Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон

Ян Улоф Экхольм (1965)

Сказочная история Яна Экхольма о дружбе и приключениях честного лисёнка и отважного цыплёнка успела полюбиться уже не одному поколению юных читателей. В чём же секрет успеха этой замечательной детской книжки? В том, что она учит искренней вере в доброту, которая творит чудеса. Доброта может спасти из любой беды и даже растопить сердце заклятого врага.

Глава третья

* * *

На другой день рано утром Лабан разбудил своего младшего братца Людвига Четырнадцатого.

— Давай вставай! — недовольно пробурчал он. — Мне сказали, я с тобой должен играть.

Людвиг протёр глаза.

— Я с тобой играть не хочу, — зевнул он. — Про тебя все мои друзья говорят, что ты настоящий плут.

Лабан расплылся в улыбке.

— Обо мне и вправду так говорят? — спросил он. — Приятно слышать. Ну я же сказал, вставай поскорей! Мне тебя нужно многому научить.

— А я тебе сказал, что не хочу иметь с тобой дела, — упрямо повторил Людвиг Четырнадцатый и начал спокойно вылизывать свою рыжую шёрстку. — Йокке-Йо и Туффе-То ждут меня в роще, мы собирались играть в прятки.

— Ты больше не должен встречаться с этими глупыми зайчатами, — сказал Лабан. — Папа запретил тебе играть с другими, только со мной. Мне теперь велено тебя жизни учить.

— Жизни ты учить меня можешь, — ответил Людвиг Четырнадцатый. — Но учиться обманывать я у тебя не собираюсь.

— Посмотрим, — пробурчал Лабан. — А теперь пошли.

И братья друг за дружкой выбрались из норы. Они немного прошли по лесу.

— Смотри, — показал Лабан на большую красивую шляпку, — вот это гриб.

— Грипп? Ха-ха, — рассмеялся Людвиг Четырнадцатый, — меня не обманешь. Ты хочешь сказать, что если её съесть, эту шляпку, то можно заболеть этим… гриппом? А почему же тогда мои друзья белочки их сушат?

— Ты ещё глупее, чем я думал, — рассердился Лабан. — Ни про какую болезнь я не говорил. Это гриб, понимаешь? Не грипп, а гриб. Ох, тебя ещё многому придётся учить.

Так оба лисёнка целый день бродили по лесным тропам. Лабан рассказывал Людвигу Четырнадцатому, как называются разные кусты и деревья, ягоды и растения, чем они могут быть полезны или вредны, объяснял, почему так важно всё это помнить.

Ближе к вечеру Лабан утомился.

— Если хочешь узнать что-нибудь ещё, — сказал он, — говори скорей. А то нам пора уже домой ужинать. У меня совсем пересохло в горле да и в животе урчит.

— Я бы хотел посмотреть, как живут люди, — ответил Людвиг Четырнадцатый.

— Папа нам много чего разрешил, но только не это. — Лабан выставил перед собой обе передние лапы. — Это может быть очень опасно.

— Ты, может, трусишь? — подзадорил брата Людвиг Четырнадцатый.

— Ну если тебе так уж хочется, давай пойдём, — ответил Лабан. Он не терпел, когда его упрекали в трусости.

И они побежали по лесу. Добрались до самой опушки и остановились там возле глубокой канавы.

А за канавой оказалась плетёная изгородь.

— Это называется забор, — шёпотом объяснил Лабан. — Там дальше, смотри, поле, на поле растёт овёс. Мама варит нам из этого овса кашу.

— Мне больше понравилось бы поле, где растёт рисовая каша, — так же шёпотом ответил Людвиг Четырнадцатый. — Рисовая каша гораздо вкусней овсянки.

— Дурак! — прошипел Лабан. — Смотри вон туда. Видно тебе через стебли овса? Вон на той стороне поля человеческие дома. Сами люди живут в тех, что побольше и где много окон. В других, подальше, живут коровы и лошади. А вон в том маленьком домике слева живут петухи и куры. Говорят, у них там полно яиц.

При этих словах Лабан облизнулся со смаком.

Людвиг Четырнадцатый с большим интересом разглядывал все эти постройки.

