– Ну, это ты своему папе спасибо скажи, – сверкнула
глазами бабушка. – За то, что он семью невесть куда увёз!
Из васильковых
глаз бабушки по морщинкам текли слёзы, она что-то попыталась сказать, но не смогла, только посмотрела на папу такими странными и больными глазами, что меня всю начало трясти.
Ей показалось, что
глаза бабушки стали строже. Или только показалось?
– Ты… –
Глаза бабушки расширились. – Ты смеешь возражать мне?
Больно видеть, как люди загипнотизированы ею, как будто ищут
глаза бабушки, когда смотрят ей в глаза, проверяя, того ли они карего оттенка.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: рекультиватор — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Я вспоминаю сейчас об этом, и у меня становится тесно в груди. Я вновь словно наяву вижу добрые выцветшие
глаза бабушки, слышу её негромкий высокий голос.
– Вот и хорошо, –
глаза бабушки улыбались. – Пойдёмте, провожу вас до экипажа, сундуки вынесут слуги.
Но я заметила в
глазах бабушки всполох огня – один, второй, третий…
Я возвращаюсь в действительность, вижу в
глазах бабушки вопрос и приглашение одновременно.
Полонез закончился, и я успела разглядеть сияющие
глаза бабушки и невозмутимые деда, но не успела перекинуться с ними парой фраз.
– А где мама? – я тревожно смотрела на его осунувшееся лицо и отводящую
глаза бабушку.
По мере моего повествования гнев в
глазах бабушки сменился пониманием и сочувствием.
– В
глазах бабушки появилось адово пламя.
Как она тогда перед кланом оправдается, в
глаза бабушке посмотрит?
Глаза бабушки наполнились слезами, она постояла с дочерью и внуками с минуту, но более находиться без дела не могла.
В
глазах бабушки заблестели слёзы.
Ведь стоило зорким
глазам бабушки потерять любимого венценосного отпрыска из виду, как юноша менялся на глазах.
На первый взгляд ненужные клеёнки, марли и полотенчики вполне себе пригодились после переезда на новую квартиру (звучат литавры,
глаза бабушки светятся торжеством религиозного фанатика, спасающего святыни горящего храма).
Глаза бабушки округлились, а голова вжалась в плечи.
– Вы что делаете?! – открыла
глаза бабушка. – Ну-ка идите отсюда, я ещё и вас переживу!..
Глаза бабушки опять налились слезами.
– Так православный или йог? – вытаращила
глаза бабушка.
– А отец чего? – голубые
глаза бабушки пристально смотрели на внука.
Глаза бабушки сразу же становятся озадаченными и строгими.
– Точнее, у нас у обоих
глаза бабушки.
Наблюдала, как
глаза бабушки начинают всё больше и больше загораться тем самым голубым огнём…
И вот я думаю: ну, мало судьбы, что она ушла, красота, судьба трагическая – шаль, это значит, печаль вот эта, возрастная, может мать появиться, может с огромными кричащими
глазами бабушка русская встать на дороге – не объедешь и не обойдёшь.
Глаза бабушки моментально подёрнулись лёгкой грустью, – Ты что, пожалела?
Впервые за долгое время
глаза бабушки сияли.
Глаза бабушки раскрылись от удивления.
Ещё раз взглянув на груду всякого, что скрывала от лишних
глаз бабушка, я подумал что-нибудь взять напоследок, что могло бы хоть как-нибудь открыть мне глаза на происходящее.
Я знала, что наша кровь возьмёт верх! –
глаза бабушки победно блеснули.
Но тот вечер их разлучил навсегда, –
глаза бабушки уставились на окно, а через мгновение она перевела их на меня.
– Нет, я нужна здесь! – голова начала кружиться,
глаза бабушки гипнотизировали. – Почему ты не защищаешь других?
Намедни вот ко мне притёк, – зло блеснула синими
глазами бабушка.
– Ах, вы очень милы, – закатила
глаза бабушка, – честно говоря, я уж думала: подобных людей среди современной молодёжи нет, нынешние девушки такие нетерпеливые, грубые.
Но я помню, как при воспоминаниях об этом, в
глазах бабушки вспыхивал на секунду зелёный огонёк, и она довольно ухмылялась.
Сколько раз я видел распахнутые от ужаса
глаза бабушки, смотрящие на моё виновато улыбающееся лицо-месиво?
Такое родство шустрой, с лучиками у
глаз бабушке показалось вполне приемлемым, чтобы без опаски продолжить разговор.
Глаза бабушки лучились счастьем.
Призрачные
глаза бабушки потемнели, превратившись в два чёрных провала.
В
глазах бабушки читался ужас, смешанный со злостью – никого и никогда она не боялась, так мне казалось, по крайней мере.
Темно-вишневые
глаза бабушки горели умными искорками до последнего вздоха. Голос её, слегка хриплый, до предсмертной минуты был твёрдым, а тон настоятельным.