Тени. Похищенные души

Эмили Болд, 2021

После предательства Бастиана Тремблэя и похищения части души Эбигейл едва ли способна противостоять новым опасностям. Девушке предстоит открыть в себе невероятные силы и научиться ими управлять, прежде чем доверие к окружающим будет окончательно подорвано, а ее жизнь окажется на волоске. Когда прошлое неожиданно настигает ее и братьев Тремблэй, Эбигейл должна сделать непростой выбор, и на этот раз права на ошибку у нее не будет, она должна помнить: никому нельзя доверять.

Желание не стихает

Прозвенел звонок, и все вышли во двор на перемену. Тристан не мог отвести от Эбби взгляда. Она сидела на лавочке под дубом и листала книгу. Но мысли ее витали где-то очень далеко, и в содержание книги она едва ли вчитывалась.

Сам он тоже мысленно перенесся куда-то прочь от Даркенхолла, почти не слыша своих приятелей, вовсю обсуждавших, какую вечеринку они закатят в следующую пятницу. А он все смотрел на Эбби. Ее красота сводила с ума, а плетения завораживали. Конечно, они стали значительно тоньше после того, что сделали с Эбби Бастиан и Кросс. И теперь Тристану казалось, что остатки ее душевных плетений кружились вокруг нее в каком-то ритуальном танце. Они двигались намного быстрее и свободнее. Но это касалось не всех плетений девушки. Он не сводил взгляда с бледного пурпурного пятнышка, очерчивающего плетения ее сердца. Они выглядели такими хрупкими, едва пульсировали. Но все же… они прекрасны! А как они засияли, когда Тристан поцеловал Эбби!.. Ее сердечные плетения еще были очень слабыми. Но Тристан знал, что это можно изменить. И он мог это сделать.

Тут Тристан тяжело вздохнул. Попытался переключить мысли на что-то другое — его охватило слишком уж сильное желание подойти к ней. Нельзя. Она хочет побыть одна. Потому что ей страшно, это читалось по ее тонким плетениям ониксового цвета. А еще Эбби чувствовала… вину. И из-за этого старалась не смотреть лишний раз в его сторону. Но за что она себя винит? За то, что они целовались?..

Тристан угрюмо поджал губы и взъерошил волосы.

Нет, это Бастиан во всем виноват. Он поцеловал ее раньше. И теперь, чем больше времени Тристан проводил с Эбби, тем тяжелее ему было представлять ее с Бастианом. Сам он не планировал тот поцелуй, но для него это оказалось намного важнее, чем он мог ожидать. И теперь ему хотелось большего. Хотелось продолжения. Он жаждал ее поцелуев так же сильно, как и частичек ее плетений.

— Кросс подобрался к ней так близко… — с завистью подумал Тристан и небрежно пнул камешек. — И Бастиан тоже смог подобраться к ней, — едва слышно прошептал он, поджав губы. Только сам он сдерживался из последних сил. Не только из уважения к Эбби, но и из страха перед силой ее плетений.

В тот же миг в нем проснулся голод. Тристан сжал кулаки и машинально спрятал руки за спину. Лишь бы никто не заметил…

От мрачных мыслей его отвлек один из гребцов.

— Я принесу пива! А еще приведу одну горячую цыпочку…

— Новую пассию твоего отца? — хмыкнул другой. Между ними разгорелась перебранка, но Тристан не собирался их слушать: молча схватил рюкзак, перекинул его через плечо и поспешил к лодочному сараю. Его голод не был проблемой, он это знал, потому что ярость удалось бы довольно легко укротить. Он обладал достаточной силой, чтобы утихомирить собственных демонов. Сейчас его намного больше занимало другое, нечто, что являлось для него совершенно новым. Чувство сильной привязанности. Интересно, что чувствовала Эбби, когда смотрела на него? Когда целовала? Вскружило ли это ей голову?

— Эй, да что это с тобой сегодня? — крикнул один из его приятелей, который трусцой проходил мимо. — Ты же всегда первый на тренировках!

— Оставь его, — пришел ему на помощь другой. — Не видишь разве, какой синяк? И как только угораздило?..

— Вот что бывает, когда переусердствуешь с вечеринкой, — усмехнулся тот, что стоял к Тристану ближе всех.

