Зеленая равнина

Schonsten A. (2024)

Жилой комплекс «Зеленая равнина» переместился в непонятный лес. Поздним утром. Со всеми, кто находился на его территории. И встреча с новым миром прошла отнюдь не мирно. Это не классические попаданцы, это не триллер в классическом понимании и не мир канонической магии. Это роман о людях, которые попали в агрессивный к ним мир, и пытаются там выжить. Страх, растерянность и желание понять, где они и что будет дальше — вот что движет героями этого романа.

Глава 5

Второй дом

— Тихо, — кричал Рустам на лестнице, но его никто не слушал.

Федорович поморщился — на лестнице стоял невыносимый гвалт. Все кричали одновременно. Федорович обернулся на сидящего на ступеньках Петра Васильевича.

— Идут, — раздался новый выкрик со стороны окна и люди моментально замолчали.

— Кто идет? — спросил Федорович в тишину.

— Никто, давайте успокоимся, — полицейский протолкнулся в сторону третьего этажа и встал рядом с Федоровичем, — уже два часа дня, помощи нет, связи, как сами видите — тоже. Давайте успокоимся и организуемся.

— Дураков нашел, — сказал снизу женский голос, — щас все в общую кучу снести, а потом сам сиди без ничего.

Голос становился все выше и недовольнее, к женщине присоединились еще пара человек.

— Успокойтесь пожалуйста, — раздался внизу другой женский голос.

— А ты мне рот не затыкай, ты вообще не из нашего дома, — ответили сердито снизу и снова стало шумно.

Петр Васильевич посмотрел вниз — по ступенькам поднимался парень-хирург и девушка с перебинтованной рукой. Они встали около Федоровича, девушка села рядом на ступеньки.

— Татьяна, — представилась она Петру Васильевичу.

Шум усиливался. Петр Васильевич вздохнул, посмотрел на кричащего в ответ полицейского, взял ружье и выстрелил в окно. Выстрел звонким эхом разнесся по лестнице и ударил по ушам.

— Кто еще раз заорет, — сказал Петр Васильевич и медленно встал — ружье он направил на толпу, — получит пулю в лоб.

— Самоуправством не надо заниматься, — раздался мужской голос с лестницы около второго этажа.

Петр Васильевич махнул в сторону Рустама.

— Послушаем, что предлагает Рустам, потом уже все по очереди скажут, — Петр Васильевич опустил ружье и снова сел на ступени.

— Аамм, значит так, — растерянно начал Рустам, подумав, что спорить было гораздо легче, — значит вот как.

Он посмотрел на Федоровича.

— Сохраняем спокойствие, — Рустам откашлялся и говорил немного более спокойно, — никто из дома не выходит. Пока разберемся с ситуацией, я попытаюсь еще раз связаться с коллегами, помощь должна прийти скоро, к вечеру точно должна прийти. Мы же не одни видели убийства, так что скорее всего вот с минуту на минуту подъедет наряд полиции. Пока давайте разойдемся по домам. Это внештатная ситуация, мы все с ней столкнулись впервые. Так что давайте будем сохранять спокойствие.

Он растерянно замолчал и еще раз посмотрел на Федоровича. На лестнице возникло небольшое движение и к Рустаму поднялась высокая, полная женщина.

— У меня дети в школе и в садике, — ее лицо раскраснелось, голос срывался и дрожал, — как думаешь, мне сидеть и тут ждать? Пока мои дети будут идти со школы прямо в руки этих сумашедших?

— У меня тоже сын должен вот вот прийти, — снизу раздался голос еще одной женщины.

— Там скоро дети внизу будут, а мы сидеть здесь? — высокая женщина напирала на Рустама, — я за своих детей горло перегрызу любому.

— Эй, — раздался голос Антона, он сидел выше Петра Васильевича и жилетку доставщика снял, постелил ее на ступеньки и теперь сидел на ней, — откуда придут?

— Со школы, для тупых повторяю, — повторила женщина, она обернулась в сторону Петра Васильевича — ее лицо исказила ярость.

— Какая школа, овца, тут лес вокруг, — женщина шагнула вперед, но встал Петр Васильевич.

— Не, я не понял, а какого хера тут пришлые выступают, да еще и оскорбляют людей, — раздался мужской голос внизу.

— Давайте успокоимся, — вмешался парень-хирург, — решаем проблемы по мере поступления. Первоочередность у детей. Они могут прийти, и внизу их будут ждать сумашедшие люди, так что решаем пока этот вопрос.

— Давайте не будем ссориться, — добавил Рустам.

