Герой на подработке. Без царя в голове

Элтэнно. Хранимая Звездой, 2019

Закончен пятый том о маге. И в нём, конечно, западло Пахать Морьяру как трудяге, Но надо поднимать бабло. Жизнь, как по лезвию ножа, А всё герой на подработке. Его приветят кореша: "Приятель, ты не хочешь водки?". "Вы без царя в мозгах с рождения", - Им усмехнётся наш герой И выпьет чарку без сомнения. А там предаст всех. Не впервой. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Перед тем, как я покинул замок, начальник охраны Вцалбукута, щедро дозволивший называть его просто Руяном, с неприкрытым сочувствием рассказал мне, где продавали мою девочку и сколько было вместе с ней его людей. Но больших подробностей он сообщить не смог. Агенты, выступившие в качестве продавцов ребёнка, вновь оказались поголовно убиты. Так что Руян практически повторил слова Данрада о готовности к содействию. Отличие заключалось только в одном, выразительно глядя мне в глаза, он напрямую сказал, что от горожан старательно скрывают любые слухи, и мирное население в будущем не должно узнать о существующей проблеме. Ни в коем случае.

Помощью Руяна я решил воспользоваться сразу и попросил для себя достойного провожатого. Где там какие улицы в Вцалбукете, я, конечно, не знал. А затем мы вместе (мужчина сам вызвался составить компанию) отправились на перекрёсток двух окраинных улочек. Одна из них не была вымощена, а потому грязь после ночного дождя разжижила грунт и теперь мешала крытой повозке на следующем пересечении дорог выехать из ямы.

— Здесь всё, сука, было, — почёсывая бок, хмуро сказал начальник охраны. Из-за угла на него пялились чьи-то настороженные глаза. — Что скажешь?

— Тьма разберёт, — пожимая плечами, ответил я машинально, ибо моё сознание погрузилось в глубокие раздумья.

— А?

Я понял, что сказал абсолютно неприемлемые слова, а потому принялся за следствие. Мне хотелось за делом стереть воспоминание Руяна о сказанном мной.

— Другие торги проходили тоже в городе? Всегда?

— По-разному бывало.

— Значит, шансы, что логово вампира в пределах Вцалбукута, не так высоки. Стоит проверить два остальных варианта, когда он обитает в округе.

— Два?

— Когда мы въезжали, я обратил внимание на свежие символы защиты от нежити на городских стенах. В одиночку высший вампир преодолел бы их, но с таким грузом как ребёнок? Нет. Сработавшую защиту высший вампир ещё способен выдержать, но воздействию подвергся бы также ребёнок. А человеку от такой магии не выжить. Поэтому этот вариант крайне маловероятен. Этого вампира либо кто-то впускает и выпускает, либо он пользуется тайным ходом. Всего два варианта.

— Хм, у Его чести было ещё предположение о телепрострации какой-то.

Нет, этот заумный советник на выселках цивилизации нравился мне всё меньше и меньше!

— При использовании телепортации нет смысла организовывать портал далеко от места торга, а, значит, где-нибудь тут нашёлся бы остаточный след магии. А его нигде нет.

— Его честь Виктор Верше специально нашего городского мага выгулял воздухом подышать. Тоже, мать их, ничего не выявили.

Угу. Значит так, городской маг мне тоже перестал нравиться, хотя с ним-то я не был знаком даже мельком.

— В любом случае, — продолжил Руян, — всё это уже проверено на хер. Тайные ходы по-прежнему тайные, так много в них паутины, а привратников и дежурных на стенах отбирают жёстче нежели в личную гвардию короля.

— Основательно ваш советник за дело взялся.

— За яйца схватил и не отпускает, — подтвердил Руян.

— Хм, а хочется, чтобы отпустил, да?

— Э? — не понравилась стражу моя воодушевлённая интонация.

