Дело о сбежавшем трупе

Эрл Стенли Гарднер (1954)

Необычная просьба перепуганной незнакомки становится первым звеном в цепи таинственных событий, и теперь адвокату Перри Мейсону предстоит найти разоблачительное письмо, чтобы помочь женщине, ставшей жертвой обвинений собственного мужа.

Глава 4

Перри Мейсон и Делла Стрит вошли в здание аэропорта в Сан-Франциско без пятнадцати три ночи.

— Иди вперед, — Мейсон кивнул на галерею. — Осмотрись и, если они там, махни мне. Если заметишь за ними слежку, махать не надо. Тогда просто спускайся обратно. Расскажешь мне, что заметила. Главное — хорошенько осмотрись.

— Как я узнаю, следит за ними кто-то или нет?

— Дай мне знать, если кто-то сидит поблизости и старательно читает газету или журнал, то есть делает вид, что читает, хотя очевидно, что его интересует что-то другое. Мне не хотелось бы попасть в ловушку.

Делла Стрит поднялась по лестнице, через несколько минут спустилась и сообщила:

— Шеф, там на самом деле сидит мужчина, старательно читающий газету.

— А две женщины там есть?

— Да, но они крепко спят. Головы у обеих откинуты назад, глаза закрыты.

— Делла, ближайший рейс на Лос-Анджелес в три ноль пять. Возьми четыре билета. Мы как раз успеваем на него. Я пойду будить женщин. Если за ними следят, мы с этим все равно ничего не можем поделать.

Мейсон поднялся по лестнице. Мужчина, который увлеченно читал газету, спокойно перевернул страницу, сложил газету вдвое и продолжил чтение.

Мейсон прошелся по галерее, вернулся назад, потянулся, зевнул и устроился рядом с Сарой Энсел, которая тихонько похрапывала. Голова Мирны Дейвенпорт лежала на плече у Сары Энсел, и она спокойно спала.

Адвокат коснулся руки Сары Энсел. Женщина слегка дернулась из-за того, что кто-то потревожил ее сон, но не проснулась. Мейсон бросил взгляд на человека, который читал газету, затем снова коснулся руки миссис Энсел. Сара Энсел вздрогнула и проснулась.

— Извините, — небрежно произнес Мейсон и сунул в рот сигарету. — У вас спички случайно не найдется?

Женщина сердито сверкнула глазами, потом узнала адвоката и пробормотала:

— Я… я… как же…

— Могу я предложить вам сигаретку? — спросил Мейсон.

Мужчина с газетой по-прежнему был погружен в чтение, но голоса Мейсона и миссис Энсел разбудили Мирну Дейвенпорт.

— Ой, здравствуйте! Я… — открыла рот миссис Дейвенпорт.

Мейсон нахмурился, призывая ее к молчанию.

— Дамы, спичек у вас не найдется?

Мирна Дейвенпорт достала зажигалку, Мейсон прикурил.

— Большое спасибо, — поблагодарил адвокат, потянулся, зевнул, поудобнее устроился в кресле и тихим голосом сообщил Саре Энсел:

— Есть рейс на Лос-Анджелес в три ноль пять. Моя секретарша Делла Стрит сейчас покупает билеты. Она встретит вас у выхода на посадку с посадочными талонами и незаметно передаст их вам. Садитесь в самолет. Там поговорим.

Мейсон снова зевнул, посмотрел на часы, прогулялся по галерее, посмотрел вниз и получил сигнал от Деллы Стрит о том, что с билетами все в порядке.

После этого адвокат с беззаботным видом дошел до самого конца галереи, снова посмотрел на часы у себя на запястье, уселся в кресло, откинулся на спинку и закурил с задумчивым видом, при этом внимательно наблюдая за Сарой Энсел и Мирной Дейвенпорт, которые в эти минуты спускались по ступенькам.

Читавший газету мужчина поднялся, подошел к перилам и как бы невзначай поднял правую руку. После этого он вернулся на свое место.