— Да, — на лестницу вышла еще одна женщина, — вы правы. Надо мужчинам собраться и выйти для патрулирования улицы. Так будет честно. Парни здесь есть молодые, и оружие есть, чем не воины. А то сидим, боимся кучку сумашедших людей.

— Так, погоди, — прервал ее Федорович, — там совсем не кучка.

Женщина нетерпеливо прервала Федоровича.

— У нас есть молодые и здоровые парни, там внизу скоро будут дети. Вопросы еще есть? — она стояла, уперев руки в бока, широко расставив ноги, как будто собиралась драться, эта маленькая пухленькая женщина.

Люди молчали.

— Я пойду, — раздался внизу голос Давида, вскоре поднялся на лестницу и он сам, — Рустам?

Полицейский кивнул.

— Петр Васильевич, — сказал Рустам, — вы остаетесь здесь держать оборону на всякий случай.

— Вдвоем пойдем? — уточнил Давид и обернулся в сторону лестницы.

Федорович посмотрел вниз — люди отводили глаза.

— Я еще пойду, — сказал Федорович Давиду, потом повернулся к маленькой женщине, — с нами тоже пойдете?

— Конечно, — женщина вскинула голову вверх и кивнула.

— Кто еще пойдет? — спросил Федорович вниз.

Люди начали молча расходиться.

— Значит идем через двор, — говорил на площадке первого этажа Рустам, — выходим аккуратно.

Давид выглянул в стеклянное окно около двери — пара лучников стояла на крышах машин.

— Это все? — уточнил Федорович, Давид пожал плечами.

Он осторожно приоткрыл дверь — ничего не произошло. Выглянул.

— Там около аптеки стоят двое, — сообщил он, — потом еще несколько просто ходят и все.

— Сколько? — Рустам отодвинул Давида и выглянул сам.

Двор был пуст и разгромлен. Около подъезда лежали три тела, чуть поодаль лежали еще тела — обзор дальше закрывали брошенные машины. Рустам посмотрел в сторону первого дома — высунулся, насколько возможно, что-то сбило фуражку с его головы, Рустам наклонился — и тут же его втащил обратно Федорович.

— Идиот, — обругал он Рустама, — ты бы еще весь вылез.

Третий дом.

Мика потянулась и окончательно проснулась. В окно ярко светило солнце — Мика встала. Она подошла к выключателю и безрезультатно пощелкала им. Мужчины снизу отослали ее наверх и от скуки она быстро уснула. Разбудил ее надоедливый стук в дверь.

— До сих пор свет не дали? — подумала она и подошла к окну.

Внизу все еще расстилался страшный, непонятный лес. Мика вздохнула и пошла к двери. В нее упорно стучали.

— Сейчас, — крикнула она и открыла дверь.

— Мика, там Валерий Иванович зовет, — Саша слегка запыхался, но глуповато улыбался.

Он заглянул в коридор и осмотрел прихожую. Мика толкнула его на площадку и вышла следом.

— Одна живешь? — спросил Саша, спускаясь за ней.

Мика промолчала.

— Да просто, интересно, знаешь, — продолжал болтать Саша, — в одном доме живем, а познакомились только вот.

Мика засмеялась.

— Что? — Саша остановился, — серьезно же. Я вот как вторую неделю въехал, а ты?

— Я дней пять назад, — ответила Мика, спускаясь вниз по лестнице, — я вообще купила вначале квартиру в первом доме, но там что-то не приняла комиссия, и мне предложили здесь.

— Значит первый дом до сих пор не сдан? — спросил Саша, догоняя Мику и спускаясь рядом с ней.

Мика покачала головой.

— Нет, почему? — улыбнулась она, — там живут. За меня просто очень хорошо попросили.

— Понятно, — свернул беседу Саша, они как раз спустились на площадку первого этажа.

Внизу стоял дым. Валерий Иванович увлеченно курил в потолок, рядом с ним стоял Николай.

— Вот привел, — сообщил весело Саша, — открываем собрание?

Валерий Иванович кивнул.

— Эти херобасины патрулируют щас, — отозвался от входной двери Саня, — нервируют, ходят туда-сюда, достали.

— Я думала уже полиция их забрала, — ответила ему огорченная Мика.

Валерий Иванович затушил сигарету, важно откашлялся и встал на середину площадки.

— Пока вы, милая барышня, спали, — он кивнул Мике, — мы тут подумали, обмозговали и кое-что решили.

Мика угукнула.

— Нас во всем доме пять человек, — добавил молчавший до этого Николай.

