Букетик белых лилий

Юрий Копытин

Действие романа начинается в лихие 90-е годы. Главный герой — художник Арсений Ковалёв, с детства увлекшийся рисованием. Родители Арсения погибли от рук бандитов, когда ему было семь лет. Судьба прокатывает его по таким крутым виражам событий, что приходится крепко вцепиться в руль, чтобы не выбросило на обочину жизни…

Новый год

Предновогодняя суета… Как же она не похожа на другие торжества — во всём чувствуется праздник: в улыбках, в запахе хвои и аромате мандарин, в людях спешащих с ёлками, в детских утренниках, в сверкающих огнями лесных красавицах на улицах города — ну и конечно же в надежде, что всё плохое останется в старом году…

Чтобы не задерживать шофёра, друзья, не слишком выбирая продукты, наскоро наполнили тележку и с чувством выполненного долга, подкатили к машине.

— Загружай в багажник! — скомандовал Фёдор.

С ёлкой оказалось сложнее — объехав все ёлочные базары, так и не нашли хорошей ёлочки: то вообще было пусто, то остались голые палки.

— Поехали в заречье, может там что подходящее выберем, — предложил Фёдор…

Действительно — с десяток пушистых лесных красавиц ждали своих покупателей на ёлочном базаре в заречье…

Домой вернулись только к вечеру. Багровый диск солнца медленно скатывался к горизонту, прячась за появившиеся на небосводе тучки.

Оголтело кричащие вороны и набегающие хмурые облака, предвещали снег и потепление в предновогодний день…

— Огромнейшее спасибо!.. И извините, что задержали вас.

— Да чего там: шеф сказал — я сделал. Работа у меня такая — ненормированный рабочий день… С Новым годом, ребята!.. Поехал я.

— И вам, всех благ в Новом году…

Ароматом хвои наполнилась комната, от согревшейся в тепле ёлочки.

Мишура, конфетти, ёлочные игрушки — заполнили весь обеденный стол.

В двери позвонили…

— Уж ни дед ли мороз пришёл поздравить нас? — пожал плечами Арсений.

На пороге стоял улыбающийся Серёжа.

— С Новым годом, друзья! — обнял он всех по очереди. — А это обещанный подарок, — вытащил гость из сумки электронный переключатель для гирлянды.

— Вот только закончил, всё времени не было. Здесь восемь программ: хочешь автоматом включи, а хочешь любую — что понравится.

— Давай, проходи. Ты как раз вовремя — ёлку поможешь нарядить, а затем поужинаем.

— Насчёт покушать не откажусь. Показывайте, что нужно делать…

И работа закипела… ёлочка на глазах превратилась в нарядную красавицу. И последний штрих — разноцветными огоньками засверкала гирлянда, убегающая спиралью вниз от пятиконечной звезды.

Друзья отошли поодаль, оценивая свою работу.

— Неплохо… — подытожил Арсений. — Теперь и покушать можно… Стёпка, доставай шампанское — с Серёжкой за Новый год.

— С удовольствием бы дорогие мои, но — за рулём.

— Бегает ещё твоя старушка?

— Скрипит помаленьку, только вот в морозы заводиться не хочет…

На этот раз ужин получился, по мнению Степана, — прямо царский: салатики, колбаска, сыр — в один присест были сметены друзьями…

— Кстати, как у тебя дела с картиной?.. Закончил? — поинтересовался Серёжа, запивая чаем ароматный пирог с маком.

— Ты про «Букетик белых лилий»?.. Нет… Но, думаю, скоро закончить.

— Обязательно покажешь… Всё друзья — побежал. Дашутка меня на пару часов отпустила — малышки немного приболели.

— Конечно беги… — кивнул Арсений. — Ну ещё раз — с Новым годом тебя и Дашутку!.. Мы вас очень любим, а крестницам — расти и не болеть, — обнялись друзья на прощание…

— Ну вот, можно и спать ложиться, — поглаживая живот, направился к кровати Арсений.

— А я телевизор посмотрю, к Новому году всегда кинокомедии гонят… я тихонько — не помешаю…

— А я телевизор посмотрю, к Новому году всегда кинокомедии гонят… я тихонько — не помешаю…

К ночи западный ветер нагнал снеговые тучи, принесшие обильные осадки. За окном враз просветлело от начавшегося снегопада… К утру город обложили белоснежные сугробы…

— «Последний день декабря ожидается снежным и тёплым, температура от ноля до минус пяти…» — сквозь сон послышался голос диктора.

Арсений открыл глаза и проворно соскочив с кровати, быстрым взглядом окинул комнату. Степан спал, уткнувшись в подлокотник дивана и слегка улыбался, по-видимому, досматривая ночной комедийный фильм.