Мейсон встал, направился к лестнице и неторопливо спустился в зал отправления. Он очень точно рассчитал время и добрался до нужного выхода на посадку за две минуты до его закрытия. Посадка на самолет, вылетающий в три ноль пять, заканчивалась.

Делла Стрит ждала его с билетом и посадочным талоном.

— Обе дамы на борту? — спросил Мейсон.

Она кивнула.

— Пошли и мы, — сказал Мейсон.

Они вошли в самолет, и им удалось занять места позади Сары Энсел и Мирны Дейвенпорт. Сара Энсел повернулась, собираясь что-то сказать Мейсону, но тот почти незаметно покачал головой и откинулся на спинку кресла.

Пассажиры пристегнули ремни. Загудели двигатели, и большой самолет медленно начал руление по длинной взлетно-посадочной полосе, добрался до места начала разбега. Одновременно взревели все четыре двигателя, звук был оглушительным. Большой самолет начал разбег и вскоре оторвался от земли. Через несколько мгновений огни Сан-Франциско уже были внизу, самолет описал широкий круг над городом и взял курс на Лос-Анджелес.

— Долго же вы сюда добирались! — сердито сказала Сара Энсел, повернувшись к адвокату и Делле Стрит.

— В сельской местности, куда нам пришлось отправиться, закрывают дороги в девять часов вечера, так что добирались с трудом, — ответил Мейсон, но Сара Энсел не уловила сарказма.

— Что вы вообще задумали? Зачем вы заставили нас бежать, будто двух преступниц?

— У вас чемоданы с собой?

— Нет.

— А где они?

— Мы отправили их отдельно. Мы же не знали, что вы хотите.

— Отлично, — кивнул Мейсон. — Раз вам не нужно таскать с собой багаж, вам будет гораздо легче передвигаться. Теперь расскажите мне подробно, как было дело. Давайте поменяемся местами. Делла, сядь с миссис Дейвенпорт. Миссис Энсел, пересаживайтесь назад ко мне.

Они поменялись местами и, кажется, при этом не привлекли внимания других пассажиров, большинство из которых постарались поудобнее устроиться в креслах и хоть немного поспать.

— Наклонитесь к моему уху, — попросил Мейсон. — Постарайтесь говорить потише. Ну, что там у вас случилось?

— Вам вкратце? — спросила она. — Или…

— Вначале расскажите самое основное, — ответил Мейсон. — Потом я буду задавать вопросы и выясню интересующие меня детали.

— Похоже, Эд Дейвенпорт выехал из Парадайса в воскресенье, в полдень, — начала свой рассказ Сара Энсел. — До этого он звонил Мирне. Сообщил, что выезжает и переночует в дороге. Вероятно, он ночевал во Фресно, потом снова тронулся в путь и доехал до этого маленького городка, Крэмптона, который находится в тридцати или сорока милях от Фресно. Там ему стало плохо. Вообще-то я думаю, что плохо ему стало еще до того, как он туда добрался, но в Крэмптоне он слег окончательно и дальше ехать уже не мог.

— Чем он болен? — спросил Мейсон.

— Точно сказать нельзя. Я к этому как раз веду. Он сильно пьет. У него высокое давление, а с таким давлением нельзя пить. Но он явно пил, да еще и съел что-то не то. В общем, ему стало очень плохо. Он остановился в мотеле в Крэмптоне и спросил, есть ли в городе врач. Хозяйка мотеля сказала, что их там целых три, и дала ему адреса. Эд позвонил одному из них — доктору Ренолту. Врач сразу же приехал и решил, что Эд серьезно болен. Это было между восьмью и девятью часами утра. Теперь я думаю, что Эд в предыдущий вечер остановился во Фресно и кутил там всю ночь, вероятно, с какой-то женщиной. Не исключено, что она ему что-то подлила или подсыпала, чтобы он вырубился, а потом обчистила.

— Откуда вы это знаете? — спросил Мейсон.