Мика кивнула.

— Пока не приехала полиция, будем соблюдать режим, ясно? — сказал Валерий Иванович, обращаясь непосредственно к Мике.

— Твоя задача будет собрать воду и еду из квартир, — добавил Николай.

— А как? — удивилась Мика, — там же закрыто все.

— Саня вскроет, — ответил Николай, — Сашок, ты с ними пойдешь, стаскиваем все на третий этаж.

— Лучше на пятый, — перебил его Саня, — до третьего стрелы могут долететь.

Валерий Иванович кивнул. Мика вздохнула.

— Ну, — сказала она, — у меня ванна полная, я хотела ванну принять, когда все началось.

— Супер, — обрадовался Саня. Мика поморщилась.

— Только там пена для ванны, — добавила Мика через минуту, — шоколадная, как раз хотела попробовать.

— Мда, — сказал Валерий Иванович, — но хоть так. Воду не трать.

— Так, значит пошли? — сказал Саня, поднимаясь на площадку, — Колян, вы тогда внизу остаетесь, вместе с Иванычем.

Начать решили с первого этажа. Саня пыхтел над первыми дверями, но дальше пошло намного быстрее.

— В общем, на первом пусто, — разочарованно сказал Саша, разглядывая последнюю взломанную квартиру на площадке.

Второй этаж тоже был пустой.

— Так, смотрите, — тараторила Мика, воспринимая все как приключение, — это моя квартира, здесь купили, но никого нет, там тоже, а в той живет парень.

— Ломай, — кивнул Саша и Саня привычно подошел к двери.

В квартире парня никого не было.

— О, — крикнула Мика с кухни, — пойду за пакетом.

Они сгрузили в мешок чай в пакетиках, открытую пачку сахара и из холодильника достали пачку пельменей. В отдельный пакет Саня убрал несколько картошек и луковиц.

— Так, стаскиваем все к тебе в квартиру пока что, — говорил Саня, — Мика, у тебя что похавать есть?

Они добавили в пакет кофе, еще одну пачку сахара, несколько пакетов растворимой лапши и соль.

— Мика, — засмеялся Саня, — херовая из тебя хозяйка.

Мика шутливо обиделась и огрела Саню пакетом с картошкой. Все воспринималось как игра — они сносили в квартиру к Саше пакеты, иногда бутылки с водой, а на четырнадцатом этаже нашли сразу три бутылки с водой для кулера.

— Живем, — заорал вниз Саша, перегнувшись через перила, — воду нашли с запасом.

Саша стаскивал бутылки вниз, Саня открывал двери, а Мика уносила пакеты следом. Жилых квартир оказалось около двадцати.

— Не густо, — разглядывал сложенное добытое имущество Валерий Иванович — он поднялся в квартиру к Саше и стоял около двери.

Самый большой пакет был с пятнадцатого этажа.

— Глянь, — развернул пакет Саня, — манго.

Мика пошла на кухню и по привычке включила кран — он зашипел и выплюнул тонкую струйку воды.

— Салфетки-то нашли? — спросил Валерий Иванович, входя в кухню.

Саша протянул ему маленькую упаковку салфеток.

— Так, значит крайние квартиры больше, надо там оборудоваться. В одной квартире готовить будем, в туалет пока ходим в ведро и выливаем с балкона.

— Куда, — растерянно спросили одновременно Мика и Саша.

— Давай туалет сделаем на четвертом, — Саня посмотрел вниз, — выливать тоже оттуда будем.

— Я не буду ходить в ведро, — сердито сказала Мика, — я не могу, чтобы на меня кто-то смотрел.

Саня хмыкнул, Саша слегка покраснел.

— В туалет нельзя, нет воды, ясно? — сказал Валерий Иванович, вздыхая, — да и смотреть на тебя никто не будет. Запрись в любой квартире и делай свои дела, главное вылей потом все.

— Короче, — Саня вытащил из первого пакета уже довольно размякшую пачку пельменей, — я пошел варить, а вы тут разбирайтесь.

Он зацепил бутыль с водой и вышел из квартиры.

— Смотри, не подожги нас, — крикнул ему вслед Валерий Иванович, — пожарные вряд ли приедут.

Он послал Сашу вниз, к Николаю, а сам вместе с Микой сел разбирать продукты.

— Мика, вот это к Сане отнеси, пусть сварит, — он придвинул к Мике несколько пакетов с пельменями, — света нет, они стухнут быстро. И тарелки у Сашки поищи, пообедать нужно.