Арсений прикрыл друга пледом, выключил телевизор, умылся и пошёл на кухоньку приготовить завтрак.

Немного подумав, он бросил на сковородку: кусочек масла, покрошил колбаски, обжарил всё это и залил яйцами:

— «Новый год, Новый год пляшет маленький народ…», — нарочито громким голосом запел он, чтобы разбудить Степана к завтраку.

— Мммм… какие запахи, — послышалось из комнаты. — Опять яичница?! — появился на кухне заспанный друган.

— С колбасой! — многозначительно поднял вверх указательный палец Арсений.

— Это другое дело, — потерев ладоши, заулыбался Стёпа.

— Сначала приведи в порядок своё заспанное лицо.

— Слушаюсь, господин начальник!..

— Вот и последний день уходящего года, — перестав жевать, грустно произнёс Степан.

— Что за минорный лад в канун Нового года?

— Да так, что-то накатило вдруг — ещё один год жизни пролетел, можно сказать, в пустую.

— О чём ты дружище?

— Такое чувство, будто не на своём месте сижу: пять лет художественного училища за плечами, а результат — рекламки пустые малюю. Одна цель — заработать на кусок хлеба. У тебя хоть смысл в жизни есть — твои картины. А у меня: ни денег, ни смысла.

— А что ты о деньгах стонешь? Шёл бы учиться на агронома или зоотехника — как отец тебе советовал. Катался бы сейчас — как сыр в масле и не думал о деньгах.

— Ну уж нет: лучше быть голодным художником, чем сытым зоотехником — не моё это. Только художник — слишком громко сказано… так, — малёвщик рекламок.

— Ну так если бы не малевал рекламки, то и Любашу бы не встретил. Вскорости и о свадьбе можно подумать.

— Хмм… свадьбе… На какие шиши?!.. Были бы деньги.

— Не в деньгах счастье, Стёпа.

— Ты рассуждаешь, как зажравшийся мажор.

— Не понял…

— Так говорят только те, — у кого, как говорится: денег куры не клюют.

А семью-то кормить нужно, а где она настоящая работа, где деньги?!.. Не могу Любаше лишний раз цветы купить. Вот найду хороший заработок, тогда и о свадьбе подумаем. Скорее ты женишься, вон за тобой сколько девок бегает. Чего медлишь — года-то бегут.

— Не встретил ещё свою «Любашу».

— Завидую я твоему оптимизму, а на меня как накатит апатия…

— Давай о грустном денька через два, — перебил друга Арсений. — Всё будет хорошо, а если уголки твоего рта не начнут улыбаться, я нарисую красками улыбку на твоём лице.

— Не нужно на меня краски переводить, — улыбнувшись, отрицательно замотал головой Степан. — Включаю мажорный лад.

— Так-то оно ближе к атмосфере праздника, — притворно-серьёзным тоном, произнёс Арсений.

— А давай завтра к моим старикам в деревню скатаем: девчонок пригласим, на лыжах покатаемся, баньку затопим.

— Хорошая идея — вижу, исправляешься.

— Ну тогда, замётано. Выспимся и в дорогу, если только Макарыч не загуляет.

— Кто такой?

— Деревенский, — водитель автобуса. Может в праздники лишнего принять и тогда… — развёл руками Степан.

— Ну как будет… — бросил Арсений. — А сейчас приберёмся и пойдём прогуляемся, а то к трём часам девчонки придут… Постой!.. А давай слепим под нашим окном шикарного снеговика и разрисуем его… Ну как?!

— Поднимаю вверх руки и ноги! — заблестели нетерпением глаза Степана. — Только рисовать будешь ты…

С трудом открылась, заваленная снегом входная дверь… Редкие снежинки, кружась, падали на снежное покрывало.

— Неужели мы первые? — высунувшись за дверь, произнёс Арсений.

— А куда людям торопиться в предновогодний день, — пожал плечами Степан. — Да тут целый город можно слепить, — кивнул он на выросшие сугробы.

— Зачем нам город, а вот снеговика слепим — тут делов-то.

Пока катали основу, к делу подключились дворовые ребятишки. Наперебой, отталкивая друг друга, каждый старался внести свою лепту в общее дело.

Вскоре снеговик двухметрового роста предстал на радость детям.

— Морковка есть, глаза и рот нарисуем, — а вот что на голову одеть? — пристально оглядывая снеговика, задумался Арсений.

— А я могу кастлюлю плинести. Холосая — в ней мама суп валит, — пролепетал рыженький мальчуган.

— Нет, не годится, — отрицательно мотнул головой Арсений. — Потом эту кастрюлю вместо снеговика твоя мама мне на голову наденет…

— Ладно, пожертвую свою старую шляпу ради такого дела, — махнул рукой Степан.

— Ура! — радостно закричали ребятишки.

