Камшот в медцентре

Эмилия Дарк, 2021

Когда я устраивалась на работу в известную московскую клинику, я ничего не знала о сексе. Теперь я работаю помощницей главного врача. Он настаивает, чтобы я приходила на работу без нижнего белья и регулярно проводит "рабочие совещания" с другими помощницами в своем кабинете. Коллеги рассказывали, что по пятницам начальство организует "утренние камшоты". Я не придавала этому большого значения, но сегодня моя очередь. И вот я нахожусь в кабинете моего босса и меня пускает по кругу толпа врачей… Теперь я могу сказать наверняка одно: моя карьера только начинается.

Очень глубоко

Глаза шефа темнеют — потому что зрачки расширяются. Оооочень хорошо, потому что я знаю отличный способ поднять в крови… ну, не уровень глюкозы, конечно, а, например, адреналин. От адреналинчика я бы не отказалась.

Сгибаю ноги в коленях, а это значит, что шефу ненавязчиво открывается вид на мои чулки и полоску кожи над ними. Ну, если объект не мертв, он должен среагировать. И он реагирует, да еще как! Его стояк я вижу даже с полуприкрытыми глазами. Светло-голубой медицинский костюм великолепно очерчивает его огромный член.

Ох, только бы он сейчас не попросил снова минет. Тогда опять все закончится ничем. Вернее, для меня. А так хочется, чтобы наши отношения сдвинулись с мертвой точки… Как представлю, что его дубинка входит в меня, перехватывает дыхание.

Мне вдруг становится нечем дышать. Но, конечно, по другой причине, чем за полчаса до этого. Внизу живота разливается приятная тяжесть одновременно с желанием чем-то заполнить пустоту.

Шеф просто пожирает меня глазами, но не сдвигается с места.

— Илья Анатольевич, — внезапно охрипшим голосом произношу я, и от неожиданности он вздрагивает.

— Что?

— Вы так и будете смотреть? — и я призывно улыбаюсь ему.

Второй раз говорить не нужно. Одним броском он приближается ко мне и задирает мою юбку на талию. Рука его скользит по бедру вверх, прямо туда, где маленькие кружевные трусики ждут, чтобы их сняли.

— У тебя потрясающие ноги, — выдыхает он прежде, чем впиться в мои губы жестким и властным поцелуем. Я приникаю к его губам как к источнику живой воды. Он идеально пахнет — листьями табака, немного мятой и лавандой, полынной горечью.

Голова у меня идет кругом от такого поцелуя, а может, от того, что он-таки добрался одной рукой до трусиков, а другой — до пуговиц рубашки? Я помогаю ему расстегнуть пуговицы, и он освобождает меня от рубашки.

Палец его не прекращает ласкать мой клитор, и я постепенно теряю способность здраво рассуждать. Его губы прокладывают дорожку по моей шее вниз, к груди, и каждый поцелуй вызывает у меня стон удовольствия. Я стягиваю с него верх от медкостюма и задыхаюсь от восторга — как же мне нравится его тело! Мускулы везде, но не каменные, а какие-то…обволакивающие. В таких объятиях спокойно и тепло. Но не сейчас. Сейчас я сгораю от страсти и желания скорейшей разрядки, ведь терпеть эту сладкую муку у меня нет больше сил.

— Сильнее! — хриплю я, и его ласки становятся напористее. Губами он накрывает то одну, то другую грудь, а пальцем неуклонно трудится внизу. Другой его палец проникает внутрь меня, ритм безупречен. Я сама не понимаю как, но содрогаюсь в бешеном оргазме. Мой стон, наверное, слышит вся больница. Хорошо, что рабочий день давно закончился.

— Какая ты страстная девочка, — шепчет он мне на ухо, едва прикасаясь языком. Это так приятно, что я издаю еще один стон.

— Трахни меня, наконец-то… — прошу я, и он выполняет мою просьбу. Одним движением избавившись от штанов, он входит в меня как нож в масло. Ничего удивительного, я вся теку. Он подтягивает меня вверх, садится, опираясь спиной на спинку дивана, а я сижу на нем. Он ооочень глубоко во мне, и это потрясающе приятно. Мы настолько плотно прижаты друг к другу, что складочками клитора я касаюсь его живота. Каждое касание — как электрический разряд. Я скачу на нем как кукла и не могу остановиться. Мои глаза закрыты, а дыхание прерывисто.

— Смотри на меня, — приказывает он. — Хочу видеть, как ты кончаешь!

Я смотрю ему в глаза. От этого чувства еще острее. Он слегка прикусывает один сосок, потом другой, и я снова кончаю. Фейерверком. Я смотрю ему в глаза и кончаю, и это, видимо, ему очень нравится, потому что после нескольких резких движений кончает и он. Бурно и обильно. С полустоном-полурыком.