— А в каком из них живёт тот ужасный Максимилиан, про которого нам рассказывал папа? — спросил он брата.

— Этого я пока точно не знаю, — ответил Лабан. — Но думаю, что скоро смогу пробраться на этот двор и первым из папиных детей обману собаку.

— Я это сделаю раньше тебя, будь уверен, — сказал Людвиг Четырнадцатый.

Лабан громко рассмеялся.

— Что? Ты его обманешь? Но ведь сам не собирался быть хитрым! — проговорил он. — Если хочешь, я могу тебе показать, как это делается. Спорим, что я прямо сейчас, по пути домой, одурачу первого же, кто нам встретится? Держу пари, только скажи на что?

— Ни на что, — спокойно ответил ему Людвиг Четырнадцатый.

— А я всё равно это сделаю. — Лабан уже распалился. — Хотя бы для того, чтобы ты увидел, какой я ловкач.

И они направились в сторону дома. По пути, уже недалеко от норы Ларссонов, им повстречались двое зайчат, Йокке-Йо и Туффе-То. Увидев, что их друг Людвиг Четырнадцатый не один, а со старшим братом, они сразу хотели было пуститься наутёк. Но оказалось слишком поздно. Потому что Людвиг уже окликнул их:

— Вы где были?

— В лавке. Мы ходили покупать медовые пряники, — ответил Туффе-То и показал кулёк.

— Ой-ой-ой! — завздыхал вдруг Лабан. — Ой, моё бедное горлышко!

— У тебя болит горло? — посочувствовал Йокке-Йо.

— Ещё как! — запричитал Лабан. — Мы с Людвигом только что были у доктора Филина. Он сказал, что я тяжело, очень тяжело болен. И есть только одно лекарство, которое мне поможет.

— Это какое же? — спросил Туффе-То.

— Медовые пряники, — вздохнул Лабан. — Мёд, сказал мне доктор Филин, не просто очень полезный, приятный и вкусный, он может мгновенно вылечить горло.

— Так вы, наверно, идёте покупать медовые пряники? — решил Йокке-Йо.

Лабан сделал вид, что прямо сейчас заплачет.

— Я ничего не могу купить, — начал он жалобно всхлипывать. — У меня совсем не осталось денег, которые я получил на неделю, а папа не даёт больше. Поэтому и приходится ходить с больным горлом.

Зайчата долго недоверчиво смотрели на Лабана.

— Это правда? — спросил наконец Йокке-Йо. — Ты нас не обманываешь?

— Стал бы я обманывать вас, лучших друзей Людвига Четырнадцатого? — ответил Лабан. — Скажи сам, Людвиг, разве я обманываю?

И он так больно ущипнул Людвига Четырнадцатого за кончик хвоста, что тот вместо «нет» завопил во всё горло:

— А-а-а!

— Что ты хочешь сказать? — в один голос спросили его Йокке-Йо и Туффе-То.

— Мой братишка хотел сказать «нет», но от волнения он то и дело путает в словах буквы, — ответил за него Лабан. — У него получилось «а-а-а», но имеет он в виду «нет».

— Твой брат говорит правду? — засомневался Туффе-То.

— А-а-а! — снова завопил Людвиг Четырнадцатый, потому что Лабан опять пребольно ущипнул его за хвост.

— Ну вы же сами слышали, что он отвечает «да», — подтвердил Лабан. — Только первая буква получилась неразборчиво. Подумайте сами, с какой стати мы вздумали бы вас обманывать? Слышите, я сам говорю с трудом, мне лучше бы сейчас помолчать. Нельзя слишком напрягать голос… вот, горло опять разболелось. Кха-кха-кха. — Он сделал вид, что раскашлялся. — Ах, был бы у меня сейчас хоть один, хоть крохотный медовый пряничек!

Зайчишки некоторое время стояли в задумчивости. Наконец Йокке-Йо сказал:

— Только потому, что ты брат Людвига Четырнадцатого, мы отдадим тебе наши пряники. На, бери весь кулёк.

— Тысячу-миллион раз спасибо, — ответил Лабан. — Во всём нашем лесу нет друзей лучше. Никогда вас не забуду.