— Давай, тащи, а я пока из него сказочного героя сделаю, — взял кисти и краски Арсений…

Чудное творение, словно из новогоднего мультфильма, выросло перед старым, доживающим свой век, домом.

— А вон и девчонки идут, — замахал Степан девушкам, волокущим огромные пакеты.

— Пошли, поможем, — сорвался с места Арсений.

— Боже мой, какая красота! — всплеснули руками девчата, проходя мимо снеговика, вокруг которого, словно вместо ёлки, уже хороводили детишки.

— Ваша работа?

— На-аша… — почему-то покраснел Степан.

— А что в сумках — кирпичи что ли? — с иронией поинтересовался Арсений.

— Банки с консервацией, — пояснила Настя. — Мама принесла — вот и пригодились. А ещё у нас есть кролик, я его в сметанном соусе сделаю.

— Тоже мама принесла?

— Нет, Маринка утром на базаре купила.

— Мы же просили вас не тратиться — за нами продукты, в вы приготовите, — с укором взглянул Арсений на Марину.

— Да ладно уж — не разорилась, — махнула та рукой…

С приходом девушек квартирка наполнилась ароматом приготовляемых блюд: кто резал, кто чистил, а Настя, — как дипломированный повар, крутилась у плиты.

— Куда салаты поставить? — открыв холодильник, пожала плечами Любаша. — Зачем вы столько накупили? Ещё и бутылку с шампанским на полку затолкали!

— А куда её? — непонимающе произнёс Степан. — На дверце ни одной полочки не осталось — все обломаны.

А куда мне салаты прикажите ставить?! Поставь шампанское… ммм…, — обвела она взглядом кухню. — Вон в уголок — на столик возле плиты…

Через пару часов празднично-накрытый стол ожидал начала пиршества.

Собравшиеся обменялись новогодними подарками и приступили к праздничному ужину.

— Минутку внимания! — произнёс Арсений. — Это довесок к подаркам, раздал он каждому искусно выполненные шаржи: Настю с огромной сковородкой у плиты, Марину, режущую овощи с капельками пота на лице, Любашу с салатами в руках, недоумённо смотрящую на переполненный холодильник, Степана же — с растерянным видом и бутылкой шампанского в руках.

Супер!.. — вырвалось у Любаши. — И ты так можешь? — взглянула она на Степана.

— Могу… — неуверенно ответил тот.

— Ну так как Арсений, вряд ли кто сможет, — вставила своё слово Марина.

— Давайте к столу друзья! — не обращая внимания на похвалу, приглашающе произнёс тот…

С того времени, как человечество стало отмечать Новый год, к столу подавали самое лучшее, даже во времена дефицита на столе были: и колбаска, и конфеты, и мандарины. Также и наши герои, привыкшие во многом себе отказывать, отводили душу за праздничным столом.

— Девчонки, предложение есть… — в перерыве между сменами блюд, обратился к девушкам Степан. — Съездить завтра в деревню, к моим старикам: на лыжах покатаемся, баньку затопим…

— Вот когда родишь потомство, тогда и родителей стариками будешь называть, а пока… — высказалась Любаша.

— Ну, думаю, что это не за горами, — красноречиво подколола подругу Марина, вогнав немного в краску: и Степана и Любашу.

— Ой, что-то не хочется никуда ехать, — замялась Настя.

— Поехали, чего дома сидеть — только в телевизор пялиться. На работу тебе только третьего.

Немного поупиравшись, Настя всё же сдалась под напором подруг.

— Люди, через пятнадцать минут куранты будут бить — я за шампанским!.. сорвался из-за стола Арсений…

— Вот вам: бумажки, ручки — все записали свои желания.

— Ну и…? — пожала плечами Настя.

— Бумажки сожжём и каждый бросит в свой бокал с шампанским.

— Готово?!.. Все взяли бокалы?.. Открываю…

Но простоявшее возле плиты шампанское, повело себя не так, как ожидали: не успел Арсений раскрутить металлическую оплётку, как пулей вылетела пробка, точно попав в ёлочную игрушку.

— Пробку держи! — в унисон со звуком разбитого стекла, от неожиданности выкрикнул Степан.

Но Арсению было не до того, содержимое бутылки струйками стекало с его пышной шевелюры.

— Осталось немножко… — непонимающе глядя на бутылку вылил он остатки себе в бокал.

Оторопевшие девушки еле сдерживали приступ смеха. Первой не выдержала Настя, а за ней вся компания залилась раскатистым хохотом.

— Этот Новый год тебе точно запомнится! — давясь от смеха,

произнесла Настя.

— Извини — это моя вина, — раскаявшимися голосом, заявила Любаша. — Закрутилась с салатами и без задней мысли посоветовала Степану поставить бутылку на стол, возле плиты… А ты куда смотрел?!.. Тетеря, — накинулась она на ухажёра.

