Зеленая равнина

Schonsten A. (2024)

Жилой комплекс «Зеленая равнина» переместился в непонятный лес. Поздним утром. Со всеми, кто находился на его территории. И встреча с новым миром прошла отнюдь не мирно. Это не классические попаданцы, это не триллер в классическом понимании и не мир канонической магии. Это роман о людях, которые попали в агрессивный к ним мир, и пытаются там выжить. Страх, растерянность и желание понять, где они и что будет дальше — вот что движет героями этого романа.

Глава 9

Магазин.

Влад прекратил смеяться и согнулся. Закашлялся. Долго не мог сделать вдох — кашель рвал горло, боль накатывала ледяным покрывалом. Наконец еще раз кашлянул, осторожно вытащил салфетку и вытер лоб. Георгий Олегович принес ему еще воды и сел рядом.

— Дима, — попросил Георгий Олегович, — ты у окна посиди, выглядывай иногда, смотри.

Дима взял стул и пересел к окну.

— Нормально все с тобой? — спросил Георгий Олегович Влада.

— Да не очень, болит все, — Влад ощупал еще раз ухо и растер грудь, — видимо отбил что-то.

— Я не про это, — Георгий Олегович взял пустую бутылку и отставил ее в сторону.

Влад усмехнулся.

— А, — махнул он рукой и моментально скривился, — у меня сегодня жена должна была вещи вывезти, представил ее лицо просто.

Дима хмыкнул и обернулся.

— Представляю, — Дима нарочито томно провел рукой около лица, — такая приехала с грузчиками, а дома нет. И такая, а где этот? Где мои вещи?

Георгий Олегович засмеялся. Дима обвел руками пустой, темный магазин, войдя в роль, и продолжил, — Чтобы мне не отдавать вещи, этот засранец перенес весь дом в какие-то ебеня. Вот говнюк.

Тут Дима посмотрел на улыбающегося Влада.

— Если че, я ее изображаю.

— Да я понял, — кивнул Влад, — так сейчас, наверно, и говорит.

Дима потоптался на месте и снова сел.

— А если мы в ебенях, — Дима устроился поудобнее, — то значит…

Он задумался и замолчал.

— То и значит, что мы в ебенях, — закончил вместо него Георгий Олегович, — вот что это значит. Только вот в каких? Не в джунгли же нас закинуло? Это вообще нереально, никаким законам физики не поддается.

— Поддается, не поддается, — Дима кивнул в сторону темного коридора, встал, зло сжал кулаки, — вон то физике поддается? Откуда тогда это вот все взялось? Гондон этот здоровый откуда взялся?

— Да что ты ко мне пристал? — Георгий Олегович отошел на пару шагов назад и оперся на морозильник, — я, что ли, это все сделал?

— Да хрен с этой физикой, завелись оба, — Влад достал еще одну салфетку, вытер лицо и продолжил, — думать нам надо как выбраться, а не передраться тут на радость туземцам.

Дима перевел взгляд вниз, сел обратно на стул и кивнул. Влад еще раз потер ухо.

— На нервах, что-ли, чешется, — ответил он на взгляд Димы.

Георгий Олегович кашлянул.

— Ты самое главное забыл, — Георгий Олегович показал в сторону коридора и замолчал.

Влад с трудом обернулся в сторону коридора.

— Мда, — Дима повернулся и посмотрел на Георгия Олеговича.

— А ведь тут без воды и с ними, — он кивнул в сторону коридора, — нам и драться не нужно будет, и убивать нас не надо будет, сами помрем тут от вони.

— Вот так вот, — закончил Дима и встал.

Он подошел к окну. За спиной негромко переговаривались Влад и Георгий Олегович.

Второй дом.

В кухне тускло горела свеча. Татьяна доела макароны, встала, отнесла тарелку к раковине и грузно села обратно на стул.

— И что нам теперь делать? — она растерла колени и посмотрела в сторону темного коридора.

Из коридора тяжело вздохнул Петр Васильевич, он сидел напротив входной двери и внимательно вслушивался в тишину за дверью.

— Петя, — Лена отошла от окна и села рядом с Татьяной, — дальше-то что?

Петр Васильевич еще раз вздохнул.

— Не знаю, девочки, — наконец ответил он, — не знаю, ночь переживем, там видно будет. Спать идите, чего сидеть-то.