Виктор Верше хотел не столько справедливости, сколько мщения за свои профессиональные неудачи. А я всегда был жаден до всего, что считал своей собственностью. Так что, по логике вещей, результатом его мстительности и моего эгоизма должна была стать гибель вампира. Или, другими словами, нечто, что кто-то бы назвал добрым делом. Но… Ха, размечтались!

Я и добрые дела никогда не дружили друг с другом.

— В таком большом городе трупов-то за ночь, наверное, всё равно хватает? Кого-то прирезали, кого-то в реке потопили.

— А кого-то и придушили, — хмыкнул, усмехаясь, мой собеседник. — Конечно трупов полно.

— Но я верно понимаю, что ни одного укушенного?

— Ага, — ответил Руян и, внезапно придя к неприятному выводу, отчего я такие вопросы задаю, сурово произнёс. — А, так вот ты чего, етить, про мертвяков трёп начал! Его честь к статистике не прибавишь, это я тебе сам обещаю.

Я промолчал, так как моя задумка заключалась в ином. А там, немного побродив по округе, но ничего из того, к чему можно было прикопаться, так и не заметив, я определился окончательно. План у меня оставался только один. Тот самый первый, что пришёл в голову. Поэтому, вернувшись в избу, где Стая обустроила стоянку, я по-тихому отвёл Марви в сторонку и шёпотом объяснил, какой помощи от неё жду. Наша убийца нервно провела языком по сухим губам, но согласно кивнула. Это меня порадовало. В одиночку устроить задуманное вышло бы в разы сложнее.

Невозможно выследить хитрого вампира за короткий и, как показала практика гениального советника, за длительный срок тоже. А, значит, надо было сделать так, чтобы это он сам начал искать встречи со мной. Дельная приманка же обозначилась только одна, и я попробую объяснить вам её смысл.

Вампир не просто так занимался пропитанием через подставных людей. Он не желал тратить время на поиск жертв, исчезновение которых не осталось бы без внимания. И многотысячный Вцалбукут ему в этом подходил. В любой деревне пропажа даже одного человека уже событие. В городе же к подобному относились мягче, да и всегда хватало лихих ребят. Ушлый вампир в последних очень нуждался. Он хотел, чтобы даже в случае беспокойства охраны, наказание понёс кто-то другой. Не будь Виктор Верше столь принципиален и дотошен, то так бы и произошло — ложных хвостов хватало. Однако советник сыграл свою роль, и в общем и в частном сложилась ситуация, когда уже никому не хотелось афишировать присутствие кровососущей нежити.

Виктору Верше элементарно не желалось устранять народные беспорядки из-за длительного безрезультатного разбирательства.

Вампиру, в результате оных, менять место жительства.

… Ну, а мне на их комфорт было начхать!

Пока из Элдри не высосали все жизненные соки, я планировал устроить грандиозную панику. Стоит стражникам и горожанам находить каждую ночь по несколько тел с характерными отверстиями на шее, как волна пересуд и подозрительности накроет город как цунами. Вампир же слишком хорошо устроился, чтобы не попробовать сперва разобраться с подлым конкурентом, ему жизнь портящим. Показательная казнь идиота дала бы ему ещё несколько лет спокойствия. К чему сразу делать ноги?

Так что с наступлением сумерек я и Марви вышли на улицы с вполне определённой целью. И то, что начало твориться вокруг по прошествии трёх ночей наших стараний, оказалось уму непостижимо. Народ галдел, ибо трупы, как и положено, были обескровлены (замечу, что обескровить их оказалось задачей нелёгкой), а потому иного мнения о причине гибели ни у кого не возникало. И пусть от ножа трупов находили больше в разы, именно с такими смертями человеческое общество никак не могло смириться. Повсюду возникали ссоры и скандалы с неизменным обвинением в кровожадности кого-либо из соседей. Меня это даже веселило. Марви, кажется, тоже. Сорока, волей случая оказавшийся в курсе нашей с ней совместной проделки, мрачно чесал затылок, но Данраду нас пока не сдавал. А я не хотел посвящать главаря в свой план, понимая, что он всенепременно поставит на нём жирный крест. И нет, вовсе не из-за человеколюбия! Какое ему дело до тех шестнадцати трупов? Наш Драконоборец любил тратить деньги, а наниматель… а наниматель стал нервным и был откровенно недоволен сложившейся ситуацией.