— Не знаю… Но ты же сказала… — покорным тоном ответил тот.

— Сразу видно кто будет в доме хозяин, — сквозь смех, заключила Настя.

— Минута до двенадцати! Там ещё шипучка в пакете стоит… — поспешила Марина…

— Успели… Ура!..С Новым годом друзья! — поднял остатки шампанского Арсений и как бы ему в ответ, за окном, разноцветными огнями взлетели петарды. — А теперь приведу себя в порядок, — направился он к умывальнику…

— Пошлите на улицу! — отдуваясь, поднялась из-за стола Настя. — А то за сегодняшнюю ночь, я точно килограмм прихвачу.

— Да, да… — поддержали её подруги.

— Вот в чём отличие женщины от мужика: для женщины катастрофа прибавить лишний килограмм, а для мужика в радость — хорошо покушать, — пошутил Арсений. — Я только — «за»: прогуляемся, на горке покатаемся, подышим свежим воздухом, а потом опять за стол — нужно же доедать наготовленное.

— Ну уж — нет! Доставим эту радость тебе и Степану…

Грохот пиротехники и треск бенгальских огней, заполнили улицы города.

Поднявшийся ветерок подхватывал охапки пушистых снежинок и хороводом закручивал в воздухе.

— Ой хорошо-то как — свежо! — щурясь от летящих в лицо снежинок, вдохнула полной грудью прохладу ночи Марина. И вдруг со словами: — «Поехали, конёк-горбунок!», — запрыгнула на спину Арсению. Тот, выполняя назначенную роль, проскакал далеко вперёд и резко развернувшись, сбросил наездницу, успев однако подхватить на руки.

— Вот так и неси… — крепко прижавшись, нежно произнесла девушка.

— Извини, на руках я буду носить — только свою невесту, — бережно поставил Марину Арсений.

— А я?.. — остановила она на нём влюблённые глаза.

— Ты — подруга… — вежливо ответил Арсений.

— Хмм… Подруга… — взяв под руку спутника, ухмыльнулась Марина. Они не спеша брели по свежевыпавшему снегу, далеко опередив остальную компанию.

— Не можешь простить меня?

— Я на тебя зла не держу, ты поступала так как считала нужным.

— И сама себя наказала, — тяжело вздохнула Марина. — Да он мне тысячу лет не нужен этот Кирилл — тебя подразнить хотела, чтобы ты поревновал, побегал за мной — поигралась с тобой как кошка с мышкой…

— Это у тебя получилось. Ну а я поступил так, как посчитал нужным. Ты добилась того чего хотела: мне больно было видеть, как ты на моих глазах идёшь под ручку с Кириллом. Не стал мешать твоему счастью. Перегорела любовь — осталась дружба.

— Хмм… Счастью… — иронически хмыкнула Марина. — Переиграла я эту роль, а когда ты ушёл, — поняла, что потеряла…

Ты помнишь, как мы ездили в Луговое за клубникой? С другом твоим, кажется, Серёжка Егоров. Ты захватил все свои причиндалы и рисовал меня с веточкой клубники на фоне природы.

— Конечно помню: старенькие Серёжкины «Жигули», июль месяц, поникшие от жары веточки берёз, луговые цветы, а в траве крупные ягоды клубники. Хотел пририсовать лукошко полное спелой ягоды, но так и не закончил тот портрет. По-первости хотел выкинуть, когда ты закрутила с Кириллом, да Стёпка не дал — спрятал от меня подальше.

— Ну так дорисуй сейчас, я с удовольствием попозирую.

— Надо бы, но заказ большой получил — совершенно нет времени. Как освобожусь — обязательно закончу.

— Как бы я хотела вернуть то время! — бросила взгляд влажных глаз на спутника Марина. — Тебе уже скоро тридцать. Сколько девок о тебя глаза мозолят, неужели ни одна не зацепила твоё сердце?

— Пока — ни одна… Давай подождём наших… — перевёл разговор на другую тему Арсений…

Со всех сторон доносились: смех шутки, песни — создающие атмосферу новогодней ночи, которая затягивает тебя, и ты уже становишься частичкой всеобщего веселия…

Но вдруг, среди этого оживления, раздался призывный голос:

— Ну помогите же кто-нибудь!..

Друзья незамедлительно поспешили в ту сторону…

Хрупкая девушка в одеянии снегурочки безрезультатно пыталась поднять Деда мороза.

— В лесу родилась ёлочка… — пьяным баритоном, старался вывести тот.

— Д-аа… Укатали Сивку крутые горки, — присвистнул Арсений.

— Укатали — только не горки, а клиенты, — чуть не плача ответила девушка.