— Я еще до этого не дошла! Вначале я вам расскажу, что там случилось. После того как приехал доктор Ренолт, Эду стало совсем плохо. Доктор Ренолт позвонил нам и сказал, чтобы срочно приезжали, потому что Эд в очень тяжелом состоянии. Ему было так плохо, что врач даже не пытался перевезти его в больницу. Ближайшая больница во Фресно. Он сказал, что попытается вызвать сиделку, но с медперсоналом плохо, медсестер не хватает. Тогда он подумал, что хорошо бы вызвать Мирну — чтобы она сразу же приехала и ухаживала за больным.

— Рассказывайте дальше, — подбодрил Мейсон.

— После того как мы побывали у вас в конторе, мы сели на самолет до Фресно, там взяли напрокат машину и поехали в этот мотель в Крэмптоне. Эд и в самом деле оказался очень плох. Насколько я поняла, его сильно рвало и он то и дело терял сознание. Врач поговорил с нами и велел звонить ему, если что. Он сказал, что через час снова заглянет. Мы остались с Эдом, и он вскоре заснул. Казалось, ему стало полегче, но все равно он был очень серьезно болен. Пока он спал, я пошла в свой домик. Мирна осталась с Эдом. После того как я привела себя в порядок, я вернулась в домик, снятый Эдом, и сменила Мирну. Почти сразу же Эд стал задыхаться. Ему не хватало воздуха.

— И что вы сделали? — спросил Мейсон.

— Я побежала к телефону звонить врачу. Он пришел почти сразу же. Он сказал, что все очень плохо, и послал меня в аптеку за каким-то лекарством. Мирна в это время принимала душ, но сказала, что быстро оденется и сама сбегает за лекарством. Но она вернулась слишком поздно — Эд скончался. Тут выяснилось, что Эд успел сказать врачу что-то такое, что вызвало у него подозрения. Врач гневно смотрел на нас, запер домик, в котором лежало тело Эда, и заявил, что нам придется подождать шерифа, коронера и окружного прокурора. Врач заявил, что из-за каких-то обстоятельств, связанных со случившимся, он не может подписать свидетельство о смерти и нужно будет проводить вскрытие. Он даже намекнул, что, по его мнению, Эда убили.

— И что вы сделали? — опять спросил Мейсон.

— Ну, я не слишком-то обращала внимание на всю эту болтовню, — призналась Сара Энсел. — При первой же возможности я пошла на другую сторону улицы к телефонной будке и оттуда позвонила вам. Потом я вернулась и попыталась утешить Мирну. Конечно, она не слишком убивалась. У них с Эдом дело шло к разводу. Он уже для нее ничего не значил — эмоциональная связь нарушилась. Но вообще это, конечно, был удар, и мне хотелось ее поддержать. Смерть любого человека — это шок, и для бедняжки все случилось неожиданно.

— Продолжайте, — подбодрил Мейсон.

— Как я уже сказала, врач запер домик. Как он выразился, «опечатал место происшествия». Нас с Мирной он проводил в наш домик, задал несколько вопросов, а потом вызвал коронера. Тот явился примерно через час в сопровождении заместителя окружного прокурора и заместителя шерифа. Они устроили настоящий допрос врача, спрашивали о том, что Эду могли подмешать в питье, чтобы он отключился. Врач отдал им ключ от домика. Заместитель шерифа открыл дверь, зашел, и тут оказалось, что Эд, вероятно, пришел в себя, вылез в окно и уехал.

Мейсон тихо присвистнул.

— Вот именно, — кивнула Сара Энсел. — Конечно, эти официальные лица очень разозлились. Похоже, у них и раньше возникали какие-то сложности с доктором Ренолтом. На этот раз они были просто вне себя от ярости.

— А что сказал доктор Ренолт?

— Он стоял на своем. Он заявил, что Эд был мертв, и он точно знал, что мертв. Он даже намекнул, что мы, вероятно, каким-то образом избавились от тела, чтобы не производилось вскрытие. Он совершенно определенно дал понять, что мы боимся вскрытия. Он так считает!

— Рассказывайте дальше. Мне нужно знать всю историю до конца, — сказал Мейсон.

— Конечно, доктор Ренолт продолжал настаивать, что тело куда-то перенесли. Заместитель шерифа отправился опрашивать людей из других домиков и наконец нашел человека, который видел, как Эд вылезал из окна, потом сел в машину и уехал.