Мика взяла пакеты и кивнула. Она поднялась на седьмой этаж — в воздухе пахло дымом и чем-то вкусным. В пустой комнате сидел у импровизированного костра Саня и подбрасывал разломанные части мебели в огонь.

— Ну и воняет, — зажмурила нос Мика, протянув Сане пакеты, — все свари, сказал Иваныч.

Саня кивнул. Мика закашлялась.

— Надо подумать над тем, как дым отводить, — сказал выбегающей кашляющей Мике вслед задумчивый Саня.

Второй дом.

— Значит че? — говорил Федорович, наблюдая как Рустам материт людей снаружи через стеклянное окно, — как идти-то? Они стреляют же.

Он сидел на ступеньках, ведущих на первый этаж и думал. Давид походил, сел рядом и тоже задумался. Катя, так звали маленькую женщину, которая вызвалась идти с ними, стояла у двери и смотрела в телефон.

— Связь появилась? — с надеждой спросил Давид.

Катя мотнула головой.

— Мда, — сказал Федорович, — ждем.

— Чего ждем? — вскинулась Катя, — пока они наших детей поубивают?

Давид хмыкнул.

— Ну, мадам, — стрела в фуражке Рустама заставила Федоровича немного сожалеть о поспешном решении идти на улицу, — наших детей там точно нет. А помереть около крыльца мы всегда успеем.

— Трусы, — презрительно сказала Катя, — если бы я была бы мужиком, то давно бы уже была на улице.

Рустам обернулся.

— Иди сюда, — он отошел от окна и грубо подтянул Катю к окну.

— Смотри, — тыкал он пальцем в лежащих людей на улице, — видишь? Их просто убили.

Катя вырвала руку и отошла. Немного походила около двери и молча пошла наверх.

— Что за люди, — сказал Давид.

Федорович пожал плечами.

— Слушай, а второй подъезд? — пришла внезапная мысль в голову Федоровичу, — там наверно есть люди, кто живой?

Рустам пожал плечами. Он посмотрел в окно и внезапно рванул к двери.

— Че там? — Федорович быстро встал.

— Они побежали в сторону второго подъезда, — почему-то перешел на шепот Рустам, — можно выйти, только ползком.

Он осторожно приоткрыл дверь, нагнулся и почти ползком выбрался на улицу — в сторону кустов.

— Сюда, быстрее, — тихо позвал он в сторону двери.

Следом выбрались Давид и Федорович. Благополучно добежав до кустов, они сели на корточки.

— Идем в сторону аптеки, — вполголоса говорил Рустам, — там аккуратно в…

Его прервали.

— Помогите, — со стороны второго подъезда были слышны крики людей, Рустам поднялся, но Федорович дернул его обратно.

— С ума сошел? — хрипло шептал он, — там им ничем не поможешь, айда до аптеки.

И он первым побежал в сторону аптеки, нагнувшись как можно ниже. Давид бежал следом — чувствовал, как в крови разливается адреналин. Крики не стихали, они уходили вглубь дома, воздух дрожал, глаза заливал пот. Федорович остановился у крыльца аптеки и осмотрелся.

— Плохо дело, — задумчиво сказал позади Рустам, доставая пистолет, — дверь настежь открыта, значит они там были.

Он быстро взбежал по крыльцу в аптеку.

— Чисто, — махнул он рукой Давиду и Федоровичу.

В полумраке аптеки Давид упал на колени и громко дышал — он был весь мокрый. Рядом сидел Федорович — вытирал пот и тоже не мог отдышаться.

— Ну его нахер такие забеги со смертью, на старости, — ругнулся Федорович тихо.

Рустам топтался у витрин.

— Помогите же, — позвал Рустам со злобой в голосе.

Давид обернулся — у витрины стояла девушка в белом халате — из ее плеча торчало оперение стрелы, слева из живота тоже.

— Дышит, помоги, — Давид бросился на помощь Рустаму, следом пыхтел Федорович, — пригвоздили, гады.

Рустам ножом пытался надломать наконечники стрел, Давид и Федорович держали девушку. Наконец Рустам надломил один наконечник, потом и второй.

— Блин, повезло, что не сталь, — утер лоб Федорович, отходя к двери, — ща помогу.

— Федорович, ты лучше смотри, чтоб эти не приперлись, — бросил вслед Давид, опуская девушку на пол.

Рустам оттащил тело незнакомой женщины к окну.

— Ох ты, — сказал тихо Федорович, наклоняясь и закрывая глаза умершей женщине, — это ж Валентина.

— Знакомая? — также тихо спросил Рустам.

