самом деле была напряженная.

— У бабы Нади ружье есть? — спросил я Тоску шепотом.

— Не знаю… У дедушки, наверное, было…

— Надо выяснить. Но вряд ли есть, если дед был охотником, то ружье вполне могли и изъять. Надо выяснить. Очередь подходит.

Купив свою банку молока, мы отправились в обратный путь. Шли себе, никого не трогали. Примерно на середине дороги нам встретились два молодых человека дебильной наружности. Они направлялись совсем в другую сторону, но, завидев нас, остановились. Бежать было глупо, хотя намерения этих типов ясно читались по их наглому виду.

Будут цепляться, подумал я. Цепляться к городским — таков древний, освященный веками деревенский обычай.

К сожалению, я не ошибся.

Типы ухмылялись и хихикали. Два здоровенных лба. Ну, хоть бы один был чуть поменьше или похилее, так нет — оба просто богатыри какие-то. Взращены на молоке и экологически чистой редиске.

— Вы только посмотрите, Антонина себе кавалера выписала из города, — глумливым голосом произнес тот, что стоял справа.

— Молочком решила его попотчевать, — отозвался тот, что слева. — А то у него чахотка, наверное…

— Гы-гы-гы. Га-га-га.

Это они так засмеялись.

— Ты бы хоть предупреждала, что у тебя здесь поклонники водятся, — шепнул я Тоске. — А то ставишь меня в неловкое положение. Который из них избранник сердца?

Тоска предпочла не заметить мою подколку. Я прикинул, велик ли шанс заделаться валенками, потихонечку обойти аборигенов с фланга и укрыться под дружественными сводами бабушкиного дома. Шанс, пожалуй, имелся…

Но не получилось. А все из-за Тоски.

— Познакомься, Феликс, перед тобой две местные достопримечательности, — с вызовом сказала Тоска. — Вернее, одна. Называется Тянитолкай^[3]. А по отдельности Рукасов и Мобила.

Местные переглянулись.

— Мобила тот, что слева, — Тоска указала мизинцем, — вечно с мобильником ходит. Вернее, с корпусом от мобильника, купил за полтинник у вьетнамцев. Старики в технике плохо разбираются, Мобила у них в авторитете…

Мобила насупился. Напрасно Тоска так сразу на конфликт нарываться стала, может быть, удалось бы миром разрулить. Впрочем, ей виднее.

— У меня он настоящий, — обиженно сказал Мобила. — Могу показать.

— Покажи своей маме, — огрызнулась Тоска.

Мобила скрипнул зубами. Тоска продолжила:

— Тот, что справа, — это Рукасов. Рукасов это фамилия… Впрочем, и кличка тоже. Удивительный пример совпадения формы и содержания. Лично я, когда слышу слово «Рукасов», хочу жизнерадостно смеяться.

И Тоска засмеялась. Но совсем не жизнерадостно.

Реакция двух типусов последовала незамедлительно.

— Молчала бы, метелка, — сказал Рукасов.

— А то мы сейчас вам такой тянитолкай устроим, что мало не покажется! — рявкнул Мобила.

Он быстро шагнул в мою сторону. Я думал, что сразу в морду бить будет, но Мобила оказался оригиналом. Он рывком выдернул банку с молоком у меня из рук, а самого меня оттолкнул в сторону.

— Всяким Феликсам будет полезнее дома посидеть и тараканов помучить, а не здесь шататься, — сказал Мобила. — Пока мы только предупреждаем.

Он гадко улыбнулся и стал жадно пить из банки. Я поглядел на Тоску. Она отрицательно помотала головой.

— Нет ничего приятнее с утра выпить литр, другой молока, — заявил Мобила, напившись, — но мы сегодня не жадные, много пить не будем, надо и бледненькому Феликсу молочка оставить. Пусть котеночек полакает!

— Пусть полакает, — согласился Рукасов и заржал.

Меня эта выходка очень разозлила. Молока на таких уродцев не напасешься.

— Поставь банку на землю, — сказал я. — Иначе будешь строго наказан. Оба будете строго наказаны.

— Смотри, а Феликс-то шипеть умеет, — Рукасов сделал театрально испуганные глаза, — а может, у тебя, Феликс, и коготки есть? Царапка какой!

Теперь глупо заржал Мобила.

Тут не выдержала Тоска.

— Тебе же сказали, оставь банку в покое, — с яростью сказала она и выхватила молоко из рук Мобилы.

И добавила:

— Баран.

Эти двое несколько оторопели, такого поворота событий они, видимо, не ожидали. Поэтому я решил воспользоваться появившейся возможностью и напасть на них первым. Они конечно сильнее меня и их двое, но фактор внезапности — оружие достаточно мощное.

Я шагнул навстречу. И треснул обоих сразу. В носопырки. Правой и левой. Несильно, но быстро.

Мобила и Рукасов дружно ойкнули и схватились за шнобели. Не теряя времени, я ткнул сперва одному, затем другому в солнечное сплетение.

Местные злодейчики согнулись пополам. Я толкнул их. Они упали.

Я был удивлен.

Тоска поглядела на меня с интересом.

— Получили? — спросила она. — Сунетесь еще, еще получите!

Рукасов и Мобила поднялись с земли.

— Что вы там говорили про царапку? — я шагнул к негодяям. — Молочко, говорите, любите?

Рукасов и Мобила отошли подальше от нас.

— За нас отомстят, на днях ждите гостей, — прокричал Рукасов, отойдя еще на более приличное расстояние.

— Я знаю, чуваки, — крикнул я им. — У вас есть брат-дзюдоист, он нанесет мне телесные повреждения.

Мобила погрозил мне кулаком, а Рукасов кинул в меня камешком, попал в ногу, зараза. После чего злодеи удалились.

— Кстати, насчет брата-дзюдоиста, — осведомился я. — Это может быть правдой?

— Нет, — заверила меня Тоска. — У Рукасова есть старший брат, но он такой недоумок, что его даже из дому не выпускают.

— А еще? Есть тут еще какие-нибудь злобные недоросли?

— Нету. Есть один мелкий в соседнем селе, Ванька Китов, но он нормальный.

— Вот и славно. Давай к дому двигать.

Оставшуюся часть пути до бабушкиного дома мы прошли в молчании.

Баба Надя встретила нас на улице, возле дома. Она торопилась к своей подружке Захаровне — той бабушке, на которую напал оборотень в самый первый раз.

И, конечно же, мы напросились в компанию.

Примечания

3

Тянитолкай — олень с двумя головами, персонаж сказки «Доктор Айболит» К.И. Чуковского.