По мотивам преступления

Юрий Вячеславович Ситников (2022)

Летние каникулы. Большой загородный дом. Четверо друзей остались за хозяев. Предел мечтаний! Но…Когда к ним забрёл бобтейл, Люська загорелась идеей оставить его себе. Ещё бы! О такой собаке она грезила давно. Глеб ответил отказом, мотивирую это тем, что у породистого пса обязательно должен быть хозяин. И оказался прав. Уже через день бобтейл привел ребят к своему дому. Но что это?! Входная дверь не заперта, а внутри ни души. Лишь на столе чашка с недопитым кофе и недоеденный бутерброд. А ещё надпись на календаре: «Магнолия. 15-00».Предчувствуя, что дело принимает серьёзный оборот, Глеб, Люська, Димон и Алиса приступили к расследованию.

Глава первая

Гостей много не бывает

Вздохнув, Люська заявила:

— Знаешь, Глеб, я сделал открытие: если долго смотреть на белый потолок, можно увидеть много интересного.

— Например? — спросил я, не отрываясь от планшета.

Люська удобнее улеглась на диване, закинула ногу на ногу и, помолчав, выдала:

— Например, увидеть человека в плаще и цилиндре, который крадучись подходит к углу дома, за которым только что скрылась женщина в пышном платье и широкополой шляпе.

Взглянув на потолок, и не заметив там ничего, кроме белизны, я хмыкнул:

— Ну-ну.

— Что «ну-ну»? Я действительно это видела.

— Или фантазия разыгралась или с ума сходишь.

— А вдруг у меня открывается третий глаз, Глеб? — Люська погладила кончиками пальцев лоб и, закусив губу, вздохнула: — Было бы неплохо. Стань я ясновидящей…

— Делов бы ты натворила немало, — перебил я сестру, положив планшет на журнальный столик. — Перекусить не хочешь?

— Не хочешь. На кухню не пойду, можешь даже не намекать и не подлизываться. Почти полночь, на ночь нажираться вредно для здоровья.

— Кто бы говорил.

— Если пойдёшь на кухню, захвати мне сочку.

— Лень идти.

Люська зевнула и положила на лицо круглую подушку.

— Ну и тоска здесь, Глеб. Скорее бы уже Алиска с Димкой приехали. Как же медленно тянутся дни, я готова завыть от скуки.

— Везёт, а меня Иннокентий работой загрузил.

— Ты сам виноват, пошёл на поводу у старика, он тебя и эксплуатирует.

— Во-первых, я у него работаю, во-вторых, за свою работу получаю деньги. В-третьих…

— В-третьих, тогда не жалуйся. Сгоняй на кухню, я пить хочу.

— Сама сгоняй. И захвати мясной рулет.

— Разбежалась. Я занята — маюсь от безделья, на кухню мне тащиться неохота.

В загородный дом родителей мы с Люськой приехали на прошлой неделе. Нас попросили пожить здесь месячишко, так сказать, приглядеть за коттеджем. Отец позавчера улетел в командировку, мама завтра улетает на Кубу. Мы остаемся за хозяев. Вместе с нами в доме будет хозяйничать Райка, которую нам навязали самым нахальным образом.

Райка — дочь двоюродной сестры нашей мамы, нам с Люськой она приходится троюродной сестрой, но почему-то упорно, скорее, из вредности, называет нас тётей и дядей. Характер у Райки такой же взбалмошный как у Люськи, возможно, даже хуже. Хотя, казалось бы, хуже просто некуда.

Брать с собой Райку на Кубу мама с тёткой отказались, она, видите ли, испортит им весь отдых. А нам с Люськой, значит, можно портить летние каникулы. И зачем я ответил согласием на просьбу родителей? Надо было выкрутиться, сослаться на занятость и прочие обстоятельства. Теперь уже поздно.

Хорошо Алиса с Димоном согласились составить нам компанию. Вчетвером, думаю, сумеем справиться с этой малолетней занозой, в голове которой постоянно возникают безумные идеи, требующие незамедлительного их исполнения.

— О чём задумался, Глеб? — Люська толкнула меня в бок и протянула тарелку с мясным рулетом. — Сжалилась я над тобой, сбегала на кухню.

— Спасибо.

— Теперь ты мой должник.

— Долг прям сейчас возвращать? — засмеялся я.

— Не-а, завтра, — протянула Люська, потягивая виноградный сок. — Когда мама с Ингой уедут, ты присматриваешь за Райкой. А мне надо в город смотаться.

— Нет, мы так не договаривались. Я не буду нянькой.

— Но мы пообещали.

— Пообещали вместе смотреть за ней. Я не смогу ходить за Райкой по пятам — у меня работа. Иннокентий Иванович сегодня трижды звонил — подгоняет.

— Работничек нашёлся. Можно подумать, Райке два года и её нужно с ложечки кормить.

— Если бы ей было два года, я бы согласился с ней хоть неделю провести.

— Хорошо, что ты предлагаешь? — взвилась Люська. — Неотлучно сидеть в доме и следить за этой маленькой аферисткой? А если у меня дела в городе?

— Какие?

— Неотложные.

