Ну а если и могло, то как человек, много лет
называвший себя её папулей, просто взял и вывалил на неё всё это?
Течения сгущались у перехода от площади к дому с кованым панно,
называвшим первого владельца – Zinger.
Эта моя работа, как и все предыдущие, написана с использованием добытых во время этнографических экспедиций знаний о народной психологии, которые хранились в среде
называвших себя мазыками потомков верхневолжских офеней.
В следующий раз, угодив хозяйке, то и дело
называвшей его «мой отважный бычок», он стащил перстень.
Слово это очень близко к слову на языке уйгурских и китайских идолопоклонников,
называвших места своих богослужений, языческие храмы, тоже «бухар».
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: мышьячный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Он изучает воспроизведение империи как категории политики в регионе, где когда-то существовало государство, гордо
называвшее себя империей, а затем – государство, настаивавшее на своей антиимперской сущности.
Их регулярно приносил один и тот же слуга, никогда не
называвший имя дарителя.
Зона правил и процедур формировалась медленнее, чем консолидировались активные группы, уже тогда
называвшие себя элитами, опережая какие бы то ни было правила.
Позже к власти пришли люди, открыто
называвшие себя императорами, однако видимость республиканского правления сохранялась – в виде должностей, которые назывались магистратурами.
Женщина всем сердцем приняла детей, казалось бы, чужих, но всё чаще
называвших её мамой.
Таким образом, историки,
называвшие девушек истеричными, также называли их лгуньями, хотя это два термина взаимоисключаемы настолько, насколько дело касается сознательной мотивации истерии.
Это признает вчерашний министр юстиции, человек, вчера еще
называвший себя социалистом!
Правда тогда находились люди, почему-то считавшие, что её полное имя «Маргарита» и поэтому не редко
называвшие её просто «Марго».
– У них автоматическое оружие, – тихо проговорил он, холодея в большей степени от того, как выглядели ауры этих созданий, некогда
называвших себя людьми.
Почтовая карета подкатила к гостинице «Красный орёл», самой лучшей в городе; из неё вышел молодой человек лет двадцати семи-восьми, красивый, с прекрасными манерами; он приехал в сопровождении двух великанов лакеев, одетых в ливреи с галунами и
называвших молодого человека просто «господин маркиз».
– Это тоже одна из ваших странностей, – заметил префект,
называвший странным всё, что превышало его понимание, и потому живший среди бесчисленных «странностей».
В ответ послышалось множество голосов,
называвших человеческие имена, произносивших какие-то названия, не могшие быть именами.
При дворах государей и в кругах знати, в светских и духовных канцеляриях, в скрипториях и архивах, в университетах и школах, при дипломатических миссиях, рядом с военачальниками, даже на проповеднических кафедрах – всюду появились люди особой породы, горделиво
называвшие себя гуманистами.
– Бородин, отстань от меня! – резко отозвалась супруга, всегда
называвшая учителя по фамилии, даже во времена их досвадебного романа.
Секретарша, жена шефа, упорно
называвшая японскую машину «Тойоту» «Койотой».
И ей было плевать на косые взгляды желторотых сокурсников, за глаза
называвших её, двадцатилетнюю, старой шваброй.
В худшем люди организовывали заповедники под куполами, за границами которых животных, совсем недавно
называвших планету домом, ждала лишь смерть.
Квартировал он у сапожника, забавного человека, большого шутника,
называвшего жену не иначе, как «неряха», – прозвище вполне заслуженное.
Не то, чтобы девушка боялась передвигаться на подобном транспортном средстве, просто она никогда этого не делала раньше и относилась предвзято, опираясь на нелестные рассказы отца и брата,
называвших людей, гоняющих на мотоциклах, «хрустиками» и явно не одобряющих байкеров, снующих рядом с их дорогими машинами и норовящими их повредить.
Добрая хозяйка, всегда ласково
называвшая его «Шарик», была рассержена, кричала на него, затем исхлестала по спине поводком и привязала на цепь к будке, лишив его самого главного – свободы.
Мальчик рос чутким и добрым, что не слишком радовало отца, постоянно
называвшего сына простаком.
Но разве можно доставить столько удовольствия тётке, в детстве
называвшей меня противной, неблагодарной девчонкой?
Поэтому и помещиков, теперь
называвших себя не беженцами, а изгнанниками, охватила паника.
С ними воевали за территорию и добычу, более кровожадный народ
называвший себя ликаны.
Едва услышав о том, что произошло, он как-то весь подобрался, немедленно вытащил блокнот и начал переписывать тех, кто утверждал, что «всё видел», особое внимание уделяя людям, с уверенностью
называвшим имя убийцы – Наталья, родная сестра потерпевшей.
Воистину правы церковники,
называвшие женщин сосудом греха и источником вожделения.
Занятный парень, скромно
называвший себя ангелом, правда, падшим.
Сама себя
называвшая звездой?
Он чужд самообожания позднейших романтиков,
называвших поэта – вождём народа.
Она пила кофе со сливками, ела своё любимое варенье, почти не выходила из комнат, и слова прислуги, по привычке
называвшей её «барышня», одновременно веселили её и огорчали.
Сравнительно недавно, лет 30 назад, послышались первые робкие голоса,
называвшие причиной роста разнообразия фауны самих животных.
Воеводы его не слушались, каждый делал что хотел, чернь и беглые крестьяне, самовольно
называвшие себя казаками, пьянствовали и бесчинствовали.
Южное,
называвшее порог «прагом» с мягким, «украинским» «г», а город – «градом» («Вусеград» – Вышгород).
Среди них были милые, приятные женщины, любившие посплетничать,
называвшие старшую медсестру «старой наседкой» и загодя предупреждавшие нас о приходе сестёр.
Это тирсены (тиррены), известные римлянам как этруски, а сами себя
называвшие расенами.
Необходимо было искать другое основание для объединения, по-прежнему
называвшего себя «римским народом».
Респонденты,
называвшие антоновцев «бандитами», уверенно заявляли, что в их населённом пункте нет людей, которые бы придерживались иного мнения, и наоборот.
Мне казалось, что каждое слово может утратить силу своего обаяния из‐за простого соседства с другим, не на его высоте, и самые глубокие фразы поднимались на поверхность из‐за неуместной аллюзии; язык становился тем более хрупким, чем глубже оказывался, так что кое-где в абиссалях речи
называвшее тебя слово не могло сопровождать никакое другое, не могла возникнуть никакая дополнительная мысль, и длительности созерцания твоего имени было достаточно, чтобы его исказить, длительности мысли о всего одном слове…
По-видимому, с этим отстранённым взглядом на практику массовых убийств связан и эзопов язык нацистов,
называвших умерщвление «особым обращением».
Здесь, вероятно, злую шутку с учёным сыграли как раз таки византийские авторы, фактически
называвшие всех восточных варваров скифами.
Оглашенное в эмигрантской печати, обстоятельство это вызвало целый ряд негодующих статей,
называвших большевиков разбойниками, устроителей аукциона – их соучастниками, а покупателей – скупщиками краденого.