— Соседка, сердечница, — ответил Федорович, — идут. Тихо.

Мужчины присели. Давид толкнул в бок Рустама.

— Там комната есть, — шепотом сказал он, — можно ее туда втащить, и самим там спрятаться.

Рустам кивнул и пополз. В темноте он наткнулся на что-то холодное. Пощупал и тут же отдернул руку.

— Тут еще один труп, — шепнул он в сторону парней.

Привстал, осмотрелся — снаружи его вряд ли было видно. Глаза постепенно привыкали к темноте — и он оттащил вторую девушку в белом халате в сторону. Комната оказалась с дверью — кухня, подумал Рустам, присматриваясь к столу и двум стульям. Около окна стоял раскрытый шкаф, в нем висела одежда и халаты. Он приоткрыл дверь — Давид осторожно внес раненую девушку, следом крался Федорович.

Они уложили девушку на диван, а сами сели к столу. Федорович встал у двери.

— Ходят, — доложил он, — понесли тела, гады.

Рустам кивнул. Давид сидел и молчал.

— Еще понесли, — раздался шепот Федоровича.

— Значит они попали в подъезд, — негромко сказал Давид, — и сносят тела оттуда, так?

Рустам кивнул.

— Значит рано или поздно они придут и сюда, — добавил Давид.

Посмотрел на лежащую девушку, потом на Рустама.

— Ее надо в чувство привести и уходить, — подытожил свои мысли Давид.

— Куда? — шепотом спросил Федорович.

— Потом разберемся, — ответил Давид, поднимаясь на ноги, он пошел за нашатырным спиртом.

Маша.

Сознание возвращалось тяжело, голова кружилась, ресницы слиплись и открываться не хотели.

— Мария, — кто-то жестко тер ей уши, явно пытаясь их оторвать.

В нос ударил резкий запах нашатыря. Боль разлилась одномоментно во всем теле.

— Мама, — простонала Маша, пытаясь открыть глаза, — как же больно.

— Очнулась, — выдохнул кто-то Маше в лицо, — давай, Маша, приходи в себя. Не поднимайся.

Маша приоткрыла один глаз и застонала. Болело все тело, сильно хотелось спать.

— Тихо, тихо, — прикрыл ей рот незнакомый мужчина, — они тут рядом ходят. Соберись.

И столько страха было в его голосе, что на Машу навалился ужас, липкий, тяжелый. Боль поднималась вверх, руку сводило от нетерпимой боли, внизу живота все мерзло. Маша поежилась и застонала.

— Выпей, — незнакомый мужчина сунул ей таблетку в рот и влил воду их бутылки.

Зажал ей рот. Маша проглотила воду вместе с таблеткой и поморщилась. Она снова застонала, но тут ей в рот сунули еще какую-то тряпку.

— Я сниму халат, перебинтую, — ровный голос мужчины немного успокаивал, — будет немного больно.

Маша кивнула и стиснула зубы. Боль окатила как ледяная прорубь зимой, и Маша наконец-то пришла в себя.

— На меня напали, — дрожащим голосом говорила она, запивая таблетку водой, — там есть обезбол, принесите вместе со шприцом, — попросила она второго мужчину.

После перевязки и укола Маша замерзла окончательно, но боль отступала — она надела халат и поудобнее легла на диван.

— Убийцу поймали? — наконец разглядела Маша полицейского.

— Машенька, — от двери раздался голос третьего мужчины, — не пугайтесь, хорошо.

Маша напряженно кивнула.

— В общем, — начал второй мужчина, трогая ее лоб, — дело обстоит так.

Он рассказывал долго и немного нудно.

— Вот сейчас они сносят тела со второго подъезда, и значит, что в любой момент могут прийти сюда, — закончил мужчина.

— Надо уходить, — добавил полицейский, — если вам лучше.

Маша помолчала.

— Куда? — наконец спросила она, — есть план?

— Не, мы вообще патрулировать пошли, — ответил мужчина у двери, — только, как оказалось, патруль из нас никудышний.

Снова наступило молчание.

— Сюда двое идут, — резко дернулся мужчина у двери, — что делать?

— Шкаф, — хрипло сказал полицейский, — влезайте туда.

Двое мужчин влезли в шкаф, полицейский кинул на Машу вещи.

— Не дышать, — расправляя на ней вещи, и укрывая ее с головой, глухим голосом командовал полицейский, — чтобы не случилось, не шевелиться и не дышать.

Он осторожно встал за дверью и взвел курок. Прислушался. Минуты удлинились в часы.