Невеста друга. Ты будешь моей

Яна Невинная

— Вы оба уволены за профнепригодность. Как только родишь, мы проведем тест ДНК, и если один из детей окажется моим, то ты станешь моей женой. Ты же этого хотела? — Я люблю Диму, — пытаюсь воззвать к разуму своего босса. — Мы собирались пожениться. — Идем, Настя, он не в себе, — поднимает меня с места парень и злобно смотрит на уже бывшего друга. — Теперь тебе придется полюбить меня, — равнодушно пожимает плечами Казарин, а затем язвит: — Думаю, будет несложно. Я более завидный жених, Снежа… Ты ведь рассказала Диме о том вечере? Тот замирает и переводит на меня вопросительный взгляд. — О чем он говорит, Настя? — напряженно задает мне вопрос. Я только молча хватаю ртом воздух и тяжело дышу, смаргивая злые слезы. Неужели из-за моей единственной ошибки я потеряю всё?

Глава 2

Поправляю ворот блузки, чувствуя, словно задыхаюсь, и отвожу взгляд от Казарина. Смотреть на него не стоит, иначе выдам себя. Притворщица из меня плохая.

— Настён, уже и кофе сварила? Моя умница, — слишком приторно обращается ко мне Дима и делает то, что я так не люблю: заправляет прядь за ухо и дует в него. Ласка такая. А мне неприятно, но сказать ему об этом не могу.

Да и что на него нашло? Никогда в общественных местах он себе такого не позволял. От догадки замираю на месте. Неужели почувствовал, что на горизонте бывший потенциальный соперник? Или понял мои метания?

Нет-нет, не может всё быть так прозрачно и прозаично. Так что выбрасываю эти мысли из головы и только едва заметно морщусь. Ускользаю из объятий и несу кофе на подносе в конференц-зал, дверь в который открывает мой босс и заходит туда первым.

— Не знала, какой вы любите, — войдя вслед за Казариным внутрь помещения, огибаю стол и ставлю на край поднос с поставленными на него двумя чашками дымящегося кофе.

— А ты сама что будешь? — интересуется босс, и я вскидываю взгляд, смотря на то, как он усаживается во главе стола, стягивая пиджак и вешая его на спинку стула.

Широкий разворот плеч завладевает моим вниманием, и я снова теряюсь. Хватит уже пялиться, Настя…

— Я… Сейчас, — бросаю короткий ответ и ретируюсь, чтобы принести чашку кофе и себе.

Невольно закрадывается мысль, что Дима такого не делал. Никогда не спрашивал, буду ли я что-то. Просто молча принимал мой кофе без вопросов, воспринимая как должное. А сейчас я увидела, что бывает и по-другому. И от этого незнакомое тепло растекается по груди вниз.

Возвратившись, застаю мужчин, увлеченно общающихся на юридические темы. Адвокаты, что с них взять. Рассказывают друг другу о самых интересных делах, делятся впечатлениями, сравнивают судебные системы разных стран.

По мере разговора на меня обращают мало внимания, я же мысленно записываю всё сказанное на подкорку: пригодится в работе с новым боссом.

К тому же мне любопытно, почему Казарин-младший вернулся на родину. Неужели чужбина не пришлась по душе?

— А что наши? Видишь кого-то? — спрашивает он Диму, и я понимаю, что они перешли к теме общего студенческого прошлого.

— Да нет, — тот пожимает плечами, снова кидает на меня взгляд, — как-то все всегда заняты, сам понимаешь. Некогда встречаться. Но твой приезд надо отметить!

— Обязательно. Как только, так сразу. Устроим встречу, девушку свою приглашай, — бросает короткий взгляд на меня, и я вздрагиваю, чувствуя, как мгновенно оголяются все мои нервные окончания.

На этих словах я замираю. Отметить? В неформальной обстановке? Я, Дима и Натан Фазилевич? Ладошки моментально потеют. Сквозь барабанящий стук своего сердца, отдающий в ушах, слышу дальнейший разговор.

— В пятницу после работы можно собраться.

— Пятница уже завтра, — смеется Дима, — счастливые часов не наблюдают? А ты с кем будешь? Шилова уже, наверное, марафет наводит?

Упоминание негласной королевы университета и девушки Казарина звучит как недоброе предзнаменование.

Регина в свое время попортила мне немало нервов, заставив прятаться от нее по углам, поскольку эта красотка решила, что таким толстушкам и серым мышкам, как я, не место в университете, травила и унижала меня, издевалась со своими подружками.

А я всегда завидовала ее стройной фигуре, роскошным черным волосам и идеальной красоте лица. И месту возле Натана… Ведь она была той самой, что идеально подходила под все его запросы…

Я же… Всегда на задворках… Невзрачная серая мышь, на которую никогда не обратит внимание такой Аполлон, как Казарин. И отчего он смотрит на меня сейчас так странно, словно… Чушь…

— Мы с Региной не виделись с универа, — радует меня ответом босс, и я готова уже выдохнуть с облегчением, как он добавляет: — Но на вечеринку позову, а то обидится. Всё же, считай, встреча выпускников. Всю группу надо позвать.

Они смеются над его шуткой, а я… Обтекаю и бледнею, представив, что меня ожидает… Снова Регина… И снова я серая мышка…

***

Посиделки вскоре заканчиваются. И Дима как-то неохотно оставляет меня наедине с шефом. Я пожимаю плечами и виновато улыбаюсь, хотя не понимаю зачем. Но почему-то рядом с ним я часто испытываю это чувство. Неприятное ощущение подспудной вины.