— О да, вечеринка, — ворчливо согласился Тристан. — Вечеринка удалась, это точно…

Да, пожалуй, звучит довольно правдоподобно. С его приятелями наверняка бывало то же самое: перебрали с алкоголем, а потом случайно упали или врезались в дверной косяк. А в то, что это Константин Кросс ударил его кузнечным молотом, они бы все равно не поверили.

Тристан последовал за своими друзьями, которые все еще обсуждали его поведение, через парк к воде. В последний раз оглянулся на Эбби, сидевшую на лавочке. Ее волосы сияли в солнечном свете почти так же ярко, как пурпурные сердечные плетения. Черный узор на коже Тристана уплотнился, но он знал, что сможет контролировать это. Сейчас сможет. Теперь он сильнее и собраннее, чем тогда, на вокзале Уэймута, где Эбби, рыдая, прижималась к нему. Тогда ее душа напоминала распахнутую дверь, будто сама приглашала его войти. Тристана же ослабила борьба с Кроссом. А девушка так отчаянно цеплялась за него, испытывая ужасную боль. Мистер Кросс сделал ей больно. Брат заставил ее страдать…

При одном только воспоминании о том дне темные полосы на его руках пришли в движение.

Он ускорил шаги к лодочному сараю, прыгая сразу через несколько ступенек вниз.

Тристан мог бы взять частичку души Эбби, воспользовавшись ее слабостью. И он хотел этого. Господи, да ничего другого он и не желал! Тоска, что терзала его не первую неделю, становилась все более невыносимой. Внизу, у воды, дул порывистый ветер, и незапертые ворота лодочного сарая с грохотом ударялись о дощатую стену, но Тристан почти не обращал внимания на стук. Перед его мысленным взором возникли другие ворота. Врата в душу Эбби.

Он уже очень близко подобрался к ее душе, но за этими вратами оказалась темнота, которая напугала его. И мрак исходил не только от тех немногих оставшихся ониксовых плетений Эбби. Нет, эта тьма лежала не в душе Эбби. Не в сердце и не в воспоминаниях. Нет… Будто Эбби сама являлась тьмой.

И это напугало его так, что он с трудом смог перевести дыхание.

Тристан провел рукой по волосам и, в последний раз бросив взгляд в сторону парка, вошел в лодочный сарай и кинул свой рюкзак на деревянную скамью рядом с воротами. Через голову стянул рубашку, потянулся за своей гребной майкой, стараясь больше не думать об Эбби и ее поцелуе.

Он поспешил надеть майку, прежде чем кто-нибудь из товарищей по команде заметит темные полосы на груди, но одна мысль не отпускала его.

Он нуждался в Эбби. Только в ней одной.

Тристан поспешно переоделся в спортивную форму, и ему стало легче дышать. Затем он схватил гичку и последовал за своей командой к Темзе, которая в свете солнца стала казаться почти черной. Такой же, как душа Эбби.

* * *

Глубокий свет ударил мне в глаза, когда я устало перемешивала суп в тарелке перед собой. Столовая пустовала, если не считать двух ботаников слева от входа, которые что-то высчитывали на калькуляторах, да на кухне еще слышался грохот тарелок.

Я зевнула и посмотрела на солнце, пытаясь хотя бы примерно определить, сколько сейчас времени.

В висках неприятно застучало.

Дверь столовой скрипнула. Кто-то быстрыми шагами подошел ко мне сзади. Я повернулась и, ослепленная послеполуденным солнечным светом, взглянула на Тристана.

— Есть новости? — спросила я, подавляя очередной зевок. Синяк под его глазом нисколько не уменьшился. Похоже, тренировка недавно закончилась и он только вышел из душа, потому что его волосы до сих пор не высохли и пахли шампунем. Выглядел парень довольно уставшим.

— Нет, новостей никаких.

— Тогда что ты тут делаешь?

Тристан фыркнул.

— Может, я просто тоскую?

— Интересно, по чему это такому ты тоскуешь?

Его ухмылка стала шире.

— Скоро стемнеет. А на вилле так одиноко. Пошли со мной, — он подмигнул. — Кровать в моей комнате намного мягче, чем в вашем общежитии.

— Да ты спятил!

— Есть немного. Любовь, она сводит с ума! — Тристан соблазнительно улыбнулся. Ух, другие девчонки бы тут же упали к его ногам!.. Он шире открыл окно, выходившее в зимний сад, и махнул рукой в сторону виллы.

