Белый олень

Юлия Александровна Станичникова (2024)

По распределению москвичка Катя приезжает в таежный глухой край. С первого дня она сталкивается не только с интересными людьми, но и пугающими рассказами о местности. Мистический БЕЛЫЙ ОЛЕНЬ не выходит из головы приезжей учительницы. Вскоре ей предстоит столкнуться со всем необъяснимым, таинственным и жутким самой.

Глава 4

— Катя! — Девушка вздрогнула. Голос такой знакомый и приятный. Она медленно повернулась и не поверила глазам. Сева! Нет! Не может быть!

— Привет! — Чуть смущаясь, Сева протянул Кате огромный букет из гладиолусов. — С Первым сентября!

— Как, как ты меня нашел? — Катя не знала, что сказать. Ее лицо залила краска, она теребила в руках стебли цветов.

— Вообще, ты сама оставила адрес. Я не мог приехать раньше, мотался, и все такое. Но этот день пропустить не мог. Извини, что не писал. Правда… — Он замолчал. Под сильным загаром было все равно заметно, что и Сева покраснел.

— Что это? — Катя, сама не ожидая, провела рукой по царапине на лице.

— А, да брился. Месяц, наверно не брился, мне, кстати сказали, что борода прекрасно украшает мой и без того мужественный профиль. Но, подумал, вдруг не узнаешь.

— Что ты. Я узнала. Я так рада. — И откуда в ней появилось столько смелости? Молодая учительница даже не замечала взгляды со всех сторон. А Сева заметил.

— Нами очень сильно заинтересовались. Надеюсь, я тебя не компрометирую? — Он засмеялся.

— Мне все равно. Ты надолго? — Задала Катя волнующий ее вопрос и замерла в ожидании.

— Не поверишь. Навсегда. Такого спеца как я, переманили сюда. — Сева кривил душой. Он действительно зарекомендовал себя как отличный работник и специалист по строительству. Но сколько стоило ему труда и нервов перевестись сюда. Соседний район не хотел его отдавать. Пришлось заверить, и письменно тоже, что теперь Всеволод Сергеевич Анисимов будет работать на два фронта. Потому, как и там, и здесь его инициативность оказались очень нужны. Но зачем знать пока об этом Кате? Все образуется. Главное на месяц он точно будет здесь, а там посмотрим.

Катя понемногу пришла в себя. Она выдохнула и сказала,

— Сева, ты будешь меня ждать здесь или пойдешь в общежитие? У меня класс собирается.

— Я не могу пропустить столь волнующий момент. Смотри, я тебя сейчас пощелкаю. — Он извлек из заплечного рюкзака фотоаппарат. Всю зарплату почти отдал. У перекупщиков. Зато очень хороший. И цветная печать. Пленкой затарился. Буду фотографировать все моменты. Проявлять, правда, не знаю, как, сам не делал никогда, только видел. Это черно — белую фотографию можно при красном фонаре проявлять и печатать, а цветную, только в темноте. Надеюсь, все получится.

— Я пошла, — Катя не знала, что еще сказать.

Сева взял ее руку, чуть сжал в своей, — Я буду ждать. Иди.

Дальнейшие события происходили как во сне. Катя, обнимала своих учеников. За полтора месяца они подружились. Девочки наперебой хвастались своими новыми школьными фартуками: у кого — то покупные, а у кого то сшитые умелыми руками мастериц. Все смешалось: белые рубашки, ослепительно белоснежные накрахмаленные фартучки и воротнички.

— «Милые мои! Какие же вы все хорошие!» — Слезы наворачивались на глаза. Катя быстро заморгала и стала думать на отвлеченные темы, чтобы не разреветься от умиления и восторга. И тут, она заметила Варю, потерянно стоящую в стороне от класса. Это была дочка Ивана Антипова, того самого, выпивохи и скандалиста. Брата, Андрея, видно не было. Катя сразу обратила внимание, на новую, но мятую форму, старый потрепанный фартук. И жалкие, сникшие георгины.

