Все останется в прошлом

Юлия Звягина (2024)

Превратности судьбы. Пустые слова или реальность? К кому-то она благоволит, а кому-то подбрасывает испытания. И что же делать, если настиг удар судьбы? Пережить, забыть невзгоды и жить дальше. И вот проходит время, и раны почти зажили, но вдруг прошлое врывается в твою жизнь с новой разрушительной силой и идет тяжелой поступью следом. Главная героиня изо всех сил пытается жить нормальной жизнью, пытаясь исправить ошибки, искупить вину, но в этом стремлении упускает что-то единственно важное и настоящее…

Глава 10

Заглянув однажды к нам в офис, Аделина Петровна проторила дорожку, и стала частенько навещать нас. Почти каждый вечер ровно в шесть она появлялась на пороге и неизменно со словами:

— Светулечка, здравствуй. Как поживаешь? — И тут же обращалась ко мне: — А ты, милочка, сделай мне кофе, только не как в прошлый раз, свари нормальный.

Я пыталась возразить, что не против того, чтобы сварить кофе и сообщала:

— Аделина Петровна, у нас кофе-машина, она сварит. — Тут же вставала и шла в кухню.

Света виновато смотрела на меня и порывалась побежать за мной, но Аделина ее останавливала и говорила:

— Света, останься, мне надо с тобой поговорить.

Когда я приносила кофе, она снова критиковала мои способности и увещевала, как можно держать таких неумех на такой важной работе!

Я потихоньку начала догадываться, почему уволилась предыдущая помощница и однажды даже спросила у Светы:

— Скажи, а Наталье, что работала до меня, сколько лет?

— Тридцать два, — ответила Света и удивленно посмотрела на меня.

— А она симпатичная?

— Ну так, ничего. А что? — Она озадаченно нахмурилась, видимо, не поняла, зачем я спрашиваю об этом.

— Да нет, ничего. А она замужем?

— Нет, она в разводе, — вздохнула Света и тут же села на любимого конька, уж больно любила посплетничать: — На самом деле она была не таким уж хорошим специалистом. Зато ноги от ушей, и юбки всегда короче некуда…

— Понятно, пойду кофе налью, — перебила я ее. Этого я не любила, потому прекратила не очень приятный словесный поток молодой секретарши.

В общем, Аделина сюсюкала со Светой, а меня третировала всеми возможными способами. Терпение потихоньку сходило на нет, но я все еще держалась из последних сил.

Пойти к Рубцову не решалась, это не поможет. Она его жена, и он всегда будет на ее стороне. Да и жаловаться не хотелось.

Поэтому я обратилась к Свете с очень осторожным вопросом:

— Может, ты подскажешь, как повлиять на отношение Аделины Петровны ко мне? Думаю, я недолго выдержу ее нападки.

Света посмотрела с пониманием и виновато улыбалась:

— Ой, не говори, характер у нее ужасный. Я сама иногда не знаю, как себя вести, а ведь моя мама и Аделина родные сестры, близкие люди.

— Так что же мне делать?

— С ней можно только лестью. Это точно сработает, уж я-то знаю.

Мне не понравилось такое предложение, о чем я и сказала:

— Знаешь, я не смогу перед ней лебезить, — твердо сказала я и вздохнула. — И льстить не умею.

— Ну что я могу сказать? Тогда терпи, сколько сможешь.

На следующий день меня уволили.

Подозреваю, что Светлана передала наш разговор Аделине. Та пришла, как обычно, к шести, но на этот раз кофе не просила, а прямиком, не поздоровавшись даже со Светой, прошла в кабинет мужа. Они долго кричали друг на друга. Я не прислушивалась, но свое имя уловила не один раз.

Через полчаса она вышла и, победно улыбаясь, молча продефилировала на выход.

Света вздохнула:

— Леночка, кажется, плохо дело.

Тут же по селектору послышался голос Рубцова:

— Елена Владимировна, зайдите ко мне.

Он сидел за столом и смотрел в документы, лежащие перед ним, не смея поднять глаз.

— Елена Владимировна, к сожалению, вы не прошли испытательный срок.