— Черт побери! — воскликнул Мейсон.

— Вот именно, — кивнула Сара Энсел. — Вероятно, ему стало гораздо лучше. Тот человек сказал, что Эд был в пижаме и вылез из заднего окна. Какая-то машина стояла за домиком. Эд сел в нее, завел и уехал. Неизвестно, чья это машина. Получается, что Эд ее угнал, потому что его собственная осталась стоять на стоянке.

— Он был в пижаме?

— Так сказал тот свидетель. Разумеется, он удивился. Потом он решил, что, вероятно, кто-то из постояльцев сбегает от правоохранительных органов, потому что узнал, что готовится облава и…

— Этот человек находился достаточно близко, чтобы узнать того, кто вылез из окна? Он сможет опознать Эда Дейвенпорта по фотографии? — перебил Мейсон.

— Боже, нет. Он находился примерно в ста футах^[3]. Он просто видел вылезавшего из окна мужчину. Он уверен, что мужчина был в пижаме. Пижама с красным рисунком. У Эда действительно есть такая. Услышав это, мы хотели до вас дозвониться, но вы уже выехали в Парадайс, и мы не знали, как вас поймать. Мы оставили для вас сообщение в аэропорту Сан-Франциско на случай, если вы там окажетесь, но очевидно, что вы его не получили. Поэтому мы подождали, пока вы доберетесь до Парадайса, позвонили по телефону Эда и наконец смогли вас поймать.

— Так, минутку, — сказал Мейсон. — Ответьте мне еще на один вопрос. А как вы узнали, что Эда обчистили?

— Ах, да! Я до этого еще просто не дошла. У него в вещах нашли сорок пять долларов ровно. За домик в мотеле он расплачивался очень потрепанной пятидесятидолларовой купюрой. Эд сильно пил. Он знал, что его могут в любую минуту обчистить, если он напьется, и поэтому всегда имел при себе пятидесятидолларовую купюру — носил ее под кожаной стелькой в правом ботинке, чтобы было на что добраться до дома, если его ограбят. В карманах у него не нашлось никакой мелочи, вообще ни одной монетки, только эти сорок пять долларов. Это была сдача, которую ему дали в мотеле. Домик стоил пять долларов.

— Но зачем ему было вылезать в окно? — продолжал допытываться Мейсон. — И как он мог это сделать, если ему было так плохо, как утверждал врач?

— Если честно, я думаю, что этот врач просто не хочет признаваться, как там дела обстояли на самом деле, — заявила Сара Энсел. — Вы же знаете, что когда человек умирает, врачи делают укол прямо в сердце — используют сильные стимуляторы. Я думаю, что доктор Ренолт сделал Эду такой укол, но не стал ждать, пока он подействует. Ему не терпелось оттуда уйти и расспросить нас. Вероятно, Эд успел ему сказать что-то такое, что убедило врача, будто Мирна виновна в его плохом самочувствии и смерти. И, конечно, теперь врач думает, что мы спрятали тело или каким-то образом уничтожили его и что из окна могла вылезать Мирна. Вначале влезла в окно, в домике переоделась в пижаму, потом вылезла. Если хотите знать мое мнение, я считаю, что врач ошибся. Он решил, что сердце Эда остановилось, вколол ему адреналин или что-то подобное, а потом ушел. Эд пришел в сознание, а этот сильный стимулятор придал ему достаточно сил, чтобы встать с кровати и подойти к двери. Когда он понял, что его заперли в домике снаружи, он запаниковал, выбрался в окно, сел в первую машину, которую увидел, и уехал. Глупо думать, что такое хрупкое создание, как Мирна, могло двигать тело. И еще и вытащить в окно? Это абсурд! В любом случае нам-то что бояться вскрытия? Эду стало плохо задолго до того, как мы приехали в мотель.

— Где его вещи? — спросил Мейсон. — Одежда? Багаж?