— Нет, спасибо. И вообще, одну ночь ты как-то смог провести один.

— Почему ты думаешь, что тогда я находился в одиночестве? — его многозначительный взгляд говорил красноречивее слов. Пояснения казались излишни.

— Господи, Тристан! — простонала я и поднялась из-за стола. Суп и так уже давно остыл. — Иногда я просто не понимаю…

— Не понимаешь, что во мне нашла? — он взял мою тарелку и заговорщически подмигнул. — На самом деле все очень просто. Я горячий парень!

— Придурок ты! — фыркнула я. — Вообще-то я не это имела в виду.

— А что?

— Иногда я не понимаю, что, черт возьми, с тобой не так!

Он расхохотался.

— Но ты не можешь не признать, что я горяч.

Он поставил тарелку в окно, где принимали грязную посуду, пока я наблюдала за ним издалека. Да, симпатичный. Милый. И он сам это осознавал. А потому я с наигранным энтузиазмом воскликнула:

— О да, ты горяч, очень-очень горяч! — я нарочно преувеличивала, а потом, дождавшись, когда он ко мне подойдет, едко добавила: — Только вот стоит узнать тебя поближе…

Тристан не дал мне закончить, рассмеявшись и подняв обе руки вверх:

— Ладно, ладно, если ты сегодня ночью предпочитаешь общество своих подружек, я, пожалуй, пойду, пока ты не обидела меня еще сильнее.

Наши взгляды встретились, и он с высокомерным видом ухмыльнулся. Темные полосы на его коже выглядели почти незаметно, и все же их вид меня очаровал. Тристан, безусловно, был красив. Не такой крупный, как Бастиан, с кожей на тон светлее, чем у брата, но все же… Красота Тристана бросалась в глаза.

— Я просто хотел убедиться, что ты в порядке. Что ты справишься. И без меня тоже справишься, — буркнул он и, пока мы выходили из столовой, пальцем отбросил мои волосы в сторону, чтобы сказать мне прямо на ухо: — Но знай, если я тебе понадоблюсь… Ты знаешь, где меня найти. — По коже пробежали мурашки.

Я рассмеялась и чуть отстранилась. Коридор опустел, и казалось, что мы остались одни в этом мире. Голубые глаза Тристана весело блеснули, а паутина на руках стала темнее.

Бархатистый тон его голоса словно проникал мне под кожу, и я чувствовала, как та часть меня, которой всегда очень не хватало любви и ласки, была особенно восприимчива к его словам. Но Тристан являлся демоном-соблазнителем, а я — лишь одной из многих, кто попался в его сети. И мне это совсем не нравилось.

Я уже как раз собиралась сказать ему об этом, когда пронзительный крик заставил нас резко оглянуться.

— Что там происходит? — испуганно спросила я. — Это не Бастиан случайно?

— Голос-то девчачий, — фыркнул Тристан и скользнул в ближайшую тень. Вот так всегда: только что здесь, а потом раз — и его нет. Я выругалась и помчалась по школьному коридору на крик, доносившийся со стороны комнат для девочек. Сердце колотилось как сумасшедшее. Мысли, одна другой абсурднее, крутились в голове. Что только что произошло? Бастиан вернулся? Или Кросс? А вдруг это отец?

— Помогите! Кто-нибудь, помогите!

Я узнала голос Жасмин еще до того, как свернула за угол.

Слезы катились по ее веснушчатым щекам. Она буквально задыхалась от плача и дрожала как лист на ветру.

— Эбби, — с трудом выдавила она, оглянувшись ко мне.

— Жасмин! — ее страх передался и мне. — Что случилось?

Что у нее за вид? Господи… Ее колотила мелкая дрожь, когда она бросилась мне на шею, и поэтому я утешающе погладила ее по спине. Я недоуменно посмотрела на вышедшего из тени Тристана, в то время как в висках у меня снова неприятно застучало, да еще и с удвоенной силой.

— Что тут произошло? — он тоже казался смущенным. Парень оттащил меня с Жасмин в сторону, чтобы никто нас случайно не увидел, но большинство учеников сейчас наверняка находились в другом крыле, в комнате отдыха, и поэтому в коридоре никого не было видно.

— Жасмин, — повторил он вопрос нетерпеливым тоном. — Объясни, что случилось?