— Помогите, же! — замерзнет, ведь.

— А что — разве это грозит Деду морозу? — пошутил Степан.

— Вам шуточки, а мне хоть плачь. Он ведь пьёт-то редко — мы вместе работаем — вот нас и определили под Новый год подарки детям сотрудников развозить. А сами понимаете, что без стопки от сослуживца не уйдёшь — вот он и принял весь удар на себя.

— А чего пешком?

— Заказали машину, а он повозил оплаченные часы и: — «У меня время вышло — вызывайте такси. Меня дома за столом ждут». А где такси под Новый год сыщешь… Коля, ну ты хоть попробуй привстать… Помогите, мужики! — просяще прижала руки к груди Снегурочка.

— Конечно поможем, — подхватил Николая под руку Арсений. — Стёпа, ну что ты стоишь — берись с другой стороны.

— Солидный… — подхватил тот под другую руку.

— С Новым г-год-дом! — выпучив глаза, полез целоваться Дед мороз к Арсению, когда его поставили на ноги.

— Ты, Дедушка, давай-ка держись покрепче и ножками немного шевели, — отвернулся Арсений от напахнувшего перегара. — Где живёт?..

— Лермонтова 12…

— Неблизко… Как вас звать-то?

— Анюта… А вас?

— Я — Арсений, а это: Степа, Настя, Марина и Любаша.

— Ой, слава Богу — нашлись добрые люди! — подхватив изрядно похудевший мешок для подарков, словами благодарности ответила Снегурочка…

— Фу-уу!.. — Ну вот ещё одно новогоднее приключение, — тяжело выдохнул Арсений, когда добрались до указанного адреса.

— Какое же первое?.. — удивлённо спросила Анюта.

— В шампанском искупался…

— Это как?

— Стечение обстоятельств… — неопределённо бросил Арсений.

— Мммм… — не поняв сути, промычала снегурочка. — У меня тоже своеобразное приключение — первый раз в жизни встретила Новый год с напившимся до невменяемости Дедом морозом.

— С вашим своеобразным приключением и пьяным Дедом морозом, меня хоть самого под руки тащи, — тяжело дыша, согнулся, упираясь в колени, Степан.

— Слабак ты Стёпа против Арсения, — высказалась Настя.

— Да-а — редко встретишь такого парня: добрый, сильный, красивый, — поддакнула Анюта. — Мне бы такого.

— А тебе что, своего мало?! — бросила на неё злобный взгляд Марина.

— А это не мой… Это наш терапевт — мы вместе в больнице работаем.

— Ну и это не твой! — грубо огрызнулась Марина.

— А я и не претендую… — по-простому ответила Анюта.

— Девчонки хватит вам шкуру не убитого медведя делить. Вы ещё подеритесь, — вмешалась в перепалку Любаша.

— Вот, возьмите хотя бы это, — меняя тему разговора, вытащила из мешка бутылку шампанского Снегурочка.

— Да ну зачем — оставьте себе… — отмахнулся Арсений.

— А у меня ещё есть — нас угостили.

— Хорошо, давайте ещё раз проводим старый год… Только тару бы какую.

— А у меня в мешке бумажные стаканчики — довесок к шампанскому дали.

— Ну, надеюсь, повторного купания не будет, — с улыбкой открыл бутылку Арсений. — Ну что, друзья, с Новым годом! — поднял он свой стаканчик.

— С Новым годом и огромное спасибо! — неожиданно чмокнула в щёку Арсения Снегурочка, тут же заслужив испепеляющий взгляд Марины…

— Ну, передохнули — теперь до квартиры… Какой этаж?

— Второй… Он с мамой живёт — она должна быть дома.

— Хорошо, что не пятый, — беря под руку Колю, пробурчал себе под нос Степан…

Ну вот и пришли… Даст Бог, свидимся ещё, — бросила благодарный взгляд на Арсения Анюта.

— Ну что весёлая компания — на горку! — скомандовала Настя.

— А может лучше по домам? — обвёл всех страдальческим взглядом Степан.

— А это куда девать?! — похлопала себя по животу Любаша.

— Ладно… — вздохнув, согласился Стёпа…

Уже далеко за полночь проводили мужчины девушек до Марининого дома, где те решили заночевать.

— Завтра в десять на автобусной станции — не проспите… Я ещё позвоню… — напомнил Степан.

— Уже сегодня… — улыбнулась Любаша…

К утру крепко подморозило, пробушевавшая всю ночь вьюга, принесла резкое похолодание. Даже птицы не спешили искать себе пропитание: снегири, синицы, воробьи — нахохлившись, пушистыми комочками расселись на ветках деревьев…

— Ну давай же быстрее соня! — подгонял товарища Арсений. — Если бы Любаша не позвонила, всё ещё бы спали. «Не проспите», девчонкам наказывал… А сам?!..

