Будь моей парой

Юлианна Клермон (2024)

Действие романа происходит спустя три года после событий, описанных в романе "Стань моей истинной". Миры те же, герои — другие. Сильва становится свидетелем аварии, в которой пострадал медведь-Оборот. А, нет, вру, не свидетелем — виновницей… Почему? Не скажу! Прочтёте сами. И теперь пипец котёнку, то есть Сильве, если она не сумеет скрыться. Но бежать нужно так, чтобы это не выглядело побегом. Или тактическим отступлением?.. Блин, я запуталась. Короче, в любом случае, побег будет. Куда? Да в столицу, конечно же. Или в отрезанный от мира посёлок?.. Ой, не помню… — А как же истинная пара и "от ненависти до любви"? — спросите Вы. Не переживайте, всё будет. Красавец-брюнет с умопомрачительными глазами и шикарным телом на иссиня-чёрном байке… Или же он был в белом халате и со скальпелем в руках?.. Ой, я забыла. В любом случае, будет всё. Ну вот просто абсолютно всё! И романтика, и любовь, и покорение неприступного сердца рыжеволосой медсестры-байкерши.

Глава 5

Сильва

Прожив бо́льшую часть жизни в деревне, я легко вставала в несусветную рань. Но зато в выходные поднять меня можно было только выстрелом из пушки.

Вот и сегодня тётушка Рута едва меня добудилась.

— Сильва, деточка, вставай уже! Два часа дня. Тебе же завтра на смену, вечером не уснёшь, — приговаривала женщина, легонько поглаживая меня по плечу.

Я с трудом продрала глаза и, несмотря на ощущаемую в теле усталость, улыбнулась. Настроение было отличное. Подскочив с кровати, я побежала приводить себя в порядок, прокричав уже из коридора:

— Тётушка Рута, поставьте чайник. Я Вам сейчас такое расскажу!

Немногим позже, попивая крепкий душистый чай и закусывая его сдобным печеньем, я рассказала ей про свои вчерашние приключения.

Тётушка Рута внимательно слушала, время от времени охая и всплёскивая руками.

— Ну ты, Сильва, мотоциклетка! — поцокала языком женщина, едва поток моего красноречия иссяк.

Я фыркнула и едва не расплескала чай.

— Не мотоциклетка, а байкер, — поправила, давясь смехом.

— Байкер, не байкер, какая разница? — махнула рукой тётушка Рута. — Ты мне главное скажи, тебе этот парень понравился?

Я почувствовала, как щёки начала заливать краска.

— Ну, он симпатичный, — кивнула наконец.

Женщина отставила кружку, встала и принялась протирать и без того чистую газовую плиту.

— И симпатичный, и на свидание позвал. Хороший парень! — заулыбалась она, не отрываясь от работы.

— Да ладно, какое свидание? Просто поедем в клуб, познакомимся с байкерами, может, погоняем с ними, — пожала плечами.

— Погоняйте, погоняйте! Но я тебе так скажу — просто так парни девушек никуда не зовут. Раз позвал, значит, понравилась. А раз понравилась, то и ладненько. Ты на меня не обижайся, но тебе годочков вон уже сколько, а ты всё в девках сидишь.

— Сколько? — вскинулась я. — Ещё двадцати пяти нет!

— Вот именно, что двадцать пять, — кивнула тётушка Рута, оставив в покое плиту и присаживаясь обратно. — В наше время в твоём возрасте у девок уже по ребёнку было, а то и по два. А вы, молодые, всё за свободу какую-то боретесь… А потом как сорок стукнет, оглянешься назад, а жизнь-то прошла впустую.

Я скривилась, не желая продолжать неприятный разговор, но всё же ответила:

— Тётушка Рута, вы уж простите меня, но рожать детей — не единственное призвание женщины. В современном мире есть ещё такое понятие как самореализация. Я, например, сделала выбор в пользу профессии. Хочу помогать людям.

— Хоти, хоти, — недовольно кивнула она. — Вот только тебе кто поможет, когда в старости одна останешься?

Я не стала спорить с женщиной, у которой был когда-то и бросивший её муж, и уехавшие за тридевять земель дети, не желающие навещать престарелую мать. Молча допив чай, я вымыла кружку и отправилась на улицу. Хорошего настроения как ни бывало!

Погуляв по магазинам пару часов и остыв, я вернулась домой. Тётушка Рута встречала меня в прихожей. На её лице застыло тревожное выражение.

