Одержимые. Новые лица

Edd Jee (2024)

Трое музыкантов продолжают свое одержимое движение к музыкальному Олимпу. Саня, совершенно не замечая того, что он теперь вампир, пытается проводить репетиции, но сделать это без барабанщика непросто. А где его искать, неизвестно. Оборотень Лекс, страдая от вечного голода, решил сменить квартиру, так как под одной крышей с Алом у него буквально все валится из рук. Восставший из мертвых Ал — наш третий герой, оставшись один, впадает в летаргический сон.

Глава 3. Ал и непредвиденные обстоятельства

После нескольких часов отсутствия, не первый кстати день подряд, Лекс вернулся. Он подобно метеориту влетел в квартиру, пронесся в свою комнату и принялся там чем-то греметь и шуршать. Еще что-то бормотал, но на удивление невнятно.

Ал, хмыкнув, передернул плечами и вернул свое драгоценное внимание компьютеру — очередная гениальная идея по поводу новой песни засвербела где-то в затылке. А Лекс побуянит и успокоится.

— Алло? — послышалось вдруг отчетливо. — Да, вызывал. Хорошо, я как раз через пять минут выйду. Вещей? Нет, не очень много. Всего две сумки. Что? Серебристая тойота? Какой номер? Хорошо. До свидания.

— Вот придурок, — беззвучно пробормотал Ал. — С автоматом разговаривает. И куда это он на ночь глядя собрался?

Нахмурившись, Ал перевел взгляд на окно. За ним ему было видно, как солнце касается горизонта на западе. А ведь день уже довольно длинный.

— Стоп, что, две сумки? Зачем это? Куда?

Ал повернулся в компьютерном кресле, глянул на дверь и прислушался. Лекс ходил по коридору взад и вперед. Шуршал чем-то — видимо куртку надевал.

— Я знаю, что ты меня прекрасно слышишь. Я от тебя сваливаю. Деньги за два дня переплаты можешь оставить себе.

— Всмысле? — опешил Ал.

— В коромысле, — буркнул Лекс. — Ключи я на тумбочке оставил. Замкнись что ли.

Хлопнула дверь, а следом послышались торопливые шаги по коридору. Потом Лекс спускался по лестнице. А Ал все слушал и слушал. Вот какой-то автомобиль подкатил прямо к подъезду, хлопнула дверца и он уехал чуть погодя.

— Б-р-р, — выдал Ал, передернувшись — прежде он никогда так далеко не уходил в своем новом умении хорошо слышать.

Голова его тотчас наполнилась тысячами голосов. Ну ладно, не тысячами, но сотнями так точно.

Следующие полчаса, а может даже больше Ал лежал на полу в нокауте. Когда он все же сумел подняться, было уже совсем темно, и даже компьютер успел отключиться. Еще полчаса ему потребовалось для того, чтобы подняться на ноги. И еще полчаса, чтобы прийти в себя. Потом еще полчаса он отпивался чаем на кухне. Окончательно он пришел в себя в девять часов вечера и только тогда отправился в комнату к своему уже бывшему квартиранту.

Там было на удивление чисто. Прибрано и будто бы даже помыто. Постель заправлена, шторы отдернуты, стул пододвинут к столу. И ни единого следа пребывания кого-либо.

— Вот блин, мне что теперь квартиранта искать нового? Хм. Неудобно вышло.

Немного послонявшись по кажущейся до ужаса пустой квартире, Ал набрал номер телефона, про который уже пару месяцев не вспоминал.

— Привет, Игорёк. Да-да, ты все правильно понял. Представляешь, съехал. Что? К тебе не обращался, говоришь? Ну как-то сам справился. Но мне этим заморачиваться не хочется, так что если что, отправляй, я всегда на связи. Покеда.

Отключившись, он вернулся на кухню и продолжил пить крепкий чай. Пил до полуночи, потом попытался лечь спать. Но сна не было ни в одном глазу и потому, гадая, то ли это из-за крепкого чая и кофеина, который в нем содержится, то ли от того, что последние несколько недель он практиковал круглосуточное бдение, Ал продолжил бдеть и пить чай.

— Вот блин, — пробормотал он ближе к пяти часам утра. — Добделся. И что теперь делать, если отдохнуть хочется? Пойду хоть полежу.

Ал так и не уснул, но когда встал, было уже в районе двенадцати часов дня.

— Вот блин, — выругался он, принявшись выбираться из кровати. — Долежался.