***

Время проходило, но никакого следа настоящего вампира как не обнаружилось, так и не обнаруживалось. Говорливый Засланец обошёл все притоны, но так же, как агенты советника, не смог пролить свет на это дело. Среди стражников, если верить Руяну и проискам Браста, тоже зацепок не возникло. Накануне вообще прошли ещё одни торги ребёнка. Так быстро один за другим они ещё не происходили. Вывод, что Элдри умерла или сбежала, напрашивался сам собой, но… как бы то ни было, кроме как продолжать начатое, я ничего не мог поделать. По этой причине мне довелось пребывать в отчаянии, граничащим с безумием, как вдруг на восьмую ночь мою активную деятельность всё же прервали тактичным покашливанием.

— Кхе-кхе. Так вот кто, значит, воду мутит.

Я покрепче сжал в правой руке серебряное шило, вытащенное из горла какого-то пьянчужки, и, готовясь пульнуть энергетический пульсар левой, посмотрел на говорившего. Тот сидел на корточках на краю крыши и из-за этого походил на диковинную статую сродни горгульи. Черепица под ногами незнакомца даже не думала скрипеть или крошиться, выдавая его отличающуюся от человеческой природу.

Хм. Незнакомца? Его лицо показалось мне отдалённо знакомым.

— Я тебя знаю.

— Да. Припомнил меня, Морьяр?

Мужчина плавным движением откинул капюшон короткого плаща, чтобы в тусклом лунном свете мне стало лучше видно черты его лица, и широко улыбнулся, показывая острые клыки. Теперь я и правда его вспомнил.

— Ты тот самый, с кого я в Амейрисе запрет снимал. Владмар.

— Верно. А ещё говорят, что людская память короткая.

— Я бы сказал — избирательная.

— Что-то ты как-то не особо заумно речи ведёшь. Поумнел никак?

Мне уже было известно, что этот высший вампир из себя представляет. Он был достаточно эрудирован, чтобы я ответил ему честно.

— Каждый день своей жизни я использую с толком. Я развиваюсь всесторонне и непрерывно. Так что да, определённо, поумнел. Но то, что ты имеешь в виду, связано с другим. В последнее время мне приходится общаться с крайне примитивным контингентом, и по этой причине я выработал подходящий стиль речи. Правда, неприятно приходится всё время подбирать самые простые для понимания слова и выражения. Элементарные, как для собак.

Владмар окинул меня неприязненным взглядом, как если бы я сообщил ему что‑то из ряда вон выходящее.

— Что-то не так?

— Хм. Нет, с тобой всё так. Это мне показалось… Знаешь, разговаривай со мной, как с тем примитивным контингентом, лады?

— Я так и намеревался, — не понял я его просьбы и решил выяснить самый важный для себя момент: — Моя девочка у тебя?

— Светленькая такая, сероглазая? И с именем ужасно длинным и заковыристым, но красивым, как свет звёзд над долиной?

— Она тебе полностью представилась, что ли?

— Не сразу. Сначала сказала, что она Малая. Но, если в общем, то у меня она… была.

— Была? Что значит «была»?!

— Да хватит тебе! — рассердился вампир и указал пальцем на труп. — Ты мне вон какую подлость готовишь, а я с тобой вежливо. С учтивостью. Давно бы уже мог спрыгнуть и шею тебе свернуть!

С этими словами он сделал мягкий прыжок и бесшумно приземлился на все конечности на мостовую. Его движения напоминали движения хищной кошки, однако по итогу Владмар по-человечески выпрямился.