— Деточка, ты уж прости меня, — начала она, вытирая платочком уголки глаз. — Я, может, перегнула палку, давила на тебя…

Я вздохнула и, приблизившись, обняла престарелую соседку.

— Тётушка, Вы ни в чём не виноваты. И вообще, правы во всём, — сказала, отстранившись. — Думаете, мне нравится быть одной? Дело не в профессии, хотя она мне очень нравится. Просто в моей жизни случилось несчастье, и теперь я избегаю серьёзных отношений.

Пройдя в комнату, я скинула тёплый свитер и повернулась к соседке.

— Видите, какая я"красивая"? — спросила, демонстрируя шрамы.

Женщина всплеснула руками и охнула:

— Да кто ж тебя так?

— Это был несчастный случай. Виновных нет, — я не стала вдаваться в подробности, — но теперь я очень стесняюсь своего тела, поэтому давайте раз и навсегда закроем эту тему.

Оставшийся вечер прошёл спокойно. Мы готовили ужин и болтали на разные темы, обходя скользкие моменты о взаимоотношениях с мужчинами.

Спать я легла пораньше. Завтра меня ждала суточная смена в больнице.

Утро началось, как обычно. По окончании «летучки» мы с девчонками разбежались по своим местам. Меня, как новенькую, старались пока в самое пекло не совать, поэтому сегодня я заняла привычное место в процедурной, готовясь ставить больным плановые инъекции низкомолекулярного гепарина.

— Сильва, — окликнула меня Марта, — ты слышала, к нам пришёл новый доктор!

— С чем вас и поздравляю, — протянула, не отрываясь от работы.

— Вообще-то он просто красавчик! Такой высокий, накачанный, брутальный. Мечта, а не мужчина!

Я оглянулась на коллегу. Она мечтательно закатила глаза, а на губах блуждала предвкушающая улыбка. Я, конечно, сплетни не собираю, но и не глухая, поэтому о безмерной любви девушки то с одним лекарем, то с другим, то с третьим была наслышана.

— Марта, — я осуждающе покачала головой, — ты вообще в курсе, какие сплетни о тебе ходят?

— П-ф-ф, — фыркнула она, — пусть болтают, мне-то какая разница! Всё, что говорят за моей спиной, слышат только мои вторые девяносто.

Девушка заливисто рассмеялась и добавила:

— Разве я виновата, что нравлюсь мужчинам?

Я пожала плечами, не собираясь развивать эту тему, и продолжила набирать шприцы, а Марта, не дождавшись моей реакции, недовольно хмыкнула, подхватила свою подставку с готовыми препаратами и вышла из процедурной.

— Разве я виновата, что у меня раздутое самомнение? — передразнила девушку, едва за той закрылась дверь.

К обеду слух о новом прекрасном докторе облетел все этажи больницы. Куда бы я ни пошла, всюду слышала восторженные возгласы женской части персонала о внешних данных доктора Лэттера.

— Он — ведущий хирург! — восторженно шептала одна медсестра. — И это в неполные двадцать восемь!

— И не женат, я узнавала, — хихикала другая.

— Ой, девочки, а какой у него взгляд… — в экстазе пищала третья.

— А рост! А фигура!.. Ох, я бы с ним замутила!..

— Чур, я — первая!..

И всё в таком же духе на каждом углу. К обеду я уже заочно ненавидела нового лекаря. Серьёзно, если бы я услышала его имя ещё хоть раз, мои уши просто свернулись бы в трубочку.

Рабочий процесс фактически встал — медсестры спотыкались друг о друга, забывая, куда и зачем идут, когда речь заходила о его"сногсшибательном взгляде". Это уже раздражало до невозможности.

На обед я шла, буквально кипя от злости. Но и в очереди на раздачу разговоры были только о новом докторе.

— Девочки, вы слышали, доктор Лэттер уже провёл две экстренные операции! И это в первый рабочий день!

— Уму непостижимо!..

— Да! А мне Кира из реанимационного лично рассказала, что он показал доктору Ва́рису новый метод наложения швов — подшивание краёв тканей без натяжения. Доктор Лэттер сказал, так заживление идёт быстрее, и шрама будет практически не видно!

— Да он же просто гений!..

— И к тому же, красавчик!..

— Интересно, а он во всём такой… профессионал?

— Эй, девчонки, я первая его заметила, и за мной не занимать!..

— Ещё чего? Не жена — подвинешься!..