Петр Васильевич проводил взглядом свечу, Лена аккуратно несла ее над тарелкой, придерживая рукой — они с Татьяной прошли в детскую, и снова всмотрелся в дверь. Ноги гудели, сводило икры. В голове тихо шумело.

— Набегался по лестнице, — Петр Васильевич нагнулся, подтянул шерстяные гольфы, которые ему связала жена, и дальше стал слушать.

Тишина в коридоре понемногу сводила с ума. Стрела в глазке раздражала. В голове нарастал глухой шум, перед глазами Петра Васильевича появилась и тут же пропала Ася, ее бледное лицо то приближалось, то отдалялось.

Петр Васильевич закрыл глаза, тут же хлопнула дверь — Асины шаги молотом били по ушам Петра Васильевича, лицо Аси из бледного становилось почему-то грязно-серо-синим, как у покойного брата, и Петр Васильевич скривился. Лицо соседки пропало на секунду и снова появилось. Под ребрами ощутимо начала нарастать боль.

— Зараза, — ругнулся Петр Васильевич, вставая и разминаясь.

Он походил по узкому коридору, видения в голове отодвинулись и растаяли, Петр Васильевич повернулся. Из детской на него смотрели две пары глаз.

— Все нормально, жопа затекла, — бодро отозвался Петр Васильевич, — спите давайте.

Он снова сел и вытянул ноги. Задумался. Перед лицом снова появилась бледная Ася и Петр Васильевич поджал губы.

— Ну ведь правильно сделал, — пытался унять ковыряющую изнутри совесть Петр Васильевич, — ну дура же сама, полезла, орала. А я выгнал.

— На смерть выгнал, — Асино лицо приблизилось и стало еще несчастнее и белее, Петр Васильевич толкнул руками воздух и чуть не упал.

Вина давила голову, сгибала и прижимала к полу, и Петр Васильевич сжал холодными пальцами колени.

— Хватит, — Петр Васильевич прикусил губу и попытался распрямиться, — хватит, я все правильно сделал.

Ноги не слушались, ружье выпало и с глухим стуком упало на пол. Голову словно разделили на две части — боль была резкой, жгучей, громкой.

Петр Васильевич привалился к стене и немеющими губами позвал Лену. Прихожая размылась, перед глазами все поплыло и Петр Васильевич отключился.

Татьяна отошла от двери и села на одну из кроватей, стоящих в комнате. Лена постояла и тоже вернулась обратно. Молча села на край кровати и смотрела на полузакрытую дверь. Несколько минут молчали.

— Да вы поспите, — тихо сказала Лена, поворачиваясь к Татьяне, — если что случится, услышим.

Татьяна кивнула и прилегла. Стояла абсолютная тишина. Татьяна прикрыла глаза.

Она проснулась от резкого вскрика и хлопанья двери. В комнате по-прежнему горела свеча — сумрачной тенью нависал шкаф, из коридора доносился рыдающий тихий голос Лены.

— Это не сон, — с ужасом проснулась окончательно Татьяна, с трудом выныривая из тяжелого, мутного кошмара.

Голова кружилась, воздуха не хватало — глаза слезились и слипались. Татьяна тяжело поднялась, шатнувшись, прошла к двери и остановилась.

— Что случилось? — в полумраке Татьяна вначале не сразу поняла, кто сидит около стула.

Раздался долгий всхлип.

— Лена, — Татьяна окончательно пришла в себя и подбежала к темному силуэту в коридоре, — что-то с Петром Васильевичем?

Интуитивно поняла, что Лена беспомощно кивает в темноту, нащупала безвольную руку Петра Васильевича и рывком его подняла.

— На кровать, помоги, — Татьянина ноша стала легче, по полу раздался шаркающий звук и они с трудом втащили Петра Васильевича в спальню.

— К кровати тащим, — Татьяна задыхалась, — осторожно укладываем, хорошо?

Они с трудом положили Петра Васильевича на кровать и Татьяна выдохнула.

— Дышит, — Петр Васильевич замычал, и Лена включила фонарик на телефоне, — сейчас, Петенька, сейчас потерпи.

Татьяна села рядом и замерла. Комната пошла длинными тенями — это Лена бегала от шкафа к окну, бестолково суетясь и ладонью смахивая слезы с лица.

