Отбор для Водяного, или Кикимора в бегах

Юлия Александровна Фадеева, 2022

Как? Как, скажите, меня угораздило во всё это вляпаться? Ну не взяли в модельное агентство… видите ли килограммы лишние, и что с того? Живи дальше и радуйся, что в неглиже на подиум не выгоняют! Ан нет – приключений видите ли мне захотелось на нижние сантиметры! Ну вот, допрыгалась? Тогда получи, Полинушка, жизнь сказочную да женишка нежданного. Ах, не хочешь замуж за Водяного? Ну, тогда беги родная, беги!

Глава 19

Полина сидела в домике на скамейке за небольшим столом, подперев щеку рукой и размышляя о том, что же ей делать.

Как оказалось, у прежней хозяйки — Аграфены, с запасами провизии было не ахти как — то есть, совсем с этим туго.

— Емеля, — обратилась девушка к бобру, — и вот что теперь делать, а? Где брать все необходимое?

— Не знаю, у Аграфенушки всегда все необходимое было, а вот где она что доставала — не имею ни малейшего понятия. — Разведя в сторону мохнатенькие лапки, ответил он.

— Н-да, — огорченно протянула Поля, — совсем печаль. Слушай, а может, у нее где погребок имеется, а? Ну, или кладовая? Не могла же она жить впроголодь, ей богу!

— Да нет, вроде, она не голодала, иногда даже угощала чем-нибудь вкусным. Кстати, я, может, и бобр, но вот ее пирожки с капустой просто обожал!

Девушка удивленно приподняла правую бровь.

— Знаешь, какие вкусные она пекла?! Один аромат только мог заставить бедный желудок совершить не менее десяти кульбитов, прежде чем получит желаемое угощение! Жаль только, что я больше уже никогда не попробую ее пирожков. — Прошептал Емеля, вытирая скупую слезу с глаз.

— Ну, ее пирогов, может, и нет, а вот если ты найдешь все необходимые ингредиенты, то я сама постряпаю. Тем более, что сама безумно люблю пирожки. Бабушка у меня их печет так, что закачаешь! — мечтательно прикрыв глаза, вспомнила Полина и… Загрустила: — Как она там без меня сейчас? Наверное, вне себя от горя — я ведь ее единственная внучка. Она, скорее всего, считает, что я утонула в Серебряном, и даже не догадывается, что я, на самом деле, перенеслась в другой мир.

— Прости, хозяюшка, но иначе было нельзя — таков был наказ Аграфены — перенести тебя в этот мир так, чтобы все думали, будто ты утонула. Бабушка и друзья справятся с утратой, просто… — бобр потопил взгляд, — просто им нужно на это время.

— Емель, — чуть ли не плача, обратилась она к нему, — а нельзя ли как-нибудь передать им весточку от меня, что я в порядке, жива и здорова?

— Ох, Полюшка, не знаю. — Развел лапками в стороны зверек. — Посмотри на меня, я ведь всего лишь бобер. Ну что я могу? Вот Ядвига…

— Кто? — Не поняла девушка.

— Ядвига — ведьма лесная. Ну, или как ее все величают, Яга. — Пояснил он. — В ее сила сделать многое. Кто знает, может быть она и сможет передать им от тебя послание, но… Подумай, нужно ли это.

— В каком смысле подумать? Они же переживают за меня!

— Они в трауре, Полина. Дай им время. Боль притупится. Время излечивает даже самые глубокие раны. — Дал совет Емеля, с грустью смотря на новую хозяйку болот, ведь у той в глазах стояли непролитые слезы.

— Я все понимаю, лохматенький, но сердце рвется на части за тех, кто сейчас переживает этот страшный момент. Особенно бабушка! Она ведь немолода уже, да и сердце… А что, если ей станет совсем плохо и… Нет, даже думать о таком страшно!

— Тогда не думай, не разрывай сердце на кусочки, не истязай душу свою.

— Легко говорить, но ты не знаешь, как это — терять тех, кто тебе очень дорог. — Всхлипнула девушка, вытирая выкатившуюся из глаза слезинку.

— К сожалению, знаю. — Печально отозвался Емеля, усаживаясь на невысокий стульчик как раз напротив кикиморы. — И это ужасно.

Полина затаила дыхание, поняв, что сейчас ее новый друг поведает историю своей жизни и, скорее всего, не самую веселую.

Так и произошло — Емеля начал рассказывать:

— Мне было еще всего полгода отроду, когда все это произошло. Питался уже самостоятельно, но все равно был еще под присмотром родителей. И должен был еще оставаться полтора года, пока не стану совсем самостоятельным и не покину гнездо, чтобы создать свою семью, но… — Емеля тяжело вздохнул. — Но судьба распорядилась иначе. Мои родители, по сути, сами только-только перешли из возраста молодняка во взрослый и создали свою семью. Обычно у семьи рождается потомство до пяти бобрят, а тут… Я был единственным. Меня очень любили и заботились. Кажется, до сих пор помню запах своей мамы — его ни с чем не сравнить — такой приятный и родной! Помню, как она ласково гладила меня по нежной шерстке и напевала колыбельки, чтобы я поскорее уснул.

Когда стал постарше, начал вылезать из норки, чтобы полюбоваться отцовской работой — запрудой, в которой мы и жили. Ох, каким же он был у меня трудолюбивым! Такой огромной запруды я не видел больше ни у кого и нигде в округе!

Полина слушала, не перебивая, впитывая в себя все, о чем рассказывал зверек.

— И все у нас было хорошо, до тех самых пор, пока не появились охотники.

Конец ознакомительного фрагмента.