Мой мозг взрывался. Не желая больше никого ни видеть, ни слышать, я поставила на поднос тарелку с супом, пюре с котлетой и чай и села за дальний столик.

Доктор Лэттер то, доктор Лэттер сë! У всей женской части отделения, похоже, поехала крыша на почве нового объекта поклонения и восхищения! П-ф-ф! Как так можно себя не уважать?

Я успела доесть суп и уже принялась за второе, когда над головой раздался знакомый голос:

— Здесь свободно?

А следом чьи-то руки подставили на стол поднос.

Замерев, я не сразу поверила своим ушам, а вилка с котлетой застыла в руке. Я подняла голову — надо мной возвышался недавний знакомый байкер. Только вместо кожаной куртки сейчас на нём был медицинский костюм.

— Дамир??? Ты здесь откуда? — воскликнула я, поражённо глядя на мужчину.

— Недавно получил повышение, теперь я — ведущий хирург. Вот и отправили к вам. А ты, значит, тоже здесь работаешь? — ответил он, сияя улыбкой. — Так у тебя свободно?

— Ой, конечно, садись! — поспешно отозвалась я, указывая на стул. — Значит, теперь ты в нашей команде?

— Если примите, — он улыбнулся и сел напротив.

— Как себя покажешь! — я развела руками, и мужчина рассмеялся.

— Как прошёл выходной? — спросил он, взяв в руки ложку.

Я пожала плечами.

— Нормально. Только было скучновато без Вороного.

— Да, байки — это навсегда, — понятливо усмехнулся Дамир.

— Знаешь, я думала, что лекари, а тем более хирурги, не могут себе позволить такие увлечения, — улыбнулась я, накалывая на вилку кусочек котлеты.

— Почему же? Даже хирургам нужна разрядка, — подмигнул он. — Хирургия — моя работа, а байки — страсть. Кстати, не забудь, что мы завтра едем в клуб. Я уже выбрал один. По отзывам знакомых — место очень даже ничего. Пообщаемся с профессионалами, посмотрим железных коней.

— Мне это, конечно, интересно, но я подумала — какой из меня байкер? — тихо рассмеялась я. — Одно дело — гонять по трассе, и совсем другое — общаться с настоящими профессионалами. Что-то мне страшновато.

— Всё когда-то бывает в первый раз. К тому же, я буду с тобой, — улыбнулся мужчина. — Поэтому отказ не принимается.

Разговор шёл легко, мне было интересно общаться с мужчиной, и я расслабилась. Мы обменивались шутками и смеялись, пока Дамир случайно не повернулся ко мне левым плечом, и я не заметила на рукаве нашивку с надписью, которая тут же заставила меня замереть: «Дамир Лэттер, ведущий хирург».

Мир перед глазами поплыл. Это тот самый Лэттер? Тот, о котором без умолку трещат медсëстры? Тот, чьë имя у меня теперь вызывает нервный почесушечный зуд? Я вытаращила на него глаза и, кажется, не смогла скрыть шок.

Дамир, как будто что-то почувствовав, нахмурился и наклонился ко мне.

— Что-то не так? — спросил, заглянув мне прямо в глаза.

— Ты… Лэттер? Тот самый хирург, о котором все только и говорят?

— Ну, я вроде бы один такой, — улыбнулся он. — Честно говоря, и сам не ожидал, что стану местной звездой в первый же рабочий день.

— Звездой?! Да это ещё мягко сказано!.. Ты себе даже не представляешь, что здесь сегодня творится! — я не могла сдержать лёгкого раздражения. — Да из-за тебя весь рабочий процесс практически встал! Каждая первая медсестра только о тебе и говорит!

Дамир усмехнулся, и в его глазах заиграли весёлые огоньки:

— И что же говорят? Надеюсь, только хорошее?

Я постаралась подавить раздражение и не слишком сверкать глазами.

— Ладно бы они восхищались твоим профессионализмом! Но одна половина медсестёр хочет затащить тебя в постель, а вторая уже выбирает фасон свадебного платья!

Дамир откинулся на спинку стула и расхохотался.

— Что тут смешного? — я удивлённо нахмурилась, не понимая, почему он так развеселился.

Отсмеявшись, он ответил:

— Пусть твои знакомые медсёстры не тратят на меня время. Я закоренелый холостяк, и узы Гименея точно не для меня. А тебя, значит, эти разговоры раздражают?

— Не то слово! Они же не работают, только о тебе и сплетничают, — несмотря на всё своё недовольство, я не удержалась от улыбки.