Та вдруг странно дернулась всем телом и завизжала, как перепуганная косуля.

— Там кто-то был! В нашей комнате!

— Слишком много шума, — прорычал Тристан, оттесняя меня в сторону и хватая Жасмин за плечи. — Жасмин! — он приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. — Эй, давай успокаивайся.

— Я… я… не могу… — пролепетала она, заикаясь. — Я… я…

Тристан оглянулся на меня.

— У нее паническая атака.

Да, похоже на то. Жасмин будто не хватало воздуха, и она уже даже не кричала, а выла, изо всех сил пытаясь вырваться из крепкой хватки Тристана.

— Впрочем, неудивительно, — пробормотал Тристан. — Я слышал от Бастиана, что одна из причин ее пребывания в Даркенхолле — это вот такие приступы, потому что однажды в дом ее родителей ворвались, где она находилась одна с няней. И Жасмин плохо с этим справлялась.

— А теперь все повторилось… Кто-то прятался в нашей комнате! — У меня волосы на затылке встали дыбом. Бедная Жасмин… Я снова окликнула ее, но она, видимо, уже не понимала, где она и кто перед ней: ее сковал страх. Я посмотрела на Тристана. — Надо что-то предпринимать!

— Я тоже так думаю, — согласился он и проверил, не идет ли кто. Нет, в коридоре, как и раньше, остались только мы втроем. И тогда он коснулся лица Жасмин, отчего по ее щекам, подбородку и шее начали медленно расползаться темные паутинки. В следующую секунду моя подруга с облегченным вздохом обмякла в объятиях Тристана. Ее глаза закрылись, и она легко соскользнула бы на пол, если бы он ее не поддерживал. Его руки переместились с ее подбородка на шею, и я отчетливо увидела, как Тристан забирает ее панику, — наблюдала, как частички ее души последовали за движениями его пальцев. Затем он поднял Жасмин на руки и понес ее в нашу комнату.

Там все было вверх дном, а содержимое наших шкафов, комодов и сумок валялось на полу.

Тристан бросил на меня многозначительный взгляд. На его лице читалось беспокойство. Я поняла, о чем он думает: это не могло быть обычной случайностью.

Затем он осторожно уложил Жасмин на кровать и глубоко вдохнул, прежде чем забрать еще немного ее плетений. И ее страх.

При этом Тристан не выглядел и вполовину таким опасным и пугающим, как Бастиан, когда забирал мою душу. Глаза Тристана оставались человеческими, и темные полосы не покрывали все его тело.

Он, похоже, не глядя мог контролировать то, что делал, потому что в какой-то момент вдруг оглянулся на меня.

— Я ей помогаю, — шепотом сказал он. — Это для ее же блага.

Я видела, что он надеется, что я смогу понять. Хотя Тристан и знал, как я ненавижу подобные ритуалы. Но все же… Жасмин постепенно успокаивалась.

Он чуть отстранился от нее. На его коже все еще пульсировали темные полосы, и глаза его на миг неестественно блеснули. Но только он моргнул, как радужка снова стала прежней. Парень провел рукой по волосам, и через мгновение он стал выглядеть, как обычно, будто ничего и не произошло.

Тристан по-прежнему не отрывал от меня взгляда.

— Для ее же блага, — тихо повторил он.

— Где я? — спросила Жасмин и села на кровати, шмыгнув носом. Она оглядела комнату, и тут же у нее опять перехватило дыхание от страха.

— Ты потеряла сознание, — ответил Тристан и внимательно посмотрел на меня.

Жасмин потерла виски.

— Ох… Да, верно.

— Жасмин, что именно здесь произошло? И где Эсме? — спросила я.

Жасмин прикусила губу, и я уже испугалась очередного срыва, когда Тристан осторожно положил ей руку на спину, готовый предотвратить новый приступ паники.

— Эсме в комнате отдыха, — ответила Жасмин дрожащим голосом. — Я тоже туда шла, я… только хотела взять кардиган, как… — она схватила меня за руку. — В нашу комнату кто-то пробрался! — глаза ее снова расширились.

Тристан поджал губы, и я предположила, что он следит за плетениями, окружавшими Жасмин. Его взгляд встретился с моим, и мне показалось, что он снова безмолвно просит прощения. А затем с кончиков его пальцев на спину Жасмин вновь сбежали темные струйки. Жасмин шумно вдохнула и слегка вздрогнула. Только тогда Тристан убрал руку.