— Возьми с собой Райку.

— Лучше сразу застрелиться.

— Люсь, ну серьёзно, завтра я не могу. Мне позарез главу надо набрать на ноуте. Могут твои дела подождать до послезавтра?

— Обещаешь послезавтра отпустить меня на целый день в город?

— Часов на пять, — усмехнулся я.

— На семь.

— На шесть.

— Глеб, хватит торговаться.

— Ладно, обещаю. Но учти, тогда весь следующий день я буду заниматься своими делами, за Райкой будешь следить ты.

— Согласна, — провальсировав по гостиной, Люська в очередной раз зевнула и развела руки в стороны. — Не пойму, хочу я спать или нет.

— Это на тебя похоже.

— Не умничай, — Люська начала подниматься на второй этаж. — Посмотрю киношку, а потом спать. Спокойной ночи, Глеб.

— Ага, — кивнул я, потянувшись за планшетом. — И тебе того же.

…Ночью меня разбудил телефонный звонок. Номер незнакомый, от этого сразу стало легче.

— Да, — пробурчал я, поднеся телефон к уху.

Тишина.

— Говорите.

На том конце что-то треснуло, звякнуло, потом скрипнуло и наконец, раздался тихий, едва живой голос:

— Глеб, это ты?

— Я.

— Надеюсь, я тебя не разбудил?

— Вы кто?

— Ты меня не узнал? Значит, я буду богатым. Хотя когда это произойдёт, и произойдёт ли вообще — неизвестно.

— Слушайте, — я начал выходить из себя. — Третий час ночи, я не собираюсь играть в угадайку.

— Глеб, это же я. Гена.

— Генка? А-а, Генка! Привет. Что случилось?

— Как тебе сказать, много чего. В декабре я перенёс отит, а перед этим на протяжении…

— Ген, ты только всё сразу не рассказывай, а то мне до утра слушать придётся. А я спать хочу.

— Понимаю, я совсем не вовремя позвонил.

— У тебя всё в порядке? — забеспокоился я, зная, что у Генки Дронова никогда не бывает всё в порядке.

— В общем и целом да. Просто решил позвонить, пообщаться. Я только вернулся из астрала и сразу вспомнил о вас с Люсей.

— Откуда ты вернулся? — я чуть телефон из рук не выронил.

— Из астрала, — горделиво повторил Генка. — Я теперь умею туда перемещаться. Набираюсь там сил и возвращаюсь обратно.

У Дронова капитально снесло крышу, подумалось мне.

— Всё началось с занятий медитацией. Глеб, если ты не умеешь медитировать, считай, ты не живёшь, а существуешь. Медитация — это наша жизнь. Сейчас я расскажу тебе, как сам пришёл к такому умозаключению. Четыре месяца назад, я упал в лужу и сломал себе мизинец…

— Ген, Ген, слушай, как у тебя сейчас со временем? Мы с Люськой в коттедже у родителей, скоро к нам Алиса с Димоном приедут. Если ты ничем важным не занят, приезжай тоже. Места всем хватит, заодно и расскажешь, как сломал ухо, упав в канаву.

— Не ухо, а мизинец, — поправил меня Генка. — И упал я в лужу, а не в канаву.

— Ну что, договорились? — зевнул я. — Приедешь?

— Мне нужна комната, окна которой смотрят на юг.

— Есть такая, — я подавил смешок.

— Тогда я согласен. Приеду. А можно уже завтра?

— Да хоть сейчас, — ляпнул я, но, вспомнив, что Генка всё понимает буквально, быстро добавил: — Конечно, приезжай завтра.

— Диктуй адрес, — голос Дронова заметно повеселел. — Завтра днём мы приедем.

— Мы? — насторожился я.

— Я и мой питомец. У меня же появился замечательный друг, Глеб. Он в несколько раз преданней собаки. Его зовут Липатий, он…

— Ждём вас в гости, — перебил я Дронова, борясь с зевотой. — Ген, я отсоединяюсь. Спокойной ночи.

Утром, узнав о приезде Генки, Люська скривилась.

— Не к добру это, Глеб.

— Кто такой Дронов? — с вызовом спросила Райка.

Вместо ответа Люська погрозила ей кулаком. Райка показала Люське язык. Полчаса назад я познакомил Райку с соседским мальчишкой, её ровесником. Думал, сделал благое дело. Размечтался. За каких-то пятнадцать минут Райка умудрилась подраться с новым знакомым, сломать ему велосипед и наговорить столько гадостей, что мама Петьки запретила сыну приближаться к Райке на пушечный выстрел. Впрочем, ей тоже было запрещено подходить к Петьке.

Получив дома нагоняй, Райка затаила на нас с Люськой обиду. И сейчас, вооружившись очищенной морковкой, грызла её и смотрела на нас исподлобья, как на заклятых врагов.

— Генка вроде медитацией увлекся, в астрал выходит, — сказал я Люське.

— Всё намного хуже, чем я предполагала.

— Да ладно, расслабься. Чем больше народу, тем веселее.

— А кто спорит. В этом я как раз не сомневаюсь, веселуха у нас будет колоссальная.

