Другие. Возрождение легенды

Natali Mats (2024)

Когда-то я была молодой, живой и доброй девушкой, полной надежд и мечтаний. В моем мире магия была чем-то далёким и выдуманным, но всегда привлекала внимание. И вот она постучалась в дверь, и мне открылась Другая реальность, полная загадок и опасностей. Казалось, я готова к вызовам. Научилась управлять своими способностями, стала сильнее и увереннее в себе. Но в жизни за все приходится платить. Я потеряла жениха, а потом отца. Моя свобода стоила непомерно много. Кто бы не ожесточился в таких обстоятельствах? Вот и я опустилась до самого дна, увидела свое низкое, безжалостное нутро. Новые потери заставили меня задуматься, той ли дорогой я иду. Теперь я снова на распутье. Может быть еще не поздно найти путь к себе, к моей истинной сущности. Или такие как я не заслуживают второго шанса?

Глава 6 «Стая»

«Не волки, а санитары леса!» — вспомнилась Игорю крылатая фраза из популярного когда-то сериала про ментов. Она-то и навела мага на мысль изучить поглубже матчасть. Сопоставив имеющиеся факты с широко известной информацией о мире животных, белый волшебник пришел к выводу, что загадочная преступная группировка действительно похожа на стаю.

Во-первых, оказалось, что в дикой природе волки тщательно ищут добычу, выбирая для охоты ослабленных или инфицированных особей (отсюда и «говорящее» народное название), а также старых или, наоборот, слишком молодых. Идут по пути наименьшего сопротивления. Чем более беззащитной является предполагаемая добыча, тем она привлекательнее для них.

Кроме того, они не брезгуют мелкой дичью. Щенки даже в отдельные периоды поедают насекомых. Аналогия со слабыми магами напросилась сама собой.

Вторым плюсом в пользу этой теории явился тот факт, что хищным семьям присущи хорошо спланированные нападения. «У волков всегда есть план сражения», — так говорилось в научно-популярном фильме, просмотренном Морозовым.

Наконец, Игорь еще не мог утверждать, но уже почти был уверен, в данной конкретной стае по примеру волчьего сообщества существует строгая иерархия, позволяющая эффективно добиваться поставленных целей, и гибкая система наказаний — от предупреждений до физического воздействия. Вожаку не обязательно каждый раз расправляться с нарушителем спокойствия, порой достаточно грозного рыка или одного оскала, чтобы поставить на место несогласных с его лидерским статусом. Даже чужака со своей территории волки могут просто прогнать. Правда, могут и убить, если сочтут угрозу серьезной, или незваный гость окажется слишком дерзким.

Но если на преступный путь ступила целая волшебная стая, объединенная кровным или духовным родством, искать отгадку о том, кто они такие, следовало в Чародейской классификации, утвержденной Советом Особых.

Из своей оперативной практики Морозов хорошо знал, самыми ненадежными с точки зрения соблюдения установленных в магическом мире правил и норм являются оборотни. Их звериная природа часто берет свое, не позволяя особи удержаться в рамках Закона. Всех московских и подмосковных зарегистрированных оборотней проверили, и не по одному разу. Получается, залетные гастролеры? Или те, кто не носит специальных магических печатей, то есть либо нелегалы, либо некая другая сущность. Самые близкие из них к оборотням — анимаги. Но они все известны, все наперечет.

Описанных пострадавшими волков в картотеке Игорь Морозов не нашел. Ни одного. Хотя внешний облик их был передан хорошо, подробно. Несмотря на пережитый ужас, каждая из жертв внесла свою лепту в составление ориентировок. Правда, слепок ауры сделать никто не сумел. «Не догадалась», «не успел», «не получилось». Так себе базис для поиска, если честно.

Исходя из имеющихся данных, нападавших было от четырех до семи особей. Показания сильно разнились, оно и понятно — у страха глаза велики. Кто-то мог не заметить отдельных участников банды, а кто-то, наоборот, нафантазировать лишнего.