— Ну а я что?! Телефон разрядился — не зазвонил, — оправдывался Степан…

На удивление: в праздничный день, быстро подошла маршрутка, да ещё пустая…

На автовокзале их уже встретили нахмурившиеся девушки.

— Кто говорил не проспите?! — переминаясь от холода с ноги на ногу, набросилась на Степана Любаша.

— Девушки, он уже раскаялся, давайте пощадим его, — вступился за друга Арсений.

— Ладно уж… — снисходительно произнесла Настя.

— Ну я тогда за билетами?.. — как бы испросив разрешение, засеменил виновник к кассе.

— Давай, давай… — крикнула ему вслед Марина…

— Вот, купил, — доложился Степан. — Макарыч уже здесь, через двадцать минут отправляется — пошлите, в автобусе всё потеплее…

— Открывай двери, водила! — громко крикнул Степан прикимарившему шофёру.

— О-о… Стёпка… Здорова! Никак родителев собрался попроведать?

— А куда ж ещё?

— А я вчерась, за пол-литрой ходил — к празднику и батьку твоего в магазине видал.

— Фу-у…! А перегаром-то от тебя прёт. Не боишься без прав остаться?

— Да кто у меня их заберёт, гаишники-то после кутежа отсыпаются… Ладно, поехали — время уже…

Старенький «пазик», пробуксовывая по скользкой дороге, прогромыхал по улицам просыпающегося города и выехал в уходящее за горизонт поле…

Арсений задумчиво смотрел в окно:

— «Всё — таки есть своя прелесть в зиме: бескрайние снежные поля с занесёнными снегом колками, искрящиеся на солнце сугробы, деревья, покрытые серебром инея, а в общем — белое сверкающее полотно и голубое небо — в этом вся красота зимы…»

— Ой, смотрите, — заяц! — прервал его мысли восторженный вскрик Насти.

— А мы такого же на Новый год съели, — с грустью в голосе отозвалась Марина.

— То кролик был…

— Какая разница — одного семейства…

Через час пути появилось длинное, полуразрушенное здание бывшей птицефермы.

— Ну вот, скоро уже и деревня, — приподнятым тоном сообщил Степан.

— Макарыч, ты притормози около нашей избы.

— Запросто… — не оборачиваясь бросил тот…

— Проходите, проходите гости дорогие, — с радостью встретила хозяйка приезжих. — Будем знакомы: Ольга Сергеевна и Василий Афанасьевич… Этого я уже видала — в прошлом году со Степаном приезжал, а вот девчат не знаю.

— Это — Любаша, — неловко представил подругу Степан.

Хорошенькая… — лукаво переглянулись мать с отцом.

— А другие?..

— А других для него не существует, — ответила Настя вместо сына.

— Так что скоро будете бабушка и дедушка.

— Ой!.. — всплеснув руками, села на лавку Ольга Сергеевна. — И когда же?..

— Чего, когда? — пожала плечами Настя.

— Когда рожать-то?.. На каком ты месяце доченька? — вопрошающе-ласково посмотрела мать на Любашу. Отец же, разинув рот, уставился на сына.

— Да не беременна я… — покраснев ответила Любаша.

— А как же… — перевела мать взгляд на Настю.

— Да ты слушай её больше! Настя соврёт — не дорого возьмёт! — не выдержал Степан.

— А я-то и взаправду подумала… Ой, что это я всё с разговорами! Вы проходите, перекусите с дороги. Ты отец, сходи в погреб: грибочков, солонинки принеси, а я сейчас мигом щи разогрею.

— Ну так, может, бутылочку достать? — для сугреву, — кивнул Василий Афанасьевич на холодильник.

— Это потом, после бани! — замахал руками Степан. — Сейчас по-быстрому перекусим, да в лес на лыжах покататься пойдём. Мои-то лыжи целы, не выбросили?

— Да вон, в сарае прибраны.

— Ещё четыре пары нужно… Но это я сейчас — по соседям пробегусь. Здесь у многих лыжи есть — родственники из города приезжают покататься.

— Ой, их позавчерась столь понаехало! — вскинула руки Ольга Сергеевна. — Новый год здесь встречали, думала лес спалят — всю ночь оттедова салюты летели. Сейчас, поди, отсыпаются.

— Ну я побежал… — бросив ложку, выскочил из-за стола Степан.

— Да куды ж ты?! И чаю даже не попил, — крикнула в догонку мать…

— За лыжами…

— Вот — как раз на всех… даже с ботинками, — вскоре вернулся улыбающийся Стёпа. — Ну-ка, девчонки, примерте.

— Как на меня, — покрутила ногой в ботинке Марина.