— Как? — Я хоть и ожидала увольнения, но чтобы с такой формулировкой…

— Что я говорю? — Он устало потер глаза. — Простите… Вы прекрасный специалист, но, к сожалению, вы не сможете здесь дальше работать… Признаюсь, мне жаль вас отпускать. Я мог бы предложить работу в одном из отделов нашей компании, но, боюсь, это для вас будет непрестижно, с вашими-то знаниями и способностями. И зарплата там ниже. — Он поднял на меня глаза, наверное, хотел увидеть мое согласие.

— Я все понимаю, Николай Михайлович, ничего страшного. Я найду другую престижную работу. — Я встала и повернулась, чтобы уйти.

— Я дам вам наилучшие рекомендации, — сказал он вслед. — У меня есть знакомые, я могу вас порекомендовать.

— Спасибо. Я как-нибудь сама.

— Лена, не обижайтесь. Вы же умная девушка и действительно все понимаете.

— Да.

— Так не отказывайтесь от моей помощи. У меня влиятельные друзья. Вы сможете сделать головокружительную карьеру.

— Спасибо, — еще раз сказала я и вышла, понуро опустив голову.

— Мне будет вас не хватать, — крикнул Рубцов напоследок.

Света сидела, поджав губы, она явно слышала последние слова Рубцова. Ну что ж, меня это больше не касается. Вместе с досадой я вдруг почувствовала облегчение. Работа нравилась, но без нормальной атмосферы в коллективе любая работа становится адом.

Я быстро собрала личные вещи и, улыбаясь Светлане, сказала на прощание:

— Света, передай Аделине мой добрый совет, пусть присутствует на следующем собеседовании, чтобы не ломать карьеру невинным порядочным людям. А тебе я бы пожелала поскорее поумнеть.

Света сидела, открыв рот, и не нашлась, что ответить.

А я усмехнулась, взяла сумку и вышла.

На выходе из офиса у меня сдали нервы, и слезы брызнули из глаз. Я пыталась себя успокоить, все наладится, образуется, будет и работа, и карьера. Ничего не помогало. И тут же вспомнила про Ивана. Когда мне плохо, я всегда вспоминаю его, наше прошлое. Тогда было гораздо хуже, но мы выжили, пережили. Я выжила. А он? Что с ним?

Я тут же решительно направилась к метро.

***

Вся решимость исчезла, как только я подошла к знакомым дверям.

Я стояла и никак не могла заставить себя нажать на звонок. Услужливая память воспроизвела тот самый день, когда я также стояла у дверей и ждала, когда откроют. Наконец протянула дрожащую руку к звонку и, зажмурив глаза, нажала кнопку.

— Здравствуйте, — сказала я и замялась.

Передо мной стояла молодая женщина, немного неопрятная, в халате и с растрепанными волосами.

— Здравствуйте, а вам кого? — несколько грубовато спросила она.

Из-за ее спины показалось милое девичье личико, ребенку было года три, не больше. Неужели это ребенок Ивана? Нет, этого не может быть, он в это время еще сидел.

— Могу я увидеть Ивана Черногорова? — Голос предательски дрожал от страха перед предстоящей встречей.

Наверное, он женился на женщине с ребенком, подумала я. Олеся же говорила, что он собирался жениться год назад. Но мои догадки оказались не верны.

— Так не живет он здесь. Продал нам квартиру и съехал. Мы уж с полгода живем здесь.

— Может, он к родителям уехал? Не знаете? — Я вспомнила, его родители жили где-то под Новгородом.

— Не думаю, скорее всего, сгинул в каком-нибудь подвале или на помойке.

От этих слов у меня сердце перестало биться, и я глубоко вздохнула, чтобы не свалиться о обморок.

— В смысле, сгинул? — дрожащим голосом прошептала я. — Умер?

— Да, — махнула рукой женщина, — скорее всего. Спился вконец.

Я повернулась и, не чувствуя ног, пошла вниз по лестнице.

— А кем он вам был? — крикнула она вслед. — Родня, что ли?

— Самый родной человек на свете, — еле слышно прошептала я и побежала по ступенькам.