Лицо на белой стене

Юлия Гайнанова (2024)

Неуверенный в себе молодой человек начинает видеть странное существо — лицо на белой стене. Оно предлагает ему на выбор: всевластие или страшную тайну из прошлого. Но всё, о чём мечтает Павлуша, — избавиться от кошмарного существа в своей голове. Вынужденно выбрав всевластие, Павлуша так и не достиг своей цели, и тогда решается узнать ту самую тайну… Только узнав правду, Павлуша наконец обретает свободу. И себя.

4

«Я сидел на диване, один в квартире. Это был обыденный момент между одним действием и другим, совсем без мысли. Момент между выключенным телевизором и волевым решением встать с дивана, чтобы умыться перед сном. В это «между» что-то пробралось. Не звук, не вкус, не чувство, не запах, а что-то лишь слегка доступное глазу.

Я замер и ухватил боковым зрением какое-то странное движение на стене. Резко повернул голову — ничего. Я шумно выдохнул и готов был встать, но непонятное ощущение вернулось. Медленно и осторожно, уже всем телом, я стал поворачиваться к стене. С ее абсолютно ровной и белой поверхности на меня смотрело Лицо. Круглое, объёмное, прозрачное. Оно улыбалось. Черты его были схематичны. Будто ребёнок нарисовал серым карандашом рожицу, и она ожила. Захотелось кричать, но паника была настолько сильной, что удалось лишь открыть рот.

Смотрелся я наверняка уморительно. В кошмарах со мной часто происходило нечто подобное: я пытался кричать, но ни звука не выходило из натужного горла, пытался бежать — будто в цемент наступил и присох.

Тут оно и заговорило. Меня не покидало ощущение, что оно говорит не со мной, а с воображаемыми многочисленными зрителями. Стена — его сцена, его трибуна. Да и не говорит оно вовсе, а передаёт информацию беззвучно. Кладёт в голову, словно в пустую коробочку.

— Я не Добро, и я не Зло. Я Лицо на белой стене. Не помню, когда возникло, не знаю, исчезну ли. Иногда люди думают, что одни. Например, сидят на диване и смотрят хороший фильм. Плачут над фотографией. Рассматривают родинки на ноге. Но сзади, на стене, проступаю я.

И хотя одиночество — страшное наказание, люди должны понять, что никогда не бывают одни. Я — или другие — не оставляем вас.

Мне повезло, потому что плевать я хотело на то, располнело ли. У меня нет тела. Я не выщипываю брови, не стремлюсь стать красивым, потому что я не могу любить, следовательно, мне не надо нравиться.

Зачем я существую, не могу сказать, но разве можешь, например, ты?

Я так и не понял, стоило ли отвечать на вопрос. Лицо нахмурило брови-палочки. Я боялся пошевелиться, но хотел как-то отреагировать, дать понять, что внимаю. Конечно, я не знаю, зачем существую. Казалось, так прошло минут пятнадцать, но, на самом деле, уже через пару секунд палочки на лице снова стали ровными, и оно продолжило:

— Довольно условно я Лицо — на белой стене. Возникаю на любой поверхности. Особенно эффектны мои выходы на тюлевых занавесках, предпочитаю розовые. Но я весьма щепетильно. Будь спокоен, занимаясь любовью, я не подглядываю с потолка. Не волнуйся, испражняясь, я не вспухну на кафеле. Не появлюсь я и в кастрюле с супом, не выдвинусь с кожаного кресла гинеколога. Странно, но люди никогда мне не рады.

Я тогда подумал, что похож на сову. Я всегда был похож на сову, когда боюсь, потому что мои глаза становятся круглыми. Я тоже не был рад нашей встрече, но от того, что Лицо озвучило, что ему никогда не рады, мне захотелось показать, что я-то другой, я особенный. Хотя рад я ни капельки не был. Тем временем Лицо продолжало себя воспевать.

— Ведь я без проблем бы ответило на любой вопрос. Я же бестелесно, я везде и всегда! А следовательно, обладаю абсолютным знанием. Так сложно догадаться? Я — действительно одиноко. Единственное в своём роде. Но понимаю людей. Понимаю, однако, не подразумевает, что сочувствую. А вот если кого-то понимаете вы, то сочувствуете наверняка. Вообще-то тебе не надо обо мне знать. Представляю, как теперь будет непросто. Ни минуты покоя. Ты помнишь: я тут, я рядом, я могу появиться в любую секунду… Почему я появилось в твоей жизни? Подожди, не отвечай. Я ведь знаю твои мысли. Я дам тебе выбор, и тебе же лучше, если сделаешь правильный.Помни только, что я здесь, я рядом, я повсюду. Я слежу. Людям не понять мою вездесущность и единство. Таких высот в математике, по моим расчётам, вы добьётесь к 2592 году. Не беспокойся, человечеству ещё жить и жить.Я не знаю, когда появилось, но помню тысячелетия истории. Признаюсь, тебе повезло родиться сейчас. Да, много минусов — глобальное потепление, ядерное оружие… Это так скучно. Лучше задумайся, как красивы современные люди. Подолгу позволяю себе выпячиваться в ванных, изучая достижения косметологии. Глагол «смердеть» вскоре должен отмереть за ненадобностью. Правда, остаются французские сыры и азиатские рынки… А средства передвижения, техника, Интернет — все это восхищает… Что ты скажешь, если я сделаю тебя другим человеком? Если ты будешь успешен во всем, чего только не пожелаешь?

Я было открыл рот, но Лицо исчезло.

Потом я снова и снова вспоминал в течение дня то Лицо, будто очухался лишь наполовину. Половиной я жарил яичницу, собирал хлебом соус с тарелки, мыл тарелку, а другой — смотрел на стену и воспринимал сумбурную речь лица. Мне хотелось получше вглядеться и разобраться: что это было?

Я думал о Лице и его одиночестве, о том, что оно похоже на толстого японца, ведь у него не было глаз — только две дуги как символ глаз, и одна перевернутая, как символ улыбки.

Какая-то магнитная жуть.

И еще кое-что произошло в тот же день.

Вечером в тренажерном зале знакомый попросил меня сходить в подвал за дополнительным диском. Дверь туда была закрыта, но не заперта. Я включил «лампочку Ильича» и начал искать диск на десять килограммов. Тут свет погас, а дверь захлопнулась. Я, конечно, вернулся к двери, чтобы ее открыть и впустить свет обратно. Но тут со всех сторон на меня стали наступать блины, они улыбались Лицом на белой стене и издавали неприятный звук. Казалось, что-то звенит или жужжит, с тонкой ноткой визга. Но неясно, это только казалось или взаправду».