— Чего ты с ней сделал? Где мой Шершень?!

Меня буквально-таки затрясло. Я тоже поднялся, сжал рукоять шила ещё крепче, и, готовясь с секунды на секунду приступить к атаке, подошёл вплотную к нежити. Глаза смотрели в глаза. Ещё немного, и я бы выпустил свою ярость наружу. Всего одно не то слово, и я бы безрассудно напал на высшего вампира.

— Успокойся, — холодно произнёс Владмар. В его голосе слышалась усталость прожитых лет.

Столь часто повторяемое мною для Элдри слово сработало и для меня самого. Я убрал опасное серебряное шило за пояс и, так как результат уже был достигнут — желанная встреча состоялась, полоснул труп ножом по горлу, чтобы скрыть прежний аккуратный прокол. Вампир на это всё благосклонно взирал, и, как я заметил, ноздри его не затрепетали от запаха крови. Значит, он был сыт.

— Шершень. Надо же, — говорил Владмар, пока я занимался трупом. — Но вне зависимости от имени, веришь ты в это или нет, а если бы ты дочке на лбу символ какой‑либо в меру оригинальный нарисовал, то я бы её сразу признал и отпустил. У меня, как тебя вспоминаю, так клыки ныть начинают, что сразу аппетит портится.

— Мне всё равно, что там у тебя с аппетитом. Я хочу свою девочку назад.

— Хорошо, я объясню как тебе вернуть её. Только давай в таверну зайдём? Тут за углом через две улицы как раз относительно приличная.

— В таверну? — растерялся я от предложения. — Ты серьёзно?

— Да, — спокойно подтвердил Владмар. — Вцалбукут — городок беспокойный. По ночам то личности какие-то подозрительные так и шныряют с сапожным инструментом, а то и бдительная стража патрулирует… А у нас тут мертвец на небо смотрит. Звёзды изучает, что ли? Астроном?

— Хорошо. Пошли.

Таверна и правда была неплоха. Во всяком случае, пиво подавали в ней неразбавленное, а еда выглядела свежей. Вампир, вопреки моим ожиданиям, ничьего внимания не привлёк. То ли в этой промозглой стране привыкли к бледнокожим типам, то ли это Владмар столь умело говорил, едва приоткрывая губы и не показывая длинных зубов.

… Хотя, наверное, и то, и другое.

— Получается, кто-то там на самом наверху о моём присутствии пронюхал.

— С чего ты взял? — сделал я вид, будто не в курсе чего-либо.

— Стало понятно по твоему поведению. Кроме того, и так уже не впервые подменяют сволоту стражниками.

— Да? — деланно удивился я. — А ты уверен, что ты прав? Может, никто никого не подменял?

— Я живу как вампир уже восьмой век, — в ответе послышалось ехидство, — и потому прекрасно понимаю, что если я командую: «Равняйсь», и все вытягиваются в струнку, повернув голову вправо, то дело попахивает военной выправкой.

— О-о-о, — многозначительно протянул я. — Не думал, что здешнюю стражу так хорошо муштруют.

— А их и не тренируют на это. У каждой страны, а то и города, своя специфика. Я просто привёл пример понагляднее… Спасибо, милая.

Вампир одними губами улыбнулся разносчице, поставившей на наш столик заказ, и сделал вид, что пробует пиво.

— Так что с Элдри? Как мне вернуть её? — перешёл к основному вопросу я. Есть или пить мне не хотелось.

— Придётся тебе отобрать её у кое-какого мага.

— Какого ещё мага?

— Того, которого ты убьёшь, — Владмар, пользуясь тем, что его клыки в данный момент мог видеть только я, показал зубы. — Видишь ли, у меня появились естественные враги. И лучший способ пережить их — это убить их первым, причём чужими руками.

Мысли в моей голове пронеслись молниеносно, но, так как они всё же требовали времени не только для возникновения, но и для осмысления, то я сначала отпил пиво, а только затем, уверенно отставив кружку, произнёс свой вывод.