— И кто же находился в вашей комнате? — обратился он прямо к Жасмин.

— Простите! Я… Я просто вообще не могу ясно мыслить. Я… Надо звонить в полицию! — она поднялась с кровати и нагнулась за пижамой, которая, судя по всему, упала с кровати. Она стала мять ее в руках, будто хотела выжать, как мокрое полотенце. — Рассказать Эсме. И Маргарет-Мод, и…

— Жасмин, — я схватила ее за руку. — Постой. Сначала расскажи нам, что случилось? Кто это был?

Она мяла в руках пижаму и смотрела Тристану в лицо, словно это придавало ей больше сил.

— Двое мужчин, полностью одетые в черное, пробрались в нашу комнату. Я видела, как они входили, — поспешно пояснила она. — Наверное, думали, что в комнате никого не будет. В это время здесь действительно обычно почти никого нет. — Жасмин тревожно схватилась за горло. Тристан тотчас успокаивающе дотронулся до ее плеча.

— Так, хорошо. Продолжай, — хрипло проговорил он, разглядывая то, что ни я, ни Жасмин видеть не могли. Ее плетения.

— Эти взломщики, они все тут перерыли!.. Шкаф, наши сумки, чемоданы, ящики с нижним бельем, — подруга испуганно прикусила губу. — Я словно окаменела, — призналась она. — Я… не знала, что делать, поэтому пряталась в ванной, пока не убедилась, что они ушли.

— Должно быть, это Кросс, — смущенно пробормотала я. — Или это как-то связано с Бастианом и кольцом?

— Эбби, — предостерегающий взгляд Тристана заставил меня съежиться, и на лице Жасмин отразилось недоумение.

— Если это те же люди, что убили моих родителей, то… тогда Жасмин в серьезной опасности, — бросила я и обеспокоенно посмотрела на Тристана.

— Что? — Жасмин приоткрыла рот. — Ты это о чем? — потребовала она с большей решительностью, чем я от нее ожидала. — Эбби, о чем ты говоришь?

— Жасмин, слушай. Это… чертовски длинная история, и… и она по-настоящему безумная, ты просто не поверишь…

— И мы не будем ее сейчас рассказывать, — сердито перебил меня Тристан, он подошел ко мне и угрожающе посмотрел на меня. — Тем более мы не будем говорить об этом Жасмин, которая все принимает близко к сердцу, — тихо процедил он сквозь зубы.

— Тебе придется ей все объяснить, если не хочешь, чтобы об этом узнала вся школа! — шепотом возразила я ему. — Ты тоже не хотел, чтобы Бастиан сказал мне правду. И это при том, что право на правду имеет каждый!

Тристан гневно сузил глаза.

— Ради всего святого, Эбби! Эта правда — не для всех! Неужели ты не понимаешь?

— Жасмин уже и так по горло в дерьме. Думаешь, она без нас не заподозрит что-то неладное?

— Эй, о чем вы там шепчетесь? — неуверенно окликнула нас Жасмин.

— Ни о чем, — через плечо бросил Тристан, потирая затылок. Потом он решительно посмотрел на меня. — Ладно же, Эбби. Я позабочусь о том, чтобы исправить это дерьмо, — буркнул он, раздраженно закатывая глаза. — Но твоя совесть реально действует на нервы. Все было намного проще, когда… — он не закончил, схватил телефон и вышел из комнаты. Я не знала, кому он звонит, слышала только его слова: — Срочно приходи. У нас проблема.

Жасмин, спотыкаясь, подошла ко мне и схватила за руку.

— Да что происходит, Эбби? — спросила она, и замешательство в ее взгляде показалось мне слишком знакомым. Ведь несколько дней назад я чувствовала то же самое.

— Не знаю, — солгала я, начиная наводить порядок. Мне хотелось сказать Жасмин правду. Хотелось снять груз с моей нечистой совести.

Я посмотрела ей в глаза, и чувство, совершенно чуждое до этих пор, распространилось у меня внутри. Привязанность. Я могла бы довериться кому-нибудь. Могла бы поделиться этой тайной. Я бы радовалась тому, что обрела подругу. Настоящую подругу. Но вместо этого я хранила множество секретов.