Игорь еще раз внимательно перечитал протоколы опросов пострадавших. Выходило, что в состав загадочной стаи точно входят серый степной волк, белый полярный, черный канадский и красный либо рыжий волк. Последнее было наиболее вероятно, поскольку красный индийский волк отличается мелкостью породы, а все без исключения потерпевшие отмечали, что рыже-бурый в стае чуть ли не самый крупный. Связаны ли между собой человеческий и звериный облики оборотней и анимагов Морозову только предстояло узнать. Для этого он отправился в гости к ушедшему на заслуженный покой легендарному оперативнику Михаилу Потапову.

Еще не старый, но уже почитаемый и прославленный Дневной обосновался в знаменитом поселке Переделкино, умеренно удаленном от шумной и загазованной Москвы.

Огороженная высоким забором дача стояла на самом краю «городка писателей». Многочисленные туристы и без того доходили сюда нечасто, а несколько несложных отпугивающих заклинаний и вовсе делали берлогу анимага непривлекательной для чужаков. Уединенной.

Морозов изрядно поплутал на машине по узеньким асфальтированным дорожкам. Назвать их улочками даже не повернется язык — настолько непривычны они оказались для городского визитера. Протяженные, устремленные вдаль и ввысь благодаря столетним задумчивым соснам, обрамляющим дорогу по обочинам. Улицы носили имена признанных русских классиков и больше походили на лесные тропы.

— Эко, вы, Михал Саныч спрятались от всех, — уважительно приветствовал Игорь одного из первых своих преподавателей и близкого друга бывшего наставника. Семь лет прошло с тех пор, как этот грузный, мрачноватый мужчина ввалился в галдящую вразнобой аудиторию, наполненную новообращенными Другими. Как много изменилось вокруг и внутри.

Игорь восхищенно оглядел двор. Пышным полукругом цвели гортензии, под ногами дышал свежестью ухоженный газон. В глубине сада деревянная беседка тихо вонзалась острым куполом в крону старой яблони. Щебетали птички, недовольно жужжа, мимо пролетел большой шмель. И, несмотря на живущий бурной жизнью мир, было очень тихо и спокойно.

— Привет, Игорек! Сам же видишь, почему. Здесь душа отдыхает.

— И туристы не донимают, — предположил Морозов.

— И никто не донимает, — поправил его Потапов.

— По службе не скучаете?

— Бывает. Иной раз хочется стариной тряхнуть, так я уйду в лес поглубже, обернусь разочек, разомнусь на воле и потом пару месяцев даже думать не хочу о повторении.

Игорь удивился. Поднял брови, внимательно посмотрел в лицо бывшего учителя и коллеги. Не шутит ли. Михаил Александрович был абсолютно серьезен. Понял недоверие молодого человека и пояснил:

— Артрит, артроз и прочие прелести. Ты о них еще, верно, не слыхивал?! — Потапов улыбнулся. Снова посуровел и продолжил: — Да и ранение дает о себе знать время от времени. Сильно не порезвишься… Пойдем в дом что ли, чаем тебя напою.

— Спасибо, с удовольствием! — радостно согласился Морозов.

Тяжело развернувшись, грузный анимаг пошел к крыльцу, едва заметно прихрамывая. Игорь поймал себя на мысли, что и в зверином, и в человеческом облике Михаил Александрович одинаково велик. Он и сам был не мал, хоккейное прошлое наложило четкий отпечаток на фигуру, но против отставного оперативника смотрелся, как ему думалось, щуплым недомерком.

Дом был под стать хозяину. Объемный, масштабный, сложенный из круглого бруса. Он ярким, желтым пятном выделялся на фоне зелени разных оттенков. Видно было, что берлогу свою Михаил Александрович отстраивал не спеша и с любовью. С другой стороны, чем еще занять себя волшебнику-пенсионеру?!

Потапов неторопливо и при этом удивительно проворно собирал на стол. Первым делом он достал из нижней части старого серванта большую банку малинового варенья и щедро наполнил глубокие креманки. Откуда-то с верхней полки выудил пузатый пакет. И до краев насыпал в хрустальную вазочку сухое печенье.

— Ты спрашивай, спрашивай чего хотел, — подсказал он Игорю, доставая из-за стекла стаканы в серебряных подстаканниках. Разумеется, украшением для них служили массивные медвежьи морды.

— Да, собственно, на первый вопрос ответ я уже понял. Внешний облик анимага имеет схожие черты в обеих ипостасях, так ведь?

