3 к 1. Против себя

Эйприл Сэвен (2024)

В жизни Сэм каждые двадцать четыре часа — это борьба. Враг в отражении после полуночи. Жизнь на двоих, где четверть суток находишься в чужом теле. А что, если тело не просто чужое, а принадлежит… мужчине? Как справиться с тем, что мысли у вас одни на двоих? Для Алекса слава плейбоя — это прикрытие. Удобная маска и действенный метод смириться с двойной жизнью, причина которой ему неизвестна. Безумие? Или проклятие, где каждую полночь он видит в зеркале незнакомку? Проблема? Бесспорно. Но проблем станет больше, когда Алекс и Сэм познакомятся друг с другом… дважды.

Пролог

Клуб. Бар. Три бокала.

Привет, алкогольная зависимость?

Восемнадцать сообщений, прилетевших на телефон, так и остались без ответа.

Я вновь сижу в том же клубе, без перерыва прошу бармена наполнять бокал и чувствую, что вскоре в ход пойдут рюмки. Мне требуется что-то погорячее.

После третьего выпитого залпом напитка взгляд скользит по толпе танцующих. Спрыгнув с барного стула, делаю шаг. Второй. Оглядываюсь по сторонам и трясу головой, избавляясь от безумной мысли подцепить хоть кого-нибудь. Но на расстоянии нескольких шагов натыкаюсь на взгляд парня, встречи с которым пытаюсь избежать уже несколько дней. И надеюсь, что дрожь, в которую бросает это тело, вызвана только паникой.

Попятившись, сталкиваюсь с парочкой, возмущенной моей нерасторопностью, и отворачиваюсь. Но прежде успеваю мысленно испепелить его взглядом, в котором плещется чистая ненависть.

Не сомневаюсь — выходит совсем не убедительно, но, видит Бог, я на самом деле хочу, чтобы он ушел. До последнего момента… До тех пор, пока он не оказывается рядом, тихим шепотом заставляя полчища мурашек бежать наперегонки вдоль позвоночника:

— Потанцуем?

Я все еще слышу тихий, хоть и настойчивый голос разума: «Даже не думай! Только попробуй! Нет…»

Но все остальное во мне заглушает музыку в клубе, отвечая слабому голосу коротким: «Катись-ка ты к черту!»

И я выдыхаю:

— Пойдем.

Я хочу обернуться, чтобы видеть его глаза. Чтобы знать, в какой момент этот танец рискнет превратиться во что-то иное. Но спины касается тонкая ткань футболки, сквозь которую я чувствую край каждой мышцы, обрисовывающей его тело. И я расслабляюсь. Кладу голову ему на плечо, закрываю глаза и ныряю в волны заданного чужим телом ритма.

— Пожалуйста… — Голос срывается, когда теплые губы невесомо касаются моей кожи. — Не дай мне сбежать…

Пусть так. Я хочу этого и не могу больше бороться.

Замерев на мгновение, он оставляет поцелуй на моем подбородке и тянет лицом к себе. Улыбается нежной, но торжествующей улыбкой, соединяет руки за моей спиной, лишая последнего шанса на отступление, и целует. Так, что подошвы обуви теряют опору, а сердце бьется с бешеной скоростью, пока я пытаюсь рвано хватать воздух в коротких, как вспышки, перерывах. И, больше того, во мне растет уверенность, что от нехватки воздуха я скорее умру в ту же секунду, как мы прекратим этот обжигающе сладкий танец губами.

Я точно в машине, что катится на высокой скорости к краю обрыва. Мчусь вперед, как обезумевшая. Давлю на педаль и довожу скорость до предельной. Знаю, что спастись не удастся, и беру от оставшейся жизни все — закрываю глаза и наслаждаюсь безумной пляской эндорфинов в крови.

К черту страх! Я уже погибла. Пусть последним мгновением будет то, в котором я живу по-настоящему.

Он разрывает контакт, заставляя мое сердце пропустить пару ударов. Но ненадолго, всего на короткие доли секунды, необходимые, чтобы сказать:

— Я скучал по тебе…

Глухой удар металла и звон битого стекла от упавшего в пропасть автомобиля. И новый виток. Новая жизнь.

Любовь как кислород. И я смогла бы заткнуть любого, кто бросится доказывать мне обратное.

Господи…

Неужели я… влюбилась в него?