Античная философская традиция, русская философская мысль и современная
европейская философия сохраняют свои ясные контуры и в то же время становятся объектом оценки, сопоставления, интерпретации.
Мифология является источником и сущностным компонентом
европейской философии, которая дистанцировалась от неё, натурализуя божественное и интегрируя его в качестве дополнения к рациональности.
Ещё в XIX в. в
европейской философии сложилось мнение, что условно после 1789 г. человечество вошло в фаустианскую эпоху.
Таким образом, чтобы стать культурным человеком, необходимо получить представление о развитии
европейской философии, ибо наше время стало таким, как есть, – не важно, хорошим или плохим, – не только благодаря художникам и военным, но и благодаря философам.
Здесь он и начинает углублённые занятия классической
европейской философией и богословием.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: испятнанный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Общая концепция развития, представленная в работе, опирается на традиции
европейской философии и науки, начиная с античности.
Сохранившись в чистоте на пути многих столетий, эта доктрина проникла и в новейшую
европейскую философию, где и получила почётное место.
Его отправной точкой стало завершение классического периода
европейской философии и начало нового этапа общеевропейской промышленной революции.
Даже если не вдаваться в разницу между архэ, узия, онтос и фюзис, чего, в сущности, трудно избежать философу, поскольку эти понятия и есть самые основания
европейской философии, мы всё равно в ловушке.
В типичном изложении истории
европейской философии утвердилась традиция считать действительно оригинальным творчеством схоластической учёности её, так сказать, самоликвидацию, выразившуюся в отказе от метафизического знания и от попыток его формирования, и в указании на эмпирическое знание (= прикладное знание = естественно-научное знание) как на единственное истинное удовлетворение естественной для человека любознательности и стремления к истинному знанию.
Русская мысль, по его мнению, «существенно оригинальна», так как «трём основным чертам новой
европейской философии: рационализму, меонизму, имперсонализму – восточнохристианское умозрение противополагает логизм, онтологизм и существенный всесторонний персонализм».
Но многие важнейшие направления
европейской философии возникали за пределами университета и лишь через долгие десятилетия в него проникли.
Рассмотрение проблематики религиозного знания в контексте
европейской философии религии предполагает и обращение к теме «вера и знание».
Значимость этого города определяется тем, что именно здесь возникли и развивались основы
европейской философии – науки о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления.
Вместе с бессодержательностью эта линия
европейской философии утрачивает и всесодержательность; следовательно, утрачивает универсальность, а значит – и декларируемую собственную природу.
Прохождение философского познания через раздвоение и критическую рефлексию было неизбежно – таков был путь
европейской философии, её внутренняя драматическая судьба.
Дело в том, что историк философии-невостоковед, сталкиваясь с переводами индийских идеологических текстов, сплошь и рядом принимает религиозно-доктринальные тексты за сочинения философского характера, поскольку находит в таких текстах намёки на базовые для
европейской философии вопросы – о смысле человеческого существования, о соотношении макрокосма и микрокосма и пр.
Выполняется ли эта программа современной
европейской философией сознания?
Если историю учений о времени в
европейской философии рассматривать с точки зрения связи проблемы времени и проблемы сознания, то в докантовской философии можно выделить две основные тенденции.
Засилье позитивизма обусловило застой и упадок
европейской философии права.
Вы можете удивиться: почему
европейская философия началась только в середине первого тысячелетия до нашей эры?
В этом проявилось глубокое сомнение
европейской философии в том, что атрибуты субстанции – протяжение и мышление, расшифрованные теоретической и экспериментальной наукой, – создадут основания универсального цивилизационного миропонимания, формирующего как высоконравственное самосознание человека, так и рациональный образ его жизни.
Однако, даже сторонники «прогрессистского» взгляда на время вряд ли могут отрицать тот факт, что изучение истории представлений о времени в
европейской философии позволило вскрыть то обстоятельство, что эти представления демонстрируют сильную зависимость от внешних факторов, и ситуация здесь в целом аналогична той, что сложилась в философии науки в споре между сторонниками нормативного и дескриптивного подходов.
Именно для истории философии это название своим этимологическим смыслом («схоли» по-гречески = «школа») вполне удачно, потому что верно выражает способ существования
европейской философии в это время.