Варя, — Учительница решительно подошла к ученице. — Ты чего здесь! Здравствуй! С новым учебным годом тебя!

— Спасибо, — Еле слышно пролепетала девочка. Она смущенно протянула букет, — Это вам, Екатерина Александровна.

— Спасибо! Какой хороший букет!

— Неправда, он плохой, — Твердо возразила девочка, не поднимая глаз. — Папка пьяный, не выдержал, упал на цветы, все смял, все погибли. Вот, то, что осталось. Мама из под него их доставала прям.

Катя не знала, что и сказать. — А брат где? Андрей здесь?

— Он не придет. Папка его избил. — И видя, что у Кати округлились глаза, поспешно добавила, — Нет, не думайте, не сильно. Только фингал под глазом. Мама просила не говорить, но все равно ведь узнаете…

Катю окликнули другие учителя.

Варя, — Катя не знала что сказать. — Мы позже поговорим. — Иди к ребятам.

Линейка началась.

После торжественной части, выступили с песнями и танцами дети и взрослые из Дворца пионеров. Урок, первый Катин урок прошел замечательно, интересно. Катя рассказала детям, как проходят уроки в третьих странах мира. Как дети, не смотря на войны и нищету, посещают разрушенные школы и стремятся к знаниям. Она видела, как напряженно слушают ее мальчишки и девчонки. Даже Варя, забыв о ситуации в своей семье, слушала взволнованно и теребила манжеты на рукавах.

— Вот, поэтому, дети, надо ценить, то, что у нас с вами есть. Давайте будем добрее к другим, будем защищать слабых, братьев наших меньших. Будем сохранять мир во всем мире!!! — Катя, выдохнула. Урок прошел именно в той атмосфере, которую она и хотела. Все хорошо. — О, Господи! — На это время, молодая учительница совсем забыла о Севе, который ждал том, у школы. Быстро попрощавшись с ребятами и напомнив им о расписании уроков, Катя, поспешила вниз. Она не хотела заходить в учительскую, но через тридцать минут начинался педагогический совет. И перед ним надо было увидеть Севу. Ей хотелось прыгать через ступеньки, только бы скорей преодолеть эту нескончаемую лестницу со второго этажа. Но рядом пробегали дети, и Катя изо всех сил, старалась держаться степенно, как и полагается педагогу. Но на первом этаже ее задержали молодые учителя по иностранным языкам. Они тоже только что вступили в коллектив и поэтому сочли нужным сообразить вечеринку. Но их стремления были остановлены строгой Софьей Андреевной,

— Все на педсовет.

— Он же вчера был, — Игорь, преподаватель английского, пытался возразить.

— Что?

— Нет, нет, ничего. Я подумал, сегодня будет время, как следует подготовиться к первому уроку.

Грымза покачала головой. И, не сказав, ни слова, прошла в учительскую. Любители вечеринок, дружно вздохнув, направились следом. Педсовет, в этот раз прошел быстро, так как все вопросы были оговорены накануне. Директор еще раз поздравила всех с новым учебным годом, и, предупредив о строгой дисциплине и опозданиях, отправила всех домой.

— Надеюсь, завтра все будете как огурчики! — Усмехнулась она, явно намекая на намечающийся сабантуй.

— Анна Николаевна, можете не сомневаться. — Игорь, провел рукой по голове. — Мы же понимаем. Авторитет не уроним!

— Не сомневаюсь! Но предупредить обязана.

Наконец то! Катя оказалась во дворе школы. Но здесь было пусто. Никого. Девушка закусила губу и взглянула на часы. Два часа дня! Она здесь с самого утра! Конечно, Сева, не дождался и ушел. Только куда? В поселке два общежития, второе совсем на окраине поселка, для строителей и приезжих. Пойти туда? Неудобно. Да и там ли он?