— Лена, — ее беготня выдернула Татьяну из оцепенения, — какие лекарства есть?

Лена остановилась и побежала на кухню. С грохотом что-то упало и рассыпалось в кухне, влетела Лена и открыла коробку. Выбрала таблетки и в воздухе запахло валидолом.

— Свечу в детской потуши, — Лена наклонилась над Петром Васильевичем, ее голос звучал глухо, — посидишь с ним, я за врачом схожу.

Татьяна остановилась в дверях спальни и нерешительно встала.

— Быстрее, — Лена обернулась, — посиди с ним, хорошо?

Татьяна кивнула и бегом вернулась в детскую. Затушила свечу и в темноте прошла в коридор. Лена стояла около двери, ружье она неуклюже держала в правой руке, в левой протягивала Татьяне включенный телефон.

— Я постараюсь врача привести, — шепотом сказала Лена, передавая следом Татьяне ружье.

Она вытерла выступивший пот над верхней губой, руки слегка тряслись.

— Постучу три раза, тогда открывайте.

Татьяна кивнула, необъяснимый ужас поднимался в ней с каждым поворотом ключа в замочной скважине — она отступила назад, когда Лена с грохотом закрыла дверь, и с облегчением повернула ключ, закрываясь в квартире.

Татьяна прошла в спальню и прислонила ружье к стене. Положила телефон на небольшую тумбу, нагнулась — вытерла стекавшую слюну с подбородка Петра Васильевича полотенцем, и села рядом.

— Сейчас Лена врача приведет, — негромко сказала она, с тревогой наблюдая за лицом Петра Васильевича, — вы перенервничали просто, вот и результат.

Петр Васильевич что-то промычал и дернул левой рукой.

— Хорошо, хорошо, — Татьяна успокаивающе погладила Петра Васильевича по руке, и повернулась к коробке с таблетками.

Сходила на кухню, принесла ложку и осторожно влила Петру Васильевичу валерьянки.

— Сейчас получше будет, — Татьяна села рядом около кровати на пол и взяла Петра Васильевича за руку, — сейчас получше будет.

Свет от телефона приглушился и через несколько долгих минут комната полностью погрузилась в темноту. Татьяна сильнее сжала руку Петра Васильевича — ее охватывала паника, лишь прерывистое дыхание Петра Васильевича немного успокаивало.

— Пока я держусь за руку, ничего не случится, — Татьяна твердила эту фразу как заклинание, — пока я держу за руку, ничего не случится. Ничего не случится, ничего не случится, ничего не случится.

Темнота возвращала в липкий кошмар, накатывала грязной волной, заставляя сильнее вжимать в колени голову. Джинсы на коленях намокли.

— Ничего не случится, — голос Татьяны прерывался тихими всхлипами, — я держу его за руку.

Петр Васильевич дернул рукой и Татьяна сильнее сжала руку.

— Все хорошо, — почти выкрикнула она, — все хорошо.

Второй рукой она нервно гладила себя по ногам, мокрая забинтованная ладонь противно дергала по ткани и Татьяна вытерла ее об кофту. На мгновение замерла и снова погладила плечо, медленно ладонь проползла ниже и остановилась. Татьяна прикрыла глаза.

— Ничего не случится, — губы сами произносили невольное заклинание, Татьяна оттянула кофту, заглянула в вырез, но ничего в темноте не разглядела.

Трясущейся рукой провела еще раз над грудью.

— Оно там есть, — Татьяна была в ужасе, хотя ее губы и произносили совсем другие слова, ладонь неотрывно терла небольшой выступ на правой стороне, над грудью.

— Совсем небольшой нарост, — успокаивала себя Татьяна, с ужасом растирая мягкий, пока еще маленький, нарост квадратной формы, — может бинт так сбился, бинт так сбился, конечно же.

Татьяна слепо смотрела в сторону окна — темнота еще больше сгущалась.

— Мы все тут умрем, — Татьяна с усилием оторвала ладонь от груди и сжала кулак, дернулась.

Отпустила руку Петра Васильевича. Что-то громко стукнуло по двери.

Татьяна вскочила и схватила ружье. Стук повторился. И еще раз постучали — уже нервно, быстро и требовательно — и Татьяна бегом бросилась к двери.

