Невеста друга. Ты будешь моей

Яна Невинная

— Вы оба уволены за профнепригодность. Как только родишь, мы проведем тест ДНК, и если один из детей окажется моим, то ты станешь моей женой. Ты же этого хотела? — Я люблю Диму, — пытаюсь воззвать к разуму своего босса. — Мы собирались пожениться. — Идем, Настя, он не в себе, — поднимает меня с места парень и злобно смотрит на уже бывшего друга. — Теперь тебе придется полюбить меня, — равнодушно пожимает плечами Казарин, а затем язвит: — Думаю, будет несложно. Я более завидный жених, Снежа… Ты ведь рассказала Диме о том вечере? Тот замирает и переводит на меня вопросительный взгляд. — О чем он говорит, Настя? — напряженно задает мне вопрос. Я только молча хватаю ртом воздух и тяжело дышу, смаргивая злые слезы. Неужели из-за моей единственной ошибки я потеряю всё?

Глава 1

Иногда достаточно одной встречи, чтобы изменить всю жизнь. Одного события, чтобы повернуть ее на сто восемьдесят градусов. Одного разговора, чтобы запустить целую вереницу событий.

«Если вы хотите родить ребенка, сделать это нужно сейчас. Потом будет поздно».

В свете последних событий могу позволить себе то, что так давно запрещала.

От одного пирожного ничего же не случится? Малюсенькая калорийная бомбочка не превратится в килограммы лишнего веса на моих боках. Ведь нет же?

Я не удержалась и купила эту шоколадную прелесть с утра в кондитерской напротив офисного здания, в котором юридическая контора «Казарин и партнеры», где я работаю, занимает весь четвертый этаж.

Полгода ходила мимо, смотрела на яркую витрину с пирожными из окна своего маленького кабинета, примыкающего к кабинету владельца, и справлялась с искушением.

А сегодня не смогла, после того как до работы забежала в репродуктивный центр и услышала весьма неутешительные новости.

«Пухля! Пухля-я-я!» — доносятся до меня противные издевательские голоса из университетского прошлого, напоминая, что лучшего способа справиться со стрессом, чем съесть сладость, для меня никогда не существовало. Так и ходила по университету спокойная, но толстая. Пухля.

Вздыхаю и собираюсь отложить маффин с кремом, который хотела надкусить, но тут по всему офису раздается оглушительный звук.

Бум!

И от испуга я роняю маффин. По негласному закону падения всех пирожных он переворачивается и прямо своей густой шапкой из крема приземляется на документы, лежащие передо мной на столе.

Бум!

Снова этот звук, который заставляет меня вскочить с места и судорожно оглядываться по сторонам. Что происходит? Быстро убираю маффин и разглядываю договор, которому не повезло стать посадочной площадкой летающего пирожного, и выбегаю из своего кабинета на шум.

Сначала преодолеваю зону ресепшена, миную конференц-зал, далее по коридору устремляюсь вперед, видя, что все сотрудники нашей компании выскочили из своих кабинетов, точно так же как и я.

— Настенька, вы не знаете, что происходит? — поправляет очки старший юрист Лия Борисовна, озираясь по сторонам.

— Вот я сама тоже хочу узнать.

Повсюду слышатся перешептывания, гомон, шум, все пытаются понять, что происходит. Ведь ничего не предвещало беды. Обычный офисный день, разве что руководитель на месте отсутствует, но Фазиль Мартынович частенько в последнее время опаздывает.

И наконец я вижу источник шума. Прямо по курсу, в центре общего пространства с колоннами, стоит мужчина в серых брюках и белой рубашке. Ноги широко расставлены, а в руках он держит… кувалду!

Самую настоящую кувалду, которой он крушит стены!

Все сотрудники, онемев, ничего не делают, только взирают на это безобразие.

— Настенька, сделайте хоть что-то! — вопрошает Лия Борисовна, да и другие сотрудники на меня обращают свой взор, и мне бы вызвать охрану, полицию, позвонить боссу или предоставить право действовать сильным мира сего, но в тот момент я почему-то действую так, как подсказывает мне инстинкт: хочу спасти здание от разрушения!

— Подождите, пожалуйста, подождите! Что вы делаете? — подбегаю к мужчине, который приноравливается к новому удару. Мощные руки держат кувалду так крепко, как древний викинг держал бы свой топор, он и выглядит так, как воин.

Мощный, накачанный, высокий.

У меня дух захватывает, а когда я перевожу взгляд с рельефного торса, обтянутого белой тканью, на лицо, накрывает ощущение, будто меня прямо в солнечное сплетение кувалдой ударили.

Я знаю этого человека.