— А снимки получились по моему мнению, лучше не надо. — Катя радостно улыбнулась. — Сева стоял рядом.

— Я из за школы тебя сфотал, ты такая растерянная стояла. И солнце, будет красиво.

Катя тихонько сказала, — Пойдем что ли? Я такая взволнованная и… голодная.

— Я тоже. Между прочим, тут в столовой очень неплохо готовят. На совесть. Пошли.

–Екатерина Александровна. — Раздался тихий робкий голосок. — Варя появилась из ниоткуда. — Вы, сказали, подождать вас. Вы, наверно, заняты?

— Нет, нет, что ты. — Катя умоляюще взглянула на Севу. Тот все понял. — Обед откладываем. Куда теперь?

— Я после тебя так вкусно покормлю. У меня соседка Оля, прекрасно готовит. Только вот сходим до Вари, надо брата ее и маму повидать.

Антиповы, к счастью, жили недалеко от нового дома Кати. Их дом, когда то высокий, теперь врос наполовину в землю. Старая обветшалая изгородь кое где зияла дырами. Варя толкнула калитку.

— Проходите, пожалуйста. Собака на цепи, не достанет. Да он старый уже и добрый.

В доказательство, девочка подошла к большой серой собаке и нежно погладила ее по морде.

— Уже и слышит плохо. Больше спит. Пойдемте. Или нет, я сейчас сюда маму позову. Ее зовут Татьяна, Татьяна Петровна.

Но мама Вари, услышав голоса, сама вышла на крыльцо. Ее голова была обмотана старым полотенцем. На теле грязный, местами рваный халат.

— Здравствуйте! — Было видно, что женщине стыдно и за свой внешний вид, и за двор, где хозяйничала разруха и куры. — Вы, Екатерина Александровна? Правильно?

— Добрый день, Татьяна Петровна. Мы можем поговорить? Здесь, наверно не совсем удобно. Может, пройдем в дом?

Краем глаза, Катя заметила несколько пар глаз, с любопытством смотрящих из за соседних заборов.

— В доме тоже не лучше. Но да что уж теперь… — Обреченно махнув рукой, женщина вошла в сени. Несмело, Катя, Сева, проследовали за ней. Варя куда — то исчезла. У нее явно не было желания идти в дом со всеми. В полутемных сенцах, девушка чуть не споткнулась о разбросанные на земляном полу банки и бутылки. Некоторые были разбиты и осколки зловеще поблескивали острыми краями.

— Не успела с утра все убрать. Да и руки ни на что не поднимаются. Развязался, паразит, раньше времени. Тут и огород, и сено везти с полей для коровы. А ему хоть бы хны. Детей не стесняется. Что за жизнь у меня горемычная? Никому ведь плохого не делала. А вот оно как!

Женщина присела на табурет, и, уронив голову на липкий стол, тяжело, по — бабьи заплакала. Катя, не знала, что и делать. Зачем она именно сегодня пришла сюда? Чем сможет помочь этой еще молодой, но такой уставшей от жизни женщине? Сева взял инициативу в свои руки,

— Где глава семейства? Спит что ли?

— Там, — Не поднимая головы, Татьяна махнула в сторону спальни. И сразу в ответ оттуда раздался громкий пьяный храп. — Всю ноченьку спать не давал. Соседи грозились участкового позвать. Да видно, не позвали. Андрюшке досталось из за меня. Хотел меня ударить, а сын влез. Теперь все лицо синее. Как в школу пойдет, непонятно.

— Вы к врачу ходили? Может сотрясение быть. — Катя опять сболтнула глупость. Какой врач? Когда тут такое.

Из соседней комнаты, завешенной шторой, выглянули три детские головки. Они с присущим детям, интересом, рассматривали незнакомцев.

— Идите, мои, хорошие, идите сюда. Сейчас хоть чай вскипячу, покормлю вас. — Татьяна едва поднялась с табурета.