— А мне немного большеваты и мне тоже…

— Я вам сейчас носочки вязаные принесу, — засуетилась Ольга Сергеевна. — Оно и плотнее будет, и ноге теплее.

— Батя, ты часика через два баньку истопи, чтобы к нашему приходу.

— Сделаю всё как нужно…

Через полчаса вся команда направилась к лесу, вплотную примыкающему к деревне…

— Место хорошее — и река рядом с домом, — взглядом окинула окрестности Настя.

— Это точно, — кивнул головой Степан. — Я летом из баньки — да в речку… красота!..

Выпавший за ночь снег, придавив к земле ветки елей, ярко сверкал в лучах солнца.

— Ой, как слепит! — зажмурилась Марина. — Жалко очки с собой не прихватили…

— Ну я вперёд, давайте за мной! — прибавил ходу Степан.

Вся команда лыжников цепочкой растянулась по лыжне.

— Стёпа, сбавь немного — не успеваю я! — крикнула, далеко отставшая Любаша.

— Действительно, мы что тебе спринтеры, — поддержали её девчата.

— Извиняюсь, увлёкся, — резко остановился Степан. — Скоро горка будет, покатаемся…

И действительно — длинный, пологий спуск, уходящий накатанной лыжнёй в недалёкие перелески, вскорости предстал перед лыжниками.

— Я первый… — резко оттолкнувшись, согнул ноги в коленях Арсений.

Следом за ним поспешила Марина.

— Не поеду я — боюсь! — замотала головой Любаша.

— Подожди тогда здесь — мы быстро, — стал уговаривать её Степан.

— И здесь одна боюсь, не бросай меня Стёпочка…

— Ладно… — согласился тот, с завистью провожая катящихся с горы друзей.

Настя села на лыжи и как на санках покатилась вниз. На середине она потеряла равновесие и визжа, кубарем продолжила спуск.

— Ну вот, видишь?! — кивнула на Настю Любаша.

— А я что — как скажешь… — беспрекословно согласился Степан.

Дождавшись остальных участников лыжной прогулки, вся группа, уже другим путём вернулась в деревню…

— Как раз вовремя! — встретил их, идущий из бани Василий Афанасьевич. — Жару хоть отбавляй, так что можете собираться. Снегу подгрёб — ежели у кого есть желание из баньки в сугробе искупаться.

— Ну что девчонки — мы первые, — вызвались ребята.

— Мы не так охочи до жара, так что, — мужикам у нас дорога…

Вскорости в футболках и трусиках мужчины выскочили из дома…

— Ну батя постарался!.. Хороша банька!.. А от веника с душицей какой аромат! Давай-ка я тебя хорошенько попарю, а потом ты меня… Эх, хорошо!.. После лыжной прогулочки, да веничком похлестаться.

— Я в сугроб… — раскрасневшись от парильной процедуры, выскочил из бани Арсений.

— Я — пас… скоро хоккей по телевизору начнётся, — заторопился Степан.

— А кто играет?

— Авангард — Металлург.

— Иди, болей… Я лучше ещё пару заходиков сделаю — соскучился по баньке…

Лёжа на полке, Арсений с наслаждением вдыхал смешавшиеся ароматы: дерева, берёзовых листьев и душицы, отдыхая телом и душой.

Тихо хлопнула дверь…

— Что вернулся, Стёпа?.. Матч перенесли на другое время?

Тишина…

Дверь в парилку открылась и Марина в костюме Евы, остановила жаждущий взгляд на Арсении. Тот машинально прикрылся веничком.

— Не прогонишь… — тихо произнесла она.

— Не делай глупостей Марина… — растерянно ответил Арсений.

— Любовь — это не глупость.

— Но она должна быть взаимной.

— А разве я не заслуживаю взаимности? Посмотри на мою фигуру, на мою грудь, — повернулась она из стороны в сторону, демонстрируя своё обнажённое тело. — Ну как?.. Хочешь нарисовать меня такую?

— Я не рисую картины в стиле «ню»… Не спорю: и фигура, и грудь у тебя восхитительны, но этого мало для любви.

— Дурак ты, Арсений: если бы ты знал, сколько мужиков хотели бы оказаться на твоём месте, но мне нужен только ты.

— Марина, пойми — я не хочу любить наполовину — только тело.

— А кто её отмерил эту меру: четверть, половина или полная чаша любви?

Если тебе нравится девушка, если ты восхищаешься её телом — разве это не повод ответить взаимностью на её любовь?

— Для кого-то может и повод, для меня — нет. И давай будем считать, что того, что произошло сейчас — не было. Ты просто выходила подышать свежим воздухом.

