Предатель. Ребенок от подруги

Юлия Ильская (2024)

Я так радовалась встрече с любимой подругой. Она была мне как сестра! Пока не узнала страшную правду. Теперь я осталась с ребенком одна и мой бизнес практически разрушен. Только я не сдамся, я сама встану за прилавок и буду бороться за наше с дочкой счастье. А бывший жених мне поможет!

Глава 1

— Света! Привет! — я радостно машу рукой, заметив свою подругу детства. — Ты как здесь?

Она медленно оборачивается, смотрит на меня как-то странно, почти без интереса.

— Привет, — тянет она неохотно, как будто я её не лучшая подруга, а случайная знакомая.

Стоит с малышом на руках в очереди в регистратуру нашего центра. Мы тоже тут наблюдаемся. Знаю, что цены здесь ого-го, так что сразу мелькает мысль: кто же ей помогает? Ведь Светка родила одна, ни про мужа, ни про отца ребёнка ничего не сказала. Ладно, неважно.

Главное — я её увидела! Сколько лет мы с ней дружим, с детства не разлей вода были. В садик вместе, в школу… А потом университет, хоть и в разных группах. Тогда-то мы и перестали видеться каждый день, но всё равно — близкие были до невозможности. Она мне как сестра. Даже больше.

Сколько раз мы друг у друга на плече рыдали из-за мальчиков, сколько раз вытаскивали друг друга из передряг! Светка была свидетельницей на моей свадьбе, а потом крестила нашу дочь. Она всегда была рядом, ближе ее у меня никого нет. И вдруг после рождения сына как отрезало — пропала.

Я ей звонила, звала в гости, но она постоянно отнекивалась: то устала, то беспорядок дома. Я понимала. Сама через это прошла, с малышом непросто, особенно первые месяцы. Ну, думаю, сама выйдет на связь, когда будет готова. Но вот Матвею уже год, а от неё ни слуху ни духу.

Я с любопытством разглядываю смешного малыша у нее на руках. Светка светленькая, голубоглазая, а малыш брюнет с серыми глазками. Наверное, на папу похож. И тут у нас со Светкой вкусы совпадают. Мой муж тоже брюнет с серыми глазами.

И вот теперь стоим друг напротив друга.

— Свет, как ты? Как малыш? Что у вас? Матвейка, привет, красавчик. Какие вы уже большие! — засыпаю её вопросами, от избытка чувств.

Натыкаюсь на чужой, хмурый взгляд.

— Всё нормально. Просто на осмотр пришли, — говорит сухо, ни тени радости на лице. Как будто не я её встретила, а соседка с третьего этажа.

— Мы тоже на осмотр, в садик собираемся, — улыбаюсь, беря Анечку на руки. — Ань, это твоя крестная! Свет, ну пойдем, посидим где-нибудь? Сто лет ведь не виделись!

— Нам некогда, — резко отрезает она.

— Свет, что-то случилось? Я чем-то тебя обидела? Мы же всегда могли поговорить.

— Нет, — холодно отвечает она, но это её"нет"кричит"да".

— Тогда в чём дело? — я уже не знаю, что думать.

— Слушай, Королёва… — произносит мою девичью фамилию с таким оттенком, что аж мороз по коже. — Отстань от меня. Не хочу разговаривать с тобой. Не звони мне больше.

Её слова режут, как нож. И тут малыш у неё на руках начинает плакать, смешно сморщив носик, прямо как моя Анечка в таком возрасте. Светка резко дёргает плечами и злобно шипит:

— Вот, напугала ребёнка! Отстань от меня!

Она разворачивается и быстро уходит, оставляя меня стоять в ступоре. Я не узнаю свою подругу. Что с ней произошло? Чем я её так задела, что она ведёт себя, как чужая? Или кто-то её настраивает против меня?

За ужином делюсь с мужем:

— Представляешь, Светку сегодня встретила, — говорю, разглядывая вилку.

— Светку? Какую? — Максим ест, не поднимая глаз от своей отбивной.

— Первушину, ну ты что, не помнишь? Она на нашей свадьбе была!

— А, её… И что? — наконец поднимает взгляд, смотрит внимательно.

— Накричала на меня, будто я ей что-то сделала! Хотя я вообще ничего не сказала такого! — говорю в недоумении.

— Может, у неё проблемы? — бормочет он, не особо впечатлившись.

— Вот за это я и переживаю. Она никогда так себя не вела! Может, она в секту попала? А вдруг у неё послеродовая депрессия? Мы, как только она забеременела, перестали общаться. Может, ей плохо?

— Кира, перестань. Ты всегда лезешь не в свое дело. Если ей понадобится помощь, она сама обратится, — вздыхает он.

— Светка — это моё дело! — возражаю, чувствуя, как внутри всё кипит. — А вдруг ей реально нужна поддержка?

— Кира, ну ты пуп земли, конечно, все тебя любить должны. Наверное, ты её чем-то задела, вот и не хочет говорить. Оставь человека в покое.

— А если бы твой брат вдруг стал на тебя кидаться, ты бы тоже не отреагировал? — говорю я резко.

— Это другое… — теряется он.

— Точно такое же! — огрызаюсь.

— Разбирайся сама! — буркнул он, вставая из-за стола и бросив салфетку.

И чего взбеленился?

К моей великой радости, на следующий день Света всё-таки звонит:

— Кира, прости за вчерашнее. Давай встретимся, — её голос звучит тихо и виновато.

— Конечно! Придёшь к нам? У нас годовщина в субботу, просто тихо посидим, по-семейному, — радостно отвечаю.

— Ладно. Я буду с сыном, ничего?

— Ну что ты такое говоришь! — восклицаю я, — вы же нам как родные! Я Матвея то и не видела толком, так хочется потискать.

Светка вроде как оттаяла, но что-то всё равно не так. Этот её звонок — как перемирие, но не конец войны. Есть что-то, что она не говорит. Я точно это выясню.