— Все забрал помощник шерифа. Официальное расследование еще продолжалось, когда мы уехали. Ключ от домика тоже у него, и он его запер. Мы поехали во Фресно, позвонили оттуда вам. Вы велели нам лететь в Сан-Франциско, что мы и сделали. Помощнику шерифа мы сказали, куда он сможет послать вещи Эда после того, как они закончат разбираться с этим делом.

— Где, по вашему мнению, находится Эд Дейвенпорт?

Сара Энсел пожала плечами.

— Конечно, он не может долго разъезжать на машине в пижаме, без денег и водительского удостоверения… — высказал свое мнение Мейсон.

— Пьяные порой проделывают очень странные вещи, — заметила Сара Энсел. — Мирна рассказывала, что, когда Эд выходит из запоя, он ведет себя как сумасшедший. Такое вытворяет…

— Его остановят, — настаивал Мейсон.

— Конечно, остановят. Контора шерифа связалась с дорожной полицией, а те разослали предупреждения всем постам, чтобы искали человека в пижаме за рулем автомобиля. Для него небезопасно находиться на дороге.

— Врач считает, что он может потерять сознание или…

— Врач считает, что он мертв, — твердо заявила Сара Энсел.

— И Эд Дейвенпорт сказал врачу что-то такое, что тот с подозрением отнесся к Мирне?

— Очевидно, что так оно и было. Во всяком случае, врач расспрашивал Мирну о конфетах.

— Каких конфетах?

— Ну, Мирна говорила, что у Эда бывают запои. Обычно он не ест конфеты, но он обнаружил, что если он наестся конфет, когда на него накатывает желание выпить, это желание пропадает. Насколько я понимаю, на этот раз на него накатило, когда он еще не добрался до Фресно, и он принялся есть конфеты. Конфеты были у него с собой как раз для такого случая.

— Что за конфеты? — спросил Мейсон.

— Вишни в шоколаде со сладким сиропом. Мирна рассказывала, что после того, как он съест несколько таких конфет, у него пропадает желание выпить. Но уж если начался запой, ему не остановиться, пока весь не пропитается алкоголем.

— Так, у меня есть предложение, — сказал Мейсон. — Вон там впереди имеются свободные места. Мы с мисс Стрит туда пересядем. Когда приземлимся в Лос-Анджелесе, я хочу, чтобы вы с миссис Дейвенпорт вышли первыми. Сразу же берите такси и поезжайте домой.

— А почему бы нам не поехать на автобусе? Есть же автобус от аэропорта до города. А уже там можно взять такси.

Мейсон покачал головой.

— Я не хочу, чтобы вы ехали на автобусе и даже по его маршруту. Я хочу, чтобы вы сразу же взяли такси.

— Почему?

— Потому что хочу проверить, не следят ли за вами, — пояснил Мейсон.

— С какой стати кому-то за нами следить?

— Потому что за вами могли следовать, когда вы летели в Сан-Франциско. Да и в конторе шерифа во Фресно могли решить, что за вами нужно приглядывать.

— С чего вдруг? Какое им вообще дело до нас? Это абсурд! В конце концов, они же должны понимать, что Мирна не виновата в том, что Эд Дейвенпорт ушел в загул, а какая-то баба ему что-то подсыпала или подлила в стакан. Мирна-то тут при чем?

— На это дело можно смотреть с разных точек зрения, — пояснил Мейсон. — Судя по тому, что вы мне рассказали, здоровье Дейвенпорта сильно подорвано. Из утверждений доктора Ренолта следует, что Дейвенпорт находился в шоковом состоянии, причем настолько плохом, что врач посчитал его мертвым. Теперь давайте предположим, что Эд Дейвенпорт на самом деле уехал в пижаме, украв чью-то машину. Вполне вероятно, что он вскоре мог потерять сознание и умереть. Или он мог попасть в дорожно-транспортное происшествие. Если при этом он получил какие-то травмы, то при низкой сопротивляемости его организма любая травма может оказаться фатальной.