— В общем и целом, да. Все зависит от того, как сам маг себя воспринимает. Каким видит свой идеальный образ. Можно сказать, творит себя во время первого превращения.

— А оборачиваться? Каково это? Я еще ни разу не видел сам процесс. Вот сейчас вспомнил вас в зверином облике — натурально хозяин тайги!

— Показывать не буду, даже не проси, — пошутил Потапов. — Могу тебе сказать, что ощущения, мягко говоря, неприятные… И каждое обращение — это небольшой, но риск. Поэтому сразу после в кровь выбрасываются адреналин и эндорфины. В первое мгновение кажется, что способен перевернуть мир, такая эйфория обуревает. Самое лучшее время для атаки.

— Риск чего, простите? — перебил хозяина Морозов.

— Травм и внезапной смерти. У людских врачей даже термин такой недавно появился — синдром внезапной смерти взрослого человека. Когда нет никаких видимых причин для остановки сердца: ни тромбов, ни других аномалий.

— И часто случается?

— Нет, редко. Обычно среди неопытных или тяжело раненых.

Михаил Александрович замер, взгляд его остановился на деревянном межэтажном перекрытии. Видно было, что мысли убежали куда-то далеко, в один из многих боевых дней, принесших славу храбрейшего и горечь оставленного. Через пару мгновений анимаг коротко дернул плечами, сбрасывая пелену воспоминания.

— Неужто в Москве кто браконьерить начал? — Потапов быстро догадался о резонах визита действующего сотрудника Детей Дня.

— Даже не знаю, как вам ответить корректней… Непонятная стая появилась. Нападают, Силу тянут, но не убивают.

— Хм, интересно. И я так понимаю, это не оборотни?

— Точно не местные.

— Засаду устраивали? Приманку запускали? — В глазах отставника загорелся огонь охотника.

— В том-то и дело, что не угадаешь, где ждать их следующую вылазку: два нападения были совершены в пределах МКАД, три в Подмосковье.

— Всего пять случаев? За какой период?

— Нам известно о пяти. Весемир считает, могут быть еще незаявленные. Первая жалоба зарегистрирована девятнадцатого января этого года.

— Крещение ребятки значит отпраздновали? — саркастично подметил Потапов.

— Почему думаете, что молодняк? — включился в мозговой штурм Морозов.

— Да не будут серьезные люди такой дурью маяться.

— Да, я об этом как-то не подумал, — покаялся Игорь. — А самых слабых для атаки выбирают, потому что сами не высокого уровня?

— Скорее всего, — неуверенно подтвердил анимаг.

— Извините, Михал Саныч, а у вас какой ранг сейчас, если не секрет? — немного сконфуженно спросил Морозов.

— У меня-то? А сам разглядеть не можешь? — хитро прищурился Потапов.

— Не могу. У меня же ниже.

— Ага, вижу. Третий мой. Второй был в молодости, на пике. По моим подсчетам у тебя тоже уже должен был третий быть.

— Я в конце прошлого года… обнулился что ли.

— Из-за Степана?

Игорь кивнул. Не хотелось вдаваться в подробности. А то начнутся опять нравоучения с назиданиями.

— И как? — спросил бывший преподаватель, имея в виду, каково это снова стать человеком, жить без магии, вне привычного распорядка и возможностей. И, конечно, удивляясь, постепенному возвращению внезапно ушедших необычных способностей молодого мага.

— Странно. Ни хорошо, ни ужасно. По-другому. Я ведь за шесть лет забыл, как это стоять вместе со всеми в пробках, драться по-человечески, быть уязвимым.

Михаил Александрович разлил по высоким стаканам чай. Шумно отхлебнул исходящий паром напиток. Игорь крутил в руках красивый персонализированный подстаканник.

— Я уйти решил, — все же поделился он со старым другом наставника.

— Не горячись. Все вернется на круги своя. И Сила в полной мере восстановится.

— Дело не только в этом, есть непреодолимые разногласия… — Игорь хотел объясниться, обойдясь при этом общими фразами.

— Это с политикой шефа что ли? — перебил его Михаил Александрович. — Ты пойми, Игорек, люди, они, если в себя Тьму впустили, лучше уже не будут. Это дорога в один конец. А ты, став белым чародеем, поклялся мир и людей от них защищать. И обсуждать методы руководства во время боевых действий — последнее дело.