Копытце Таманского дьявола

Юрий Торин, 2023

До сих пор в русской литературе было всего два поручика: поэт Михаил Лермонтов и незабвенный поручик Ржевский. Теперь есть и третий – инженер-поручик Силúцкий. Уже миновал Девятнадцатый – просвещённый век машин и научно-технического прогресса, и только-только наступил Двадцатый, ещё не грянула никакая Русско-Японская война, никакая Первая Империалистическая , не то что Революция, а вокруг бушует жизнь Российской Империи во всём её многообразии, на Юге, у берегов морей Азовского и Чёрного.Но, вчитавшись, внимательный читатель поймёт, что подлинные события намеренно отнесены автором менее чем на сто лет назад, как чисто литературный приём.Дореформенная орфография заменена на современную.

Алиса

На веранде полумрак, дивная смесь манящих запахов и шелестов. От кипарисов веет свежестью. Цикады, светлячки, звёзды. Ночь тиха и желанна.

— Что же это? — спрашивает инженер-поручик хриплым шёпотом. Миниатюрная дама с обнажёнными белыми плечами кривит пурпурные губы:

— Будто не знаете! А ещё туда же — руки распускать! Корсет! Там шнуровочка, видите?

— Корсет… — мечтательно произносит поручик с ловкими пальцами пианиста, — а это что же?

Дама томно закатывает глаза и начинает учащённо дышать, её грудь при этом освобождается из плена:

— Ах, что же? Да неужели Вам не совестно спрашивать такое?… Это чулки французские…Тссс! Осторожно, не порвите!.. И откуда в Вас столько задору?

— А это что же, несравненная Алиса?

Дама, как сказочная змея выворачивается из объятий поручика, её рука тянется к тяжёлому стеклянному кубку вина:

— Что же Вы не выпьете со мной лёгкого винца, Станислав? Ведь это не что-нибудь, а настоящий Инкерман!

— О да, Алиса, охотно! Такие вина подобает разливать из амфор…

Дама ловко уворачивается от поцелуя, и белой рукой протягивает поручику второй кубок:

— Хочу, чтоб нам прислуживал робкий послушный и миловидный юноша почти без одежды, пусть он молчит и подливает нам вина!

— Отчего же юноша? Пусть это будут две девицы-близняшки с каштановыми волосами, лебяжьими шеями и торчащими винными сосками! А мы будем возлежать и предаваться неге, восхваляя Диониса! И ножки непременно должны быть стройны!

— Ножки?… — задумчиво повторяет Алиса, выставляя напоказ белую ноженьку. — Не знаю, кто этот Ваш Денис, поручик, почти наверняка какой-нибудь грубиян из кавалерии, они там все грубияны… А Вы вот ничего…Ну идите же сюда… Давайте выпьем на брудершафт! И к чёрту Ваших девиц с лебяжьими сосками!

— К чёрту вино! Я так давно мечтаю ухватить Вас за белоснежные ягодицы, Алиса!

— Ах, поручик, замолчите… Сделайте, всё, что хотите немедленно!