— Ты сразу понял, кто Элдри на самом деле.

— Не совсем сразу, но да, понял достаточно быстро, — не стал отпираться вампир. — Однако, ха, она у тебя та ещё молчунья! Пришлось улыбаться и дожидаться, пока она мне начнёт доверять, чтобы узнать до сих пор ли ты её опекаешь. Потом пришлось тебя выслеживать.

— Плохо ты старался. Могли бы и раньше встретиться.

— Ну-ну. Ты сам не заметил, как я три ночи подряд наблюдал за тобой. Но, в целом, действовал ты молодцом. И убивал профессионально, и потом до рассвета домой не возвращался, чтобы не выдать, где твоё жильё. Ни разу не сплоховал.

— Я не профан.

— Не профан, — кивая, согласился Владмар. — Так бы мы уже на других условиях разговаривали. А то и не разговаривали бы вовсе.

— Хватит себе уже хвалу возносить. Давай ближе к делу.

— Меня обнаружил маг. Чернокнижник.

— Демонолог?

— Нет. Он, знаешь ли, из тех психопатов, что жаждут устроить второй Некрополис, чтобы нацепить на голову костяную корону. Ситуация в Амейрисе плохо повлияла на самомнение многих, они вылезли из тени и принялись портить кровь окружающим. Однако, несмотря на скудоумие, именно этого мага силой природа не обделила. Так что я сделал вид, что всецело готов сотрудничать с ним.

— Высший вампир действительно серьёзное подспорье.

— Само собой. Мне ничего не стоит создать гнездо эдак на сотню особей и единовременно управлять ими.

— На целую сотню? — приподнял я брови, удивляясь сначала количеству, а затем ещё серьёзнее изумляясь, что у Владмара имеются какие-то проблемы с одним единственным магом. — И чего же ты не…

— Представляешь сколько такой гвардии крови надо? И это только один момент, Морьяр. Самый важный — не хочу, — перебил он меня и ненадолго прикрыл ладонью зевающий рот. — В своё время я занимал высокий пост в Некрополисе. Хватило с меня уймы марионеток. Ныне одного тебя мне достаточно.

— В Некрополисе? Значит, ты знал короля Тридаивера? — с восхищённым недоверием вымолвил я.

Признание заставило меня проигнорировать последние слова вампира.

— Да.

— Это же величайший король Смерти! Он правил на территории нынешней Старкании около девяти веков назад, и это почти всё, что известно. Упоминания о нём практически повсеместно уничтожены.

Я был взволнован, как малыш перед получением долгожданного подарка. Личность короля Тридаивера глубоко запала в сердце мальчишки — неофита Чёрной Обители. После лекции по истории я в своё время захотел узнать про него побольше, но наткнулся на непреодолимое обстоятельство — ничего, кроме уже рассказанного мэтром, в учебнике не было. Это заставило меня нахмуриться и начать собственное дотошное исследование вопроса. Я перерыл всю библиотеку и даже пересмотрел уйму копий документов. И, да! Нашёл несколько больше информации. Но она оказались лишь скромным количеством сухих фактов. Я искренне расстроился, по-детски считая результаты изыскания исключительно собственным провалом, но часто воображал себе, что можно было бы узнать о Тридаивере. Я ложился спать с мыслями о нём. Я просыпался с мыслями о нём. Воображал даже, что перемещаюсь в прошлое и разговариваю с ним… Честное слово, некогда я бы сам предложил вампиру высосать из меня всю кровь, если бы после этого мне довелось узнать хоть чуточку больше!

— Ты должен мне рассказать! Прошу тебя, расскажи мне о нём! Это же Тридаивер! Это же Великий король Смерти!