Дамир снова рассмеялся, и возникшее было напряжение спало.

Выходя из столовой, я заметила, что взгляды всех присутствующих обращены на нас. Шепотки медсестёр, доносящиеся нам в спину, только подтверждали это.

Целый день я работала, погружённая в рутину бесконечных процедур. Перевязки, инъекции, контроль за состоянием послеоперационных больных занимали всё моё внимание. Но коллеги не оставляли меня в покое. Одна за другой они подходили и с улыбками спрашивали:

— Когда это ты успела познакомиться с красавчиком-доктором?

— Случайно столкнулись, — я пыталась увернуться от навязчивых вопросов, но это оказалось не так-то просто. — Ничего особенного, просто перебросились парой слов.

— Парой слов? — подмигнула одна из них. — С таким мужчиной? Не заливай.

— Ну да, ну да! — не поверив, хмыкнула другая. — А потом он просто просверлил тебя взглядом, едва вошёл в столовую.

— Как же, ври кому другому! — обиженно воскликнула третья. — Ему так понравилась ваша"пара слов", что он проигнорировал коллег, предпочтя их компании простую медсестру?

Я кипела от возмущения, но стойко терпела. Пройдёт пара дней, появятся новые поводы для сплетен, и обо мне все забудут.

На ужине Дамир снова подсел ко мне.

— Как прошёл день? — спросила я, отправляя в рот лист салата.

— Отлично, — ответил он, улыбнувшись. — Медсёстры не оставляют меня в покое. Пытаются разузнать, свободно ли моё сердце.

— А оно свободно? — усмехнулась я.

— Как ветер, — ответил он, и мы рассмеялись.

— Ну, а у тебя что нового? — поинтересовался он, отрезая кусочек стейка и поглядывая с интересом.

— Кроме того, что меня пытали, угрожая применить особо изощрённые средства, если не скажу, откуда знаю тебя, — я тихо засмеялась, — ничего нового больше нет.

— Да у вас тут, я гляжу, весело, — усмехнулся он, делая глоток ароматного кофе.

Я подмигнула и, понизив голос, сказала:

— Присоединяйся, обхохочешься!

Ночь выдалась спокойная. Слава богам, тяжёлых пациентов не было, а несколько лёгких операций наше отделение спокойно пережило.

По окончании смены я вышла на улицу, ощущая на душе необычную лёгкость. Была уже вторая половина октября, но солнышко продолжало радовать своим теплом.

Я направлялась к остановке, когда возле меня остановилась машина. Водительская дверь открылась, из неё показался Дамир.

— Подбросить до дома? — с улыбкой предложил он и, обойдя автомобиль, распахнул пассажирскую дверь.

— Было бы неплохо! — я улыбнулась и села в машину. — Спасибо, ты настоящий друг!

Мы выехали на дорогу. Дамир вëл машину спокойно и уверенно. Он изредка поглядывал на меня и молча улыбался.

— Знаешь, утром город выглядит совершенно иначе, — заметила я, внезапно смутившись от его внимания. — Кажется, что всё становится более живым.

— Да, согласен. Утром всё словно дышит спокойствием, — улыбнулся мужчина и внезапно сменил тему разговора. — А ты давно работаешь в больнице? Вообще, как тебе профессия, нравится?

— В этой больнице работаю недавно, а вообще уже четвёртый год, — ответила я, чувствуя, что ступаю на зыбкий лёд и в ответах нужно быть осторожнее. — Каждый день узнаю что-то новое. Иногда бывает сложно что-то понять или принять… А ты… как пришёл в хирургию?

— Я с детства мечтал стать лекарем, — легко отозвался он. — И всегда хотел помогать людям. Для меня это не просто работа, а скорей, призвание. Каждая операция — возможность сделать что-то важное в жизни.

— Это здорово! — произнесла восхищённо. — Кажется, ты нашёл себя.

Мы продолжали беседовать, обмениваться впечатлениями о работе, городе и жизни. Дамир много шутил, и я невольно поддавалась исходящей от него лëгкости. Возле дома мужчина напомнил, что заедет за мной в восемь.

— Будь готова. Заберу тебя, доедем до стоянки, а оттуда уже в клуб, — озвучил он свой план, и мы распрощались до вечера.

Ложась спать, я думала не об инъекциях и капельницах, а о симпатичном брюнете, покорившем сердца всех медсестёр больницы.

— Но не моё! Мне это не нужно! — строго сказала себе и накрыла голову подушкой.