Сева перебил хозяйку, — Вы сидите, мы сами. Кать, ставь чайник, вода, я видел в сенях, в бочке.

Через некоторое время, молодые люди привели кухню в надлежащий вид.

— Стыдно то как. Ох, как мне стыдно! — Опять заплакала хозяйка. — Ваша то уборка ненадолго. Проснется, бутылку купит и по новой. Хоть бы прибрал Господь мою грешную душу! Детей вот только куда. Ведь знала, за кого иду! Думала, изменится. А… Горбатого могила исправит.

— Я как классный руководитель Вари и Андрея, не могу быть в стороне. Сегодня же, крайний срок завтра, я пойду в поссовет. Надо что то делать! Вы что же, собираетесь всю жизнь так жить? Себя не жалеете, детям не ломайте судьбу!

Татьяна лишь покачала головой, как бы усмехаясь над наивностью учительницы,

— О чем вы говорите то? Одна куда я? А он, когда не пьет и дров из леса привезет, и деньги заработает. А мне, в столовке, много не платят, я на кухне помогаю. Одна радость с той работы, помои и объедки дают свиньям и собака сыта. Вот и все. Если не уволят седни. Я ведь и не предупредила никого, откуда знала. Голова раскалывается, ничего не соображаю.

Татьяна подняла руку к голове и, Катя, под рваным халатом заметила огромный синяк на боку женщины.

— Ребро, однако, сломал. Придется больничный брать, а может и ничего, обойдется…

— Это это… — Катя от возмущения и жалости не могла найти слов. — Это все неправильно. Так нельзя! Вы живой человек! А здесь средневековье какое то!

Сева потянул упирающуюся девушку за руку. — Мы позже зайдем. Пойдемте, Екатерина..

Уже в сенях он пояснил, — Что мы сейчас можем сделать?

–Я иду к участковому и к председателю совета.

— Пойдем, но что скажем? Ты думаешь, они этого не знают? Явно же, заявление она не напишет, а его только на вид поставят или строгое с предупреждением. Что особенного для него.

— Выход есть всегда. Надо решать вопрос. Найти жилье, в конце концов, убедить подать на развод и алименты. Я этого так не оставлю.

–Катя, — Сева покачал головой, и как Татьяна, усмехнулся, — Катя, ты еще такая молодая, наивная. Извини, но это так. Они живут так давно, она боится, что либо менять. Ты пойми, я не хочу тебя обидеть, но вряд ли ты что то изменишь.

А вот это уже был вызов! Все считали Катю спокойной и миролюбивой, не любящей конфликты, всегда идущей навстречу людям. Но это только так казалось. Если она встречала истинную несправедливость или ее кто задевал, в девушке как будто просыпалась другая Катя. Жесткая и непримиримая. Это случалось редко, этим она так отличалась от своих спокойных интеллигентных родителей. И порой, видя вспышки ее гнева, пусть и праведного, родители молча старались уладить ситуацию, а если не получалось, надолго ходили к себе в комнату и шептались о чем то. Катя выдернула руку из руки Севы.

— Это мы еще посмотрим! Я пошла к участковому.

— Обед же, — Пытался остановить ее Сева.

— Потом поем.

— В милиции тоже.

— Ладно, — Катя еще колотило от всего происходящего, — Ладно, извини. Покушаем и тогда уж.

— Вот и славненько. — Обрадовался он. Может после плотного обеда, Катя оставит свои несбыточные мечты и вернется в реальный мир.

К участковому они в тот день не попали. Но им объяснили, что Давыдов, занимающийся работой на участке, уже побывал в семье Архиповых. Седовласый пожилой дежурный, только развел руками,

— Не они одни такие здесь. Что делать? Бабы молча терпят все, мужики наглеют. А мы чего сделаем? Штрафы и пятнадцать суток. Все.