— Да-да. Король Смерти. Великий, — вяло и неохотно подтвердил мой собеседник. — Только в душе он как был неотёсанным крестьянином, так им и остался. Иначе бы Некрополис не был столь экономически нежизнеспособен. Этот король хамски упивался властью, показушничал в короне, а на деле был ту-пи-цей. В чём вообще заключался смысл обращать всех своих приспешников в послушную нежить, чтобы поменьше роптали? По итогу всё равно Некрополис увяз в долгах, а сам Тридаивер доколдовался и сдох.

— А что с ним произошло на самом деле? В учебниках написано, что его нежить загрызла.

— Может, и сожрали его… Только это стало возможно после того, как он сам умер.

— Что же он не так сделал? — всерьёз заинтересовался я поднятой темой.

— Глупость, по итогу которой он озомбировал свою правую часть туловища. Органы в ней работать перестали, поэтому левая его часть долго протянуть никак не могла.

— Похоже, ты не высокого мнения о нём, — искренне расстроился я.

— Да. И о том негодяе, что пока жив, тоже. Если бы речь шла не о некромаге, то я бы уже с ним расправился. Сам. Но он — не ты. Он чувствует моё присутствие и имеет достаточную власть, чтобы считаться для меня опасным.

Пришлось забыть про собственное желание узнать уйму подробностей про Тридаивера и недовольно поджать губы, задумываясь о другом. Из четырёх составляющих магии тьмы мне хуже всего давалась именно некромагия, хотя ближайшая к ней трансмутация не вызывала проблем. Больше. Даже Хозяева отмечали мои способности к ней, а потому я столь часто занимался для них ритуалами обращения в нечисть или нежить не ниже пятого уровня. Запросто доходил до девятого, считающегося вершиной мастерства. Зелья я тоже всегда варил замечательно, хотя до времени присоединения к Стае я никогда не мыслил, что буду так плотно на них специализироваться. Область, именуемая «призрачным тленом», тоже осуществлялась мною без особых хлопот. Насыл всяческих невзгод, а особенно навевание тоски, получались у меня как-то сами собой (и, судя по всему, даже без магии!). Но вот контроль, упокоение и даже создание примитивнейших видов нежити — тут я проявлял почти такой же антиталант, как в противоположном умении «сила зверя» магии света. Это была моя ахиллесова пята.

— Ладно, я понял, — кивнул я головой. — Но зачем понадобилось отдавать Элдри этому магу?

— Ха! — воскликнул Владмар. — Так ты будешь искать его, а не мою скромную обитель.

— Ничего себе скромную, — мрачнея пробубнил я скорее даже машинально. — Ты столько детей у себя там загрыз? Это должен быть огромный склеп.

— А что? Если у меня есть зубы, то я только убивать должен? — вдруг, откидываясь на спинку стула, очевидно обиделся вампир.

Я поразмыслил с пару секунд над его вопросом и ответил:

— Ну да.

— Нет. Я ни одного из этих детей не убил, — гордо приподнимая нос, заявил мой собеседник. — Я всецело ратую за цивилизованное общество. Так что несмотря на то, что в силу своего естества, я, конечно же, часть крови из них выпиваю, но в остальном — нет. Дети Вцалбукута, и не только его, кстати, живут у меня на своеобразной передержке по месяца три… Мне же продают сущие отбросы, Морьяр. Они кишат вшами и не знают элементарных манер. Если не привести их в более приличное состояние, то Цурканда их не примет.

— Погоди, ты перепродаёшь детей в Цурканду?!

— Тише ты! — грозно шикнул на меня вампир и подтвердил: — Да. Продаю. Эта страна до сих пор не может восстановиться после войны с Амейрисом. Ей нужно пополнение населения извне, а маленькие дети легко перенимают догмы. И если их не связывают родственные узы, чтобы регулярно вспоминать об истинных корнях, то всё замечательно. Заботиться в Цурканде о них будут в разы лучше, нежели в жалком Диграстане.

— Весёленькая история, и хорошенькие же у тебя «друзья», — кисло улыбнулся я, обнаруживая истинную подоплёку интереса советника к персоне Владмара.