Натан Казарин, сын владельца компании, улыбается мне наглой улыбкой из-под черных бровей. Когда-то я была влюблена в этого короля университета, а он не обращал внимания на мелкую первокурсницу, к тому же еще и пухлую.

— Стены сношу, — отвечает хмыканьем, и от вибрации его голоса у меня по телу распространяются мелкие мурашки. Пробирает. Столько лет прошло, а он всё еще имеет надо мной власть. От его улыбки, когда один уголок чуть задирается вверх, я просто млею. Ничего не могу с собой поделать.

— Но вы же должны быть за границей? — удивленно спрашиваю у него.

Ведь если бы я знала, что Казарин вернется, ни за что бы не устроилась в этот офис личным ассистентом управляющего партнера.

Он, опершись на кувалду, изучает меня пронзительным взглядом.

— Теперь я буду работать здесь. И поскольку мое указание снести стены и устроить опенспейс не выполнили в срок, я решил взяться за дело сам.

— Подождите-подождите, — закусываю губу, — но разве не через месяц должны были начать работы?

— Через месяц должны быть завершить, — отвечает бегло. — А вы, значит, секретарша отца?

— Личный ассистент, — подбираюсь и вытягиваюсь по струнке.

Внутри так и ноет: не узнал, он меня не узнал. Конечно, кто узнает в стройной офисной сотруднице бывшую пухлую студентку?

— Отлично, обсудим наши общие дела, как только я здесь закончу, — он перехватывает кувалду и собирается снова замахнуться, и тут я лезу наперерез и опрометчиво кладу руку на его запястье, и меня, ей-богу, простреливает разрядом тока, который оглушает и ослепляет.

Не думала, что так больно дотрагиваться до своей мечты, ведь я все университетские годы была влюблена в Натана Казарина, как последняя дурочка. Безответно, незаметно, беспросветно.

А теперь мне придется с ним работать.

— Вы все свои проблемы так решаете? — сиплю еле слышно, отдернув руку. — Давайте вызовем бригаду, и пусть они работают. Не будем пугать сотрудников.

— А вы всегда мешаете начальству? — приподнимает бровь Казарин-младший, осматривая меня с ног до головы и заставляя вспыхнуть, как маков цвет.

— Только ради спасения человеческих жизней, — пылко отвечаю, — вдруг эти стены несущие.

— Я всегда проверяю, прежде чем что-то делать, — улыбается наглой улыбкой мой будущий босс и заглядывает мне через плечо. Повторяю траекторию его взгляда и выдыхаю с облегчением. Дима. Мой парень.

— Натан! Дружище, ты что тут крушишь офис? Всех на уши поставил своим приездом. Не мог появиться менее эффектно?

Дима с Натаном дружили, но я никогда не пересекалась с ними в университете, учась на три курса младше, для меня Казарин был небожителем, а все остальные — его свитой. Только оказавшись в офисе полгода назад, я поняла, что мы с Димой учились на одном факультете.

Так мы и сблизились. Его рука ползет на мою талию, и он беззастенчиво меня обнимает и прижимает к своему боку. Словно всем говорит: «Эта девушка моя, она мне принадлежит». Почему-то морщусь и кидаю опасливый взгляд на Натана, но, вопреки моим мыслям, в область моей талии он не смотрит.

— Девушку мне напугал, — Дима заявляет свои права на меня во всеуслышание.

Отчего-то хочется отстраниться, но я этого не делаю. Наоборот, замираю и смотрю на разворачивающиеся действия, всё еще приходя в себя.

— Девушка твоя? Надо же. Смелая она у тебя. Чуть у меня кувалду из рук не вырвала, — улыбается Натан во весь рот.

Натан Фазилевич, так вернее будет его называть. Улыбка у него потрясающая, преображает лицо и заставляет улыбаться в ответ, но я кусаю щеку изнутри и потупляю взгляд. Как бы еще вернуть себе дыхание…

И где делают таких Аполлонов? Невольно кидаю взгляд на Диму, но ругаю себя. Нельзя оценивать мужчин по внешности. Не стоит их сравнивать. И пусть один сложен, как греческий бог, а другой… Хватит пускать слюни, Снежина, не дело это…

— Настёна у меня такая. Умница и красавица. Теперь будет под твоим началом работать.

— А Фазиль Мартынович… Он… — интересуюсь судьбой своего непосредственного начальника.

— Пока будет отсутствовать, — коротко говорит босс, оглядывая собравшихся: — Можете вернуться на места и подготавливать вещи. Опенспейс организуем в ближайшее время. Будем работать одной слаженной командой.

Взбудораженные сотрудники выполняют приказ нового босса, а мы остаемся втроем, ну, если не считать кувалды.