Осторожно закрыв дверь квартиры, Лена на секунду встала. Заскрипел громко ключ в замке — Татьяна закрывала двери изнутри, Лена поморщилась. Темнота казалась вязкой и осязаемой. Лена на цыпочках дошла до лестницы, тихо шагнула вперед и прислушалась — внизу кто-то ходил. Страх пришел неожиданно — лестница казалась черным пятном, пятна окон усиливали темноту — звуки внизу стихли, и Лена ногой нащупала ступеньку вниз.

— Где его искать? — уже на лестнице появилась мысль, Лена вспомнила, что не знает имя врача, значит надо стучаться в каждую квартиру.

Спуск шел медленно — прошла вечность, когда Лена спустилась на шестой этаж и осторожно прислушалась. Было тихо. Выглянула в длинный коридор — осмотрелась, глаза привыкали к темноте, постепенно, но привыкали — двери на этаже были распахнуты настежь, все четыре. Лена осторожно развернулась и прислушалась. Тихо подняла руку и вытерла пот — шагнула обратно. Снова целую вечность спускалась. Пятый этаж. Прошла — постучала аккуратно в единственную закрытую дверь. Постояла. Внизу что-то грохнуло и зазвенело. Лена присела и почти ползком, неслышно, проскользнула в открытую дверь чьей-то квартиры. Села около двери и притаилась. Лена прислонилась к холодной стене и закрыла глаза. Поднимались наверх, трое, эхо доносило невнятные голоса.

— Может это спасатели? — Лена прислушивалась к поднимающимся шагам, уже понимая, что это не так, — точно трое.

Люди переговаривались громче, Лена уловила пару фраз, но не поняла. Раздался смех и Лена вжала голову в плечи. Шаги прошли дальше. Лена подождала — было по-прежнему тихо. Шаги отдалялись. Она тенью выскользнула из квартиры и прошла к лестнице. Встала и снова осторожно, целую вечность, спускалась на четвертый этаж. Спряталась в одной из открытых квартир — рукой вляпалась во что-то липкое и задержала дыхание. Люди спускались вниз, что-то несли — грохнуло на лестнице чем-то металлическим, и снова наступила тишина. Лена выдохнула и продолжила свой путь вниз.

На втором этаже без особой надежды постучала в закрытую дверь. Что-то прошуршало и дверь неожиданно приоткрылась.

— Не пущу, — раздался тихий и злой голос, — убирайся отсюда.

Лену что-то тыкнуло и оттолкнуло к стене. Дверь с грохотом захлопнулась. Лена сползла на пол, руки тряслись, ноги не держали. Она повернулась и поползла к лестнице. Там с трудом распрямилась и с трудом дошла до первого этажа. Посмотрела на закрытую дверь на первом этаже и без надежды постучала. Хлопнула с грохотом входная дверь, Лена замерла и тут ее втащили в квартиру.

Дверь тихо прикрыли и Лена мешком рухнула на пол. Какая-то женщина в спортивном костюме быстро нагнулась и зажала ей рот. Парень около двери поднял молоток и внимательно смотрел на дверь. Раздались шаги — дверь дернули снаружи и пнули. Лена перевела взгляд от парня на стоящего в коридоре мужчину. Все молчали. Наконец парень кивнул и женщина убрала ладонь со рта Лены, помогла подняться и потянула в сторону комнат. Последним зашел парень с молотком.

— Тихо, — шепотом произнесла женщина и Лена кивнула, — вы с ума сошли, вас же могли убить.

— Я врача ищу, — Лена только сейчас поняла, что она вся взмокла, — у меня мужу плохо.

Женщина посмотрела на парня, потом на мужчину.

— Что с ним? — спросил парень, он прислонился к стене и постоянно оглядывался на дверь.

Лена сбивчиво и тихо пересказала события вечера.

— Петр Васильевич? — женщина удивленно посмотрела на Лену, — он же на седьмом живет.

Лена закивала. Парень молчал.

— Наверху живых много осталось? — спросил также шепотом мужчина и Лена пожала плечами.

— На втором точно есть, — наконец сказала она, — над вами прям.

Женщина кивнула.

— Больше нигде не открыли, — Лена взяла протянутое полотенце и вытерла лицо, — еще женщина, которая с Федоровичем, она.

Лена облизала губы и тихо, в подробностях пересказала, как Асю выгнал Петр Васильевич.