— Чем больше я с тобой общаюсь, тем сильнее люблю тебя. Ты, наверное, единственный, кто бы так отреагировал в данной ситуации. Как ты скажешь, так я и сделаю — я просто выходила прогуляться, — развернулась Марина к предбаннику…

Ещё долго сидел Арсений, не отрывая застывшего взгляда от двери, за которой скрылась Марина, в глазах его стояло её изящное обнажённое тело:

— «А может и права она? — Что это за мера? Какие они симптомы настоящей любви? Может это всё придумано писателями и поэтами? Ведь Марина действительно очень красивая девушка… Но дело не в этом — просто перегорело всё в душе, после её выходки с Кириллом. А использовать её для удовлетворения желания — это самообман»…

Париться уже не хотелось… — «Пора закругляться…» — спустился с полка Арсений…

— Фу-у!.. Хорошо попарился! Знатная у вас банька, Василий Афанасьевич.

— А то! — горделиво ответил хозяин.

— И вечерком прогуляться приятно, — добавила Марина. — Ну что девчата, теперь наша очередь.

— А мне кажется, ты уже вкусила банный дух и не одна, — шепнула ей на ухо Настя.

— Да ну, что ты — я просто прогулялась перед банькой…

— Прогулялась… — намекающе скосила глаза в сторону Арсения подруга…

— Пока вы мыться будите, я пирогов испеку и на стол соберу, — засуетилась Ольга Сергеевна…

К приходу девушек хозяйка накрыла стол. Посередине горкой возвышались печёные пироги, а дальше: домашняя колбаска, зимние салатики, грибочки, варенье…

— Пельмени я пока не забрасывала, чтобы горяченьких поели, — объяснила она раскрасневшимся девушкам. — А пироги: с капустой, калиной, грибами — кому какие по нраву.

— А я что сижу?! — соскочил Василий Афанасьевич. — Бутылочку-то… — полез он в холодильник. — Вы-то девчата, после баньки по чуть-чуть примите?

— Что ты девушкам водку предлагаешь?! У меня, вон, настоечка вишнёвая…

— Завидую я тебе Любка — такая свекровка.

— Перестань подкалывать, Настя — завидуй молча…

На следующий день стали собираться домой.

— Добегу до Макарыча, скажу, чтобы возле избы притормозил — чего вам через всю деревню тащиться, — засуетился Василий Афанасьевич…

— Вот падла — с утра пораньше нажрался! Пьяный в стельку лежит. И чего его только держат?

— А где они найдут дурака, который за такую зарплату будет мотаться туда-сюда: на старом «пазике», по раздолбаным дорогам, да ещё в Новый год, — развёл руками Степан.

— А как же мы?! Мне на работу завтра! — вопрошающе взглянула Настя на хозяина.

— Прямо не знаю девчата, что мне делать с вами, кабы Насте не на работу, так ночевали бы ещё.

— Василий, а ты по соседям пройдись, может у кого городские в гостях и назад сегодня собираются — вон их сколько понаехало.

— А ведь и вправду, мать…

— Не переживайте, девоньки, — успокаивающим тоном произнесла Ольга Сергеевна. — На худой конец Гаврилыча порошу до району на лошади подвезти — у его сани большие, всех захватит. А оттель автобусом до города.

— Представляю финал: трое девок в розвальнях щелкают семечки, а лошадка бежит, не торопится, только — фрр, фрр… — ухмыльнулась Настя…

— Ну всё молодёжь — уедете сегодня! — вернулся радостный Василий Афанасьевич. — У Никиты Смирнова зять в город собирается — они с Клавкой вдвоём, так что троих возьмут… Скоро уже выезжают.

— Ну а мы со Степаном завтра как-нибудь доберёмся, — развёл руками Арсений.

— Давайте, подготавливайтесь, чтобы людей не задёрживать, — засуетился Василий… — Присядем на дорожку.

— Спасибо, что приехали, — слегка поклонилась Ольга Сергеевна. — Очень рады были с вами познакомиться.

— И мы тоже — очень, очень, — обняли девушки хозяйку.

— Приезжайте к нам на Рождество — поросёночка заколем к празднику.

— Обязательно приедем: и на Рождество, и на Крещение! — ответила за всех Настя. — Готовьте прорубь, Василий Афанасьевич — для крещенского купания.

— Ну так это враз изладим. И баньку по жарче натоплю.

— Замётано! — подняла указательный палец Настя.

— Ох и боевая ты девка! — тряхнул головой хозяин. — Мужика бы тебе хорошего!

— А где его возьмёшь — хорошего? Ваш Степан занят, а об этом — только мечтать, — кивнула Настя на Арсения. — А плохих нам не нужно — их на каждом углу — на рупь десяток…

С улицы раздался гудок автомобиля.

— Подъехали… Ну, с Богом! — перекрестила девушек Ольга Сергеевна…