Слова его возвысили душу до осознания «
боли мира», о чём так часто горевал мой сотаинник.
Я долго взвешивала всё за и против и до последнего боролась, пыталась справиться с душевной болью, которая была настолько невыносимой, словно вмещала в себе всю
боль мира.
Совсем не просто так, но после всей
боли мира это не имело никакого значения.
Звук рассекает воздух, от внезапной
боли мир вокруг исчезает.
Особенно её чёрные глаза, казалось, в них сосредоточена вся
боль мира.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: жантильность — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Невозможно вместить в сердце всю
боль мира.
Если ты можешь ненадолго отрешиться от грязи и
боли мира, если ты способен ещё понимать взгляд животных и звуки природы, если ты можешь поднять голову и увидеть не только подлость человеческую но и великий и необъятный замысел бога – жизнь.
У них душа тонко чувствует, вся
боль мира обрушивается на них водопадом, когда для других она всего лишь жалкая изморось.
Кажется, что все
боли мира ему – до лампочки, только б утвердить свою значимость, только бы все смотрели на него и поклонялись.
Тебе казалось, что твоя боль – это
боль мира.
Ему показалось, что вся
боль мира – неизреченных человеческих страданий, чужих голосов, лишённых слов, горечи самообмана и безграничной человеческой жестокости – прошла через его сердце.
Да, ваш ребёнок будет больше знать о проблемах и
боли мира.
Не хочу быть эгоистом, но почему то, когда
болеешь мир становится серым.
Он пропускает через себя всё, и в нём скапливается вся
боль мира.
Но ведь всё равно человек (личность!) чувствует себя пупом земли, средоточием
боли мира.
От внезапной
боли мир закачался. Ноги подкосились, и мужчина рухнул лицом в мутную лужу.
Служа тебе, я впитала страхи и
боль мира.
Этот звенящий до
боли мир светился мириадами огней по ту сторону огромного квадрата окна, возле которого мы обычно пили кофе с чуть обжигающим ирландским виски.
И пошла – навстречу знакомому до
боли миру своего детства.