— Стрелу потрогала и все? — парень отложил молоток и прошел к выходу.

Постоял около входной двери, прислушался.

— А эта женщина, с рукой, она, говорите, осталась с Петром Васильевичем?

Лена медленно кивнула. Мужчина посмотрел на парня.

— Странно, стрелу же я ей вытащил, — парень посмотрел в сторону еще одной комнаты, — все нормально было. Кто-нибудь стрелу потом трогал?

— Она там так и лежит, — женщина тоже посмотрела в сторону комнаты, — Юра, посмотри в окно, ушли эти?

Мужчина прошел в сторону окна и осторожно приоткрыл занавеску. Постоял.

— Все еще костры жгут, — сказал он тихо, — но их не видно.

— Пойдем, — парень кивнул в сторону выхода, — прятаться будем в квартирах, не разговариваем, тихо поднимаемся. У вас какие лекарства есть?

Лена на минуту замешкалась, потом стала вспоминать и перечислять. Парень кивал. Женщина вышла и что-то тихо собирала на кухне. Появилась она с небольшим рюкзаком и двумя пятилитровыми бутылками воды. Поставила их возле двери.

— Тамара, — женщина обернулась, парень продолжил, — лекарства тоже заберите все. И все, что нужно, тоже. Выходим, пока тихо.

Парень нагнулся, взял бутылки, Лена взяла рюкзак — подождали женщину и Юру.

— Я первый, — Юра поднял осторожно молоток и тихо повернул ключ в замке, нажал на ручку двери и несколько секунд вглядывался в сторону темного коридора.

Осторожно вышел. За ним следом вышли остальные.

Шли быстро и без остановок.

— Седьмой, — Юра остановился и пропустил вперед на мгновение замершую Лену.

— Они живы, — Лена на ватных ногах прошла к закрытой двери.

Подняла руку и стукнула в дверь.

— Быстрее, — поторопил парень Лену, он стоял около лестничной площадки, — быстрее, там идут.

Лена постучала еще раз, еще и затарабанила в дверь кулаком.

— Открой же, — крикнула Лена в дверь, которая уже слышала, как ускоряются шаги на лестнице и переходят в бег, — быстрее.

Дверь открылась и Лена вбежала в квартиру, толкая внутрь коридора растерянную Татьяну, следом забежала женщина и парень, Юрий вбежал последний, и быстро закрыл дверь. Лена тихо дышала — прислушивалась. Юрий стоял около двери с поднятым молотком, парень тихо поставил бутыли с водой на пол — все молчали и слушали.

Второй дом.

Давид вытер рот и зевнул.

— Я спать, — негромко сказал он, когда с лестницы раздался какой-то грохот.

Рустам и Федорович подскочили.

— Двери закрыли? — Серго рванул в сторону выхода.

Давид поднял найденный нож в квартире и встал. В коридоре щелкнул замок — Серго закрыл дверь и напряженно стоял около нее.

— Что, — начал Давид, но тут Анжела дернула его за рукав.

— Тихо, — шепотом сказала она, — они так ходят.

В коридор вышел Рустам с небольшим топором и Федорович с молотком. Все встали около двери. Шаги приблизились. Дверь дернули. Еще раз. Что-то гулко ударилось в дверь. Стукнуло в стену. Люди молчали. Удар глухо уходил в сторону. Тишина.

— Ушел, — наконец выдохнул Федорович, опуская молоток.

— Они двери научились открывать? — удивился Давид уже в комнате, он непрерывно оглядывался на входную дверь, его трясло.

Анжела кивнула.

— Мы, когда пришли, — Анжела шептала почти неразборчиво, — хотели лес посмотреть тоже, но я ключи потеряла. Пока искала, началось все это. Мне Серж как крикнет, мол, что творят. Мы с окна смотрели.

Анжела вытерла слезы.

— А потом сидели, все сигареты скурили, — продолжила Анжела, — ключи уже нашла, хотела в магазин сходить, а тут как дверь начнет шататься, ужас.

— Мы в туалете спрятались, — Серго тоже говорил шепотом, — все кричали, так страшно было. Мы вас-то и услышали, потому что стены тут картонные. Вначале думали, они обратно вернулись.

— Потом слышу, матерятся, — Серго криво улыбнулся, — пошел открывать и тут вы.

Федорович тихо кашлянул.