— Друзья нужны всем. Но станут ли мои друзья твоими — это вопрос.

— Да зачем мне твои друзья? — беспечно отмахнулся я.

— Кто знает, — пожал плечами вампир и протянул мне бумажку, свёрнутую в малюсенький бутафорный свиток. — Во всяком случае они способны сообщить, что некромаг проживает где-то в тоннелях под городом. В южной его части.

— Под городом? Бред, здесь же ничего не знают о канализации.

— Ох, — вдруг звонко и искренне рассмеялся Владмар, даже глаза его озорно засверкали. — Неужели ты думал, что я через стену всякий раз таскаюсь или научился телепорты строить? Под этим городом сохранились остатки цивилизации крысолюдов, некогда она была у них хорошо развита. Поэтому под нынешним Вцалбукутом полны‑полно полуразрушенных ходов без выхода на поверхность.

— Если без выхода на поверхность, то как же ты тогда…

— А это моё дело. У тебя же своё есть, вот над ним и думай. И, чтобы тебе сподручнее сосредоточиться на нём, сообщу — незадолго до того, как мы встретились, я девочку твою через посыльного мага к этому самому магу и отправил под предлогом, что мне такие дарования не нужны, — перебил мою речь вампир, а затем, щедро оставив на столе серебряную монету в оплату за трапезу, встал и закатал один из рукавов рубашки так, чтобы мне стали видны его серьёзные ожоги. — И да, насколько твой Шершень некромагу понравится, я уж право не знаю.

Я дождался ухода Владмара, а после всё-таки по-быстрому допил пиво и съел заказанную жареную картошку с солёными грибами. В ближайшие сутки другой возможности нормально перекусить у меня могло бы не появиться. Затем я зевнул, прикрывая рот ладонью. Никогда не причислял себя к жаворонкам, но и совой, способной регулярно и с комфортом бодрствовать ночами, я не был. А там развернул свиток. Особо полезной информации в нём не оказалось — всего-то несколько предложений о внешности мага и, немногим подробнее, об его помощнике посыльном. Особенно ярко запомнившаяся мне поэтичная фраза описывала маску на лице последнего. Если бы не общие сведения о росте, цвете кожи, телосложении и том, что примитивной тёмной магией тот владеет, то послание можно было бы смело выкидывать в мусор.

Хотя, на самом деле, очень удачно, что я задержался в таверне. Едва свиток исчез в моей поясной сумке, как в заведение вошёл Руян а, буквально через минуту, и Данрад. Мои брови приподнялись сами собой, но, так как мужчины ещё не заметили меня, то я силой мысли погасил ближайшую лампу. Она и так висела, удачно отбрасывая на мой столик тень медвежьего чучела в полный рост. Теперь же здесь стало совсем темно. Я прикрыл лицо капюшоном, радуясь, что никто из немногочисленных посетителей не поднял из-за погасшего света шумихи, и постарался усилить слух. Энергетическое поле вокруг меня тут же неприятно заколыхалось, делая ауру ярче. Сделать воздействие менее заметным для иных магов я пока не мог. Но, если честно, зря я таким делом вообще занимался. Всё равно ничего не услышал.

Руян, допив прямо у стойки заказанную им кружку пива, вытер рукой усы и повернулся лицом к залу. Он профессионально изучал всех присутствующих, хотя ни на ком взгляда не задерживал. Я едва удержался от того, чтобы уткнуться носом в тарелку. Этим бы я выдал себя. А так начальника охраны моя персона не особо-то заинтересовала — одет я был как бродяга. Руян меня не узнал. Зато, что примечательно, он намеренно упустил из виду Данрада. И можно было бы списать это на взаимную неприязнь, но тогда ему определённо не следовало покидать таверну мимо столика главы Стаи так, чтобы словно мимоходом коснуться рукой столешницы и оставить там приметно светлый клочок бумаги.