Размяв затекшие во время лежания конечности, Ал отправился в ванную. Почистил зубы и вдруг, неожиданно даже для себя, решил принять ванну. Выкрутил водицу погорячее от того, что ему вдруг захотелось погреть продрогшие отчего-то косточки и, не дожидаясь, когда ванна наполнится хотя бы наполовину, залез в нее.

Когда он вдруг очнулся, вода была холодная, а в оконце, выходившем в кухню было темно.

— Вот блин, — зарычал Ал, выбираясь из ванны. — Домылся!

Вытираясь, сам себе он напоминал склизкую протухшую рыбу, пролежавшую в раковине пару дней.

— Вот блин, — бормотал он, запихивая ставшее таким же склизким полотенце в стиральную машинку. — Блин, блин и еще раз блин. Что это со мной? К Ляле может сходить, поговорить? Но не сегодня, уже.

Выбравшись наконец-то из ванной комнаты, он притопал на кухню и принялся греметь посудой и хлопать дверцами шкафчиков.

— Эх, Лекс-Лекс. Хороший ты парень, раз не стал все из холодильника выгребать.

Ал, почти сразу после новогодних праздников понял, что ему не нужны ни еда ни сон. И естественно он и не спал, и не покупал ничего съестного. Сэкономил он на этом немало.

А вот Лекс имел ровно противоположные проблемы. Он конечно не спал круглые сутки, но десять часов в кровати проводил минимум. Это были самые продуктивные часы у Ала, ведь из соседней комнаты не доносилось недовольное бормотание. А с едой у Лекса были очень сложные отношения. Он ел больше, чем пара сумоистов после тренировки. И это с учетом того, что через пару недель, как Ляля и обещала, ему полегчало. До этого он ел как десять сумоистов.

Попивая сладкий чай с бутербродом, состоящим из половины булки хлеба, сливочного масла и варенья, Ал думал о том, что ему надо дальше делать, чтобы по истечению срока, продать спокойненько квартиру и укатить в Москву. Как раз к тому времени и отмеренные Лялей полгода истекут. А зачем? Зачем нужно эти полгода ждать? Ал попытался вспомнить, но никак не мог.

— Ладно. Заодно и спрошу.

Продолжая пить чай, для чего пришлось вскипятить чайник еще раз, Ал смотрел в окно на дом напротив, на светящиеся разными цветами квадраты. Люди сновали там у себя за занавесками.

— А зачем я вообще к Ляле собирался?

Пожав плечами, Ал заварил свежий заварник чая. Потом налил в огромную кружку и принялся за вторую половину булки. Варенье и масло, залежавшиеся и вовсе со времен, когда здесь жила прабабушка, тоже убывали.

— А куда я вообще собирался пойти? — задумался вдруг Ал. — Блин, не помню. Ну и ладно.

Доев кастрюлю борща, неведомо как образовавшемся в холодильнике, Ал отправился в свою комнату. У двери замер и долго смотрел на дверь напротив.

— Хм, что-то не так. А что, никак понять не могу. Ладно. Утро вечера мудренее.

Утром Ал не проснулся.

— Вставай, вставай, кому говорю, — противный голос не сразу добрался до сознания Ала.

— Что? — прохрипел он. — Чего надо? Ляля? Чего тебе надо? Ты как здесь вообще оказалась?

Тощая девица возвышалась над ним в уличной одежде и с тревогой на лице.

— Ты почему трубку не берешь? А потом у тебя и вовсе недоступно было.

Припомнив, где телефон, Ал протянул к нему руку. Получилось с трудом, так как косточки не желали двигаться. Телефон был безжизненным. Ал чувствовал себя таким же.

— Зарядка чего-то кончилась, — проворчал Ал, в очередной раз протянув руку, на этот раз за нужным проводочком. — Ща зарядим. А ты чего пришла? Как вообще вошла-то? Чего не постучала?

— Да я так-то пыталась стучать. А как вошла? Это мой секрекре.

Отлучившись, Ляля сняла верхнюю одежду и вернулась в спальню к Алу и даже присела на краешек кровати.

— Так а ты чего пришла-то?

— Тебя проведать. Третий день уже дозвониться не могу.

— В смысле? — удивленно вскинув брови, возмутился Ал. — Ты мне не звонила ни вчера, ни позавчера. Мы же созванивались… сколько-то дней назад.

— Вообще-то с тех пор две недели прошло.

Ал недоуменно выпучил глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовалась Ляля.

Ал продолжал недоумевать.