— Херово, — сказал он вполголоса, — очень херово.

— Почему? — спросила девушка, — нас же много теперь.

Давид хмыкнул.

— Вы их видели? — спросил Рустам.

— Да сверху и видели, — Серго тоже поглядывал в сторону входной двери, — люди как люди.

Давид покачал головой.

— Фильмы про викингов смотрел? — влез неожиданно Федорович и Серго кивнул, — ну вот они еще крупнее и выше, понял?

— А, значит на нас викинги напали, ага, — Анжела усмехнулась, — ну хорошо хоть не инопланетяне.

— Ты идиотка совсем? — Давид сделал вид, что не замечает скривившегося Рустама, — думаешь, это шутки?

— Успокойся, — Федорович встал между Давидом и Анжелой, — все на нервах, хватит уже. Некрасиво, понял. Некрасиво. Хочешь поорать — иди и ори за дверью, слабо там повыебываться?

Давид отвернулся.

— Никто не виноват, что мы в жопе, ясно? — Федорович отмахнулся от Рустама.

— Давайте уж сейчас решим, или мы сплоченно действуем все без истеричек, — тут Федорович посмотрел на Анжелу, а потом перевел взгляд на Давида, — или расходимся к чертовой матери. Я лично не хочу, чтобы меня убили, потому что у Давида начался очередной словесный понос не вовремя.

— Какого, — Давид развернулся и толкнул Федоровича в плечо, — ты вообще что несешь, блять.

Федорович толкнул его обратно к стене. Давид схватил его за грудки и быстро ударил головой в лицо.

— Мужики, мужики, блять, — Рустам пытался оттащить Федоровича, одновременно влезая между мужчинами, — хватит, вы чего.

Рустама вытолкнули, Федорович умудрился сунуть ему в руки молоток и тут же полез обратно к Давиду. Рустам, обматерив обоих, снова влез их разнимать. Серго что-то кричал около двери — никто никого не слушал.

— Тихо, — крик Анжелы на секунду остановил почти начавшуюся драку, — не слышите, что ли?

Федорович замер и прислушался. Ему в ухо тяжело и зло дышал Давид, но все моментально замолчали.

Раздался грохот и дверь слегка выгнулась внутрь.

— Еб твою мать, — Рустам шагнул вперед и достал пистолет, молоток он вернул Федоровичу обратно, — доорались, дебилы.

— Да послушайте вы, — Анжела дернула за футболку все еще красного Давида, — там еще и со стены стучат.

— Черт, Серго, посмотри там, — Федорович встал поближе к двери и поудобнее перехватил молоток. Дверь еще раз выгнулась вовнутрь, и Рустам нажал на курок. На мгновение все оглохли.

Федорович поднес палец к губам — тихо. Давид тяжело дышал — краснота сходила, облизал пересохшие губы. Все молча ждали следующего удара. Федорович развернулся.

— Уходит, — по губам прочитал Давид, в ушах которого до сих пор стоял грохот, и сел на пол.

Рядом сел Рустам, обтирая лицо рукавом. В дверях появился Серго, он что-то сказал Федоровичу.

— Серьезно? — голос Федоровича резанул по ушам Давида, — люди?

Давид поднял голову — Федорович прошел в комнату, Рустам тяжело поднялся вслед за ним, помог подняться Давиду. Прошли в комнату. На балконе стоял Федорович и Анжела.

— Там люди, — сообщил Серго еще раз, — Федорович их знает, оказывается.

Давид кивнул и тоже вышел на балкон. Поежился, вгляделся в темные силуэты людей.

— Значит живой, — Федорович рядом кивнул, — выкарабкается, уверен.

— Кто там? — спросил Давид.

— Да Петру Васильевичу плохо стало, — ответил Федорович, повернулся обратно и крикнул, — вернемся обязательно, Двери закройте, они в них ломятся.

Федорович с Давидом вернулись в комнату.

Стаскивали мебель к входной двери, с балкона урывками слышался голос Анжелы — она осталась на балконе и о чем-то болтала.

— И надолго эта фигня сработает? — Рустам критично оглядел придвинутый к двери холодильник и следом еще длинный шкаф.

Федорович пожал плечами.

— Ну, стрелы точно выдержит, — Серго вытер лоб и встал в проходе, — а что еще можно сделать?

Федорович хмыкнул.