Ладонь вожака накрыла послание не привлекающим внимания движением. И не знаю, что было внутри той записки, но очевиднее некуда она показалась мне куда как интереснее собственной. Прочитав её, Данрад сильно нахмурился. А после он резко поднялся и стремительным шагом нагнал Руяна, ненароком задержавшегося у выхода из таверны. Даже положил ладонь начальнику охраны на плечо. А там они, что‑то шепча друг другу, ушли. Вместе.

Было ли это подозрительно?

Определённо, да!

Однако я не стал ничего предпринимать, рассудив, что не стоит раскрывать свою личность и требовать у Данрада, с годами нисколько не утратившего интерес к кровожадным забавам, объяснений по произошедшему. Мало ли какие тайны могут быть между этими двумя? Не факт, что они меня касаются.

Но треклятье Тьмы, зачем тогда Владмар привёл меня именно сюда? Следуя за ним по городу, мои глаза подметили парочку не менее привлекательных таверн нежели эта.

Или мне уже повсюду заговоры мерещатся?

Ощущая себя насильно вовлечённым в какую-то многоходовую неприятную игру, я выждал около пяти минут и только потом вышел на тёмные улицы Вцалбукута. До рассвета было ещё далеко, а пространство освещали только немногочисленные примитивные факелы. Звёзды скрывали густые чёрные облака. Лишь луны блёклыми пятнами иногда просвечивали через небесную дымку. Темнота вокруг давила до боли в горле, до рези в глазах.

Я потёр пальцами веки, осознавая, что мрак вокруг был никак не связан с моим самочувствием, и с пару минут так и стоял на одном месте. А затем ноги решительно и словно бы сами собой понесли меня прочь.

Шёл я к строению похожему на крепость. По сути, крепостью оно и было. В замке обитал градоправитель и он, как любой человек, которому досталась власть, стремился эту самую власть обезопасить стеной повыше да стражей покрепче. Собственно, именно эта стража ни в какую не пожелала меня впускать, хотя просил я аудиенции не с градоправителем или его советником, а всего-то с городским магом. А потому, получив категоричный отказ, мне пришлось действовать крайне непривычным для себя способом — не напролом.

Не буду углубляться в то, как я подыскивал место для преодоления ограды и как изящно левитировал над ней, прикрываясь ветками колючего кустарника. Хвастаться тут особо нечем — всё равно меня поймали. Опишу только, что произошло это, когда я крался вдоль садовой тропинки. Сорванные по пути астры и бархатцы — цветы, лишённые оцарапавших мне ладони колючек и не боящиеся первых дуновений осени, не смогли помочь в маскировке спины. Так что я, внезапно услышав громкий приказ стоять на месте, сначала застыл, а потом всё же выпрямился и машинально сжал стебли цветов обеими руками в единое целое — букет.

— Эй, Хойган! У меня тут ворюга, возьми его на прицел!

Лучник, которого я так старательно обходил, резко обернулся. Испуг в его глазах быстро сменился на предвкушение… Ещё бы, кто-то только что выслужился вместо позорного выговора!

Колотить меня до поры до времени не стали, но несколько увесистых толчков выдали, чтобы я быстрее начал передвигать ватными ногами. И вели меня, как выяснилось, к дежурному начальству, на чей матерный разнос я смог только промямлить, что намеревался де увидеть городского мага по сугубо личным, но крайне важным причинам, а через главные ворота никто пропускать мою скромную персону не пожелал. Ответ вынудил начальника посмотреть на цветы, по-прежнему удерживаемые мною, каким-то странным задумчивым взглядом. А там, выявив, что я не лгу про отказ внешней стражи, он с чего‑то сменил гнев на милость. Отправив резвого посыльного мальчишку впереди себя и не переставая подозрительно и вместе с тем ехидно улыбаться, этот мужчина дозволил мне поблуждать в его обществе по коридорам замка. Правда, оружие меня снять заставили.

… А цветы вот, зачем-то, вновь сунули в руки!