— Но я все равно не понимаю, как кто-то может посчитать нас виновными в том, что он вылез из окна. Это вина врача. Эд находился без сознания. Я не знаю, что там было — обморок или что-то еще, или он просто рухнул от усталости, а этот дурак врач вколол ему адреналин или другой стимулятор прямо в сердце. Это же крайняя мера. Последняя отчаянная попытка вернуть человека к жизни, если остановилось сердце. И этот дурак должен был убедиться, подействовал его препарат или не подействовал, перед тем, как уходить из домика.

Мейсон кивнул в задумчивости.

— Конечно, мы все оказались в неприятном положении, — продолжала Сара Энсел. — Вы находились в Парадайсе в полной уверенности, что Эд мертв. Подумать только, что могло бы случиться, если бы он вернулся в Парадайс и обнаружил, что вы роетесь в его бумагах. Он же ненормальный, он мог все что угодно сделать! Мы ужасно перепугались, что вы там можете нарваться на неприятности.

— Я и нарвался, — сообщил Мейсон.

— Что случилось?

— Ничего особо серьезного, — ответил Мейсон. — Я вам обеим расскажу об этом после того, как мы окажемся в Лос-Анджелесе. Я должен посмотреть, что нас там ждет. А пока не волнуйтесь и постарайтесь успокоить и миссис Дейвенпорт.

— Она уже в порядке. Но, мистер Мейсон, мы должны что-то для нее сделать. Я абсолютно уверена, что Эд Дейвенпорт присвоит ее денежки, как только сможет. Ее саму деньги не волнуют, ей бы только свои цветочки выращивать и…

— Какая сумма из наследства Делано уже была выплачена? — перебил Мейсон.

— Распределена только часть. Насколько я понимаю, чуть больше ста тысяч, но деньги продолжают поступать. В дополнение к этому Эд Дейвенпорт получил какие-то деньги, представив подписанную ею бумагу. Ей он заморочил голову, сказал, что это просто формальность, но мне-то подобные штучки хорошо знакомы! Я не вчера родилась на свет и в людях разбираюсь!

— Да, согласен с вами, — кивнул Мейсон. — Но пока давайте немного расслабимся. Когда приземлимся в Лос-Анджелесе, берите такси и поезжайте домой, а если ничего не случится, приходите в мою контору к половине третьего.

Мейсон встал, коснулся плеча Деллы Стрит и повел ее к двум свободным креслам в передней части салона.

— Ну? — спросила Делла Стрит, когда Мейсон усадил ее у иллюминатора, а сам устроился рядом.

— Ты слышала наш разговор? — поинтересовался Мейсон.

— Большую часть. Как я поняла, Эд Дейвенпорт закутил и ему пьяному что-то подсыпали или подлили, а потом обворовали. Ему стало плохо, он потерял сознание. Врач сделал ему укол, от которого Дейвенпорт пришел в себя. Он обнаружил, что дверь заперта снаружи, и решил, что кто-то пытается его задержать. Он вылез в окно, сел в чью-то машину и уехал.

— Куда? — спросил Мейсон.

— Возможно, домой.

— Домой ему не доехать, ведь к делу подключили дорожную полицию. Всем патрульным передали, чтобы искали мужчину, который едет в машине в одной пижаме.

— А ты что об этом думаешь? — спросила Делла Стрит.

Мейсон улыбнулся.

— Кое-что зависит от того, что Пол Дрейк смог выяснить про мотель в Сан-Бернардино, и очень многое зависит от того, что произойдет, когда мы приземлимся в Лос-Анджелесе.

— Ты считаешь, что за ними следили до самого Сан-Франциско?

Мейсон кивнул.

— Ими интересовался тот мужчина, который читал газету в аэропорту?

— Я думаю, что он был из полиции, — заявил Мейсон. — Но поскольку у нас до приземления еще есть время, давай поспим хоть несколько минут.

С этими словами Мейсон нажал на кнопку, опускающую кресло.

— Но я же теперь не смогу заснуть! — воскликнула Делла Стрит.

— И чем ты будешь заниматься?

— Обдумывать случившееся.

— Подожди часика полтора, и у тебя найдется гораздо больше вопросов для обдумывания, — сказал Мейсон сонным голосом.

Примечания

3

1 фут = 30,48 см.