Друг отца. Девочка авторитета

Юлия Михайловна Герман (2024)

— Зачем я вам? — У меня свои интересы. Ты выйдешь за меня замуж. — Что? Вы мне в отцы годитесь. — У всего должна быть плата, девочка. И это твоя плата за спасение жизни. Не нравится? Могу вернуть тебя им. Уверен, перед тем, как прикончить, они вдоволь порезвятся с тобой.. Я не узнаю друга отца. Он больше не тот весельчак, что я знала. Напротив меня жестокий и расчетливый незнакомец. — Кто ты? — спрашиваю тихо. — Кто я? — он осматривает меня, задерживая взор на груди. — Я тот, кого тебе лучше не злить. И советую привыкнуть, что с этих пор я хозяин твоей жизни. *** Он был другом отца, но перестал появляться в нашем доме. Спустя несколько лет он спасает меня от тех, кто убил папу, но в ответ требует плату. Я должна выйти за него замуж. Но тот ли он, кем пытается казаться? И кто на самом деле убил моего папу? Я поклялась наказать виновных.

Глава 10

— Далеко собралась? — спрашивает Рэм, а я замираю как статуя.

Чувствую себя вором, пойманным с поличным.

Я шла в кабинет, рассчитывая до конца сохранять невозмутимый вид и говорить в случае чего, что искала ручку. Но теперь моя история будет звучать глупо. Ведь, когда помыслы чисты, никто не будет прятаться под столом.

— Луна? — чуть надавливает голосом он.

Кажется, что от лица отливает вся кровь и сердце больше не выполняет свою функцию. Но я делаю вдох поглубже и беру себя в руки, подавляя неконтролируемый страх.

— Здесь нет того, что я искала, — в ушах до сих пор звон пряжки ремня и жаркий шепот его любовницы.

— А ты что-то искала? — вопросительно приподнимается его бровь.

— Да, — смотрю прямо в глаза мужчины, не решаясь сдвинуться с места и стараясь предугадать дальнейшую его реакцию. — У меня закончилась ручка.

Все же следую первоначальной версии, надеясь хоть немного спасти свою шкуру.

— Ручка? — переспрашивает он.

— Да, — изо рта вырывается смешок, неожиданно для меня самой. — Знаешь, такая штука, которой пишут.

Щеки вспыхивают, и начинают пульсировать виски.

Что я горожу? Я сидела и подслушивала его разговор с любовницей, которая собиралась с ним трахнуться прямо тут, а я ему про какую-то ручку… И он это прекрасно понимает.

— Имею представление, — не отводит взора и рассматривает так, будто под рентгеном, пытаясь прочитать мои мысли. — И что, она закатилась под стол?

— Нет, — отвечаю твердо.

— Тогда что ты делала под столом, девочка? — он держит руки в карманах, изучая меня пристальным взглядом. В это мгновение я ощущаю себя наиболее уязвимой.

— Пряталась, — сейчас я чувствую, что нужно быть откровенной.

— Зачем?

— Да как-то не рассчитывала, что ты появишься здесь с любовницей.

— И что, хотела сидеть тут, несмотря ни на что? До самого конца? — теперь слышу, как его голос слегка понижается, и от этой едва заметной перемены мой пульс учащается.

На этот вопрос я затрудняюсь ответить. Стала бы я слушать то, как Алиса ублажает его? Не знаю. А что, если бы он перехватил инициативу и разложил ее на столе прямо у меня над головой?

При одной только мысли об этом к горлу подкатывает тошнота.

— Я рассчитывала на твою совесть, — говорю совершенно уверенно.

На самом деле… я рада, что он не поддался похоти.

— Совесть? — уголки его губ приподнимаются в усмешке. — Ты считаешь, что она у меня есть?

— Хочется верить.

Меня смущает его спокойствие и то, что он не впадает в ярость, не рычит на меня. Он ведет себя слишком уравновешено. Подозрительно спокойно.

— Интересно, — говорит он.

— Все? Выяснили? Могу идти? — делаю несколько шагов вперед, рассчитывая покинуть кабинет.

Рэм пристально следит за моими действиями, словно кот за мышкой. И я ощущая себя так, словно на меня ведется охота.

Дохожу до него, собираясь уже обойти. Хочу вернуться в комнату и только потом думать о том, свидетельницей чего я только что стала.

Но стоит мне поравняться с Рэмом, как он резко хватает меня за руку и притягивает к себе.

Дыхание перехватывает, и сердце падает в пропасть. Вскидываю глаза вверх, напарываясь на острый и темный взгляд Рэма.

— Нет, не можешь, — только теперь отвечает он на мой вопрос.

Вместо ответа из меня вырывается странный, похожий на писк звук, когда вторая его рука ложится мне на поясницу.

— Мы не договорили, — произносит низко, осматривая мое лицо.

Меня кидает в жар от его близости и прикосновений, что обжигают даже сквозь одежду.

— О чем? — облизываю внезапно пересохшие губы.

— Нам предстоит непростой разговор, ведь ты, оказывается, не знаешь, что лазить по чужим вещам нельзя, — мужчина прижимает меня ближе, и его взор замирает на моем рте. Чувствую, как вторая его рука ползет от талии вверх по моей спине, и кожа покрывается мурашками.

Рэм горячий и твердый, и я мгновенно вспыхиваю, вспоминая, как его руки скользили по моей обнаженной коже.

Инстинктивно кладу ладони на широкую грудь, стараясь увеличить расстояние между нами, но он лишь плотнее прижимает меня к себе, обрубая любые пути к отступлению.

— Как и подслушивать разговоры… — выдыхает хрипло.