— Что такое астрал? Чепухня какая-нибудь?!

— Следи за языком, — прикрикнула Люська.

— Не сердись, тёть Люсь. У меня сорвалось. Бывает же, с языка срывается непроизвольно чепухня всякая. Вот опять! Офигеть какие сегодня срывы у меня.

— Глеб, отвесь ей два подзатыльника, ты ближе стоишь, — попросила Люська.

— Почему два? — ухмыльнулась Райка.

— Один за словесные срывы, второй за то, что опять назвала меня тёть Люсей. Знаешь же, что я твоя сестра, а не тётка.

— Старшая сестра. А это почти как тётка. Правда, дядь Глеб?

— Если тебе нравится называть нас тётей и дядей — зови, — отмахнулся я.

— Нет уж, — взвилась Люська. — Меня называй по имени, без всяких там тёть.

— Я подумаю, — Райка положила на подлокотник кресла недоеденную морковку и плюхнулась с ногами на диван. — Так кто такой этот ваш Генка Дронов?

— Друг.

— Прикольный?

— Очень, — засмеялась Люська. — Тебе понравится.

— Здорово. А то тут играть не с кем. Соседи у вас придурки, дети у них придурки. Петька назвал меня толстой. Очкарик кривоногий. Я не толстая. Я худенькая с эффектом упитанности. А этот дуботряс… Ай! Тёть Люсь, ты чего? Больно же! Взрослая тётка, а руки распускаешь, как бомжарик малолетний.

— Ещё одно слово и ты пожалеешь, что приехала к нам в гости.

— Знала бы, что тут такая фигнистая фигня будет, попросила бы сдать меня на месяц в детский дом, — смахнув, она сделала это специально, морковку на пол, Райка вскочила с дивана и помчалась на второй этаж.

— Вернись и подними свой морковный огрызок! — голосила Люська.

— Сама подними. За гостями должны хозяева убирать.

— Райка!

— Людок-бульдог, — громким шёпотом произнесла Райка, прежде чем скрыться в коридоре.

— Ты слышал, Глеб?! Чего улыбаешься? Весело тебе, да, посмеяться захотелось? А нам с ней жить целый месяц.

Генка примчался, едва мы успели позавтракать. Пока катил по дорожке чемодан с вещами, умудрился упасть и перепачкать новый костюм. В гостиной у чемодана отлетело колёсико, закатившись под журнальный столик. Дронов нагнулся и ударился лбом об угол стола.

— Прописка свершилась, — засмеялась Люська. — Как лоб?

— Жить буду, — угрюмо отозвался Дронов.

— А ты изменился, — присвистнул я, оглядев Генку с головы до ног.

— И я тоже заметила, — сказала Люська. — В костюме, при галстуке, новые туфли. Причёска шикарная. Ген, колись, ты жениться, что ли, собрался?

Зардевшись, Дронов махнул рукой.

— Скажешь тоже! Жениться… Просто решил начать новую жизнь. Ежедневная медитация мне в этом помогает. Я ведь в лужу упал несколько месяцев назад. Март был тёплым, дожди часто шли, луж много. В одну из них я угодил. Мизинец сломал. Навстречу мне шла моя спасительница. Елена Игоревна — невероятная женщина. Мы разговорились, и она посоветовала мне посетить её занятия. Я сперва не планировал никуда идти, но как-то ночью мне приснился кошмар, и я упал с кровати. И тогда решил — пойду.

— Что за занятия-то?

— Мы занимались медитацией.

— Хочешь сказать, за несколько месяцев ты научился медитировать и даже выходишь в астрал?

— Именно!

— Ген, люди на это годы тратят, и то не у всех получается.

— А у меня получилось. Елена Игоревна говорит, я в этом плане уникум. Если желаете, я и вас научу медитировать.

— Нет уж, спасибо, — запротестовала Люська. — В ближайшем будущем я в астрал не собираюсь, мне и здесь неплохо.

— А где твой питомец? — поинтересовался я.

— Хорошо, что ты спросил, Глеб, я совсем про него забыл, — спохватился Генка. — Липатий в своём домике, сейчас я его принесу.

— Осторожнее там, — крикнула вслед Дронову Люська. — Не упади на ровном месте.

— Есть мысли, кто такой Липатий? — спросил я.

— Надеюсь, не удав, — пошутила Люська.

Липатием оказался обыкновенный сверчок, с которым Генка постоянно сюсюкался, называя лучшим другом.

— Вы не представляете, какой он умный. Буквально гений!

— Ну почему же, очень даже представляем. Твой Липатий наверняка по утрам готовит тебе завтрак, а вечерами читает вслух книгу.

— Не язви, Люся. Липатий не умеет готовить, и читать тоже, но зато как он поёт. Вы бы слышали. Не пение, а услада для ушей!

— Нашёл, чем гордиться, другом-таракашкой.

— Не таракашкой, а сверчком, — насупился Дронов. — Обращайся к нему с почтением, он у меня ранимый.

— Да-а, — протянула Люська, когда я пошёл показывать Генке его комнату. — Только ранимого сверчка Липатия нам в доме и не хватало.