Мы оба потные как будто только что вышли из сауны. Я чувствую себя полностью опустошенной — в хорошем смысле, разумеется.

— А что, мне это нравится, — выдыхает шеф. — В работе ты большая молодец, а в конце тяжелого дня можно и расслабиться. Да?

— Было отлично, Илья Анатольевич, — отзываюсь я. — Я не против повторить при случае. Но только я не хочу, чтобы тут все знали об этом, предлагаю держать все в тайне.

— Алиса, я рад такому пониманию ситуации, — ухмыляется Максимов. — Только куда же ты? Мы еще не закончили…

— Не закончили что? — недоумеваю я. Чертовы туфли на каблуке не желают надеваться на мои трясущиеся ноги. А мне идти надо.

— Расслабление, Алиса. Расслабление.

Шеф подмигивает мне, потом легко встает с дивана — абсолютно голый, прошу заметить — и ныряет в шкафчик. Достает оттуда бутылку шираза — и, насколько я могу судить, неплохого, и пару бокалов.

— Будешь?

— Вы же не приемлете еду на рабочем месте, — растерянно говорю я.

— Ну, во-первых, рабочий день давно закончен. Да и это место рабочим не назовешь. Тем более, не предложить бокал вина девушке после того, чем мы тут занимались, — это свинство. У меня и конфеты где-то были. Так будешь?

Я вспоминаю о том, как давно я ела.

— Буду, — говорю я. И думаю о том, надеть ли мне трусики, или мы пойдем на второй заход. Поколебавшись, надеваю. Если что, снимет.

Мы выпиваем по бокалу вина. Оно и в самом деле отличное.

— Так как, Алиса? Обсудим условия? — улыбается шеф и кладет конфету мне в рот. — Ты же не думала, что тебя наняли сюда только сосать. Меня интересует полный доступ к телу.

— А я уж думала, что до серьезного интима никогда не дойдет. — улыбнулась я. — Сама хотела давно уже заняться полноценным сексом.

— Ну и отлично. Тогда днем работаем, вечером марафоним в постели?

Почему у меня такое чувство, что где-то подвох?

— Я не против, — задумчиво протягиваю я, жуя конфету.

— Должен сразу сказать, чтобы потом не было вопросов, — шеф становится серьезным, словно мы обсуждаем рабочие моменты. — За простым и тривиальным сексом — не ко мне. Под словом «марафоним» я имею в виду именно длительный процесс. Ты как к этому относишься?

Как я отношусь к тому, что каждый вечер у меня будет длительный секс с парой-тройкой очумительных оргазмов?

— Отлично отношусь, — я залпом допиваю второй бокал. После чего забрасываю обе ноги на него.

Он разворачивает меня спиной, укладывая животом на спинку дивана. Проходится языком по внутренней стороне бедер от коленей вверх. Касается языком промежности.

— О, какая ты уже мокрая, — комментирует он с улыбкой, когда я издаю стон.

Он словно музыкант-виртуоз, а я инструмент в его умелых руках. Каждое его касание вызывает во мне бурю острых ощущений. Подушечкой большого пальца он снова теребит мой клитор, губы исследуют мою попу, то покусывая, то целуя.

— У тебя роскошная задница, — говорит он и резко входит сзади. — Боже, какой вид!

Он начинает неторопливо двигаться.

— Сильнее! — прошу я. Мне больше не хочется нежности. Мне хочется дикой скачки, ничем не прикрытых эмоций. — Возьми меня сильнее!

И он ускоряется.

— Еще! Сильнее! — визжу я.

Он двигается по-настоящему жестко, его бедра бьются о мой зад. Темп бешеный. Он вцепился в мой зад обеими руками. Первый заход был нежным, второй же — словно схватка с диким зверем. Он рычит, вбиваясь в меня, да и я издаю звуки, которые мало похожи на человеческие.

Удовольствие, застилающее мои глаза, сложно назвать нормальным — оно балансирует на грани с болью, возможно, даже с насилием. Мне очень хорошо именно так и именно с этим мужчиной. Мы идеально подогнаны друг под друга, и даже такое жесткое и глубокое проникновение не причиняет дискомфорта.

Он резко выпрямляет меня и подтягивает на себя, не прекращая двигаться. Теперь каждое проникновение задевает внутри какую-то невероятно чувствительную точку. Такое ощущение, что он касается оголенного нерва. Его палец снова на моем бугорке снаружи, и одновременная стимуляция незамедлительно вызывает оргазм. Но не такой, как до этого, — несколько мгновений, а длительный полет куда-то в другие миры. Я совершенно не осознаю, что происходит, я просто все — один раскрытый цветок, я парю над землей. Придя в себя, я понимаю, что бешеная скачка еще ускоряется, так как Максимов тоже близится к финишу.

Через несколько толчков кончает и он — с протяжным стоном, сжимая мои бедра.

Мы не можем отдышаться несколько минут.