Прежняя
европейская философия принимала как данность субстанциализм и атомарную стратегию объяснения, а попытки уйти и от того, и от другого были спорадическими и не стали «основным руслом» этой мысли.
Европейская философия являет определённое единство как тип философско-теоретической деятельности.
Впоследствии на разработку проблематики опыта в философском религиоведении оказывали влияние в той или иной мере практически все движения и течения
европейской философии, в которых проблематика опыта как такового занимала заметное место.
Голландский философ, представитель рационализма
европейской философии ХVII в.
Европейская философия понимает себя как универсальное или как высшее познавательное условие.
Мне, как и ему, не давал покоя простой, но неотступный вопрос: почему и как это немцы, в значительной степени создатели
европейской философии и музыки, докатились до такой ничем не выразимой и не объяснимой чудовищности, уничтожив треть нашего народа.
Первые шаги
европейской философии не могут оставить историка равнодушным.
Но хотя целостности
европейской философии может и должно придаваться особое значение, оно уравновешено пониманием прерывности исторического процесса и наличия серьёзных различий между известными эпохами.
Сегодня, как мне представляется, недостаточно поверхностного упоминания о прошлых дебатах в искусстве о статусе прекрасного и возвышенного, без них не объяснить возникновения
европейских философий вкуса.
Несмотря на парадоксы, сопровождавшие афоризм древнегреческого мыслителя, почти вся мысль
европейской философии следовала за ним.
Начиная с XVIII в.
европейская философия занималась осмыслением этих трансцендентных (от лат. transcendens– сложный феномен) практик уже в светском, а не религиозном выражении.
Объединяет национализм и либерализм их совместный вклад в создание новой формы социальной организации, основанной на идее (или, если угодно, базовом политическом мифе) народного суверенитета, которая была последовательно разработана
европейской философией XVII и XVIII веков.
Бытие-в-мире – галлюцинация
европейской философии, которая не сумела даже поставить вопрос о человеке.
Задача существенно усложняется тем, что труд посвящён религиозной в своей сути деятельности исламских мыслей и подвижников, неразрывно связанной с самыми глубинами сакрально-медитативными движениями человеческого естества, перенести которые с языка исламской мистики и изощрённых духовных интуиций на общепринятый язык
европейской философии крайне затруднительно, если вообще возможно в полной мере.
В XVII веке в
европейской философии сформировалась оппозиция сенсуалистически-эмпирического и рационалистического направлений.
Этот провал был неизбежен с того самого времени, когда среди ионийских греков зародилась
европейская философия; их критика была далее развита эристическими методами софистов.
Поскольку иные, не европейские, способы философствования, такой проблемы не имеют, то очевидно, что данная проблема сопряжена с определённым методом, аксиоматическим набором, категориальным аппаратом, которые обусловили и принципиальную метафизичность
европейской философии и принципиальную исключенность человека из-под вопроса.
Античный период развития
европейской философии завершается, в конце концов, идеей об исключенности человека из общего хода вещей, особости его существования, что и закладывает основы антропоцентризма дальнейшего развития европейской мысли.
Современная им
европейская философия казалась вполне разработанной и чуть ли не идеалом.
Для истории учений о сознании в
европейской философии характерны две основные тенденции, которые в разных формах концептуально фиксируют подвижную и одновременно иерархическую природу сознания.
В той мере, в какой
европейская философия выполняет функции служанки социальных утопий, теологии, науки, политики, литературной критики и т. д., в той мере и проблема сознания рассматривается в рамках определённых установок.
Так родилась великая
европейская философия.
Одной из таковых является проблема первоосновы мира (что в
европейской философии обычно называется субстанцией).
Знакомство с
европейской философией повергло русский ум в философскую лихорадку.
Итак, в процессе рецепции западной философии идёт двойная, точнее, двуединая философская работа: самоопределение и – кристаллизация образа, который
европейская философия обретает в сознании русских мыслителей.
Многие установки иудаизма были восприняты протестантизмом, а догматы последнего подхватила и стала развивать народившаяся на свет
европейская философия (вероятно, она появилась для того, чтобы выполнять «социальные заказы» тех, кто был заинтересован в строительстве капитализма).