Мятное дыхание смешивается с древесно-цитрусовым парфюмом, и я ловлю себя на том, что глубже втягиваю этот запах.

— Неужели тебе нравится подглядывать за другими? — говорит хрипло. — Тебя это возбуждает? — внезапно широкая ладонь опускается на мою грудь и Рэм проводит подушечкой большого пальца по соску, что предательски стянулся в острую пику.

— Ещё чего! — опускаю взгляд на мощную шею и залипаю на крупном кадыке, что двигается, когда Рэм говорит.

— А мне кажется, что ты завелась… Ты сидела бы молча, даже если бы Алиса оседлала меня в кресле прямо перед твоим носом, — продолжает гладить сосок, и у меня внизу живота сжимается, отдаваясь странным тянущим ощущением между ног. — Я больше чем уверен, что тебя бы это зрелище возбудило до такой степени, что, вернувшись в комнату, ты бы постаралась решить эту проблему самостоятельно, но не переставала думать, как бы с этим справился я.

— Ты извращенец!

— Думаешь? — слегка зажимает сосок между пальцами.

— Уверена! — голос звучит неуверенно, и дыхание сбивается, потому что то, что он делает с моей грудью, мешает четко думать.

Рэм опускает вторую руку мне на ягодицу и вдавливает в себя. Мне в живот упирается внушительная эрекция, что не скрывают даже плотные джинсы.

Я прикусываю губу, чтобы не издать ни звука, потому что происходящее меня заводит слишком сильно.

— Не надейся, я не буду заканчивать то, что не успела начать твоя шлюшка.

— А мне кажется, ты сейчас только об этом и думаешь, — он опускает руку с груди мне на живот и ведет ею ниже, накрывая лобок прямо поверх спортивных штанов. — Ты так возбудилась, что твоя влага чувствуется даже сквозь штаны.

Он дотрагивается до клитора, и я вцепляюсь ногтями ему в плечи, чтобы устоять на ногах и не рухнуть. По телу растекается удовольствие. Такое вязкое, что заволакивает собой разум. Я смотрю на плотно сжатые губы Рэма. На вид они такие мягкие, влекущие. А ведь он сводит с ума женщин. Про таких говорят: в самом соку. Но я не хочу этого замечать, потому что мне все это не нужно.

— Я помню, как ты строила козни моим женщинам. Как подливала им в шампунь зеленку, подкидывала в кровать змей… — говорит хрипло, массируя мой клитор, заставляя меня кусать губы. — Помню, как ты не сводила с меня глаз. А еще помню твоё восемнадцатилетие.

Я тоже это не забыла. Но кажется, что все это было целую жизнь назад, и с кем-то другим. С семнадцати лет я только и думала о том, как оказаться на месте его многочисленных подружек. Я просто грезила мужественным и таким привлекательным папиным другом.

Отчего-то казалось, что вырасту — и он влюбится в меня без памяти.

Но время шло, а Рэм воспринимал меня как ребенка. Возил для меня подарки в виде леденцов и кукол, а для себя непременно привозил новую подружку.

Последний раз, когда я его видела у нас в доме, был на мое совершеннолетие, которое я отмечала с друзьями в лучшем ресторане города.

В ту ночь я выпила много шампанского. Рэм приехал в разгар вечеринки поздравить меня. Тогда впервые вместо детских подарков он подарил мне серьги с бриллиантами. А после отец с друзьями удалились для того, чтобы праздновать отдельно.

Вернувшись домой я решила, что должна получить свой главный подарок. И им должен был стать ОН. Я прокралась в гостевую спальню, но Рэма там не оказалось.

Из ванной доносился шум воды.

Шампанское, что струилось по моим венам вместо крови, подталкивало к активным действиям. Ведь я стала взрослой. Все это вместе взятое придавало мне смелости.

Полностью раздевшись, я вошла в ванную. В душевой кабине стоял такой плотный пар, что за стеклом с трудом угадывался мужской силуэт.

Набрав побольше воздуха в легкие, я отодвинула створку и захотела провалиться сквозь землю. Перед мужчиной на корточках сидела какая-то очередная блондинка, и Рэм трахал ее в рот.

— Черт, Луна! Какого хера ты тут забыла? — спросил он, а я с позором сбежала с места преступления.

Спустя полчаса Рэм пришел ко мне в спальню и сказал, что между нами ничего быть не может. Потому что я слишком юная и вообще ему нравятся другие, более опытные и раскованные женщины, а такие наивные дурочки не в его вкусе. Я, идиотка, еще просила научить меня всему. Чтобы показал, как ему нравится. Он сказал, ни за что и никогда не дотронется до меня даже пальцем, потому что малолетки его не привлекают, а я обязательно встречу своего мальчика.

После этого случая он просто перестал появляться у нас. И у меня в душе вместо детской влюбленности поселилась черная ненависть. Прошло четыре года, и я напрочь забыла те чувства, что испытывала к нему.

— Ты был прав тогда, — говорю, стараясь не застонать, чувствуя, как нарастает удовольствие. — Я переросла детскую влюбленность. И теперь меня не возбуждают такие, как ты. Лучше я лягу под одного из твоих охранников, чем под тебя! — выплевываю ему в лицо и резко отталкиваю от себя.

Но Рэм крепко держит меня за талию, а второй рукой обхватывает щеки.

— Уверена? — рычит он.

— Более чем! — бросаю ему вызов. Потому что знаю: он ни за что не посмеет отдать свою будущую жену кому-то другому.

Но при взгляде в его холодные глаза моя уверенность тает.

Не отдаст же?