Норны знают судьбы всех миров и судьбу каждого существа – будь то ётун или альв, человек или ас.
Три
норны не мыслятся одна без другой, поскольку время древними германцами не воспринималось как линейная функция.
В древнескандинавской мифологии богиням судьбы соответствуют
норны – три волшебницы, определяющие судьбу мира.
Добрую или злую,
норны предписывали судьбу человека, но они не могли предписать, как он примет свою участь.
Около него бьёт священный источник и живут три
норны – богини судьбы.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: слущить — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Классический пример – это древнегреческие мойры, римские парки, скандинавские
норны.
Язычники-скандинавы верили, что при рождении каждого человека присутствуют
норны – женские божества, определяющие его судьбу.
У корней его, в царстве смерти, восседают три
норны, судьбы, – прошедшее, настоящее и будущее, – они орошают корни дерева водою из священного источника.
Впрочем,
норны не всегда отвечают на вопросы, не всегда дают советы.
Эти три женщины были вещие
норны, волшебницы, наделённые чудесным даром определять судьбы мира, людей и даже богов.
–
Норны рекут: лишившись наследства, смертный муж станет равен богам. С раной на сердце предстоит долгий путь к чёрным вратам.
– Что сказали тёти
норны? – пролепетала она.
Вероятно,
норны мыслят совершенно иными категориями.
У корней его сидели
норны – три великанши (имена которых означают «судьба», «становление» и «долг»), прядущие нити судьбы всех живых существ: и богов, и людей, и великанов.
Норны, когда пожелают, могут выглядеть старыми.
На берегу этого источника и обитали вещие
норны.
И вот всё в мире стало происходить так, как предопределили
норны.
И пусть изначально мы были друг от друга не в восторге, сейчас
норны сплели нити наших судеб крепко-накрепко.
– Так будет! – хором сказали три
норны и с теми словами ушли.
–
Норны показали мне нити его судьбы, из которых они свили длинную красочную бечеву, и она, как река, тянется вдаль и теряется из виду.
Есть ещё и другие
норны, те, что приходят ко всякому младенцу, родившемуся на свет, и наделяют его судьбою.
Если
норны захотели, чтобы я это увидел, значит, была причина.
– Если бы
норны* судили тебе раннюю смерть, ты умер бы вместе с кюной и её детьми, – продолжала хозяйка.
Хотя обе были в тяжёлых плащах, их неуклюжие движения говорили о том, что это не
норны, обладающие изяществом пауков.
Норны великанов и норны альвов, карликов и ванов, добрые норны и злые, – и это они решают участь каждого, кто живёт на свете.
– Эти… бледные люди.
Норны. Я их видел прежде! – прошептал он.
– Зову вас,
норны, девы судьбы, – хриплым, чужим голосом произнёс он, и собственный голос показался ему какой-то дерзостью здесь.
Даже ужасающе чуждые
норны были предпочтительнее, чем путешествие через этот потусторонний мир.
Одни
норны дают людям добрую жизнь, другие – тяжкую, или короткую, или полную нежданных поворотов и странностей.
Вот и даётся мне, что нить, какую спряли для тебя
норны, запутана и сложна, как полёт летучей мыши.
Также возле него сидят
норны и ткут гобелены судеб каждого из нас.
Что ж, нить судьбы, что плетут
норны, человеку не дано изменить.
Говорят,
норны так усердно пряли нить, что содрогались стены дома.
– Так, погоди. Ты хочешь сказать, что
норны послали тебе видение о твоей гибели?
И только
норны знают, не грозит ли ей подобная участь в будущем.
Она считала себя достаточно изощрённой, чтобы противиться нити судьбы своей
норны.
Если это какая-то магическая церемония, которую необходимо провести, почему они не могут петь на достаточном расстоянии от стен, чтобы
норны не могли в них попасть из лука?
В скандинавской мифологии есть три судьбоносные женщины, так называемые
норны, олицетворяющие будущее, настоящее и прошлое.
Бледнокожие люди…
норны, да, да, норны его сопровождали, их было несколько, и все одеты в чёрное.
Норны поймали его без малейших усилий и отнесли в глубины заброшенного замка, в чёрные тени засыпанных снегом башен и непрестанно мерцавший свет.
– Мы видим лишь то, что можно увидеть, – повторила она и поёжилась. – Не нравятся мне эти
норны.
Если же человеку выпали на долю несчастья, то, стало быть, приходили к нему во младенчестве злые
норны и наделили его неудачной судьбой…
– Да, в сражении участвовали чудовища, гиганты и
норны – но ничего даже близко похожего на тварь, которая его схватила.
Если же человеку в жизни выпадают несчастья, значит, нить судьбы его в пальцах
норны злой, которая род свой ведёт не от богов, а от всякой нечисти.
Только
норны знают, что они соткали, так что вы всё ещё можете определять свою судьбу.
Тонкая рука
норны открыла дверь, в которую сам он боялся заглядывать.
И даже при её рождении никто не заметил, чтобы вошедшие
норны* спряли золотую нить и привязали её к палатам луны.
Добрые
норны не дали ей узнать те опасности, которые есть на самом деле!
К тому времени, как фигура
норны исчезла между камнями, руны погасли.