— Так ты насовсем? — спрашивает Дима, вцепившись в мою талию как клещ.

— Да, надоела заграница. Дома лучше, — жмет плечами Натан и потирает руки.

Я же не могу оторвать взгляда от его больших ладоней. Меня завораживает каждое его движение. Фокусируюсь на губах и даже не слышу, что он мне говорит. Интересно, размер рук, как говорят в журналах, и правда… Ой, Снежина, прекращай об этом думать.

— У тебя на губах крем, — слышу, как сквозь вату, и непроизвольно облизываю губу.

— Не убрала, — говорит босс, и тогда Дима наклоняется ко мне и пальцем стирает злосчастное пятнышко. Сглотнув, перевожу взгляд на босса и наконец выпутываюсь из объятий своего парня. Двойное внимание меня дико смущает, и мне хочется немедленно ретироваться.

— Пойду сварю кофе! — сдавленным голосом сообщаю я и улепетываю, слыша продолжающийся разговор, и чувствую, как печет спину. Жаркая волна поднимается снизу вверх, заставляя меня краснеть. И если Дима стоит ко мне спиной, то почему же я так отзываюсь на то, что босс провожает меня горячим взглядом?

***

Кручусь в маленьком закутке, отведенном под зону приготовления кофе. Но не отпускает мысль, что за стеной где-то там он… Натан Казарин… Моя первая безответная любовь.

От воспоминаний всё валится из рук.

Кофейные капсулы, салфетки, ложки. Сахар просыпается на пол. Щеки краснеют, а сама я не могу ни на чем сосредоточиться. Не знаю, какой кофе пьет новый босс и пьет ли вообще.

Я ведь совсем ничего о нем не знаю. Как жил, женат ли, занят ли… Черт, Снежина, прекращай, ты девушка занятая. Но с каждой пройденной минутой нервничаю еще больше. Одолевают мысли о том, что он разрушит стенку своего кабинета, и тогда мне придется сидеть с ним лицом к лицу.

Практически наедине, хоть и под взглядами многочисленных сотрудников. Рядом, кожа к коже, дыхание к дыханию. Я не выдержу этого накала. Уволюсь!

Но как уволиться? По какой причине? Я не могу так спалиться. Он не дурак, сразу догадается о моих былых чувствах. «О былых ли, Снежина?» — ехидничает внутренний девичий голос.

Как же хорошо было работать с отцом мистера Кувалды. Спокойный, вдумчивый, строгий, но справедливый. Семьянин, старше меня, у нас сложился идеальный тандем. Мы быстро нашли общий язык, и относился он ко мне по-отечески. Куда же он делся? Всё ли с ним в порядке? И что это вообще за тайны Мадридского двора?

А этот… Натан… Неужели нельзя было назвать его менее будоражащим именем? Ванька там или Илья.

Так нет же, На-а-а-та-ан.

Мечта всех девчонок нашего университета.

— Настенька, — в каморку с опаской заглядывает Лия Борисовна, застав меня врасплох, но я даже благодарна. Нечего истекать тут слюнями по новому боссу. — Кофейку не нальешь? Я на минуточку. Хочу про нового босса поговорить. Зверюга! — она округляет глаза, и блик от лампы отражается в очках. — Надо же, опенспейс. Ты узнай там у него, — слегка толкает меня в бок, — может, передумает?

— Я? Почему я? — испуганно таращусь на старшего юриста, на минуту испугавшись, что она догадалась о моих чувствах.

Но она быстро успокаивает мои страхи:

— Ты же его ассистент, кому, как не тебе, с ним контакт налаживать? Новая метла по-новому метет, так что хотелось бы в общих чертах знать, в каком направлении.

Дергает выразительно бровями, на что-то будто намекая, но у меня в голове вата, совсем невдомек, чего она хочет от меня. Выпив чашку кофе, коллега оставляет меня одну, а я выхожу наружу в ожидании Натана Фазилевича и Димы.

Они не заставляют себя ждать и, радостно переговариваясь, приближаются ко мне.

В глаза снова бросается контраст. Дима субтильный, не такой высокий. У него вытянутое лицо, кожа бледноватая, губы узкие. А от Казарина просто прет харизма. Невольно притягивает взгляд. Красивый, загорелый. Походка, фигура, лицо — он как с картинки модного журнала, где пишут о богатых и успешных.

Смотришь и неумолимо приходишь в смущение. Чувствую, как от его присутствия моментально алеет шея. Знай он меня получше, сразу бы догадался о моих постыдных мыслях. Но он не знает, а потому внимания не обращает. А вот Дима… Всё принимает на свой счет и улыбается мне как-то странно, тоже с намеком.

Да что ж за день сегодня такой! Все от меня чего-то хотят.