Перекрестился мужик, поклонился на восток,
распоясал порты и лёг на бабу.
Он стеснительно, как-то неловко и нерешительно
распоясал полотенце на чреслах и повесил его на шею.
А он был так шокирован происходящим, что даже не догадался
распоясать её халат.
– Сорочку
распоясать, государыня? – спросила сваха и, уже не пряча восторга, произнесла: – Какая же ты красивая, матушка! А тельце у тебя какое беленькое.
Похоже, общение с молчаливым и, в общем-то, беспомощным старлеем
распоясало этого могучего деревенского парня, и он решил, что в столь фамильярном тоне можно общаться со всеми лейтенантами.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: сплываться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Тот дрожащими руками
распоясал на себе широкий шерстяной пояс с разводами и пышными цветными концами.
И когда караульный, обойдя по кругу большой дуб,
распоясал кушак и спустил портки, уже готовый присесть на корты, из мрака к его горлу подплыло лезвие судлицы.
Плюхнулась невеста на табуретку, руки убито сложила на коленях, жених
распоясал от ремней чемодан, к которому приторочено старое солдатское одеяло, огляделся и, не обнаружив второй табуретки, решил раскинуться, как на пикнике: расстелил на полу одеялко, на нём белую салфетку, начал сервировать пол.
– Согласен, – кивнул я. – Начкара надо менять. Совсем своих оболтусов
распоясал. Спят на посту, в лицо людей не знаю. Да и сам начкара…
Она
распоясала корсет, свитый из цветочных стеблей, и убрала колокольчики с миниатюрных сосков, прикрывающие оранжевый пигмент ореола.
Приняв первый меч в потёртых, но добротных резных ножнах, он взялся за второй, и вскоре
распоясал рыцаря, подготовив к трапезе.
Вот теперь бы
распоясать народ!
Хозяин подошёл к столу, где расселись,
распоясав шёлковые халаты и вольготно раскинувшись, шеххи, наклонился к ним и негромко что-то сказал.
Но одновременно именно в эти дни прорастала в нём подспудная потребность
распоясать в себе, поднять, укрепить в стихиях этой культуры всё корявое, солёное, мужичье, что было в его дотоле невозмущённой крови, в его ласковой, казалось, не умеющей обидеть «ни зверя, ни человека» природе.