— Какие будут распоряжения, Натан Фазилевич? — скупо улыбаюсь, желая поскорее покинуть общество босса.

— Пройдем в мой кабинет, — он пружинисто поднимается со своего места и быстро шагает в сторону отцовского кабинета, а я понимаю, что с этого дня буду выполнять его команды и слушаться беспрекословно.

В голову лезут крамольные мысли.

Слушаться… Подчиняться… Встряхиваю головой, прогоняя все те образы, что проносятся в моей голове.

— Итак, Настя, какие у тебя есть ко мне вопросы? — вольготно расположившись в черном кожаном кресле, лениво показывает мне на то, что стоит напротив, и я незамедлительно сажусь.

Нас разделяет стол, на котором царит идеальный порядок. И годы, которые прошли с окончания университета.

— Вопросы? Скорее, вы должны мне их задавать. Слушаю ваши указания, — стараюсь говорить как можно более по-деловому и строго, но всё равно чувствуется, что мой голос слегка дрожит.

Так всегда происходило в прошлом в его присутствии. Хотя раньше я и слова выдавить из себя не могла, а спустя столько лет приобрела сноровку и решительность. Или же повлиял сам факт моих отношений с Димой. Да, этого и стоит придерживаться, я занятая девушка, а он…

Взгляд невольно падает на его руку, но ни ободка, ни следа от него не наблюдается. Впрочем, это ничего не значит. У такого мужчины по-любому есть постоянная девушка. И не простушка вроде меня, а наверняка модель. Он, вероятно, что-то видит в моих глазах, так как его взгляд лучится лукавством.

А затем губы странно изгибаются, будто сказанные мной слова пробудили в нем что-то неправильное. Краснею от стыда. Может, веду себя излишне подобострастно?

— Мой отец очень хвалил тебя как ассистента за аккуратность и исполнительность, — взгляд скользит по моему телу, еле сдерживаю себя, чтобы не тронуть ворот блузки и проверить, не расстегнулась ли верхняя пуговица. Тем временем он продолжает: — Ценил как человека за вежливость и порядочность. Но у меня другие принципы работы. Я люблю инициативных работников, которые не боятся высказать мнение, противоположное моему. Это главная заповедь любого юриста. Если ты будешь молча соглашаться, так и останешься девочкой на побегушках.

— Что это значит? — хмурюсь, не понимая, чего он хочет.

Но от его слов неприятно зудит внутри, будто слышу укор моей бесхребетности. Но я просто отзывчивый и понимающий человек. Не всем же быть акулами юридического права.

— В нашей профессии крайне важно уметь высказывать свое мнение. Разве ты не юрист по образованию? Почему ты на должности ассистента, а не практикующего юриста? — Натан прищуривается и оглядывает меня с интересом.

Откуда он знает? Неужели вспомнил меня или отец ему что-то говорил?

— Мне нравится моя работа, я готовлю документы для суда, — пожимаю плечами, а сама вся дрожу.

Окно, что ли, открыто?

— Где ты работала до нас? — вздергивает он бровь.

— Это мое первое место работы, — выпрямляюсь.

— Тебя взяли сразу после университета? — тут же он подается вперед, словно удивлен этому факту. — Мой отец не склонен брать на работу сотрудников без опыта работы.

Неужели он меня уволить собрался? Подбираюсь и смотрю в упор на босса.

— У вас ко мне какие-то претензии, Натан Фазилевич? К чему вы спрашиваете? — начинаю закипать и опрометчиво задаю некорректные в моем положении вопросы. Он начальник и имеет право знать информацию о своей ассистентке.

— Претензий нет, — пожимает плечами. А затем добавляет то, от чего меня моментально бросает в пот: — Пока.

Кусаю губы и кладу руки на колени, сжимая их в кулаки.

— Как проверять будете?

— В процессе работы, естественно. А ты думала как? — изгибает губы в коварной улыбке, заставляя снова стушеваться. — Подготовь мне документы по судебным тяжбам всего квартала и текущего месяца, в частности. Рассортируй по степени важности. Я хочу быть в курсе всего. Пока свободна. Как всё будет готово, принесешь. И кофе захвати. Сносный он здесь, — добавляет он, а у меня краснеет лицо.

Отчего-то именно в этот момент меня коробит, что я — его ассистент. Словно он одним словом обесценил мои труды. Но я проявляю профессионализм и лишь киваю, молча встаю и иду к выходу.

— Вы с Димой давно встречаетесь? — вдруг спрашивает он, заставая меня врасплох уже у порога кабинета.

— К чему этот вопрос? — напрягаюсь от такого непрофессионального интереса.

— Настя, не надо выпускать иголки каждый раз, когда я пытаюсь наладить с тобой контакт, — качает головой. — Можешь идти.

Я мнусь у порога, хочу было извиниться, но шеф на меня больше даже не смотрит, углубляется в чтение документации на ноутбуке. Немного переступив с ноги на ногу, я вынужденно ретируюсь, хотя внутри остается неприятное послевкусие. Очередное чувство вины, будто я обидела человека зря.

Работа кипит, не давая мне и свободной минутки. Так что подумать о своих эмоциях и реакциях на нового босса даже времени нет. И когда, наконец, наступает вечер, за мной заходит Дима. Сглатываю и иду с ним на выход, а сама подбираю слова. И что сказать? Мне срочно нужно забеременеть? Бред…

— Дима, нам нужно поговорить…